Человек, который смеется (2012)

Человек, который смеется — это экранизация одноименного исторического романа Виктора Гюго. Для начала, прочитайте синопсис. Это важно. Прочитали? Забудьте. Фильм не об этом.

Тупой и напыщенный театральный фарс. С самого начала видно, по стилистике съемки, по диалогам, по игре актеров, что как будто смотришь спектакль. И это выглядит действительно классно и интересно, тем более в антураже постсредневековья, но чем дальше эта сказка идет, тем больше перестаешь верить в происходящее. Повествование сумбурное, скомканное, бессвязное, фильм не может решить, кто он. В нем никакущая драма, глупая комедия, и все это будто конкурирует друг с другом, что превращает в кашу абсолютно всю историю. Я сказал, что это театр? Пожалуй, я ошибся. Перед нами цирк. Фильм — лишь нелепо скачущий шут, тщетно пытающийся развеять тишину публики.

Что нам, собственно, говорит синопсис? Что несмотря на все трудности, герой вырастает благородным и добрым человеком. Прекрасная история. Ага, конечно. На деле же, Гуинплен — вечный ребенок. Он не думает о последствиях, сам не понимает, чего хочет, что в итоге и играет с ним злую шутку. Характер этого человека дико нестабильный, я приведу пример: в сюжете была Герцогиня, которую поразил наш герой. Сначала Гуинплен безразлично относится к ней, но потом зачем-то дразнит ее, но добившись влечения — динамит. Что, хватит? А вот Гуинплен так не думает. Он всячески показывает, как не уважает знать и, соответственно, ее, ну а в следующем кадре уже не сопротивляется поцелую. Парня несет все дальше, Герцогиня говорит ему фразу, от которой он ее снова бросает, а теперь догадайтесь, какой следующий шаг Гуинплена? Он с ней спит. Занавес. И вот эта нестабильность, помимо нашего «светлого и доброго протагониста», красной нитью пронизывает ВСЕ аспекты фильма. Ни разъяснений, ни внятных мотиваций, эмоций, характеров. Даже когда поднимаются какие-то проблемы, будь то социальное неравенство, или же противопоставление Гуинплена и знати (по идее, как я понял, должно было выглядеть все так, будто он, хоть и страшен снаружи, но прекрасен внутри, а богатые люди — наоборот), но кино радостно и с улыбкой идиота запарывает и их раскрытие. Кроме Гуинплена и Герцогини, в этой мутной воде еле видна любовная линия с Деей — слепой девушкой с которой герой вырос. Обе линии мерзкие и с подтекстом инцеста, только в случае с Герцогиней, все довольно прямо, ведь она с какого-то черта является его кузиной, а незрячая девушка — ему фактически сестра, так ее позиционируют, дальше этих рамок линия выбиться не может, так что равносильно неприятно смотреть и на то, и на другое.

Я совершенно без понятия, хороши ли старые фильмы или сама книга. Первоисточник я обязательно прочту, может быть даже гляну другие ленты, но, если честно, конкретно это кино убивает любые мысли еще раз прикоснуться к истории Гюго. Если идея и была, то ее довели до состояния еле видных разводов. Отвратительное сырое кино, не стоит никакого внимания. Если «человек и смеется», то только над зрителем, решившим посмотреть этот фильм.

3 из 10

Надежды не оправдались… Даже те, что ожидали более длительную картину. Мне ужасно не понравился Гуинплен! Быть таким дерзким, чтобы предать и таким нежным, чтобы бояться не суметь сделать счастливой Дею! Омерзителен! Некоторые нотки намекали на любовь к славе главного персонажа. Это жестоко внушить Гуинплена, как положительного, чистого и честного, хрупкой создания, убивающего жизнью. А потом воевать хитрый прищур и страсть его похоти. Я была готова ко всему: к постельным сценам, размолвкой, дракам, ссорам, но только с Деей… Предатель и убийца душ, сам того не осознавая, что-ли, не разобравшись в себе, вдруг приползает к Дее. Отведовший всех лакомств богача, является несолоно хлебавши к родному берегу.

Здесь не раскрывается бутон отношений Гуинплена с Деей; что-то намечалось, расцветало, но увы. Увы и ах. Он оказался предателем, а она простила на скоропостижном закате жизни. Мы не видим ни счастья, ни горя в истории (именно любовной истории) юноши и девушки.

