Мафия убивает только летом (2013)

«- Но может ли нас убить мафия?

- Артуро, сейчас зима… Мафия убивает только летом».

Неожиданно познавательная черная комедия на тему мафии. Как влияет организованная преступность на повседневную жизнь простых граждан? Об этом и пробует рассуждать телеведущий, журналист, актер, режиссер и общественный деятель Пьерфранческо Дилиберто, известный в своем родном Палермо под псевдонимом Пиф.

Главный герой фильма — Артуро. И первое слово, которое он произнес, было «мафия». Историки мафии уверяют, что Коза Ностра так долго была в тени еще и потому, что в ее существование старались не верить. Палермитанцы после очередного громкого убийства сразу находили у жертвы любовную интрижку, которая, по общему мнению, и стала причиной мести, как в культовой опере Пьетро Масканьи «Сельская честь» — Cavalleria Rusticana. Но приходит момент, когда горы трупов на улицах Палермо уже невозможно списывать на горячую кровь.

Удивительно, как Пифу удалось пошутить над мафиозо, палермитанцами, римскими политиками, журналистами, полицейскими и не свалиться в злословие, никого не обидеть. А помог ему в этом взгляд на происходящие мальчишки. Например, Артуро запомнил руководителя Летучего отряда полиции Палермо Бориса Джулиано добрым дядей с пудрой от пончика на густых усах. И, наверное, это к лучшему, что в его памяти борцы с мафией останется не героями без страха и упрека, а живущими по соседству живыми людьми.

В фильме много Палермо, и за это съемочной группе отдельное спасибо. Хорошее, в меру веселое, в меру драматичное, в меру познавательное кино.

8 из 10

У меня на родине говорят: меньше болтаешь — дольше протянешь.

Коробки многоквартирных домов похожи на чудовищных размеров серые соты, за стенами которых люди печалятся и радуются, живут каждый своими проблемами, видящимися им ничуть не меньше, чем с целую вселенную — прячутся. Недаром говорили издавна «Мой дом, моя крепость»: захлопывая за собой дверь они таким своеобразным способом отгораживаются от бед и трагедий, которые творятся вне их персональных нор, как если бы дом становился личной кирпично-блочной системой психологических защит. С печальным постоянством, для того, чтобы пробиться сквозь слепоту и глухоту их самоотрицания, сквозь закрытые двери, нужно принести жертвы — чтобы кто-то умер.

Генерал говорит, что ведёт войну с мафией. Чтобы вести войну нужно войско, а рядом с ними никого не было. Были только двое полицейских без фуражек.

История маленького Артуро, взрослеющего на сломе веков, есть повесть того типа неисправимого оптимиста, не могущего сдаваться даже в самых безвыходных, казалось бы, ситуациях. Жизнь ребёнка, первым словом которого становится не «папа» или «мама», а «мафия», оказывается намертво сплетённой с попытками добиться внимания своей детской любви (экстравагантное приглашение на кладбище) и деятельностью криминальных группировок — настолько же сильно, насколько пирожки с ирисом и рикоттой на улицах Палермо щедро вымазаны человеческой кровью.

- Ты не можешь на ней жениться! Она дочь разведённых родителей!

- Убьём отца и она не будет дочерью разведённых родителей, а останется просто сиротой.

- Прекрасная мысль.

Как ни странно это может прозвучать при выборе подобной тематики, но этот фильм очень добрый.

За мелкими подробностями меняющегося взгляда на мир малолетнего фаната итальянского премьер-министра (костюм на школьном маскараде был однозначным победителем).

За страшными кадрами старых новостных хроник.

За лицами многочисленных героев этой истории: от рядовых бандитов до высокопоставленных полицейских чинов, в котороых по первости и с непривычки можно даже запутаться.

За смехом и слезами человеческих страстей стоит непоколебимая вера в людей и их способность изменить мир к лучшему.

Режиссёр Пьерфранческо Дилиберто на этом настаивает.

В суде первый раз осудили мафию. Палермо было в шоке, но настало лето.

А у нас ведь тоже была собственная разновидность «мафии».

В уже ставшими далёкими лихие девяностые, которые многие вспоминают сегодня лишь изредка и постольку поскольку, в нашем тихом городе бизнесмены нового поколения возводили там и тут придорожные маленькие ларьки. Во время стычек, стрелок и разборок их жгли, иногда полыхали десятки по всем окрестностям. С одной стороны это звучит глупо и смешно, но реальность была куда как страшнее. Во время очередной разборки, нашу соседку, жившую этажом ниже — бледная, вечно уставшая женщина, мама иногда коротко перебрасывалась с ней новостями на лестничной клетке — которая как раз работала в одном таком ларьке, заживо в нём сожгли.

Мафия, не мафия, тут как ни назови…

- Ты разве не слышал? Стреляли! Вон на земле человек лежит!

- Ну да, в Палермо много убивают.

10 из 10