Человеческий голос (1966)

В этой пьесе, равно как и в ленте, на первый взгляд, ничего выдающегося. Мало ли в истории кино было историй женщин, которые сходят с ума в силу того, что их бросил молодой любовник? Между тем, с легкой подачи Роберто Росселини именно экранизация пьесы Жана Кокто оказывается необычайно выразительной и привлекающей зрителей. Роберто впервые в 1948 году создал экранизацию задав моду на фильмы-монологи с неистовыми женскими бенефисами.

Фильм Теда Котчефа феноменален. Тут нет режиссерских изысков. Выбор планов и работа камеры настолько заурядны, что заслуживают занесения в учебник по операторскому искусству с пометкой, что так снимать нельзя. Интриги в ленте, похоже и вовсе нет. Развитие сюжета? Поверьте мне, Тед Котчеф, не лучший рассказчик. Он делает все прямолинейно и просто.

У автора было всего две козырные карты — и он воспользовался ими на все сто процентов. Прежде всего — наличие звезды. Ингрид показывает нечто идеальное. Она показывает истерику, но ни разу не переходит в истерию. Она показывает безумие, но ни разу не сползает в психоз.

Внимательно просмотрев этот фильм я не могу выделить ни одного момента, в котором актриса бы переигрывала или сделала нечто такое, что вызывало бы улыбку или недоверие. Используя в качестве партнеров сподручный материал в виде телефонной трубки и милой собачки Ингрид Бергман не просто отыграла эту роль… Она прожила вместе со своей героиней, показав нечто новое, опустилась на самое дно и возвысилась во всех отношениях.

Тут можно лишь предполагать, пыталась ли она заочно соревноваться с Анной Маньяни (сыгравшей ранее эту роль) и доказывать нечто о своих талантах своему бывшему мужу Роберто (поставившему ранее пьесу Кокто). Я думаю, что без этого не обошлось. Но в названной скромной картине Ингрид расставила все точки, убедительно рассказав все о своих актерских талантах.

Представьте только — актрисе дали 50 минут экранного времени, достаточно хорошие тексты и все… Без интриги, без качественной операторской и монтажной поддержки, без партнеров. И несмотря на все от ленты нельзя оторваться.

Котчеф поставил на текст пьесы Кокто и гений Ингрид Бергман. И получилось. Это феноменально, ибо нет никаких логических объяснений тому, что фильм получился весьма увлекательным и стильным.

8 из 10

Даже не знаю с чего начать… это тот случай, когда, просто захлебываясь восторгом от увиденной работы и ее осмыслением, хочешь сказать много громких слов, произнести торжественную или даже помпезную речь, но в то же время с трудом подбираешь нужные выражения, то ли от того, что дыхание еще не окончательно восстановилось, а сердцебиение никак не выравнивается, то ли потому, что уже начинаешь понимать — слова здесь излишне, поскольку не на толику не могут передать эмоций от увиденного. Хотя вполне возможно, дело в том, что все слова уже сказаны главной героиней в самой картине, а чуть ранее и в одноименной Пьесе Жана Кокто, по которой поставлен этот телеспектакль.

И опять же, я снова не знаю с чего начинать. Возможно, следовало бы что — то сказать о великолепной монопьесе Жана Кокто «Человеческий голос», которая, если я не ошибаюсь, осталась абсолютно незамеченной среди читателей поколения «золотой эпохи» и была равнодушно принята критиками — современниками после первой публикации в 1930 году, как и творчество драматурга (поэта, сценариста, режиссера, писателя, художника) в целом, на тот момент времени. Можно отметить, что, начиная с послевоенных 50х, когда интерес к творчеству Кокто начал возрастать и распространяться (в результате чего тот стал почетным членом многих национальных Академий мира, президентом Каннского кинофестиваля и тому подобное), и по наши дни, где благодаря широко развернувшейся информационной (да и не только) деятельности всевозможных ЛГБТ сообществ и движений, только самый дремучий крестьянин не слышал о двадцатилетнем романе «двух Жанов» (Кокто и Марэ), так вот, за этот широкий временной интервал пьесу «Человеческий голос» не удосужился поставить, наверное только самый ленивый режиссер, да и то не из — за лени, а поскольку работает в Театре Самого Юного Зрителя. Но если углубляться во все эти подробности и нюансы, то скорее получится литературная рецензия или биографическая сводка, что не совсем уместно.

