Конформист (1970)

Италия образца 1938 года. Страна вот уже второе десятилетие живет в режиме фашисткой реальности, и у людей не так много вариантов выбора. Можно или встроиться в сложившуюся Систему, пытаясь не замечать мерзости и даже выискивая во всем этом профит. А можно пойти против Системы и оказаться в лучшем случае где-нибудь в эмиграции в Париже, а в худшем — валяться убитым в заснеженном лесу. Впрочем, в некоторых случаях все это можно совместить. А вот душевно-нервный аристократ Марчелло Клеричи пошел по первому конформистскому пути. Он начал сотрудничать с фашистским режимом, став его тайным агентом. У Марчелло своих проблем полная кошелка, от болезненной сексуальной травмы в детстве, до поиска своей «нормальности» в непонимающем его обществе. И вот Марчелло, женившись на симпатичной дурехе только затем, чтобы стать «как все», отправляется с невестой и сопровождающим его киллером в Париж, чтобы войти в доверие, а затем убить своего бывшего профессора-антифашиста. Задача сложная и омерзительная, но ради комфорта и обретения своей нормальности можно пойти и не на такое.

После этого фильма начинающего 30-летнего режиссера Бернардо Бертолуччи у меня возник один резонный вопрос. А, собственно, на каком основании итальянская и мировая критика называет Федерико Феллини «лучшим режиссером Италии»? Один «Конформист» Бертолуччи по эффекту, новаторству, стилистике, глубине изложения и эстетике превышает все наследие Феллини вместе взятое. И это мы, между прочим, говорим о Бертолуччи, как о современнике Феллини.

И я не просто так сравниваю этих двух режиссеров. «Конформист» — это не только яркий антифашистский фильм с оригинальной фрейдисткой трактовкой болезни целого общества. Бертолуччи снял нелинейное кино, с замысловатым сюжетом и бесконечной игрой образов и символов. Этим же самым регулярно баловался и Феллини. Но между стилистикой этих двух режиссеров разница в бесконечность. Феллини, играясь смыслами, придумывает какую-то конъюнктурно-фестивальную хрень «для избранных», что очень ценится кинокритиками, но оставляет в недоумении массового зрителя. У Бертолуччи все завуалированные образы, полунамеки и полутени в итоге приобретают стройную разгадку. Они осязаемы. Их можно понять однозначно, без глупых экивоков «я художник, я так вижу».

Но «Конформист» Бертолуччи — это еще и потрясающая визуальная эстетика как персонажей, так и натуры. То, что в этом фильме делает оператор Витторио Стораро, раскладывая светотени, геометрию фигур и положения персонажей — это и талантливо, и осмысленно. Вообще, геометрия в фильме очень здорово напоминает «Гражданина Кейна» Орсона Уэллса, только здесь все ярко и красиво… и одновременно мрачно. И что особо удивительно, Бертолуччи сумел со своей исторической постановкой и обильными натурными съемками уложиться в смехотворные 750 тысяч долларов.

Очень метко режиссер попал и с актерским составом. При всем гении молодого итальянца, этот фильм не стал бы культовым без невероятной игры 40-летнего Жан-Луи Трентиньяна, сыгравшего, возможно, свою лучшую роль в карьере. Его трусливый герой с массой сексуальных девиаций и нравственных комплексов объясняет происхождение фашизма на примере одного вполне себе симпатичного человека гораздо более тонко, чем это делает наш Михаил Ромм. Сумел Бертолуччи вокруг Трентиньяна зажечь и многоуровневую эротику. 24-летняя Стефания Сандрелли (ее мы видели ранее в «Разводе по-итальянски») отлично играет беспросветную, но симпатичную серость, бабу-дуру, женщину-батарейку. Но еще ярче удался образ 22-летней Доминик Санда, сыгравшей мужеподобную девчушку, раззадоривавшею своими образами целый набор сексуальных желаний — от адюльтера и лесбийской любви до гомосексуализма и даже некрофилии. Наконец, чертовски колоритен Гастоне Москин, которому отлично удалась роль бурчащего киллера, ненавидящего трусов, аристократов и педерастов. А его герою как раз такой клиент в сопровождении и попался.

«Конформист» важен даже не столько темой своего содержания, сколько формой, произведшей неизгладимый эффект на таких незаурядных ребят, как Фрэнсис Форд Коппола и Стивен Спилберг. Бертолуччи показал, как можно ЕЩЕ делать кино, и мировые таланты подхватили этот запал. А Феллини дураки пусть и дальше после этого фильма называют «лучшим режиссером Италии».

7,5 из 10

В «Конформисте» Бертолуччи решает следующую художественную задачу: он пытается препарировать фашизм как «бегство от свободы» (в терминологии Фромма) прежде всего сексуальной. Герой Трентиньяна, подобно Людвигу из картины Висконти, бежит от своей гомосексуальности, в одной из сцен он закрывается в машине, как улитка в раковине, чтобы не видеть того, что происходит вокруг. Сотрудничество с фашизмом показано Бертолуччи как бегство от того, что признано обществом девиантным, как защита от самого себя, от своих желаний. Герой оказывается неспособен на любовь, готов все принести в жертву своей психической устойчивости, которую он лелеет и бережет.

Прекрасные героини Доминик Санда и Стефании Сандрелли не способны проявить в нем никакого сексуального отклика не только потому, что он — латентный гей (может он — бисексуал?), а потому, что его сексуальное поведение стиснуто рамками социальных ролей, в которых он пребывает и которые воспринимает как спасение от самого себя. В одной из сцен он спрашивает одного из героев (профессора) о Платоне и его мире идей (Бертолуччи и Сторраро снимают это так, что герой пребывает будто бы в полумраке, потом шторы одергиваются, и свет слепит его): этим режиссер намекает на то, что герой — в плену теней, социальных рамок, того самого конформизма, который не упрощает, как хотелось бы персонажу Трентиньяна, а усложняет его жизнь.

Жан-Луи Трентиньян играет здесь свою лучшую роль, это бесспорно: его сдержанная, застегнутая на все пуговицы эмоциональность, сухая манера игры идеально подходит для описания поведения фрустрированного человека, самого не реализующего свои желания и не дающего это делать другим. Таким образом, фашизм в интерпретации Бертолуччи — следствие сексуальной фрустрации, вытеснения человеком в частности и народами в целом своих подлинных желаний, что транслирует основные идеи книги Вильгельма Райха «Психология масс и фашизм», в которой даже свастика интерпретируется как соединенные в совокуплении человеческие ноги. Одним словом, уже в 1970-м Бертолуччи глубочайшим образом проанализировал фашизм с позиций фрейдомарксизма, доказал, как все перевернуто в мире: оперирующий к сексуальной норме нацизм основан на неудовлетворенности и вытеснении желаний, а то, что он преследует, — нормально с позиций адекватной сексологии.

Итак, фильм «Конформист» Бернардо Бертолуччи. Год выхода на экраны — 1970-й.

И это важно.

Первое, чем захватывает фильм, это эстетичность, стильная итальянская эстетичность. Сцена в сумасшедшем доме, листья от камеры, все эти геометричные проходки и переходы, сцены в фашистских стенах, лестница-бюст-крылья — вообще бесподобно. В первой трети фильма режиссер настолько щедро забрасывает нас визуальным восторгом, что за сюжетом трудно уследить. К середине проявляется сюжет, успокаивается показное эстетство. Проявляется и набирает силу тема сексуального насилия. Она как будто нужна здесь в этом мире соглашательства с фашизмом. Как будто она должна что-то объяснить.

А вот ещё важный момент — свет и тень. Сцена с бегущими бликами в квартире с невестой — кажется, что герой погрузились под воду. Сцена в кабинете профессора, наигранная, но завораживающая своими тенями, явными и исчезающими.

Развязка и финал предсказуемы. И отчего-то не трогают.

А теперь год выпуска 1970-й. А если смотреть на фильм глазами 1970-го? Те, кому 30—40 лет и кто был основной аудиторией фильма в Италии, родились как перед войной. Для каждого из них соглашательство с фашизмом могло быть болью. Процесс принятия героем решений мог отзываться в их сердцах. Но меня не зацепил ни один из персонажей. Как будто кто-то играет плоскими вырезками из старых журналов мод.

Вглядываясь в фильм, я прокручивала в голове придуманное понятие — обратное цитирование. В фильме Бертолуччи я вижу ряд сцен-первоисточников. Но я познакомилась с ними в шедеврах современных режиссеров и художников. И трудно избавиться от мысли, что для меня Бертолуччи вторичен. Но нельзя узнать всё искусство, расшифровать всё цитирование.

8 из 10

Все достойные этого роскошного фильма рецензии написаны давным-давно людьми поумнее меня. Тем более, сам фильм находится на недосягаемой для моего дилетантского анализа высоте, так что позволю себе прокомментировать только один эпизод, один из многих штришков в этой картине, связанный с такой же простой женщиной, как и я.

Когда жена Марчелло признаётся ему, что давно знает от Анны, что он служит в тайной полиции, сердце моё умягчается от этих бесхитростных, безыскусных слов: «Ну и что… Он мой муж… Значит, он так решил». Ох, не этому учили меня в моей любимой советской школе, но сама долгая жизнь научила, что держится она, жизнь, вот на таких вот мещанках и «курицах». Политические бури никогда не улягутся на этом свете. Люди всегда будут делить мир на своих и чужих, причём, покончив с чужими, тут же начнут искать их в среде своих. И мы давно бы переубивали друг друга, если бы эти мещаночки не вили свои гнёздышки, а там, глядишь, и деточки нарождаются, а это означает обновление жизни. А там и мужчины смягчаются, умиляясь своим деточкам и прозревая насчёт глупой жены, что она далеко не так проста. За этой женщиной нет идейной правды, она права самой своей природной сутью. А природа, она была до нас, будет и после нас, и ей наши идейные битвы до лампочки.

