Жизнь и смерть полковника Блимпа (1943)

Киносеанс закончился поздно ночью. Магию Майкла Пауэлла никто не в силах отменить. Я не подвержена влиянию и вполне могу прослыть особой бесстрастной, с холодным сердцем, но в чем его секрет — в неизменном напарнике Эмерике, в, по волшебному детских, по-детски открыточных, рождественски-праздничных, декорациях Альфреда Юнге, в стремлении следовать своей яркой индивидуальности транспонировать реальность через сон, в любви к Деборе Керр?

Я раньше не думала над этим. Я раньше этого не замечала. Когда выкладывала сиротские отзывы на страницах «Кентерберийской истории», «Сказок Гофмана», «Лестницы в небо», «Черного нарцисса», «Края света». Кинопоиск не любит Майкла Пауэлла. Это факт. И сколько бы Скорсезе не повторял, как мантру, что Пауэлл гений, и не изливал своей любви «Красным башмачкам», этого не изменить. Пауэлл останется «классическим» аутсайдером на КП. Как жаль, что его не любили Тарантино или Бергман… Каждое лето пересматривать «Я знаю, куда я иду!»

Я знаю, кого я люблю!..

40-е были особым временем для Пауэлла. Они начались восточной сказкой «Багдадский вор» и закончились, смачными отголосками докатившись до 1951, «Сказками Гофмана». 40-е были особым временем. В карьере двух талантливых людей они стали началом большой дружбы и больших кино-фантазий, россыпью гранатовых льдинок расцветивших мой кинематограф. Англичанин и венгр, представители двух враждующих империй в Первой Мировой войне, ко Второй Мировой они добрались Арчерами — визионерами, кудесниками с отпечатками техниколоровской краски на пальцах, доказавшими, что нет власти над искусством, Майкл Пауэлл и Эмерик Прессбургер оставались на 100% авторами своих произведений.

Прежде чем утверждать про госзаказы, обратимся к критике Лурселля.

Цитата: «Министерство информации, подстрекаемое самим Черчиллем, сначала пыталось сорвать съемки. Например, отказалось вызволить из рядов военно-воздушных сил Лоренса Оливье, который должен был исполнить в фильме главную роль. Затем оно задержало выпуск фильма в заграничный прокат под тем предлогом, что он якобы содержит в себе пораженческие настроения, высмеивает армию, а некоторые эпизоды могут спровоцировать нападение, подобное Перл Харбору. (…) Можно предположить, что чиновников больше разозлило название фильма, нежели его содержание…»

Можно предположить, что современных зрителей смутит не тот злосчастный Блимп, а скачки во времени. Начало у фильма сумбурное. Но подождите, не уходите, как только пар турецких бань рассеется, повествование возьмет строгий курс на прямолинейность, и единственной фантастической опечаткой, единоликой в трех временных отрезках, станет Дебора Керр. В роли Эдит Хантер она вызовет Клайва Кэнди в Берлин, место встречи трех главных персонажей. Еще чуть-чуть и камера воспарит над акрофобным пространством спортивного зала, где, еще одно движение, еще одна, разложившаяся на движения, позы и звуки минута вытянется линией двух направленных друг на друга сабель. На город опустится снежная ночь, открыточно-сусальная, навеянная детскими представлениями о чудесах, и вот, сумрачный Антон Уолбрук, лейтенант Тео Кречмар-Шульдорф, из заклятого врага превратится в нежного друга. Да, для меня это самый личный фильм Пауэлла-Прессбургера, говорящий об отношениях режиссеров во сто крат круче и сильнее любой биографии. В герое Уолбрука с таким труднопроизносимым именем («Мердок, твой мозг нужно заспиртовать!») угадывается опыт самого Прессбургера, эмигрировавшего в Англию в 1933 после прихода к власти фашистов. Речь Уолбрука перед миграционным комитетом — не агитка, это что-то личное, голос самого Эмерика, одна из сильнейших сцен «Полковника Блимпа».

Героини Деборы Керр, именно они держат нити повествования в одной руке. Бойкую суфражистку сменяет риэл английская роза Барбара Уинн, такая далекая в глазах Уобрука, глядящая с портрета чужими чертами умершей жены. Для Тео Кречмар-Шульдорфа его Эдит восстает не в этом образе сопутницы по колониальным переездам, хранительницы браконьерских набегов, она возрождается в современной девушке Джонни Кэннон, достойный ответ всем кудахтающим эмансипаткам. Может, героини Деборы Керр, это такой ответ Пауэлла на тему «вечной женственности», а может на фоне легко меняющихся женщин так отчетливо проявляется контраст неповоротливости мужской? Может.

В чем я уверена точно — «Полковник Блимп» снимался не для поднятия боевого духа. Пауэлл-Прессбургер уже в 1943 году были уверены в победе. Это неминуемо. Они заглядывают дальше. Вместо ответов, Лучники задают неуютные вопросы — вопрос жизни и смерти, — что с этой победой делать? Что делать после нее? Как остаться близкими людьми, а не с клеймом фашиста, оккупанта и колонизатора? И если Блимп — это клеймо, штамп, стереотип, то пусть умрет! Арчеры форева!

10 из 10