С чего же все — таки начать? Думаю, не лишним будет упомянуть, что в свои юношеские студенческие годы, канадский парень по имени Тед Котчефф (ныне известный, как режиссер культовых кинофильмов «Уикенд у Берни» и «Рэмбо: Первая кровь», а также не менее известного сериала «Закон и порядок») имел довольно изящные художественные вкусы и эстетические предпочтения, потому и решил изучать зарубежную литературу при Торонтском университете (возможно там он впервые и познакомился с творчеством Кокто), а помимо того, был наделен незаурядным талантом, благодаря которому с легкостью устроился на ведущий британский телеканал ABC, где проработал целое десятилетие в качестве режиссера. Именно там Котчеффу, во время беседы со сценаристом Клайвом Экстоном пришла идея — сделать телевизионную постановку пьесы «Человеческий голос». Думаю, настало время обратиться к сюжету…

Эта пьеса показывает личную трагедию одного единственного человека — уже немолодой, но по — прежнему прекрасной, скажем так — женщины в самом расцвете или «ягодкиопять», которая очень тяжело переживает расставание с любимым человеком, ситуацию и все ее составляющие, в которой однозначно и не скажешь, что гложет сильнее: сам разрыв и потеря человека, которому отдала немалую часть себя, обескураживающая нежность по отношению к нему, возраст, который накладывает понимание того, что хоть ты и недурна собой, но уже не так много шансов сколотить крепкие и искренние отношения, как было в молодости, тем более, что возлюбленный ушел от тебя как раз к молодой девушке, что тоже имеет отягчающий эффект, боязнь одиночества, попытка ухватиться за любое воспоминание, будь — то хоть первый поцелуй с ненаглядным, хоть расцветка его любимого галстука, и, в конце концов, боязнь быть забытой, не только этим человеком, но и вообще и всецело, что приводит даже к мыслям какого — то ритуально — погребального оттенка, этакой сакральной кульминации самоуничижения: «Если уж ты и правда сожжешь все эти письма, то может, сохранишь пепел и высыпешь в коробочку для сигарет, которую я тебе подарила?». «Человеческий голос» — это история разбитого сердца, ослепшего от невыносимой боли, неспособного мыслить рационально и полностью отдающего себя собственным инстинктам, какими бы душераздирающими они ни были, глубочайшая драма, которая направлена скорее на то, чтобы пробудить человеческие эмоции и чувства, нежели затронуть умы. Все это изображено в форме монолога, выраженного в телефонном разговоре героини со своим «дорогим» мужчиной, где телефон является заключительным звеном цепочки, соединяющей Ее и Его, которая оборвется вместе с разговором.

Я так и не определился с чего стоит начинать данную рецензию, так и не решил для себя, чем все — таки является эта экранизация: кинокартиной, телеспектаклем, монологом или чем — то еще, — возможно потому, что не задавался подобной целью, но я точно определился, какой компонент всего этого действа оказался для меня первостепенным и основополагающим, — Ингрид Бергман и ее блистательное актерское мастерство, женственность, очарование, сексуальность… Уж не знаю каким образом Котчеффу удалось добиться ее участия в британском проекте, да еще и телевизионном, но чудо свершилось, чему можно только порадоваться. Неподражаемая Ингрид Бергман, которая к этому моменту уже удостоилась титула «легенды» кино, в эту пору переживала не лучшие моменты, что в личной жизни, что в кинематографической (не будем вдаваться в подробности), тем не менее блестяще справилась с ролью в моноспектакле. Возможно, это вообще одна из ее самых блестящих ролей. О чем тут говорить, Ингрид сама не так давно пережила нечто подобное, поэтому порой даже складывается впечатление, будто на экране она говорит не с вымышленным персонажем, а со своим «дорогим» Роберто Росселлини. Потрясающая энергетика, мимика, каждое движение актрисы, ухмылка, слезинка, морщинка придают лишенному по своему сюжету какой — либо динамики спектаклю столько действия и процессуальности, что сопереживания героине накипают до такого предела, когда просто хочется протянуть руки и обнять ее, погладить по голове, убедить, что все у нее будет хорошо. Иногда складывается впечатление, будто Бергман поучает свою же героиню жизни и заставляет бороться за свое здравомыслие и самооценку, как старшая подруга, которая неоднократно прошла через все это. Если же говорить о самой Ингрид, то на мой взгляд в этой работе невооруженным взглядом видно личностное, возрастное и профессиональное взросление актрисы, символичная ступень плавного перехода из стадии Ильзы Лунд к стадии Шарлотты Андергаст, очень красивого, изящного, достойного и величественного перехода.

Драматично и блистательно! Потрясающая работа, гениальное прочтение прекрасного текста величайшей актрисой! Молчу стоя.

Дорогой мой…

Любимый…

Прекрасный мой…

Я буду мужественной. Скорей. Скорей. Положи трубку! Ну, скорей же, положи! Скорей! Я люблю тебя, люблю, люблю, люблю, люблю…

Телефонная трубка падает на пол.

З а н а в е с