Не знаю, может, Бертолуччи и не такой смысл вкладывал в эту сцену. Может, это было обличение беспринципности и буржуазной пошлости, но мне увиделось то, что я написала и чем хотела бы поделиться.

8 из 10

Конформист это лента с которой к тогда ещё молодому Бернардо Бертолуччи пришла всемирная слава. На момент выхода лента была очень провокационной и откровенной, особенно если учесть что итальянская общество ещё помнило о фашистском этапе своей истории. Поэтому критики и зрители того времени, скорее всего, в первую очередь оценивали её смелость и мощный социальный подтекст и лишь потом вспоминали, что перед ними художественное произведение.

Как ни странно фильм выглядит весьма эстетичным и в наши дни, особенно поражает невероятная выверенность кадров. Визуальный ряд этой ленты даёт не меньше важной для понимание истории информации, чем диалоги. Благодаря множеству мелких деталей мы постоянно ощущаем разницу между гнетущим бытом находящейся под властью фашистов Италии, и безмятежным существованием ещё свободной Франции.

Сюжет изобилует флэшбеками, что для того времени было довольно свежим ходом. Благодаря этому приёму мы можем ощутить как главный герой оценивает совершённые им в прошлом поступки. Разбирать историю подробно довольно бессмысленно, эта лента проанализирована бессчётное число раз и для каждого поступка любого из персонажей были найдены глубинные мотивы.

Возможно предостережения фильма относительно природы фашизма и выглядят уже не актуальными но вот метания людей пытающихся стать своими в не принимающем их обществе сохраняться всегда.

7 из 10

Этот фильм — торжество операторской работы. Да, там клевый сценарий о борьбе внутри персонажа и потрясающие актеры, но меня иногда картинка отвлекала от сюжета — хотелось остановить каждый кадр и рассмотреть.

Оператор Витторио Стораро снял картину, которая была признана одной из вершин цветной кинематографии. Неожиданные отражения, искаженные ракурсы, съемки сквозь стекла, полумрак улиц, тонкая многоплановость, линии и формы… Всякий кадр — искусная фотография. Мастерское использование света подчеркивает характеры персонажей, передает атмосферу каждой сцены и погружает в то время. Интересно использовано движение для передачи настроения — летящие листья, ритм полей, движение поезда — это не сюжетно важные части, но сгущают воздух, указывая на намерения героев. Цвет ленты везде разный — все зависит от тона сцены. Есть чистые теплые, есть холодно-грязные, есть нейтральные палитры. И вишенкой встречается выделение цветом объектов или сознательная попытка их спрятать (продавщица фиалок с детьми сливается со стеной).

Скажу несколько слов о других сторонах фильма. Сюжетная линия строится на переживаниях главного героя, его внутренней борьбы и на его воспоминаниях, не связанных хронологией повествования, что заставляет следить за происходящим. Актеры убедительно раскрывают своих персонажей. Огромной похвалы заслуживает исполнитель главной роли Жан-Луи Трентиньян, образ Марчелло Клеричи — один из самых сложных в кинематографе. Декорации, подобранные места и костюмы не дают оторваться от этого времени — подчеркивают и дополняют ценности и нравы. Монументальность строений подчеркивается съемкой с дальних ракурсов, на фоне которых ничтожность человека не может быть не замеченной.

Мой вердикт: must see всем фотографам и операторам, а так же любителям нуара и старого арт-хауса.

В 1970 г. Итальянский режиссёр Бернардо Бертолуччи выпустил фильм «Конформист», созданный по одноименному роману Альберто Моравиа. Для многих режиссёров современности этот фильм открыл путь к созданию психологических драм, в их числе и Фрэнсис Форд Коппола («Крёстный отец», «Апокалипсис сегодня»).

На примере отдельно взятой личности, Бертолуччи исследует, глазами новатора, истоки фашизма и прослеживает крушение европейской цивилизации. Стоит сказать, что в современном кинематографе существует гораздо меньше примеров, которые так глубоко анализируют природу человеческих поступков, поэтому я бы рекомендовала к просмотру эту кинокартину выдающегося режиссёра, с не менее выдающимся Жан-Луи Трентиньяном в главной роли. Один из моих самых любимых кинофильмов на все времена.

В фильме притягательный визуальный язык. Образы дождливого полумрак городских улиц, разлетающихся осенних листьев под ногами передают внутренний мир главного героя. Резкий контраст света и тени отражает глубинную борьбу в его душе.

Марчелло Клеричи (Жан-Луи Трентиньян) — идеальный представитель разлагающейся итальянской аристократии. Его мать — морфинистка, со склонностью к нимфомании, отец запятнал себя пытками невинных людей, впоследствии оказался в психиатрической лечебнице. Помимо тяжёлой наследственности в Марчелло дремлет ужас унизительных обид из детства, когда он пал жертвой педофилии со стороны водителя Лино.

Отрицая свою непохожесть на других, герой решает раствориться в господствующем порядке фашистского режима. В 33 года (что символично) Клеричи, бездумно следуя общему мнению, вступает в партию большинства и женится на девушке по имени Джулия, типичной представительнице среднего класса.

Фашистская разведка поручает Марчелло задание убить профессора-антифашиста Квадри, который эмигрировал во Францию после прихода к власти Муссолини. Некогда профессор преподавал философию в университете, в котором учился Киричи, Квадри служил для него наставником и авторитетом, заменившим роль отца. В этом и состоит одна из проблематик фильма. Герой совершенно неспособен на то, чтобы противостоять злу, несмотря на то, что он отчетливо его осознает и, скорее всего, внутренне не принимает.

В ходе развития основного сюжета из глубин сознания Марчелло всплывают последствия детской психологической травмы.

Жесточайшая внутренняя драма подводит героя к заключительному выводу, что государственное насилие схоже с насилием сексуальным.

Можно интерпретировать основную идею фильма, как намек на общество, которое согласилось с положением вещей, приняло и приспособилось к диктатуре, общество, в котором личность подавляет собственную позицию и переносит ответственность с себя на внешнее окружение.

Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные.

(братья Стругацкие, «Трудно быть богом»)

Жил человек. Стал убийцей. Не потому что хотел, просто — согласился со всем и всеми. Оскопил себя духовно и нравственно. Уничтожил в себе все, что мешало… стать нормальным.

А ведь правду говорят. Не так страшны убийцы, как равнодушные. Это они стоят в стороне, когда другие режут и убивают, и думают — кого угодно, только не меня! Каждый готов стать тенью, исчезнуть при любом луче Солнца, раствориться в тумане, и, как туман, стлаться по земле, надежде остаться в стороне.

Бертолуччи не только оживил героев романа Альберто Моравиа, он удивительно точно попал в настроение, в многих героев Достоевского, Чехова, Горького, Лескова… Он снял фильм, невероятно близкий по духу России и русским, нашему недобуржуазному полукрестьянскому индивидуалистическому менталитету и вечной философии «все вместе мы за, каждый в отдельности против, а вообще — приспособимся».

Смотреть его трудно, иногда мучительно трудно. Это очень страшный фильм. Но не смотреть нельзя. Потому что мы с вами жили и живем в конформистском обществе, обществе соглашателей. Это с нашего молчаливого согласия воруют чиновники, сажаются невинные, творится ментовской беспредел, давится любое инакомыслие, возникают новые нацисты, льется с экранов ложь, снимается плохое кино, в конце концов. Это не только итальянская, но и наша нация приняла кучку вождей, век кивала, отмалчивалась, лгала всему миру и себе, горделиво притопывала в патриотическом экстазе — «мы, мол, великие», мы — избранные. И продолжаем притопывать, прихлопывать, надеясь, авось пронесет. Авось решат без нас. Решали же всегда. А я? Я человек маленький.

Забывая, что маленькие недовольные идиоты вознесли на престол Гитлера, пытаются оправдать Сталина, вытащили из какой-то ямы Пола Пота и, понадеявшись, что «сегодня, слава богу, на нас» спустили и начало Второй мировой и геноцид в Руанде, и Хиросиму, и Афганистан и еще сотни, тысячи, миллионы мерзостей. Кинг писал, что мы убиваем друг друга любовью. Может быть. Но еще больше мы убиваем ежечасным равнодушием. Это не доктор Клеричи смотрит из окошка машины на предсмертную агонию любимой женщины, замерев в надежде проскочить, остаться в тени, избежать ответственности. Это каждый итальянец смотрит на корчащуюся в судорогах фашизма Италию, это каждый человек в мире смотрит из своего маленького окошка на творимое вокруг него зло, молчит, надвигает шляпу на глаза, поглубже засовывает руки в карманы и оправдывает себя тем, что это ведь не он держит пистолет, не он режет, не он убивает.

Мучительно жестоко Бертолуччи раскрывает глубинную суть фашизма не как идеологии, но как конформистской философии, живущей в каждом из нас и дающей взрасти такой гадости как фашизм, сексизм, нацизм, расизм и еще куче разных «измов».

