День и час (1963)

«День и час» — наименее удачная работа Клемана на военном материале. Оглушенный успехом «На ярком солнце» режиссер все больше склоняется в сторону коммерческого кино, попадая в эстетическую зависимость от его стереотипов, даже когда содержание не содержит развлекательного элемента.

Как и год спустя в «Хищниках» Клеман пытается осуществить конвергенцию мелодрамы и триллера, что оборачивается для повествования целым рядом недостатков: эскизностью драматургии, изобилующей нелогичными нарративными изгибами, схематичность в описании персонажей и скудость психологических характеристик, возникающих по причине чрезмерно коротких сцен, подчиненность ритма задаче увлечь зрителя, из-за чего из повествования исключается все, что не выполняет эту функцию (прорисовка социального фона, обстоятельств жизни персонажей, предшествующих их появлению на экране), чисто информативные диалоги, используемые лишь как двигатель сюжета и лишающие персонажей объема, злоупотребление «восьмеркой», средними планами и скованность в операторской работе, что создает эффект клаустрофобии, пространственной тесноты и захламленности.

Все эти факторы свидетельствуют о губительности уступок развлекательному кино для художественной стороны картины, однако, Клеман лишает себя последнего козыря, намерено огрубляя актерскую игру, не позволяя таланту С. Синьоре и ее партнера развернуться в узких рамках персонажей, все время находящихся в движении, почти не рефлектирующих даже в пограничной ситуации.

Помещая своих героев в условия экзистенциального выбора уже в первых сценах, режиссер, как это не парадоксально, не дает проявиться глубине их переживаний, которая должна этому выбору способствовать — они совершают его почти механически (не без колебаний, правда, что показывают наиболее удачные первые эпизоды), как марионетки в голливудском кино.

Оглушая зрителя стремительным развитием событий, сразу, без подготовки закручивая сюжет, Клеман следует опыту своего дебюта, но впоследствии не может удержаться на выбранной скорости, вплетая мелодраматические моменты, что замедляет темп, погружая зрителя в пропасть сентиментальных шаблонов (сцена в квартире главной героини — наиболее слабые и невыразительные, решенные ко всему прочему в телевизионной эстетике0, потому, будто спохватившись, снова пытается искусственно ускорить ритм за счет неправдоподобных сюжетных ходов, однако, кроме быстро разворачивающегося действия мы так ничего и не увидим.

Потеряв феноменальное чутье ритма, которое отличало «На ярком солнце», Клеман в «Дне и часе» пытается неудачно имитировать его, перенимая клише разных жанров и меняя стиль, как хамелеон, на протяжении фильма. Из-за этого страдает содержательная сторона, которая смотрится невероятно плоско: история любви отмечена печатью самых разнообразных клише.

Одним словом, «День и час» свидетельствует о том, что художественная несостоятельность «Хищников» была подготовленной деградацией режиссерского стиля от эклектичного синтеза неореализма и «поэтического реализма» в картинах 40-х, «новой волны», Мельвиля и Брессона в «На ярком солнце», что смотрелось свежо, до искусственного, лоскутного, рыхлого соединения всех мыслимых стереотипов коммерческого кино, теряя все наработанные Клеманом достижения за двадцать лет. «День и час», конечно, не столь катастрофичен как «Хищники», но уже обозначает серьезный эстетический кризис, из которого почти невозможно выбраться.