Непростой фильм показывает разбитых, несчастных людей, у которых нет ничего, кроме силы довольствоваться тому, что отнять способна только смерть. Они «на дне». Но тут судьба дарит шанс подняться к поверхности, но какой ценой! Драгоценный камень утонуть в воде, но пустой шар всегда будет плыть по воде. Так и с нашими героями… Жаль Дею, жаль Урсуса. А человека, который смеётся, даже не понявший своей сути, можно отнести к пустоте… которую нельзя убить, пожалеть. Он юнец, глупый мальчишка! Жизнь стольким существенным его обделила и стольким многим избивала, что модно было понять, чем доложить, за кем волочиться!

Да, он мог оставить богатство, но не имел права задирать нос над изувеченными губами! Его дают зрителю двуликим: одно лицо ценит близких, хочет защитить бедных, предпочитает улицу дворцу, сдерживается в той карете; второе — быстро привыкает к хорошему, расправляет плечи, забывает своё истинное сокровище и спит с той рыжей дьяволицей. А главное — всё это, эти два лица, две жизни существуют в одинаковое время.

Гуинплен убил Дею, не мышьяк! Эта боль проданного сердца о предательстве.

Как буд-то бы он мёртвый и похож на Дориана Грея. Мне его не жаль. Мне жаль уничтоженных. Наверно, в Гуинплена столько вложенно, а он оказался… обычным человеком, которого способны изменить богатство, знать и страстне вздохи женщины.

Он — уничтожение уничтоженного, разрушил и себя и остальных, здесь разрушается уничтоженное

Вольготно экранизировать Виктора Гюго допустимо, но в то же время не чтить его — нет. У всего есть свои рамки, в особенности когда речь заходит об интерпретации литературных жемчужин, где безграничная режиссёрская фантазия бывает очень некстати. Французский постановщик Жан-Пьер Амери знать не знает каких бы то ни было мер, равно как и не чувствует своего соотечественника-писателя, превращая один из самых прекрасных романов Гюго в вульгаризованный грифонаж. Любопытно, что одни произведения требуют побуквенного следования, а другие нуждаются в индивидуальном подходе и стиле. «Человека, который смеётся», с его длительными сюжетными экскурсами и детальным раскрытием мира свойственной ему эпохи с супротивными слоями населения, следует таки отнести ко второму виду экранизации, но с оглядкой на первый. Стоило бы Тиму Бёртону в своё время взяться за такое дело, когда ещё он был полным фриком, а Джонни Депп — в расцвете сил. Но, вероятно, Тому Хуперу вновь предстоит «запеть». Нежелание превращать фильм в безликий мини-сериал слишком отдалило Амери от основного курса, а вместе с тем и от самой сути. Роман, где в наибольшей степени нашли отражение гуманистические взгляды автора, выразителем которых преимущественно стал его герой Гуинплен — преобразовался в киноленту с высказыванием то ли на тему искушения, то ли любви с приставкой «pseudo», притом с минимальной смысловой нагрузкой и поверхностно-примитивными отношениями и конфликтами между персонажами. О внутренней же борьбе говорить не пристало.

Гуинплен, лорд по происхождению, ребёнком попавший в руки компрачикосов, обезобразивших его лицо, вырос среди народа и полностью испил чашу унижений и позора обыкновенного ярмарочного скомороха. Ах, если бы всё так! Для отображения жестокости и грязи Амери слишком уподобляется женской и лёгкой манере повествования, и проявляет лишь малые отблески происходящего ужаса. Даже внешне своего героя он наделяет нежными чертами, — «избавляется» от ушей, загнутых до самых глаз и бесформенного носа, созданного для подпрыгивания очков фигляра, — оставляя только вечно улыбающуюся физиономию из двух тонких порезов. Лицо, на которое невозможно было взглянуть без смеха, стало лицом, вызывающим нечто наподобие умиления, красивое душой чудовище превратилось чуть ли не в ловеласа, по крайней мере, в более раскрепощённого и незакомплексованного молодого человека. Но не столь важна внешняя метаморфоза (индивидуальный подход не отменялся), сколь внутренняя: Гуинплен недостаточно обдуманно принимает серьёзные решения, оказывающие значительное влияние не только на его жизнь, но и на близких ему людей; от его любви остаётся только само слово. Существенные события происходят в мгновение ока, повествование ведётся быстро, не оставляя места ни запоминающимся диалогам, ни неге хрупкой драмы меж Гуинпленом и Деей, уродливым гуманистом и слепой красавицей, которую в далёком детстве он спас от холода и смерти. Колыбель Ньютона у Амери выходит из строя: шары обрываются и катятся по инерции, не закреплённые более ничем. И всплывает одна проблема за другой: Урсус, некогда приютивший мальчика с застывшим смехом на лице и с ребёнком на руках, всего лишь отдалённо напоминает философа и надёжного наставника, ведь даже единственному своему товарищу, любимому волку Гомо, он не уделяет должного внимания, а мизантропические убеждения, по-видимому, выражает во время сношения случайной дамы. Это как если бы Данте во время странствия с Вергилием в потустороннем мире отошёл бы отлить!