Именно «Конформист» стал важной вехой кинематографа, благодаря которому появились такие ленты как «Апокалипсис сегодня», «Взвод», «Американская история Х», «Перекресток Миллера» и др. Именно он заставил каждого спросить себя — а не я ли причина творимой вокруг дряни? «Конформист» встряхивает и выворачивает наизнанку. Он показывает нам наш же мир, где лишь толпа слепцов может быть искренними с самим собой и миром, потому что слепы и не способны увидеть картину полностью. Остальные же — конформисты, и — суть предатели. Нужно очень много сил и решительности, чтобы принять на себя ответственность — за что угодно — за ребенка, сделанную работу, высказывание, а тем более — за общество, образ мыслей, идеологию. Большинство не обладает и не хочет обладать такой решительностью. Мы все надеемся проскочить. Но можно ли уйти конформисту от суда истории? Да, таких как Клеричи, не вспомнят. Помнить будут тех, кто прикрываясь их согласием, творил ад на Земле. Но что будет с ними? Слепцов унесет толпа, как в финале фильма, они будут искренне верить в то, в чем их убедят. А конформисты, все понимающие, видящие, внутренне не согласные, но остающиеся в стороне — останутся в одиночестве, ненавидимые и презираемые. За них будут стыдиться, как стыдятся нынешние немцы поколения своих дедов. Как сам Клеричи в конце открещивается от всех своих отцов — родного и двух «приемных» — слепого друга, приведшего его в фашистскую партию и насильника-шофера, сильно повлиявшего на его жизнь. Он ненавидит всех, с кем соглашался. И прежде всего себя. Это ли не есть ад, отблески огня которого, кажется, вспыхивают на лице в последнем кадре у разрушенного до основания, как родная Италия, полусвихнувшегося, как и его отец-чернорубашечник, когда-то пытавший и убивавший невинных, Марчелло Клеричи. Он так ни разу и не поднял пистолет, но скольких он убил…

Уже в первых фильмах Бертолуччи предстал, как режиссер-гуманист, пришедший в искусство для того, чтобы спрашивать, обличать, судить, дарить надежду и разочаровывать. Но главное — не быть равнодушным. Можно как угодно воспринимать этот фильм, можно ненавидеть его или оправдывать, можно любить или ругать, но вряд ли можно просто пропустить его мимо души и мыслей, как фастфудовский блокбастер. Бертолуччи разочарован и жесток в этом фильме, хотя не устает ловить камерой «ускользающую красоту» — будь это «прикрывающие убийство» осенние листья, округлость женских плеч или безжизненную отполированную пустоту фашистских учреждений. В этом мучительно красивом мире живут мучительно красивые люди, изъеденные червем изнутри.

Великолепно сыграл Трентиньян. В нем виден разлад. Этот разлад играют не только глаза, но и тело, он весь какой-то не такой. Какой то разложенный, разбитый, разрушенный. Его движения — то излишне суетливые, то наоборот, существующие как бы вне времени, помогают понять этого страшного человека и не прощать его. Идеальная Стефания Сандрелли не обманывает ожидания в роли «нормальной» жены героя — не любимой, красивой, глупой, «согласившейся» со всем в своей жизни. Великолепна и Доминик Санда — старавшаяся бороться, меняться, что-то делать, но в итоге — тоже смирившаяся со своей участью и со своими чувствами. И Энцо Тарашо хорош в роли профессора-антифашиста, который лишь якобы борец, а на деле — тот же обыватель, сбежавший от ответственности из Италии и предпочитающий красивую «борьбу» в комфорте и гулянках из заграницы. В этом фильме обречены все. «Я не хочу чтобы кто-либо спасся — и не спасаю никого», — говорил режиссёр.

Режиссер превращает зрителя в пассивного соучастника творимого зверства. Он создал прекрасную и страшную картину, шедевр, который рано или поздно должен посмотреть каждый. И все, что случилось с миром, случилось потому, что «Человек состоит из всех людей. Он равен им всем, и все они равны ему». И главный вопрос, который задает Бертолуччи — а ты бы опустил окно?

10 из 10

Он Марчелло Клеричи — фашистский агент, которому поручено следить за профессором-антифашистом, с которым он знаком еще с учебы в университете, в котором преподавал профессор. Он пытается стать нормальным, пытается построить самую обычную итальянскую семью женившись на симпатичной девушке из среднего класса. Он вынужден скрывать свой внутренний мир ради нормальной жизни и ради существования в обществе. Ему приходится придерживаться такой чуждой ему в глубине фашистской идеологии и выполнять задание по убийству своего же, в прошлом, профессора из университета. Он — конформист.

Главный герой вырос в не самой благополучной семье. Его отец лежит в психиатрической больнице, а мать зависимая от морфия. Он пережил психологическую травму сексуального характера в 13 лет и все это наложило большой отпечаток на всю его оставшуюся жизнь. Его постоянно сопровождают всплывающие образы, так или иначе возвращающие его в детство или являющимися последствиями той самой травмы. По ходу выполнения задания он сам понимает, что не хочет продолжать свое дело и что он противен себе сам, но ничего не может с этим сделать. Его единственный положительный эмоциональный всплеск связанный с появлением желанной им женщины Анны заканчивается полной безысходность, когда он смотрит на нее сквозь запотевшее стекло машины в лесу и ничего не может сделать. Когда режим Муссолини пал, главный герой наконец смог добиться, как ему казалось, нормальной жизни и сбросить со своих плеч вынужденное звание фашиста. Но, увиденный образ Лино — того самого источника детской травмы, в мужчине-проституте на улице заставляет его выплеснуть все свои эмоции накопленные годами ранее. Марчелло осознает свою истинную природу, все то, что он так ненавидел и с чем боролся.

Режиссеру Бернардо Бертолуччи удалось создать абсолютно новаторский фильм, где повествование, стиль и операторская работа замечательного Витторио Стораро создали неповторимую историю. Фильм можно буквально разложить на кадры и их будет огромное множество, ведь почти каждая сцена заслуживает внимания. И нельзя оставить без внимания актерский состав, вновь и вновь поражаясь убедительной безысходности в глазах Жан-Луи Трентиньяна.

10 из 10

Потрясающий фильм. Особенно люблю и ценю данную кинокартину. Режиссер и сценарист Бернардо Бертолуччи снял шикарную, психологическую драму на все времена. Кино было тепло принято всеми кинокритиками мира и получило престижные награды и номинации. Оно вдохновило других режиссеров на снятие последующих культовых фильмов, таких как например «Крестный отец». Фильм «Конформист» — фундамент своего жанра, который положил началу таких сложных и тяжелых фильмов. Для меня это кино шедевр, и со временем его можно пересматривать и пересматривать.

Перед нами история Марчелло Клериччи. Он живет в своей стране, в которой правит фашизм и чистое зло. Марчелло получает задание, в котором он должен поехать во Францию и убить одного влиятельного итальянского профессора-антифашиста. Мы видим жесткую цену конформизма и историю того, как гнилое правление фашизма распространяло свои сети на людей, живущих в стране, где правило зло…

Картина снята тонко и с глубокомыслием. Режиссер все продумал, и получилась холодная и потрясающая, психологическая драма. Главный герой далеко непростая личность, и мы видим его жизнь, его тайны и многочисленную гамму отношений с другими героями. Этого персонажа восхитительно сыграл французский актер Жан-Луи Трентиньян. В то время для Трентиньяна это бала значимая роль, и благодаря ей он уже на сто процентов утвердился, как настоящий актер высокого уровня. Играет Жан-Луи всегда чисто, прочувствовав каждый миг истории. Наблюдать, как он играет, одно сплошное удовольствие.

Помимо отменной и дальновидной режиссуры, мне хотелось обратить внимание на операторскую работу — она прекрасна. Все было так продуманно, снято восхитительно и очень атмосферно. Фильм смотрелся заворожено и очень интересно, и это благодаря в первую очередь режиссеру и оператору. Сама кинокартина получила кучу наград и номинаций, как лучший фильм и адаптированный сценарий, что подчеркивает значимость и ценность самого фильма.

«Конформист» — европейская, психологическая драма 1970 года итальянского режиссера Бернардо Бертолуччи. Фильм шикарный во всем, и каждый истинный киноман большого кино обязательно должен его увидеть. Картина посей день имеет кинематографическую ценность, и я оцениваю ее положительно. Спасибо!

10 из 10

На протяжении всего фильма, который я смотрела с субтитрами на итальянском, не могла оторваться от экрана. Сложно сказать, что именно так зацепило, — манера повествования, звуковой ряд, визуальный ли, сюжет. Не знаю.

Из минусов, явно бросающихся в глаза, по крайней мере, мне, — итальянские женщины, видимо, не умеют играть. В этом фильме — точно; не верила ни жене, ни Анне. Красиво, чувственно, задорно и даже на какое-то мгновение, как в сцене с рестораном, им веришь, но вот уже следующий кадр — и всё развеялось.

Пустые пространства лечебницы и пункта «вербовки», — видимо, таков был замысел, но мне он не по душе пришёлся, уж больно проассоциировалось с «Зелёным сойлентом».

Сам герой, — мягко говоря, подлец. Я старалась понимать его мотивы на протяжении всей картины, наблюдая за поступками и стараясь заинтересоваться в идеях фашизма, которые никогда не интересовали, — нацисты как движения интересовало больше. Да и в школе, благодаря тому, что на день снятия Блокады всегда заставляли делать газеты об ужасах войны, знаю о них намного больше, чем о том, что творилось в Италии (стыд и позор, знаю).

