Да здравствует республика! (1965)

Карел Кахиня применил типично толстовский прием, показав войну взрослых глазами ребенка. Маленький мальчик, имеющий антирепутацию среди своих сверстников, волей-неволей обречен на почти полное одиночество в дружбе, тем более что отношения в его семье еще более отчуждают его от людей, кроме, пожалуй, одного взрослого героя, который в свою очередь сам является изгоем. Но почему, ответ на это будет дан только в конце фильма. Деревня, где живет герой, на короткое время становится линией фронта. Точнее, в ней никто не воюет, сами военные действия проходят рядом, но все равно деревня с ее окрестностями становится типично «лиминальной» зоной, в которой и разворачивается вынужденная одиссея мальчика, которого послали в лес с лошадью и повозкой от беды подальше, только вот все получилось совсем иначе.

Можно долго восхищаться мастерством создателей фильма, но лучше высказаться более дискурсивно, чем эмоционально. Несмотря на внешнюю локальность кинохронотопа, в фильме нет ощущения частной истории. Напротив, чешская деревня становится примером такого топоса, на примере которого можно показать, что такое большая война. Достигается это за счет многочисленных флэшбеков главного героя, волн памяти, которые накатывают на его сознание, монтируя отдельные фрагменты детского опыта в такую картину, которая гораздо больше может сказать взрослому зрителю, понимающего, что к чему. Например, ребенок не поймет, но взрослый точно подметит преимущественно сатирическую интонациюв изображении «кротких пейзан», каковыми они не являются, так как озабочены лишь материальной наживой. Так, и отец героя впрягает в угнанных советских лошадей телегу с украденными из немецкой комендатуры вещами. Одно другому не мешает. Но режиссер не впадает в морализаторство, в фильме очень пропорционально взаимодействуют изображение и оценка происходящего. Поэтому сцена с коллаборационистом так поражает точностью демонстрируемого: не этим людям быть судьями тому, кто пошел на сотрудничество с немецкими властями, потому что и они сами его к этому подтолкнули, жадностью и равнодушием к чужим трудностям.

Обходит Кахиня и такую «харибду» военной темы, как ее чрезмерная идеологичность. Видимо, мир, показанный глазами мальчика, сам по себе не может быть по-настоящему политически ангажированным: режиссера интересует не «война народная, священная война», но скорее «война и мир» в опять же толстовском понимании. То есть как раскрывается общество в такие моменты, насколько оно готово приспособиться, а не противостоять. К чести режиссера и сценариста, они не делают прямолинейных выводов, каждый раз ставя вопрос о конкретной личности и ее нравственной доминанте.

Нельзя не указать и на чрезвычайно авторскую операторскую работу Яромира Шофра. В последующие годы он снимет еще много выдающихся фильмов (будучи основным оператором Менцеля, например), но и в этом фильме он абсолютно состоялся как виртуоз. Что лихорадочная динамика, что почти иконографичная статика, что жестко прагматичный взгляд взрослого на мир, что детское его мифопоэтизирование и фантазии по поводу — все это доступно камере Менцеля.

Не будет преувеличением сказать, что «Да здравствует республика!» стала одной из тех лент, которые уже совсем точно удостоверили существование в Чехословакии великолепного авторского кино, которое еще много лет по-разному, но всегда оригинально развивалось в этой стране.

9 из 10