Поезда под пристальным наблюдением (1966)

В период жизненных испытаний, да и просто сезонной депрессии, изрядно приунывшему синефилу полезно вспомнить о существовании жизнерадостных кинорежиссеров, способных не просто поднять настроение, но и облечь оптимизм в одежды полноценной жизненной философии. Их немного, навскидку можно вспомнить Билли Уайлдера, Вуди Аллена, Фрэнка Капру и собственно героя нашего исследования – актера и режиссера Иржи Менцеля. В отличие от коллег по чехословацкой «новой волне» он никогда не был мастером кафкианских сюрреалистических притч, обличающих реальный социализм (в духе Павла Юрачека или Яна Немеца), или беспощадного погружения в психологические бездны (в манере Эвальда Шорма), им он предпочитал бытовой импрессионизм, гимн повседневным мелким радостям жизни.

Этому он научился от своего соотечественника, прозаика Богумила Грабала, которого экранизировал пять раз. Впервые он обратился к его прозе уже в дебюте, прославившем его и получившем не только Оскар, но и похвалу от самого Годара. Так уж получилось, что именно «Поезда под пристальным наблюдением», вроде бы скромная камерная черно-белая картина, стала самой известной в фильмографии постановщика (хотя, на мой взгляд, более поздние работы Менцеля «Жаворонки на нити» и «Срезки» превосходят его в эстетической убедительности). Первое, что бросается в глаза при пересмотре «Поездов…» - внутренне родство с ранними лентами Милоша Формана «Черный Петр» и особенно «Любовные похождения блондинки».

Менцель, экранизируя Грабала, пытается, как и его соотечественник, противопоставить серьезное тупоумие старшего поколения, обслуживающего тоталитаризм (лишь внешне отличаются его виды: у Формана социализм, у Менцеля нацизм), зажатого в тиски сексуальных фрустраций, и молодежи, раскрепощенной, легкомысленной и радующейся жизни. Сейчас спустя годы уже ни для кого не секрет некое мировоззренческое единство представителей поколения бэби-буммеров по разные стороны «железного занавеса», проявившееся в протесте против ригидных социальных и моральных норм, мешавших жить и в капиталистических, и в соцстранах. В этом смысле сексуальное воспитание главного героя «Поездов…», постепенно освобождающегося от своих комплексов, очень хорошо вписывается в контекст национальных «новых волн» (вспомним, шведский «Вороний квартал», чешские «Маргаритки», тетралогию Трюффо о Дуанеле, «Июльский дождь» Хуциева и многое другое).

Конечно, чисто технически, несмотря на порой емкие монтажные рифмы, дебют Менцеля как-то излишне нетороплив, что делает его несколько старомодным в сравнении с мелко нашинкованными эпизодами в фильмах того же Годара или даже «Маргариток» Хитиловой, однако, жизненная философия Грабала, заключающаяся в очень простой сентенции: «живи в свое удовольствие и не мешай другим», в контексте псевдогероического построения нового мира и каждодневной долбежки пропаганды, не важно нацистской ли или коммунистической, воспринималась как крамольная. Простые телесные радости могут стать опасными похотями, когда выходят за рамки «золотой середины» в бытии тела и души, однако, их полное исключение из жизни во имя идеологических или религиозных (например, кальвинистских) химер чревато возникновением фрустрированных и издерганных фанатиков, способных уничтожить мир.

Можно, конечно, по-разному отнестись к похождениям старшего товарища главного героя «Поездов…» и к его собственным терзаниям, касающихся потери девственности, можно, конечно, читать мораль о тотальном упадке нравов, как делает это начальник станции (сам при этом, что показательно, сгорая от желания), легче от этого никому не станет. Важно другое, и Менцель это, сняв фильм как-никак в 1966 году, очень хорошо понимал: поколение бэби-бума устало приносить настоящее в жертву будущему, как это делали их отцы и деды. Оно хотело танцевать рок-н-ролл, нарушать запреты и жить свободно, не важно, по какую сторону от «железного занавеса». В этом плане симптоматична эволюция Милоша Формана от озорных зарисовок из жизни чешской молодежи в «Черном Петре» до экранизации контркультурного мюзикла «Волосы»: этот постановщик как никто понимал, что объединяет молодых людей капстран и соцлагеря.

«Поезда под пристальным наблюдением» стали первым размышлением Менцеля на схожие с Форманом темы, назвать этот дебют гениальным все же нельзя, но трудно не признать также безусловной талантливости его основного послания, желания убедить зрителя в том, что жить надо не откладывая, здесь и сейчас, а не быть винтиком тоталитарной государственной машины, слепо ей повинуясь. Так вроде бы камерная история взросления и превращения мальчика в мужчину стала благодаря Менцелю и Грабалу портретом поколения, хотевшего просто жить. А ведь не за горами разгром демократических сил в Чехословакии, советская интервенция и цензурное удушение свободы. Тогда, в 1966-м, этого даже нельзя было себе представить. Однако, Менцель продолжит свой режиссерский путь (он много снимался также как и актер), развивая свои нехитрые, но ценные онтологические максимы последовательно и упорно от фильма к фильму.

Именно, такие составы проходят через маленькую железнодорожную станцию в Богемии. Идёт 1944 года. Советские войска вероломно наступают, а великая гитлеровская армия «тактически отступает». Начальство приехавшее разъяснить служащим станции всю важность их работы и положение дел на фронте на все вопросы работников, зачем и почему пафосно отвечает: «Потому что так хочет Фюрер и баста. А мы должны быть рады, потому что мы в этом участвуем». Ведь речь идёт о «спасении «цивилизации».