Потому, видимо, это и смотрелось на одном дыхании, — отображение времени и «брожения умов» выглядит достоверно, а о мотивах вступления в их ряды.. Это было достойно.

Герой — приспособленец и трус, тирада его «шофёра» в лесу даже неприязни не вызывает, скорее даже наоборот. Покалеченный в детстве, с гомосексуальными наклонностями, желающий быть «как все».. И при этом мучающий ту же самую жену, которая любит его (хотя это ещё вопрос, учитывая её поведение в Париже), — всё это понятно и очевидно, но.. Но. Он слишком слушает толпу, теряется в ней, как в море, — что очень явственно показывают в сцене бала (дискотеки?) и в самом конце, когда степень моего отвращения, казалось, не может превысить того, что было ранее. Отдать фанатичной толпе не «такого как все» друга, поддерживающего и верного, — мне кажется, тем самым было разрушено последнее, что делало из Марчелло хоть слабую, но личность. Последняя сцена, — тому подтверждение, прикрываясь тем, что «это мой долг», он сам себя загнал в клетку.

Мысли сумбурные и множественные, однозначно ставлю оценку этому фильму и постараюсь в ближайшее время ознакомиться с другими работами Бертолуччи.

10 из 10

Что такое конформизм? Каковы его проявления и последствия? — такие вопросы возникли в моей голове во время просмотра данного фильма.

Бернардо Бертолуччи копнул в самую глубину общественно-политического строя и его отражения на отдельно взятой личности. Мы видим очень сложный по структуре сюжет, но это ничуть не отталкивает, даже наоборот, придает некий шарм кинокартине.

Итак, перед нами фашистская Италия первой половины XX столетия и молодой, я бы сказала, инфантильный, аристократ Марчелло Клеричи. С самого начала фильма мы понимаем, что он не такой, как все, но под суровым гнетом фашизма ему не удается реализовать себя, ведь, будучи еще студентом, он лишился своего «духовного» наставника — профессора Квадри, который был вынужден эмигрировать во Францию по причине своих антифашистских взглядов. Марчелло опускает руки и добровольно вступает в ряды фашистских разведчиков, при этом получает задание убить профессора Квадри, дает согласие и, таким образом, полностью прогибается под властвующие органы. Чтобы быть таким, как все, он женится на обычной девушке Джулии, которая ничем не выделяется, «Хороша в постели, хороша на кухне».

Теперь-то я могу ответить на поставленные мной же вопросы.

Что такое конформизм? Конформизм — это личностная особенность; отвержение своих позиций и принятие тех, устойчивых в данном обществе.

Каковы его проявления и последствия? В случае Марчелло конформизм является лишь внешним проявлением — герой только поведенчески соответствует общественным требованиям. А вот в его душе происходит неистовая борьба между его внутренним «Я» и «Культурой».

Конформность несет в себе крайне негативные последствия. Просматривая фрагменты детства Марчелло, можно заметить, что мальчик склонен прогибаться под общественное мнение и практически никак этому не противостоять. Это заметно по издевкам сверстников. Само собой такую жизненную позицию вызвало положение в семье — мать-наркоманка и отец-психопат не могут дать ребенку стабильной опоры для правильно протекающего процесса социализации. Также Марчелло был подвержен насилию со стороны водителя-педофила. Все это порождает в мальчике некую инфантильность и явно выделяет его из толпы ровесников.

Но это не прошло бесследно. Основным отличием Марчелло от других мужчин была его гомосексуальность, пустившая корни в детство. Именно непризнание гомосексуальных наклонностей обществом и вызывает этот сложный по своему происхождению внутренний конфликт. Ему нельзя выделяться, нельзя выдавать желанное за действительное, иначе общество жестоко с ним расправится. Клеричи не хочет это признавать, поэтому внушает себе, что убил своего насильника. Конечно же, осознание всей тяжести своего положения не дает Марчелло покоя. Как уже было сказано ранее, чтобы казаться «нормальным» он женится на ни чем неприметной девушке. И все равно мужчине не удается сдержать свое бессознательное влечение, и апофеозом картины становится гомосексуальная сцена с участием молодого юноши и самим Марчелло. Это соитие и стало катарсисом для главного героя. Благодаря этому юноше он смог признать свою «слабость», смог скинуть оковы конформности и высвободиться от общественного давления.

Что же такое конформизм? Конформизм — это способ выживания в жестоком, авторитарном обществе. Принимая сторону конформизма, не стоит забывать о своих индивидуальных качествах, будь то религиозные или политические взгляды, или же нетрадиционная ориентация. Не стоит забывать, что конформность — лишь способ бесконфликтных отношений между консервативным обществом и не всегда обычной личностью.

Настало время поговорить об одном из самых важных явлений в кинематографе — «Конформисте» Бернардо Бертолуччи, снятому по роману Альберто Моравиа. Этот фильм создал Бертолуччи репутацию одного из ведущих режиссёров современности. Сложная структура повествования и важнейшие вопросы, поднятые режиссером, касающиеся человека и власти, оказали огромное влияние на развитие кинематографа, повлияв на создания таких шедевров, как «Крёстный отец» и «Апокалипсис сегодня». Интересно, что в годы выпуска «Конформиста» нещадно критиковали и обвиняли Бертолуччи в попытке свести зарождение тоталитарного строя к «половым отклонениям» отдельных личностей. Успех за пределами Европы позволил режиссеру пригласить на главную роль для своей следующей картины «Последнее танго в Париже» великого Марлона Брандо.

Марчелло Клеричи (Жан-Луи Трентиньян) получает приказ от фашистских властей отправиться во Францию для того, чтобы втереться в доверие и впоследствии устранить итальянского профессора-антифашиста. Этот профессор в свое время обучал самого Клеричи и возлагал на него большие надежды. Марчелло приезжает убить своего духовного отца и наставника, коим и являлся профессор. В детстве Марчелло застрелил пристававшего к нему шофёра по имени Лино. Поиск сильной фигуры отца приводит его на службу фашистскому государству. В 33 года он решает слиться с толпой, вступив в партию большинства и женившись на типичной представительнице среднего класса. Жена Марчелло, как он сам о ней выразился «воплощение посредственности». Подобно ему самому, подростком она подверглась насилию, потеряв при этом девственность, но, в отличие от мужа, на её психическое состояние этот эпизод не оказал никакого влияния.

Весь фильм состоит из россыпи вольных флешбэков главного героя, его воспоминаний, переживаний, душевных ран и скрытых желаний. Марчелло прокручивает свою жизнь, начиная с тринадцати лет. Он становится жертвой собственного восприятия, своего тёмного прошлого. Не зря Бертолуччи определил «Конформиста» как «память о моей памяти». Режиссер сопоставляет себя с главным героем и проводить тонкую грань между ним. Не просто так такое важное место уделено психической травме Марчелло. Он понимает поразительное сходство государственного насилия с сексуальным, жертвой которого Клеричи пал в детстве. По ходу фильма из его подсознания на поверхность всплывают последствия детской психической травмы и страх перед собственной гомосексуальностью. Бертолуччи отмечал сложность внутреннего мира своего героя. Марчелло ради доказательства своей нормальности идёт на убийство профессора Квадри.

Колебание и страх Клеричи во время убийства профессора объясняют его нежелание существовать в фашисткой среде. В нем существует вечное противоречие, он никак не может определиться на чьей он стороне, кто он и что пытается найти. Марчелло делает выбор в пользу отрицания своей сексуальной ориентации и становится пленником этого заблуждения. Бездействие и пассивность привели Марчелло к душевному истощению. Очень хорошую фразу профессора цитирует главный герой — «Время размышлений в прошлом. Пришло время действовать». Он сам только размышляет, а действовать не может. О Клеричи очень хорошо выразился его начальник — «Некоторые сотрудничают с нами из страха, некоторые — из-за денег, другие верят в фашистские идеалы. Вы не подпадаете ни под одну из категорий». Он другой, он не такой как все, его желания быть нормальным еще больше доказывает это. В той нормальности в которой он хочет жить нет ничего привлекательного, доказательством этому служат последние кадры фильма.

Напарник периодически обвиняет Марчелло в трусости. Он не может выполнить приказ, он не может смириться с тем, что произошло в детстве, он не может следовать своим идеалам, а не ложной фашисткой партии. Чем мотивируются его поступки? Ответ прост: презрением к самому себе и конечно же страхом. Огромное место в этой истории занимает сексуальные переживания главного героя, его гомосексуальность, развитая из-за стресса после изнасилования и т. д. Ключ к его непохожести на других — не в его поступках, а в его сознании. В конце Марчелло прозревает. Он больше не слепой узник пещеры. Теперь он признаёт в себе всё то, с чем боролись фашисты, что он сам так ненавидел и в чём он подозревал себя. Замысел Бертолуччи состоял в том, чтобы поставить зрителя на место Марчелло. У меня никаких сомнений, что это у него получилось в полной мере.

Съёмки фильма проходили во время увлечения Бертолуччи эстетикой самого радикального режиссёра шестидесятых, Жана-Люка Годара. В «Конформисте» восстановлены мебель, декор, костюмы той эпохи. Это позволяет окунуться в те годы с головой. Проскальзывают в отдельных сценах элементы сюрреализма, которые делают фильм до сих пор неповторимым произведением искусства. Огромной похвалы заслуживает исполнитель главной роли Жан-Луи Трентиньян, образ Марчелло Клеричи — один из самых сложных в кинематографе, Трентиньян продемонстрировал великолепное исполнение. Я был в восторге от работы оператора Витторио Стораро. Со временем она была признана одной из вершин цветной кинематографии. Полумрак городских улиц, съёмки с использованием замутнённого стекла и неожиданно искажаемый ракурс позволили называть эту операторскую работу образцом идеального визуального стиля.

