Джеймси (2013)

«Пацан к успеху шел» — этот издевательский интернет-мем как нельзя лучше подходит, чтобы описать сюжет этого не самого лучшего фильма. Джеймс Бернс с 6 лет «шел» к тому самому «успеху», который подразумевает эта фразочка, — и, пройдя множество спецшкол и исправительных учреждений, оказался таки в тюрьме строгого режима. Тюрьма строгая, но нестрашная, и начальником там сам Джеймс Вудс — обаятельный и не слишком вредный.

Забавно, что картина поставлена по реальной истории. Обычно, когда фильм сделан по реальным событиям — его воспринимаешь острее. Но не в этот раз. В настоящий момент реальный Джеймс Бернс остепенился, живет в Нью-Йорке, получает высшее образование и мечтает когда-нибудь стать известным поэтом и прозаиком. Но пока что ему всего 25. И больших успехов он не достиг. Да и вряд ли достигнет, откровенно говоря. Потому что, судя по тому, что мы увидели в фильме, Джеймс — туп, как пробка.

Кино «правдиво» рассказывает историю его бурной молодости. Действие одновременно разворачивается в двух временных пластах. На улицах Денвера, где Джеймс успешно осваивает профессию мелкого бандюка и наркобарыги, свинтив из дома, попутно он закручивает небольшой роман с продавщицей ночного магазина (за что к описанию фильма добавили трогательное «мелодрама»). Второй временной пласт — тюрьма, где он провел уже три года, обзавелся татуировками и заработал даже некоторый авторитет, благодаря которому его никто не трогает. Ну почти никто. Некоторые все-таки хотят его прирезать — чтобы не лез куда не нужно. Но это так, рядовой случай…

Снял картину дебютант Тревор Уайт, ранее отметившийся только короткометражками, по своему же сценарию. Почему он избрал для первого фильма «true story» с таким несимпатичным героем — сложно сказать. Джеймс Бернс с первых же кадров вызывал у меня одну только антипатию и желание удавить гаденыша. Бедная мать, которой столько пришлось вынести из-за такого сынка… Никогда трудные подростки не вызывали у меня ни сочувствия, ни тем более симпатии. Они привыкли во всем винить жизненные обстоятельства (еще одна известная фраза, уже из известного отечественного блокбастера — «не мы такие — жизнь такая»), но в Денвере, где проходят подростковые годы Бернса, живут и очень приличные люди — и никто из них не берется за нож и пистолет, чтобы как-нибудь улучшить свою жизнь. Просто Джеймс Бернс сам по себе — пустой, как барабан. Ему некуда себя деть, потому что родился он без ума, без таланта, и даже без умения не огорчать своих близких. В общем, перед нами байопик — о бесталанной глупости одного американского парня.

Надо ли снимать такие фильмы? Не знаю. В картине явно содержится назидательный посыл — не идите преступным путем, а то угодите в тюрьму, живите честно. Но и «блатная романтика» тоже ощущается. Режиссер буквально упивается ею, показывая нам как «пацан Джеймс Бернс из США к успеху шел», как он крут, и как ловко решает проблемы своего босса, бесстрашно и решительно — хотя в силу тупости и подставляет босса тоже, но это уже так… мелочи…

Пацанам с района, может, и понравится, кино, кстати. Впрочем, вряд ли они будут его смотреть — слишком напряжное… а они напрягаться не любят.

3 из 10

В любой стране есть фильмы, которые характерны только для нее, про которые вы говорите, что это норвежский стиль, или канадский стиль, или австралийский стиль, и даже если вы найдете зрелище, которое сочетает все необходимые элементы такого типа картин, то, если они сняты в другой стране, все равно чего-то будет не хватать. Есть такие фильмы и в Англии, и два из самых знаковых местных типажей связаны или с молодежью из бедных кварталов, или с людьми постарше, которые выросли из этих самых подростков в тех же местах, да так там и застряли на всю жизнь. Первый из поджанров рассказывает либо о футбольных фанатах, либо о традиционных скинхедах, либо о людях, которые живут в местах, где полно и тех и других, небольших городах, переполненных разочарованной белой молодежью, которые злятся на родителей, на страну, на ровесников и на самих себя. Подобные фильмы любимы и критиками и зрителями — из них вышли или в них работали такие мастера как режиссер Шейн Медоуз, который как никто другой умеет говорить за представителей рабочего класса своей страны, актеры-режиссеры Пэдди Консидайн и Питер Маллан, одинаково успешные в обоих ипостасях, и, если выйти за пределы кинематографа, то и писатель Джон Кинг, который хоть и носит самые банальные имя и фамилию, которые только существуют в англоязычных странах, самыми небанальными способами выражает мысли местного белого отребья. Второй чисто английский поджанр художественной ценности практически не представляет, а критики не то, что его не любят, они даже к нему не притрагиваются, зато молодежь, начиная от тринадцати и заканчивая восемнадцатью души в них не чает, считая, что это самое правдивое, что можно снять про современных английских подростков. Эти фильмы всегда одинаковы — в них половина действия происходит в клубах, половина героев вечно под наркотиками, половина героинь вечно на четвереньках, в конце кого-нибудь обязательно порежут на половинки, и вы сразу же можете угадать кого, если примете во внимание, что погибает в итоге тот, кто хотел исправиться и всех меньше заслуживает гибели. В жизни Джеймса Бернса, по которой был снят фильм Тревора Уайта «Джеймси», было много материала для автора, работающего в вышеописанном поджанре, но он не закончил жизнь истекая кровью в переулке или отправившись в тюрьму на пмж, поэтому режиссер получил уникальную возможность сделать что-то интересное с этой старой поднадоевшей байкой и впервые сказать что-то за детей, живущих в таких ситуациях, а не дать кадры для аватаров в социальных сетях.