Краткость — сестра таланта, но не всем дано её умело применять. Амери лаконичен, но оттого не более убедителен, ведь паутина сплетается не в сию секунду, тогда как он тщетно пытается сплести её вмиг, небрежно кидая своих героев то в жар, то в холод; правда, больше в холод. А ведь те даже точно не знают, чего хотят, кроме Деи, безудержно влюблённой в Гуинплена. Режиссёр делает всего-то элементарное: перенимает у Гюго обёртку, в то время как искажает содержание по ходу всего действа. Амери зацикливается на самом ненужном: привязанности компрачикоса к своему творению или подробных описаниях постижения богатой жизни, вместе с тем попутно бросаясь отдельными книжными фразами, вроде несвоевременного и небрежно произнесённого в ходе спектакля «рая богачей, сотворённого из ада бедняков». Человек, который смеётся, веселил людей и дарил им забвение, являлся символом страдающего народа, жестоко искалеченного высшим обществом. Его уродливая внешность была видимостью, прикрывающей душевное благородство, способность к самопожертвованию и любви. Но кинематографического Гуинплена с книжным роднит разве что умение развлекать и заблуждаться, зато Амери горд лишить его девственности. Поллюции — они такие разные! Помимо всего, Гюго в своём романе изобразил два смежных мира, два разные отталкивающиеся полюса, между которыми вся комедия и трагедия жизни. У Амери же вышел не более чем упрощённый для имбецилов тривиальный парафраз, в котором к тому же нашлось место нелепой попытке придать всей картине эмоционально глубокий окрас посредством напускного финального твиста. Для счастья героям было необходимо несчастье. Для какого-либо эффекта фильму была необходима драма.

Покажись, Гуинплен… Подари забвение.

«Не всякий огонь есть свет. Ибо свет — истина, а огонь может быть вероломным. Вы думаете, что он освещает, а он испепеляет».

Виктор Гюго

Экранизировать классику сложно и просто одновременно. Идеи бессмертных романов описаны с мастерством, оставляющим вопросы лишь у неспособных задуматься и проанализировать. Режиссер, берущий на себя ответственность экранизации какого-либо литературного колосса, сам должен обладать незаурядными способностями. Иначе его фильм опошлится, станет примитивным, плоским. Взялся за экранизацию — соответствуй. При желании создатель фильма даже может изменить сюжет. НО. Изменить талантливо, достойно первоисточника. Так почему мы всегда трепетно сравниваем классическую литературу с ее воплощением на экране? Потому что кривое экранное детище способно убить вкус к хорошему произведению у юных, неискушенных зрителей, еще не читавших книгу; извратить их понятие о сути истории; ввести в норму примитивность.

Рассмотрим первоисточник — книгу.

Виктор Гюго прекрасный писатель. Более того, он писатель бессмертный, поскольку вопросы и темы его романов будут актуальны до того дня, пока существует человеческая натура. «Человек, который смеется» — это рассказ о растоптанном сословии английских крестьян и о блистательной роскоши пэров.

Главный герой — обезображенный в детстве на потеху публике Гуинплен. Гримаса на его лице ужасна: рот открывается до ушей, уши загнуты до глаз, нос сплющен. Гуинплен может страдать, но вырезанный по коже смех вечен. Зато в душе этот человек прекрасен. Смелый, благородный, умный, порядочный, храбный. В книге есть момент, когда Гуинплен благодарит свою жизнь за уродство, ведь с его помощью он зарабатывает деньги фиглярскими выступлениями для Деи и Урсуса.