Фильм Бернардо Бертолуччи по роману Альберто Моравиа «Конформист».

Фильм о природе насилия над личностью, в частности от насилия сексуального до насилия нравственного.

Итак, Италия времён Муссолини. Марчелло Клеричи, самый обыкновенный обыватель, разве что пытающийся, не упустить свой шанс вступает в тайную полицию. И получает задание, поехать в Париж помочь осуществить убийство профессора. Кстати у Марчелло ещё и медовый месяц, он удачно женился, жена без претензий и богата.

Этот фильм я смотрел в семидесятых, почему-то при том, что фильм произвёл неизгладимое впечатление, совершенно не была понята основная линия. Сцену убийства в лесу, конечно, забыть тяжело. Но главное, то не в этом, смысл глубже, я б сказал страшнее. Как по мне во многом в связи с последними событиями, фильм воспринимается несколько иначе, чем раньше, некоторые параллели заставляют очень серьёзно задуматься.

Марчелло же не задумывается о том, кто прав, кто виноват. Ему это не нужно. Потому как в глубине души панически боится силы, а государство, тем более фашистское государство это сила. И вот за иллюзию безопасности и благополучия он готов заложить даже душу.

А если копнуть глубже, то в детстве Марчелло подвергся сексуальному насилию, это опыт его не только морально раздавил, от страха он совершил убийство и его душа уже заложена, теперь же и перезаложена.

Но оставим Марчелло, поговорим о нас с тобой.

Почему мы в критический момент поступаем так, а не иначе? Что влияет на наш выбор, и насколько он, этот выбор наш? Ради чего мы живём, если поступаем вразрез со своей совестью, вразрез с общечеловеческими понятиями, вразрез с Вечными Истинами?

Вроде бы простые ответы, да в соотношении с жизненными обстоятельствами, в соотношении с временем в коем мы живём и в соотношении с политикой правительства нашей страны эти вопросы не для всех просты. А вопрос в личных амбициях.

Кардинальный гамлетовский вопрос, — Быть, или не быть?

И тут так легко просчитаться. Возможно, что после и дойдёт до ума, что есть вещи ценнее жизни. Это близкие тебе люди, Родина, честное имя.

Только бы однажды не оказалось, что уже поздно.

Картина Бернардо Бертолуччи произведет на любителей интеллектуального кино большое впечатление. Глубокая идея, стильная авторская съемка, атмосферность, убедительный актерский состав и построение сюжета — вот всё то, что делает фильм отличным. Он построен на воспоминаниях главного героя, не основанных на хронологии событий. Поэтому кино заставляет постоянно думать, ловить суть и анализировать происходящее.

Марчелло Клеричи всегда знал, что чем-то не похож на других. Во времена идеологий, охвативших Италию, особенно тяжело было ощущать в себе странные наклонности, поэтому герой вступает в партию фашистов. Не потому что поддерживает идеи, а потому что стремится слиться с серой массой. Отчаянно пытаясь казаться рядовым членом общества, Марчелло и подписывается под фашистский режим, и женится на восторженной простушке Джулии, которая «хороша в постели и на кухне», но не более. Получив задание убить эмигрировавшего во Францию профессора-антифашиста, герой отправляется якобы в свадебное путешествие.

Мы узнаем историю героя. В детстве он стал жертвой сексуального насилия со стороны мужчины. И у Клеричи к этому двоякое отношение. В поезде он имеет близость с Джулией, воспроизводя все то, что делал с ней до этого её престарелый дядя. А после, во Франции, совсем не интересуется ей. Странность сексуальных предпочтений Марчелло прописана как бы между строк — ничего конкретно так и не было объяснено. Но именно эта странность и толкает персонажа на мысль о том, что он «ненормален». И выяснять это он не собирается. Всегда легче не вступать в отношения со своим внутренним «я», а поступать как все.

Ближе к середине картины, когда супружеская пара уже во Франции, когда они знакомятся с профессором, когда Марчелло начинает испытывать чувства к жене профессора Анне, — тогда уже понятно, что за герой перед нами. Приспособленец, мерзавец и трус. Человек, не обретший за всю жизнь моральных ценностей. Вся его жизнь — это молчание и пассивность. Кульминация пустоты личности Марчелло происходит в сцене, развернувшейся на дороге. Критики потом назовут это так: «Марчелло безучастно наблюдает за предсмертными минутами Анны подобно тому, как итальянцы отстранённо наблюдали за торжеством фашизма в их стране».

Политическая подоплека фильма вполне понятна. Слепой друг Клеричи по имени Итоло — вот он, символ миллионов людей, бездумно поддавшихся на обаяние личности Гитлера. Итоло — это практически вся Италия, воспевающая Муссолини. А Марчелло — символ Италии, еще сегодня уповающей на диктатора, а уже завтра свергнувшей своего идола. Сцена в церкви — плевок в адрес религии. Священник, которого интересуют подробности интимной жизни главного героя, отпускающий грехи человеку, который говорит «кровь надо смывать кровью» — еще одно доказательство нестабильности общества того времени.

Интересны и детали, раскрывающие персонажей Джулии и Анны. Джулия — податливая пустышка, даже не шокированная своим первым сексуальным опытом со своим дядей. Насилие не повлияло на нее так, как на Марчелло. Анна — выражение бисексуальности. То, как она одевается и ведет себя, как пытается соблазнить Джулию, всецело говорит об этом.

И вот, уже к концу картины, одновременно с падением Муссолини происходит и перелом в личности главного героя. Какой — не буду раскрывать, но по последним кадрам можно осознать, что именно настигло Марчелло. Восхищает образность этой истории — одновременно рассматриваются и характеристики личности, и настроения миллионов людей, и сама суть политического режима.

Я могла где-то неправильно интерпретировать или не понять мысли режиссера. Это очень сложная картина, которую, наверное, нельзя осознать однобоко. «Конформист» заслуживает своей популярности, лестных отзывов критиков и всеобщего восхищения. Потому что это поистине стильное кино, потрясающе отснятое — только вспомните углы, под которым преподносились сцены, и огромные помещения в моментах, когда Марчелло приходит навестить отца и является на встречу с министром.

И я бы говорила еще долго, но надо заканчивать рецензию. И хоть фильм слишком сложен для восприятия молодого зрителя, но в этом его главная прелесть — призываю всех смотреть и шевелить мозгами.

10 из 10

«Лет 10 назад мой отец был в Мюнхене. Он говорил мне, что часто после театра он отправлялся с друзьями в пивную. Там торчал один шут. Ненормальный, всё говорил о политике. Его стали замечать, покупали ему пиво, поощряли. А он вскакивал на стол и произносил неистовые речи. Это был Гитлер»

При моем самом первом просмотре фильма «Конформист» было замечено уже с первых минут, что операторская работа тут порадовала, причем порадовала она очень и очень сильно. Под операторской работой я подразумеваю так же и работу со светом, наличие заднего плана — или его отсутствие совсем! — детальные и плановые композиции при съемке, цветовая гамма в различных моментах фильма, ракурс съемки. Именно на всё это я обращал внимание, полностью отлучившись от сюжета.

Хочу начать описание технических средств в этом фильме именно с фона, так как он всё-таки как один из ключевых компонентов композиции (взять, например, фоновый свет, как один из пяти основных). В первых пяти-семи минутах фильма уже можно заметить во время диалога двух героев, что у этих двоих происходит довольно спокойный разговор, когда как на заднем плане постоянно мельтешит трио поющих женщин. Дамы стоят на свету, там всё буквально излучает свет. В этот же момент, во время диалога, комната темна, что уже подает зрителю какой-то намек на тяжесть мыслей и недобрые помыслы одного из героев. Опять же фон подчеркивает пространственность и неотделенность от предыдущей сцены, когда слепой Итало читает по радио пропагандистские речи: в стекле видно его отражение, где он служит фоном для своего собеседника, с которым только что разговаривал минуту назад. В следующем эпизоде хочется подчеркнуть как бы сходство: темный фон — темные дела, ведь фон — это буквально черное полотнище, на котором видны лишь двое говорящих людей. Только свет выписывает и вырисовывает из общей массы этих двоих.

Свет. Да, свет неотъемлем как никогда в любых картинах. Свет — основа всего. В фильме светом выделяются герои, подчеркиваются детали, свет ложится на фон, делая сильнейший ритм из теней от жалюзи, пересекающийся с платьем героини, создается контровым светом обстановка в кабинете, посредством задымленности и приданию этим изображению некой мягкости, либо высокими контрастами опять же от теней объектов.

Движение. Движение сильно показано в некоторых сценах. Например, сильный «завал горизонта» в отрывке «преследования» за Марчело, где композиция целенаправленно выстроена завалено, чтобы мощнее ощутить динамику и стремление дойти до конечной цели Марчело. Летящие листья, ритм полей за окном поезда — движение вперед. Ритм так же передает движение. Ритма очень много, даже поля за окном поезда — тот же ритм, мчащийся вдаль.