В сознательной жизни Джеймса Бернса можно выделить три основных этапа — в первом он стремительно катится ко дну, во втором получает возможность осознать, что что-то делает не так, а в третьем набирается сил для решительного рывка и исполняет свою мечту выбраться из унылой жизни низших слоев Англии и переехать в полный изобилия Нью-Йорк. Режиссер решил осветить все эти этапы, и, в конечном итоге именно это погубило фильм, который больше стремился к тому, чтобы показать хронологию истории Бернса, чем к тому, чтобы осознать ее суть, к тому, чтобы сыпать дешевой философией, которую вы слышите в каждой первой картине про бедняков, чем к тому, чтобы заставить зрителя сделать свои собственные выводы, к тому, чтобы опять завести все эти бесплодные жалобы на систему, вместо того, чтобы выдать настолько сильный продукт, чтобы он сам сломал что-то, если не в системе, то в сердцах людей. Будь вы из холодной Норвегии, или из жаркого Египта, если у вас есть доступ к интернету и интерес к английской кино и сериальной продукции, то вы прекрасно знаете первую часть истории Джеймса Бернса, и видели ее настолько много раз, что перестали верить в ее реальность, и надпись «основано на реальных событиях» тут не сильно поможет. Конечно, не было бы ничего криминального в том, если бы режиссер уделил один эпизод на то, что та шикарная цыпочка из твоей бандитско-элитной тусовки в конечном итоге окажется пустышкой, которая тебя заложит, и нет ничего криминального в том, чтобы втиснуть в сюжет момент, который бы раскрывал, что связь с твоими корешами на самом деле даже в сто раз не такая сильная, как ты представлял. Но Тревор Уайт посвятил этим моментам далеко не пару минут, а упорно ездил по ним раз за разом, повторяя то, что сказал пятнадцать минут назад, и увлекшись рассказом о тех сторонах жизни английских подростков из низов, о которых мы все и так знаем, он не смог раскрыть то, чем история Джеймса Бернса отличалась от тысячи других подобных судеб.

Самым важным в жизни Бернса было то, что он сумел осознать всю фальшь избранного им образа жизни, что он сумел плюнуть на все бонусы роскошного существования английского наркоторговца и выбрать скромную, но честную жизнь рядового гражданина. Поэтому «Джеймси» должен бы быть целиком посвящен второму и третьему этапу жизни нашего героя, режиссер должен был поделиться его уникальным опытом, уникальным пониманием, которое он обрел и тем, как ему это удалось. Вместо этого Тревор Уайт бездумно скачет по событиям жизни Бернса, схематично изображая пункты, которые стали отправными для его желания измениться — смерть сокамерника, знакомство с заключенным, который между силой и умом выбрал последнее. Но мы никогда не задерживаемся надолго в тех моментах жизни героя, которые действительно имеют значение для его последующего исцеления, вы не проживаете его с ним шаг за шагом, каждые двадцать минут думая про себя: «вот оно, вот еще один кирпичик, что-то, случившееся лично с ним». И как для фильма, в котором один из персонажей хватает главного героя за глотку, и говорит, что он такой же, как и все остальные заключенные, в картине Тревора Уайта слишком много моментов, когда он утверждает обратное, не пытаясь показать почему именно он стал другим. Все эти парни за решеткой тоже когда-то были юными Джеймсами, росшими без отцов и с матерями, которые запутались в счетах и ипотеках, а в глубине души ими и остались, так как можно вызывать любовь к одному, полностью растоптав других? Как можно пытаться привить зрителю отсутствие страха перед бывшими заключенными, сделав зверями их всех, кроме трех исключений? Работа Тревора Уайта доказывает что никак, и он просто в очередной раз потоптался на трагедиях английской молодежи, и на проблемах заключенных, актуальных во всем мире, которые решительно нуждаются в картинах, способных заставить общество сдвинуться с мертвой точки, и посмотреть так ли страшен черт, как его малюют.