Урсус — старик, приютивший когда-то Гуинплена и Дею. Его монологи восхитительны! Урсус хвалит знать, тем самым обрисовывая всю никчемность богатства и невежества пэров и королей. Подобно Гуинплену, ужасному снаружи и прекрасному внутри, Урсус сварлив на словах и добр делами. И Урсус, и Гуинплен показывают, какая пропасть лежит между внешним и внутренним. Урсус нелюдим, к человечеству относится со скепсисом, а его брат — это прирученный волк Гомо.

Гомо является полноправным героем. Это кроткое и справедливое существо. Гомо не бросается на обывателей, но Урсус вынужден ночами сажать волка на цепь, чтобы уберечь от людей хуже и ниже животных.

Слепая девушка Дея — воплощение женственности и чистоты, ангел, сошедший с небес. Благодаря слепоте Дея не отвлекается на внешнюю шелуху, она видит сердцем. Кроткая и открытая, она искренне любит Гуинплена. Для нее он самое прекрасное, что есть в жизни: «Быть некрасивым — что это значит? Это значит причинять кому-либо зло. Гуинплен делает только добро, значит, он прекрасен».

На контрасте с Деей описана герцогиня Джозиана — молодая, дерзкая, испорченная аристократка. Пленительная девственница с душой грубой портовой шлюхи. Джозиана — собирательный образ тошноты той прекрасной эпохи, когда разряженные в пух и прах господа предавались разврату, пыткам и казням. Если Дея любит Гуинплена за его душу, то Джозиана хочет Гуинплена за его ужасную внешность. Герцогине даны ум и красота, это сочетание было бы восхитительным, если бы не тлетворное влияние окружающего уклада. То же самое можно сказать и о лорде Дэвиде Дерри-Мойр, который мог быть благородным, если бы не его воспитание при дворе.

Что мы видим в фильме.

Сильный духом Гуинплен превращен в растерянного и взбалмошного мальчишку. Он сомневается в себе, страдает от уродства и самовлюбленно позирует перед толпой. К слову, создатели фильма решили не заморачиваться, сведя уродство героя к улыбке Джокера. Киношный Гуинплен рассказывает свои страхи и огорчения Дее, накладывая еще большее бремя на слепую девушку. Где сильный, самоуверенный мужчина-герой, описанный Гюго? Перед нами инфантильный мальчик. Если кино восхваляет таких слабых и взбалмошных персонажей-мужчин, то не пора ли прикрывать лавочку?

Что касается Деи, то ее экранное время сводится к растерянному лицу и желанию затащить Гуинплена к себе в постель. Герои постоянно целуются, а он даже приходит в спаленку Деи, где та предлагает ему себя. Непорочные чистые отношения книги растоптаны режиссером. По закону жанра около героини появляется малозначительный персонаж Сильвиан. Пусть зритель знает, что Дея прекрасна и нравится еще кому-то (видимо, режиссер не понадеялся на игру актрисы).

Урсуса играет Депардье. Играет не плохо и не хорошо, это просто другой Урсус, более добродушный и мирской. Никакого отрицания, остроумия, игры слова, просто предупреждения в лоб.

Единственный сильный персонаж фильма — герцогиня Джозиана. Нужно похвалить игру актрисы Эмманюэль Сенье. Да, режиссер и сценарист виновны в коверканье трактовки произведения, введя зрелую искушенную женщину, вместо молодой герцогини, но игра Сенье прекрасна. Она искушает, унижает и показывает развращенную до мозга костей знать, играющую чувствами и умами людей. Если в книге Джозиана только на начальном пути своего чудовищного шествия по головам, то Джозиана фильма уже сделала все нужные для этого шаги. Минус истории с Джозианой в том, что сюжет сведен к маловразумительной любовной интриге, где не ясны ни чувства Гуинплена, ни мотивы герцогини.

В книге есть момент, когда брошенный мальчик Гуинплен натыкается на виселицу с покойником, пожираемого воронами. Эта сцена символизирует рок, закон короля и мучения человека. Аллегория, показывающая дух того времени. В фильме нет подобных параллелей.