Вновь перебегаю к самому началу фильма: показана монументальность строений человека, либо природы и ничтожность во всем этом самого творца, человека. После выхода Марчело из отеля, он на фоне стены выглядит совсем маленьким, каким-то даже униженным перед этой громадой зданий. Достигается это пространственной съемкой широкоугольным объективом и нижней точкой ракурса, что сильно подчеркивает геометрию и монументальность зданий. И это лишь одна такая пространственная сцена из всех.

Нужно так же поговорить и о цвете, который, конечно, очень важен и действительно является для понимания неотъемлемой частицей. Цвет всегда и везде разный: всё зависит от настроения сцены. То есть если идет речь о чем-то хорошем, то цвета будут теплыми, чистыми (сцена воспоминания детства — яркое солнце, яркие цвета, всё излучает тепло); если же говориться и/или показывается что-либо не совсем хорошее в самом примитивном понимании зла и добра, то цвет показывается, либо холодно-синим (психиатрическая лечебница), либо грязно-красным в вариациях с грязно-желтым (празднество), либо дождливо-коричневым. Так же иногда бывают более или менее нейтральные сцены, где цвета вроде и в теплом спектре находятся, но загрязнены чем-то, хотя по тону выровнены они идеально. Часто встречается такой элемент, как выделение цветом одной какой-нибудь детали.

В конечном итоге, хочу сказать, что эта картина действительно заслуживает 9 баллов из 10 моей личной отметки с технической стороны. Один балл исключает именно сюжет, но об этом расскажут другие. Моя же роль была раскрыть именно техническую часть и лишь частично затронуть вырезки из фильма, но не касаясь сюжетной части совсем. Кинолюбителям советуется к просмотру, чтобы узнать для себя новые и новые технические решения в своих фильмах.

9 из 10

О фильме непременно хочется говорить в превосходных степенях. Стиль довоенной эпохи, операторская работа, необыкновенная красота в кадре — просто пиршество для глаз. Нарочитая роскошь, помпезность и, вместе с тем, чувство вкуса. Блистательный подбор актеров. Динамичный сюжет. Фильм очаровывает с первых минут и не отпускает до финальных титров. Кино, снятое с размахом, неординарное, и не лишенное иронии.

Каков он, главный герой? Бертолуччи рисует личность сложную. Интеллектуал, одаренный, выдающийся, но вместе с тем без внутреннего стержня, с червоточиной. Не фанатик, отчасти карьерист. Сложно до конца понять этот характер, но в определенных отношениях это образ типичный.

- Будь моя воля, все эти трусы, извращенцы, евреи — отребья, будь моя воля, всех бы их к стенке поставил — говорит Манганьело.

- Что ты теперь будешь делать? — спрашивает Джулия Марчело. — То же, что и все, кто думал как я… таких много, так что опасности нет.

Режиссер затрагивает детские травмы на почве сексуального насилия, а также знакомит зрителя с окружением из прошлого Марчело (семья) и настоящего (соратники, товарищи).

Несмотря на кажущуюся убежденность, уверенность в своих идеалах, это человек слабый, бегущий от ответственности, нерешительный и подлый. Проповедуя одни идеалы в начале фильма, он с легкостью меняет их на другие в конце.

Несколько раз на протяжении фильма поднимается вопрос нормальности. Марчело хочет быть «нормальным», вписаться в окружение, но в нем нет общности. От жены он с радостью бежит, идеалы выворачивает наизнанку, а друга предает. Нормальным его никак не назовешь. Нормальные люди просты, такова его буржуазная жена, прямолинейный Манганьело и слепой Итало. Они воспринимают свою жизнь как данность и преданы своей идее. Марчело же герой сомнения.

Вопрос лояльности фашизму на самом деле возникал не раз. Куда девались те немцы, которые читали Шиллера, слушали Бетховена, любовались Дюрером? Фильм отчасти дает ответ на этот вопрос на примере фашисткой Италии.

10 из 10

Знаменитому фильму Бернардо Бертолуччи чуть больше сорока лет, но он до сих пор пользуется неслыханной популярностью у кинокритиков и поклонников кино, несмотря на специфическую тему, затронутую режиссером — фашизм в Италии во второй четверти XX века. Но так ли уж она специфична? Альберто Моравиа, автор первоисточника, по которому снят «Конформист», как известно, был коммунистом и, несмотря на определенные погрешности этой идеологии, внес обширный вклад в антифашистское движение. Его знакомство с Бертолуччи, который лишь позже был признан мастером эротического жанра, предопределило судьбу книги «Конформист», отныне вынужденной прятаться за своей знаменитой экранизацией. Подойдя к исследованию фашизма с психологической точки зрения, Моравиа умудрился выйти за временные и пространственные рамки, а Бертолуччи привнести в эту историю свой неповторимый шик.

«Конформист» — это повесть о человеке, который служит своему государству, о патриоте при должности и возможностях, о лучшем студенте, котором выпал шанс быть полезным своей стране. Когда мы говорим о патриотизме, мы подразумеваем преданность своей Родине, готовность встать на ее защиту, так ведь? На этом чаще всего традиционная мысль обрывается. Кто формирует повестку дня и говорит, что полезно для Родины, а что нет, по обыкновению не учитывается. В то же время власть всегда сосредоточена в человеческих руках, и герой «Конформиста» Марчелло, как и многие люди, закрыл глаза на то, что люди стоящие у власти — преступники, а, значит, власть преступна, и ее повестка дня преступна, а значит и патриотизм, исходящий из таких посылок, не что иное, как преступление. Закрыл в глаза, значит, убедил себя в том, что у государственного руля должен стоять сильный человек, а сильный человек вполне возможно способен на преступление, и порой только так можно защитить общество — ценой жизни единиц.

Это логическое допущение, покосившее моральные устои многих высоких чинов фашистской Италии и Третьего Рейха, развело по разные стороны баррикад Марчело и его университетского преподавателя Квадри, убежденного антифашиста. В какой-то момент, чтобы доказать свою преданность, Марчело поручают убить профессора, и спустя несколько дней после медового месяца, герой вместе с женой едут в Париж, где им предстоит столкнуться с серьезной проверкой своих убеждений.

Небольшая вставка, вскрывающая детскую психотравму Марчело Клеричи, одновременно сводит фильм до индивида и ставит под сомнение его рациональный выбор, и растягивает в целом до всего общества, тронутого чумой конформизма. Бертолуччи, конечно, не отождествляет секс и насилие, как это, например, делает Пазолини, но сексуальное растление, неприятие другими ребятами, побуждает героя к разнообразным способам стать частью того общества, которое его отвергает, и когда это стремление становится самоцелью, так ли уж долго ему нужно разбираться в моральных последствиях своего выбора. Слабый герой становится частью сильного фашистского общества и приписывает себе его позитивные характеристики. Конформизм — это малая цена в ряду преимуществ. Как говорил Эрих Фромм, нет ничего для человека страшнее, чем одиночество.

Массовое общество — это, по сути, толпа одиночек. Наверное, все те националисты, фашисты, религиозные экстремисты, которые ищут ответы в единении с массовыми импульсами преступной власти, в какие-то моменты все же понимают, что духовно их умертвили. Ведь живые, со своими страхами, страданиями, любовями и мыслями они никому, кто причастен к этой власти, не нужны. И, несмотря на то, что фашистские режимы, как и коммунизм, давно пали, это стремление достичь признания, казалось бы, невысокой ценой, до сих пор присутствует в людях.

«Конформист» напугал меня последними кадрами, потому что в них я увидел черты современной мне реальности, людей, готовых изменить свои убеждения в угоду конъюнктуре, или же попросту людей без каких-либо устойчивых убеждений. Что самое интересное, именно такие люди, конформисты и конъюнктурщики, чаще всего и составляют цвет нации. Те, кто на каждой ступеньке своей карьерной лестницы предавал себя и, в конце концов, бесповоротно утратил.

Идеального по визуальному и смысловому ряду «Конформиста» можно препарировать сколько душе угодно, и даже написать о нем несколько монографий, раскрывающих разные аспекты этого великого фильма, но что важнее, в нем необходимо увидеть себя, готового прыгнуть в пучину массового патриотичного безумия и… остановиться.

Задумываясь о сущности тех или иных кинопроизведений неизбежно сталкиваешься со спорностью то эстетического, непристойного свойства («Ночной портье»), а то и с абсолютным непониманием («Теорема»). Сколько вариантов, сколько разных трактовок и обоснований, сколько предзнаменований перемен… Так и непростой, личный мотив именно этого сюжета тоже вроде бы в некоторой степени очевиден — от заявленных аннотациями параллелей сексуального насилия к исследованию насилия политического, пути от личного к общему, обобщение от «Стратегии паука» до до поры безнаказанной сущности фашистского режима. Как трактовать поднятые им уже почти риторические в наше время вопросы о принадлежности к системе — тоже личное дело каждого. Слепо, рассудительно или уже покаянно, когда фашизм уже себя изживал.

Однако за привычными, по традиции сложно переплетающимися личным и политическим планами здесь на знаковом месте оказывается неоднозначность, запутанный контраст независимости и её психологического подтекста. А в сочетании с бесподобным взглядом кинокамеры классика Витторио Стораро… этот визуально безупречный, как-то даже не по-итальянски рассудочный и скользкий фильм о природе насилия становится еще выразительней и многослойней… «Конформист» — не только унизительное определение, сомнительное предназначение и залог чьего-то благополучия… Кстати, как причудливо сложилось, отточенная и совершенная манера съемки порой напоминает мне еще и бергмановского маэстро Свена Нюквиста.