Режиссёр картины Иржи Мензель умело балансирует между серьёзностью и шутливостью. Забавные ситуации, тонкая ирония в диалогах, размеренная жизнь персонажей, разбавляется бомбёжками, появлением гестапо и отступающими немецкими солдатами, которым не чужды мирские наслаждения.

В центр своего сюжета Мензель помещает робкого юношу, которому предстоит работать на вышеуказанной станции. Начинается картина с его облачения в рабочую форму и закадровым монологом о судьбе его деда и отца. Всё в целом это создаёт ощущение, что мы присутствуем при коронации, и нам рассказывают историю великой династии. Сам же Милош Хрма, так зовут героя, говорит об этом следующее:

«А я прошёл специальный курс и буду стрелочником. И весь город знает, что я хотел там работать, чтобы ничего не делать, как и все мои предки. Просто буду стоять на перроне, а всем остальным придётся пахать, пахать и пахать».

Пахать ему действительно и не придётся. Но будет первая любовь, первое разочарование, первый сексуальный конфуз и первый сексуальный восторг. К финалу фильма он превратится в смелого и в четко представляющего, что делать молодого человека. И уже по-иному прозвучит «коронация» в начале рассказа.

Помимо Милоша фильм изобилует интересными персонажами. Их размеренная жизнь отвлекает и даёт забыть, что действие происходит во время второй мировой войны. Обыденность их будней расслабляет, а ироничность ситуаций вызывает улыбку.

Редко мне встречались картины на военную тематику, которые при наивности повествования заставляли серьёзно задуматься о важных вещах, и насколько подвиг может быть обыденным.

10 из 10.

Сам режиссер, один из отцов чехословацкой новой волны Иржи Мензель, говорил, что снял фильм о том, как чехи прогнали немцев. Кстати, юмор — это то, что отличало фильмы чехословацкий кинематографистов 1960-х от работ их польских или французских коллег.

«Поезда…» — экранизация рассказа чешского писателя Богумила Грабалы, наследника чешских литературных традиций. Герои — простые, неприметные люди: работники маленькой железнодорожной станции в Богемии, которые, занятые своими ежедневными делами, в 1944 году не чувствуют ни оккупации, ни войны как таковой. На станцию устраивается юный Милош Хрма. Он очень мучается страстью первой любви, но боится сексуальных отношений с женщинами. Ну, откуда здесь взяться освободительному сопротивлению?

Грабала и Мензель рассказали о том, что человек готов к самопожертвованию, когда ему хорошо, когда он достиг внутренней гармонии. И в этом разница между самопожертвованием и самоубийством. Уж не знаю, что не понравилось в фильме чешским властям, но после 1968 года Грабалу запретили публиковаться. А у Мензеля забрали даже сценарий сказки «Три орешка для Золушки»!

Мензель мог бы ухать в Голливуд, как это сделал Милош Форман. Так как «Поезда под пристальным наблюдением» имели большой успех на Западе, было приглашение от студии Universal. «Я им сказал, что еще много должен чешской культуре и хочу делать фильмы на родине», — ответил на предложение Мензель.

7 из 10

1944 год. Чехия. Железнодорожная станция. В центре внимания молодой рефлексирующий человек, который быстро взрослеет. Режиссер уделяет главное внимание вовсе не его сексуальным переживаниям. Иржи Менцель превосходно воссоздает атмосферу того времени, рассказывая весьма простую и незамысловатую историю.

Иржи Менцель демонстрирует в своем фильме все достоинства чешской «новой волны». Как я уже отмечал в других рецензиях, чешская «новая волна» очень перекликается с итальянским неореализмом, правда «приправленная» традиционным чешским колоритом.

На мой взгляд, кино Менцеля сильно перекликается с фильмом «Отец» Иштвана Сабо — автобиографичной драмой о молодом человеке в послевоенной Венгрии, снятой в том же году. Фильм Сабо больше напоминает «живой дневник», а работа Менцеля — более стилизованна. Автор воссоздает замкнутый мир небольшой железнодорожной станции — показывая ее также глазами молодого человека. Менцель весьма прост в описаниях, но при этом он не лишен изысканности. Рассказывая простую историю он делает это так, что фильм вполне можно называть сюрреалистичным. При этом, объяснить в чем именно заключается его сюрреалистичность очень сложно.

Цитата фильма: - Вообще-то все женщины падшие. Просто у некоторых это проходит постепенно.

В итоге: оригинальное авторское кино, которое безусловно произвело влияние на кинематограф Восточной Европы (в том числе и на Эмира Кустурицу).

7 из 10

Фильм рассказывает историю молодого паренька Милоша, который стажируется на железной дороге на маленькой и неприметной станции в Богемии. Идет 2-я Мировая война, но работники станции пытаются жить как будто войны нет. У каждого свои заботы. Начальник станции, хочет стать инспектором, шьет новую форму и в свободное время заботиться о голубях. Станционный смотритель Губички, кокетничает с девушками, и даже «проштамповывает» зад телеграфистки станционной печатью, что впоследствии получило локальный резонанс, т. к. бабушка девушки показывает «творение» во всех инстанциях, пытаясь привлечь виновного за такой «стыд и срам».

Сам Милош, же потихоньку осваивает навыки работы на железнодорожной станции, через которую ходят «поезда под пристальным наблюдением». За это время в его жизни произойдет много событий — увлечение сопровождающей поезда Машей, попытка суицида из-за неудачного сексуального опыта, ну и приобретение этого опыта с «более зрелой женщиной», а так же помощь партизанам в подрыве эшелона с оружием.

Фильм покоряет своей простотой и наивностью, при этом затрагивает очень важные жизненные проблемы. Стоит отметить заслуженно полученный Оскар за Лучший иностранный фильм года.

8 из 10