Изгибы (2013)

Даны мне были и голос любый,

И восхитительный выгиб лба.

Судьба меня целовала в губы,

Учила первенствовать Судьба.

Устам платила я щедрой данью,

Я розы сыпала на гроба…

Но на бегу меня тяжкой дланью

Схватила за волосы Судьба!

Скользишь себе так по жизни в лёгкости и не знаешь, что есть, оказывается, такие странные понятия как, скажем, нужда. Что есть тягость бремени, а равно нехватка необходимого, ограничения в мелочах, лимитирование до ужимания или к примеру, затягивание пояса желаний, потребностей, надобностей… И прочие-прочие-прочие вирусы для нищих, малоимущих, маленьких человечков предназначенные. Это ведь им, заботы о хлебе насущном изо дня в день дала судьба в укор. Это ведь для них ненормированный день и согнутая в вечном поклоне спина. Это ведь среди них займы у соседа, чтобы хватило крох от дня заработной платы до ближайшего аванса. И скудость-скудость-скудость… И серость-серость-серость… Люди с прорехой. Люди с дырой. Люди-ошибки… Конечно ошибки. А как ещё их назвать? Измождённые, вытянутые лица, заплечный рюкзак проблем с собой всюду таскающие. И жаль их, и горестно за них, да ничего не поделаешь. Каждому своё. Им — жребий ползать. И всего то.

Вот так и жила. Вот так и порхала долгие годы нектар собирая в свои закрома. Мужняя жена. Пятый десяток разменявшая. Довольная. Достаточная. Дочь, где-то далеко-далеко за морями. Давно самостоятельна. Ухоженная, ладная, стройная, подтянутая. Деньги без счёта по кредитным картам оплатой мелких и не очень мелких радостей. Почёт и уважение тех что справа и тех что слева, вблизи. Слово молвит, все слушают. Рот раскроет, только и ждут куда именно укажет. Обитель квартиры полной чашей. Вид из окна витражами глаз на залива простор. Семидесятый? Сотый этаж? Небесная обитель у стоп Создателя. Чего же ещё? Домработница наведением лоска. Мерседес с личным водителем что та карета с пажом. Куда изволите? На маникюр? В парикмахерскую? В бассейн? Домчим. Доставим. Мигом.

И вдруг — раз… и полный «швах». Как карточный домик осыпается позолота. Рушится этаж за этажом. Ой-ой-ой! Как быть? Что делать? Ах, да, есть средство! Фэншуй, помоги! Фэншуй, спаси! И что? И как? Консультант пришёл, носом покрутил, глупость задобрил, деньжат срубил, отчалил восвояси после рекомендаций и… никаких положительных перемен. Увы! Увы!

В огромном городе моём — ночь.

Из дома сонного иду — прочь

И люди думают: жена, дочь,-

А я запомнила одно: ночь.

Июльский ветер мне метет — путь,

И где-то музыка в окне — чуть.

Ах, нынче ветру до зари — дуть

Сквозь стенки тонкие груди — в грудь.

Есть черный тополь, и в окне — свет,

И звон на башне, и в руке — цвет,

И шаг вот этот — никому — вслед,

И тень вот эта, а меня — нет…

Миг, и благополучию конец. Миг, и ничего нельзя поправить. Миг, и словно снежный ком катишься с горы. Всё быстрее-быстрее-быстрее. Проблема. Ты в эпицентре. Засыпаешь с трудом, в муках. И просыпаясь едва, вновь ею атакован. Проблема-проблема-проблема. Как ноющий зуб. И вырвать нельзя. И вырвать, не получится. Что предпринять? Как быть? Где спасительная соломинка? Тону-тону-тону… Омут затягивает.

Гонконг, презентует драматическую ленту, где вдребезги разбивается ваза благополучия. Вы думаете, что это только у русских — От сумы, да от тюрьмы не зарекайся. А вот и нет. Это сплошь и рядом. Везде. Всюду. Какая разница Запад или Восток. К тому же здесь ни одна судьба, господская, в удавке петли на шеи, а сразу две, и слуги, тоже. Её проблемы с его проблемами не сравнимы. Впрочем, как сказать. Всякая ноша тяжела. Всё от расстояния и времени зависит.

Мытарства, формой режиссёрского замысла, притягательны. Надрыв есть, надрыв плача присутствует, но кинематографическое воплощение таково, что отталкивающего, утомительного практически нет. Сопереживаешь. Сочувствуешь. Но себя не теряешь, не изводишь.

Безупречен и горд

В небо поднятый лоб.

Непонятен мне герб,

И не страшен мне гроб.

Меж вельмож и рабов,

Меж горбов и гербов,

Землю роющих лбов -

Я — из рода дубов.

7 из 10

Она грустно смотрит в окно. Город просыпается, отряхивая с себя прохладную утреннюю дымку. На ее лице нет эмоций, она привыкла сохранять лицо даже наедине с собой. Недавно звонила дочь и спрашивала, почему на банковской карте нет денег. Она ответила, что папа забыл положить. Папа, муж, которого неделю как никто не может найти. Он растворился неожиданно, буквально на следующий день, после дружеской вечеринки. Теперь у нее начались финансовые проблемы. Ей приходится уволить служанку и продавать части интерьера за смешные суммы. До последнего женщина держит только личного водителя…

Город засыпает, остывая в лучах заходящего солнца. Она снова подошла к окну. Маска благополучия с готовностью лежит у прикроватного столика, что бы женщина завтра ее одела. На губах только грусть, в глазах нет намека на слезы. Она обязана «сохранять лицо», что бы никто из ее светского окружения не догадался о беде.

На что готов мужчина ради своей семьи? Кто- то бежит, испугавшись трудностей, а есть такие, кто готов сделать все ради любимой жены и детей. Гуй работает у жены обеспеченного бизнесмена личным шофером. Как и у всех простых людей, в его жизнь не легка и часто подкидывает новые сюрпризы. По китайским законам на рождение второго ребенка налагается высокий штраф государством. Что бы его избежать жена Гуя должна родить в Гонконге, перейдя китайскую границу. Но беременной на последнем месяце женщине сделать это почти не возможно. Она не может переступить порог квартиры и вынуждена целыми днями скрываться от людей.

Режиссер показывает нам, как герои каждый день стремятся преодолеть малую часть испытаний. Два человека из разных слоев общества. Две судьбы, идущие своей дорогой. Фильм не насыщен диалогами. Чувства и эмоции показаны жестом, постановкой кадра, где- то музыкой. Обычная жизнь с обычными повседневными заботами, как калейдоскоп, складывается в разноцветные узоры. То темные, то светлые. Где- то грустные, где-то веселые.

Она едет в машине к границе и смотрит в окно. Мелькают столбы, деревья, дома. Ей душно. Кондиционер не помогает. Женщина опускает стекло машины. Ветер путает волосы и мысли. Что будит дальше? Зритель может только догадываться, о чем она думает. На лице маска благополучия и достатка. Выдают глаза, полные грусти и надежды.

Это единственная полнометражная картина режиссера Флоры Лау. Лента получила две номинации каннского кинофестиваля- Золотая камера (награда за режиссерский дебют), Особый взгляд Каннского кинофестиваля. Отличное арт- хаусное кино достойно внимания. Если фильм вызывает эмоции и заставляет задуматься, то значит создатели заслужили самую главную награду- аплодисменты зрителя.

8 из 10