Задумавшись о итоговом смысле — кто в этой тревожной истории вообще жертва? В умном и до отвращения реальном «Конформисте» зачастую слишком много деталей накладывается друг на друга, чтобы дать однозначные ответы — в конце концов, не направленным же пальцем и криком «фашиста!» раздавать приговоры и вообще расставлять историю по своим местам.

10 из 10

Период 60—70х годов века двадцатого-золотая эпоха итальянского кинематографа. Как тут не вспомнить Микеланджело Антониони, Федерико Феллини… И конечно же, человека без которого уж точно нельзя представить киноиндустрию того времени-Бернардо Бертолуччи.

До «Конформиста» я успел посмотреть дебютную работу под названием «Костлявая Кума» и невероятно долгую, но от этого не менее завораживающую 5-часовую сагу «Двадцатый Век». По двум фильмам очень сложно судить о том, что же именно выделяет того или иного мастера своего дела от всех остальных. Но буду откровенным, просмотрев невероятное число источников и отзывов, я все-таки выработал некоторое представление о Бертолуччи. И я не сомневаюсь, что «Конформист»-очень удачный шаг в пополнении просмотренных работ этого безумного гения.

Пару слов об историческом значении этого шедевра. Синьор Бернардо как-то признавался: «Чем я всегда гордился до румянца на щеках — так это тем, что и Фрэнсис Коппола, и Мартин Скорсезе, и Стивен Спилберг говорили мне о «Конформисте» как о первом повлиявшем на них современном фильме». Честно говоря, еще не доводилось смотреть ранние работы Скорсезе и уж тем более Спилберга. Но то, что каждая минута «Конформиста» все больше и больше относила меня к «Крестному Отцу» и даже к «Однажды в Америке»(который, кстати, тоже снял такой же легендарный итальянец, как и все, кого я уже упомянул, Сержио Леоне),я ни на секунду не сомневаюсь. Так ли оно на самом деле?Действительно ли данная кинолента заслуживает стоять в одной нише с другими сокровищами?

Обратимся к самому названию фильма, повествующем о человеке, которому постоянно приходится под кого-то подстраиваться. Под свою супругу, под свое начальство, под свое окружение и даже под самого себя. На протяжении всего кинофильма мы можем проглядеть, что основная сюжетная линия посвящена борьбе человека с самим собой в самых экстремальных ситуациях и обстоятельствах. Разумно упомянуть ведь, что действие картины происходит в период, когда Италия была поражена вирусом фашизма. Но в отличие от «Двадцатого Века» здесь мало заметна политическая подоплека и настроения Бертолуччи, ибо он замаскировал их весьма удачно. О них можно догадаться по ходу развития действия.

Что касается самих актеров-то я вряд ли скажу, что выделю кого-либо из них. Но то, что во всем фильме едва ли найдется положительный герой-это вне всякого сомнения. А добавьте к этому еще и извечные любимые темы, которые затрагивает Бертолуччи. Так и кажется, что сам режиссер прикладывает руку к своеобразному падению своих героев.

Но венец картины-это, безусловно, оператор Витторио Сторраро, которого я уже успел запомнить по копполовскому «Апокалипсису Сегодня». Любой, даже неподготовленный зритель сразу уже увидит и невероятную игру цветов, которые то до предела насыщенные в одном эпизоде, то мертвенно-бледные в другом, да так, что сами живые актеры напоминают ходячие трупы, еще не подвергшиеся разложению. Символично, не правда ли?А как приковывает внимание продуманность задних планов и декораций!Прямо калейдоскоп какой-то. Блеск. Я аплодирую стоя великолепному синьору Сторраро, который умудрился продемонстрировать в «Конформисте» чуть ли не весь спектр ракурсов съемки. Тут вам как на тарелочке выложены и вид сверху, и так называемые «голландские углы»,и акцентуация крупного плана, и камера, которая не стоит на месте, что в принципе добавляет этому «мертвому полотну» некоего движения. И еще целая куча по истине оригинальных решений съемочной группы.

О музыкальной составляющей трудно что-либо сказать, ибо нет таких дорожек, которые бы никак не вписались в общую картину, но и нет шедевральных треков.

И напоследок об актуальности «Конформиста». Картина в свое время была обделена крупными кинопремиями, но интерес к ней не угас. Нынешние критики в один голос величают творение Бертолуччи настоящим шедевром, с чем я спорить даже желания не имею, поскольку сам разделяю их мнение. Тема об отношении человека и общества, человека и семьи, а также человека и его внутреннего «я» до сих пор не исчерпана.«Конформист» оставляет очень много пищи для размышлений, которые показал нам Бертолуччи. И ведь действительно есть над чем задуматься.

Как итог:по какой шкале бы я ни оценивал,«Конформист» относится к разрядам тех фильмов, которые запоминаются и становятся любимыми с первого просмотра. Настоящий шедевр, который обязательно нужно посмотреть любому киноману без исключения!

10 из 10

«Я хочу быть нормальным».

Все, чего хочет Марчелло Клеричи это быть как все, быть обыкновенным, стандартным и быть счастливым от нормальных вещей: иметь красавицу женушку, дуру, любящую наряды, успешную должность на работе, ездить в путешествия, воспитывать детей. Он мечтает об этом из-за того, что в жизни перенес уже немало «декадентских прелестей»: мать, подсевшую на морфий, отца в сумасшедшем доме, гомосексуальный опыт с шофером в детстве, его убийство.

Марчелло хочет избавиться от этого — конформизм.

Бертоллучи изучает природу фашизма и причиной ее обнаруживает конформизм, желание слиться с толпой. Но откуда берется сам конформизм?

Клеричи — слабый, бесхребетный человек, не способный кажется на противостояние, на борьбу, или же вовсе бесчувственный, что мне кажется и ответом на вопрос о причинах конформности. Слабость, граничащая с отсутствием собственных чувств и мнений. Ему дают задание убить своего бывшего преподавателя профессора Куадри и его жену. И он не может отказать, ему дают пистолет и он его берет, хоть и не возьмет его в руки, а будет безучастно смотреть на ломящуюся в его машину жену профессора. Он сидит в своей железной клетке, ничего не чувствуя, ничего не делая, весь мир вокруг совершает преступление, а он совершает еще более страшное — молчит.

Он фашист не из страха и не из идейных убеждений. И это трагично, печально трагично.

Такие люди как Марчелло после свержения Муссолини с таким же успехом будут следовать приказам и убеждениям новой власти, будут толпой, безликой, не способной ни на одно решение или чувство, они как тени, остающиеся лишь темными миражами на стенах фашистского, а затем и любого другого, режима.

Центральной темой является противостояние идей фашистского режима Италии времен диктатуры Муссолини и антифашизма. Конформизм как приспособленчество к фашизму за неимением другого выхода (или иллюзии отсутствия). Для раскрытия идеи в фильме используется метафора о пещере с узниками, отсылающая к диалогу Платона. Таким образом, и герой — фашист Марчелло и собственно сама фашистская Италия представляются узниками этой пещеры, скованными, сидящими в темноте и не видящими истинных вещей, только их мутные тени.

Лейтмотив диалектичности света и тьмы пронизывает всю картину. Тьма сознания Марчелло отражается в его тяге к темноте — закрывает окна, уходит в темные комнаты, часть событий происходит в очень затемненных условиях, он сидит в темном помещении и в начале фильма, и в финальной сцене.

На одну из возможностей объяснения событий указывают множественные отсылки к фрейдизму. Подавленные, скрытые желания и мысли, проецирующиеся во внешний мир в искаженных формах. Как вариант — наличие у Марчелло эдипова комплекса — любовь к матери заставляет его избавиться от ее любовника, его отец — сумасшедший, добровольно изолировавший себя от мира, профессор Квадри воспринимается его подсознанием как фигура отца — он преподавал ему в университете, и в конечном итоге Марчелло допускает убийство профессора-антифашиста, эмигрировавшего в Париж.

Марчелло стремится к «нормальности», это его цель, при этом свою сущность не осознает. Он находит себе невесту, недалекую, но холоден с ней, он служит в тайной полиции, хотя это противоестественно для него, и Марчелло пытается увильнуть от задания убить Квадри. Отрицая свою «ненормальность», непохожесть на других, он тем не менее плавает в своем конформизме и встречает отзвуки своего истинного сознания в других. Ненормальность в окружающих его — Это Анна, жена профессора с мужскими манерами, Лино — шофер, гомосексуалист. который пытался приставать к нему, когда Марчелло было около 13. И здесь можно увидеть аллюзии к Марселю Прусту, начиная с имени, заканчивая особенностями героев. Игры подсознания связывают этих двоих в единое, присоединяя и проститутку, которая похожа на Анну, со шрамом на лице как у Лино.

Но в итоге, Марчелло все же отказывается от стремления к «нормальному». Он обвиняет Итало в фашизме, отталкивает его. Идеи конформизма получают раскол, но финал остается открытым.

Очень красиво и противоречиво: Марчело хочет быть нормальным и этим очень сильно отличается от остальных — они хотят выделиться. В нем есть чудо и красота, в нем есть жизнь и стремление…и он от них отказывается, отказывается от всего, что любит ради того, чтобы быть как все… и становится еще более отличающимся. Способный любить и трусливый, способный к искренности и подлый…

… суровые игрища социальной желательности и много — много абсолютно красивых кадров: игры со светом, лицами, вещами. Красивые интерьеры и предметы, восхитительные ракурсы.