Один из ключевых и сильных моментов — выступление Гуинплена в парламенте, перед знатью: «Кто я? Я — нищета. Милорды, вы должны меня выслушать», с описанием всей боли и горечи от его слов и реакции окружающих пэров. В кино сцена сведена к вульгарному и кичливому выкрикиванию в лицо лордам и королеве рассуждений о том, что вы живете неправильно и народ победит вас обязательно. Где та тонкость подачи, что была в книге? Скажи такое в лицо королеве, в тот же час преступник был бы казнен. А представление Урсуса перед Деей, после возвращения от Гуинплена? В фильме Урсус безжалостно обрушивает новость на нее без капли сострадания.

Чем ближе к финалу, тем глупее становится сюжет. Точка невозврата фильма — приезд Деи и Урсуса во дворец. С этого момента все продолжает развиваться настолько несуразно, нелепо и пошло, что вызывает полнейшее недоумение. Центральная тема — жизнь бедных и богатых — не показана вовсе. Зачем-то введена привязанность доктора к Гуинплену. Вопросом много. Классика — это что-то вроде детектора лжи. Пытавшиеся экранизировать только ради денег и славы — погорят, как потонула в смысловых недоразумениях данная «экранизация». Которую экранизацией можно назвать с натяжкой. А потому присоединяюсь ко всем голосам, кричащим: читайте книгу.

«Человек, который смеётся», пожалуй, один из самых известных и лучших романов своего времени. Виктор Гюго вообще писал отличные произведения с оригинальным сюжетом, неподражаемыми героями, которых переполняли чувства, и запоминающимися концовками. С появлением кинематографа экранизация его произведений стала вопросом времени, и с давних пор вышло множество фильмов по мотивам книг «Отверженные» и «Нотр-дам де Пари». Среди них сняли несколько фильмов и по роману «Человек, который смеётся». И вот много позже Жан-Пьер Амери решил представить миру своё представление об этом произведении, наверняка подумав, что Жерара Депардье будет вполне достаточно для успеха этой киноленты. То, что из этого получилось, не укладывается в голове.

Фильм от начала и до конца не имеет никоим образом ничего общего с книгой. В написании сценария можно допустить некоторые изменения и упущения в сюжете, но как можно полностью изменить внешность, характеры и души героев, а также кардинально переписать историю, мне остаётся неясным. Абсолютно все герои не соответствуют описаниям в книге, что уже придаёт определённую фальшь.

Гуинплен — уродливый внешне, но честный, мужественный, умный, благородный и очень добрый внутри юноша. Где это уродство в фильме, от которого народ бросало то в ужас, то в смех? Только улыбка Глазго на смазливом лице Марка-Андре Грондена. Гуинплен показан лишь наивным глупцом, идущим на поводу у герцогини.

Урсус (лат. «медведь») — на первый взгляд сварливый и очень угрюмый старик, но безгранично добрый и великодушный внутри философ, единственным спутником и другом которого до появления Гуинплена и Деи был волк Гомо (лат. «человек»). Депардье смотрелся очень хорошо, но истинный характер героя не был передан, к тому же в фильме Урсус стал любителем женщин, что абсолютно противоречит первоисточнику. А не менее важному персонажу Гомо и вовсе почти не уделили никакого внимания, даже его столь говорящее имя не было упомянуто.

Оплот невинности и чистоты Деи вовсе не раскрылся. Её отношения с Гуинпленом не были искренними, безгреховными и девственными. Эти страстные поцелуи совершенно противоречили вышесказанному. К тому же Криста Тере весьма неестественно изображала слепоту, что помешало поверить героине.

Джозиана — капризная и напыщенная молодая герцогиня, развратница, несмотря на свою девственность. Невзирая на свои недостатки к тому же была весьма неглупа и эксцентрична. Взяв на эту роль жену Романа Полански Эмманюэль Сенье, Джозиану состарили лет на двадцать, не меньше, что опять же послужило полному изменению характера героини.

