Снега Килиманджаро (1952)

И на что же тратит ГГ жизненные ресурсы, куда более обильные и легко-доступные нежели у/для 'среднего' человека? Может на какое-то развитие? Помощь окружающим? Нет, он, даже пытается отдать концы в Африке не в борьбе с эпидемией или какой-либо исследовательской экспедиции - нет, он получает гноящуюся рану при охоте на пресловутую 'большую пятёрку'. По мне - так вскрытие нутра и приговор большинству из тварцующих и по ныне. Чем же занят был ГГ всю описанную нам свою жизнь? Кафешки Парижа - женщины, Испания туристическая с боями быков - женщины, Африка охотничья - женщины, побережье средиземного моря - женщины, краткое участие в испанской ГВ - женщины, опять Франция - женщины и фальстартный финал - Африка туристическая - женщины. Отвратительный но привлекательный пример для юного читателя/зрителя, ещё не понимающего что жизнь в большинстве случаев это каждодневная работа, а не самовлюблённое порхание в ореоле собственной чувственности. Перед нами восхитительная морковка для доверчивых осликов, поверивших в мечту. Не только лишь все обретут 'свободу тварчества'. За деньги. Свободу. А-га... Достигнут возможности жить трутнями, не участвуя в созидании, зато Париж, коррида, Африка, женщины - идеал юнца, но не мужчины. Поэтому что лит источник, что фильм не накладывается на картину мира у половозрелого человека. Да и среди произведений Хэма это наиболее слабое - все остальные, где в основе чувственные взаимоотношения вплетены в окружающий мир и являются отображением конфликтов и даже больше - катаклизмов обществ и государств.

Но с заданной задачей авторы справились - перенесли на экран рельефную жизнь культур-мультур деятеля с его целями и смыслами жизни. Показательно и информативно, если не впадать в юношескую экзальтацию при перечислении мест пребывания и кол-ва воспринятого ГГ внимания от холённых женщин. Впрочем, ничего удивительного нет, что авторы, что отдельно актёры просто не знают, что возможно другое распоряжение своими жизненными ресурсами - деньгами, временем, влиянием, известностью. На что-то более прогрессивное и созидающее, большее чем для семьи и друзей, так, что актёры вполне органичны - окружающая их обстановка только деталями отличается от сюжета в фильме.

4 из 10

Писатель Гарри Стрит (Грегори Пек) лежит у подножия Килиманджаро и вспоминает о давно минувших днях. Лежит писатель, к слову, не просто так, а с раненой ногой и соответствующим образом разрастающейся гангреной. А потому и воспоминания у Гарри минорные — о своей первой любви Синтии (Ава Гарднер), о своих буйных путешествиях, начале писательской карьеры, участии в гражданской войне в Испании… А рядом с Гарри сидит и даже пытается как-то помочь писателю его жена Хелен (Сьюзен Хэйуорд), которую по-своему «колбасит» от умирающего муженька, хотя бы потому, что он даже в эти минуты думает о давно потерянной другой бабе. Так и сидят они оба у подножия высочайшей горы Африки.

Генри Кинг вместе со сценаристом Кэйси Робинсоном оказались рискованными парнями, взявшись вылепить из небольшого рассказика Эрнеста Хемингуэя почти двухчасовую драму. Однако дальше похвалы «за стремление», сказать чего-то лицеприятного об этой постановке не получится. Что хотел сделать Кинг, в общем-то, понятно. Эдакую итогово-жизненную драму умирающего человека, в которой на флэшбековских вставках зритель сможет увидеть и историю трагической любви, и войну, и популярные в начале 50-х мотивы «цветной Африки»… На выхлопе же мы получили очень монотонно-скучное кино с совершенно запутанными персонажами (хотя центральных здесь было всего-то три) и постановочно-нереалистичным трагизмом.

Хотя главная проблема этой постановки — несоответствие подобранного под Грегори Пека типажа, который совершенно не подошел этому актеру. Грегори Пек с его врожденной интеллигентно-джентельменской физиономией в роли писателя-эгоиста смотрелся также «органично», как если бы Джон Уэйн играл, скажем, профессора лингвистики. Также нелепо было наблюдать за 36-летним Пеком, который в свои тридцать шесть выглядел на 26, в роли «повидавшего виды парняги». На эту роль однозначно надо было брать актера более возрастного, или хотя бы гримерам следовало б отработать свои бутерброды. И, наконец, сама игра Пека в образе «умирающего писателя» ни на йоту не убедила. За исключением «капелек пота» отличить, «умирающий» герой, или «просто отдыхающий», возможности не было никакой. Грегори на топчаке выдавал несвойственную моменту живинку.

Также паршиво Генри Кинг воспользовался недурственным «женским материалом» — Сьюзен Хэйуорд и Авой Гарднер. Признаюсь, до меня вообще не сразу дошло, что в флэшбеках показывают не одну и ту же актрису. Впрочем, даже не в этой размытости образов претензия к постановке. Во всей этой истории-воспоминании незадачливого писателя нет какой-то уникально-трагической любовной изюминки. Режиссер не смог добиться даже минимального сопереживания героям, а потому и все его потуги пошли коту под хвост. Включая, паршиво поставленные боевые действия в фильме и вставки-врезки из жизни африканских животных, больше похожие на цикл передачи «В мире животных».

По большому счету, Генри Кинг всегда был слабеньким режиссером. Годом ранее он уже «запоршивил» Грегори Пека и Сьюзен Хэйуорд в семитской киношке «Давид и Бадшиба», и теперь взялся за издевательством над Хемингуэем. По крайней мере, стабильность снимать плохие фильмы при участии хороших актеров у Кинга сохраняется.

6 из 10