Красивые картинки в жестокой картине.

Есть такие фильмы, что с течением времени не только не покрываются нафталиновой корочкой, но и вовсе получают все большее признание как критиков, так и простых зрителей. На сегодняшний день «Конформист», снятый Бернардо Бертолуччи всего лишь в 29-ти летнем возрасте, является одним из наиболее разобранных и проанализированных фильмов в истории. Несмотря на то, что эта лента представляет собой экранизацию послевоенного романа Альберто Моравиа, в ней куда больше Бертолуччи, нежели автора первоисточника. Размышляя о природе человеческих поступков, режиссер подхватил заложенную в книгу идею, но преподнес её так, что исторический фон и главные герои воспринимаются крайне условно, тогда как сами истоки мотивации универсальны.

Италия, 1932 год. Марчелло Клеричи ничем не примечателен среди иных людей, известно лишь одно — он всю жизнь чувствует себя непохожим на других, стремиться стать «нормальным». Намеки на гомосексуальность, тяжелая психологическая травма родом из детства, ощущение несоответствия формы и внутреннего содержания вещей — все это толкает Марчелло к мнимым ценностям, принимаемым за естественность. Вступление в ряды фашистов для Клеричи есть не идеологический шаг, а попытка бегства от собственного «я», сокрытие внутреннего дискомфорта под тень внешне сильной идеологии. Чтобы быть как все, он женится на пустой мещанке Джулии, чья жизнь легко умещается в спальне и на кухне. Ярким примером разложения итальянской аристократии служит семейство Клеричи, где мать страдает от наркотической зависимости, а отец (бывший чернорубашечник) помещен в психиатрическую больницу. Всякое желание порвать с собственным прошлым толкает Марчелло на обставленную под «медовый месяц» поездку в Париж, в ходе которой ему поручено устранить антифашиста профессора Квадри. Суть в том, что профессор некогда являлся для Клеричи авторитетом, а потому сама операция по устранению в чем-то походит на отцеубийство.

Структура фильма выстроена на основе воспоминаний Марчелло, причем хронология отсутствует — воспоминания детства перекликаются с событиями двухдневной давности. За весь фильм главный герой практически не принимает самостоятельных решений — на исповедь перед священником его насильно тащит мнительная невеста, в фашистскую партию приводит единственный друг, Парижскую операцию всецело контролирует помощник Манганьело. Подобная пассивность и статичность главного героя олицетворяет собой безучастие и следование навязанным идеям. Помещая в центральную ось ленты Платоновский миф о пещере, Бертолуччи постепенно развенчивает представления о любой идеологии, как о чем-то массовом, сравнивая преданность народных масс каким-либо идеям с шествием слепых. Недаром многие герои картины имеют проблемы со зрением, а друг Марчелло(носящий символичное имя Итало) и вообще слеп. Как узники пещеры Платона, люди способны видеть лишь контуры и тени, доступные их зрительным органам. Те, кто праздновал пришествие к власти Муссолини, радуются его свержению, в лице Марчелло, режиссер обвиняет в безразличии и трусости всю страну.

Фабула «Конформиста» отнюдь не сводится к обличению фашизма. Режиссер, увлекавшийся в то время теориями Фрейда, проиллюстрировал гипотезу о сексуальной природе человеческих поступков. Весь жизненный путь Марчелло пронизан приживлением к общепринятому и отрицанием собственного естества. Став в детстве жертвой домогательств со стороны мужчины, главный герой всю свою жизнь пытался подавить раскрывшуюся гомосексуальность. Таким образом, именно ощущение собственной сексуальной девиации толкает Марчелло на вступление в ряды фашистов. На протяжении всей ленты режиссер символически подчеркивает тщетность попыток Клеричи скрыть свое эго. Его влечет к бисексуальной супруге профессора Анне сильнее, чем к более женственной Джулии. Апогеем неспособности Марчелло слиться с толпой становится всеобщий людской хоровод, затягивающий сопротивляющегося героя воронкой человеческих тел, в которой он ощущает полнейший дискомфорт.

Фильм полон метафор и символов: слепой Итало по радио декламирует фашистскую агитку с Брайлевой книги, а обезумевший отец Марчелло добровольно облекает себя в черную смирительную рубашку. Отдельно стоит отметить лейтмотив «пещеры», в которой находится главный герой. Пользуясь языком кинематографии, Бертолуччи постоянно помещает Марчелло в темные помещения, тем самым подчеркивая его страх и неуверенность — во тьме проще скрывать свои чувства и врать. Так как большая часть сцен фильма является воспоминанием, а «здесь и сейчас» происходит лишь развязка, остается неясной реальность некоторых событий. Психиатрическая больница, в которую наносит визит Клеричи, выглядит абстрактной, словно картина кубиста, а сцена в борделе и вообще напоминает сон, о чем свидетельствуют закадровые рассуждения героя и неестественно яркий свет.

После съемок Бертолуччи признался, что этим фильмом он хотел «убить в себе Годара», перестав подражать его манере, для чего даже изменил в угоду символизма некоторые имена и названия оригинала. Действительно, «Конформист» был снят в совершенно новаторской манере, зачатки которой проявились еще в раннем фильме Бертолуччи «Перед революцией». Особое внимание к пространству, нетипичные приемы композиции, вроде съемки через стекло или как будто бы из глаз протагониста — говоря об этом фильме, нельзя не отметить превосходную операторскую работу Витторио Стораро. Для большей выразительности различных сцен, оператор экспериментировал с положением камеры, подвешивая её к потолку павильона или же вовсе снимая с руки в движении, предвосхищая всяческие манифесты авторского кино. Визуальное в «Конформисте» служит роль подсознательного языка, раскрывающего зрителю характеры героев и их сущность.

Вывод: Бертолуччи всегда невероятно льстил тот факт, что многие выдающиеся режиссеры называли именно «Конформиста» источником своего вдохновения. Итальянцу удалось уместить в одну киноленту и анализ человеческой мотивации, и разочарование во всякого рода идеологиях, и новаторские приемы кинематографии.

10 из 10

Нужно обладать достаточной долей мужества, чтобы решиться снять фильм о неположительном герое. Одно дело, если этот самый герой зловещ, как в фильмах ужасов — тут ниже риск, и больше шансов на признание. И другое дело, когда этот герой — некая мутная личность, характер которой приходится раскрывать поминутно, покадрово. Режиссер как бы разгадывает, сам размышляет над персоной Марчелло — зрительными образами, короткими сюжетами из жизни, и ведет за собой зрителя. Такое кино смотрится непросто, и раскрывается не сразу. И покоряет постепенно. Но наверняка. И навсегда.

«Конформист» магнетичен от начала до конца. Но в отличие от киноманипуляций настоящее кино велико тем, что не просто удерживает зрительский взгляд, оставляя разгадку почти на самый финал, но и финал этот вдобавок ко всему — логичен, внятен. Даже если каждый понимает его по-своему. В общем, как у Бертолуччи.

Такая подача истории — фрагментарно — будто соединяется вновь разорванное на куски полотно — она впечатляет. Она не отпускает ни на секунду. И вот взамен страху, что разорванные куски не сойдутся, вдруг наступает облегчение — все сошлось… все ясно. И остается над чем подумать.

Эта манера повествования, кстати, соответствует и самому герою — в начале туманно-привлекательному, а к концу — даже ненависти не возникает. Настолько он пуст. Изначально пуст. Что влезли в него по жизни одни только холод и грязь. Вот в чем гений мастера Бертолуччи. В тонкостях.

Талант Трентиньяна покоряет. После фильма «Мужчина и женщина» К. Лелуша и представить не можешь, что этот актер может столь искусно сыграть негодяя. И вдруг!

Красивое кино. Несмотря на скорбный сюжет.

Режиссёр фильма Бертолуччи рассказывает о «типичном» конформисте тоталитарного общества, но наш герой не так прост — видно, что его интеллектуальный уровень далеко выходит за рамки «среднего» человека, Марчелло беспокоит, что он не похож на всех — он хочет быть «нормальным», все его действия подчинены одной цели — стать «нормальным». В голову Марчелло лезут всякие неподобающие фашисту мысли, ведь он философ, да и вообще «думать» в тоталитарном обществе человек не должен. Потому то он и лезет к своему душевнобольному отцу (отец — идеолог фашизма), психика которого не выдержала собственных преступлений. Он требует у него ответа на вопрос: «Ты убивал людей?» Сам герой не может никого убить — он не убийца, он просто хочет жить.

Лично у меня сложилось впечатление, что главный герой противен сам себе, но он ничего не может поделать со своей трусостью, ведь всякий конформист трус, для Бертолуччи. Мне запомнилась вечеринка, которую собрал герой по случаю своей женитьбы, где все приглашённые слепые, быть может он не хотел, чтобы его видели люди?

Через тему секса передаётся во многом драматизм фильма: тут и детская травма главного героя и его страсть к жене профессора, которая станет «нежелательным» свидетелем преступления, — он бы рад её спасти, да не может. Страшно.

Последний штрих фильма — падение режима Муссолини. Конформист предстаёт перед нами во всей своей красе. Вот это и есть типичный конформист.

Главный герой внешне чем-то похож на Б. Муссолини, вам не кажется?

Каждый человек делает для себя выбор — стать безмолвным соучастником преступления или бороться. Здесь нельзя никого осуждать. Никто не знает как бы он поступил на месте Марчелло.