Только из-за изменений персонажей сценарий подвергся немалым изменениям, к тому же было вырезано множество важных моментов из книги, олицетворяющих нечто важное и и имеющих некий смысл, начиная с мертвеца на Чесс-Хилл и имени Гомо и заканчивая крушением урки и вовсе не упомянутым персонажем Девидом Дерри-Мойром. А как же интерлюдия Урсуса «Побеждённый хаос», вложившего в это произведение свою душу? Ведь эта пьеса приподымала завесу над тайной преображения человека и истинной любви, не знающей границ. В конце концов сценаристы не просто искромсали книгу, но и добавили от себя множество нелепых и глупых сцен, полностью противоречащих исходнику.

В итоге из достаточно серьёзного и трагического произведения сняли какую-то нелепую, несерьёзную и в какой-то мере юмористическую драму. Фильм получился слащавый и неестественный, к тому же очень глупый, что разочаровало зрителя до глубины души.

Сразу пишу: фильм плохой, и как экранизация, и как отдельное произведение.

Во-первых, суть главных героев не раскрывается или раскрывается искажённо. Вместо Гуинплена, храброго, искреннего и чувственного юноши, мы получили закомплексованного унылого и похотливого труса. Вместо Деи, прекрасной и ранимой девушки, мы получили легкомысленную дурнушку. Вместо Урсуса, пессимистичного и угрюмого, но доброго в глубине души философа, мы получили распутного бомжа. Гомо же вообще обычный прирученный волк, а не его единственный друг и опора. Вместо герцогини, вольной и избалованной, мы получили похотливую садистку.

Во-вторых, передача внешности персонажей. Конечно, ужасную улыбку, вырезанную на лице Гуинплена, изобразить весьма сложно, но ведь можно было хоть приблизиться к этому, а не намазывать две полоски помады. Ну шрамы и шрамы, что тут такого. Они не вгоняют в припадок страха или смеха (в зависимости от того, ужасают человека уродства или смешат), лицо мальчика не превращено в маску, как это было сделано в книге или даже в других экранизациях. У Деи лицо и походка как у бывшей наркоманки. Про Урсуса вообще молчу, можно подумать, что он трактирщик, а не странствующий мыслитель. Герцогиня оказалась в два раза старше.

В-третьих, сюжет. Из книги взяты только сильно изменённые герои (если можно их так назвать) и несколько самых значимых событий. Остальное — от сценариста. Видимо, хотел уменьшить продолжительность фильма. В итоге — малосвязная и малозначимая ахинея. То четверть часа ничего не происходит, то за две минуты минут проходит неделя, месяц, а то и 10 лет.

Даже как отдельная кинокартина этот фильм смотрится убого. А как экранизация творения Виктора Гюго (в котором помимо повествования событий есть много размышлений, начиная от мировосприятия детей и кончая устройством английского общества 17 века и преобладающим в нём мракобесием) — просто насмехательство.

2 из 10

(за декорации и пару более-менее сносных эпизода).

Фильм получился почти аховый с невыразительными актерами и мелодраматической фабулой, которую взяли за сюжет из очень сложного, историко -драматического романа Виктора Гюго. Книга еще и социальна и сложночитаема из -за постоянных отступлений автора от главной темы и вообще она — не лучшее произведение великого писателя. Фильм же очень поверхностный, в нем плохо раскрыты характеры персонажей и… Гуинплэн не такой изуродованный как в книге, Дея совсем не красива, герцогиня Джозиана (красавица с каменным сердцем) вообще старуха какая -то, снявшая уродца на одну ночь. В книге Гуинплэн был долгое время ее любовником и нравился ей как экспонат музея диковинок. Она великолепна своей извращенной сущностью.. и только Урсус, факир, пройдоха и мизантроп хорошо сыгран Жераром Депардье, во всяком случае лучше, чем все другие персонажи этой мелодрамы.

Почему фильм должен быть больше историческим? Да потому что Гюго кропотливо и дотошно живописал эпоху в которой живут его персонажи. В картине всего этого ничтожно мало да и не мудрено, можно было сделать хронометраж побольше, ведь урезанная, как бы в попыхах снятая история двух влюбленных детей, слепой и циркача с изуродованным лицом, смотрится по меньшей мере «сыро» и тускло.

Хороша только сцена в парламенте(так же она одна из лучших в книге), где Гуинплэн, ставший пэром говорит о своем многострадальном народе и себя причисляет к нему.. Он — лицо нищеты и голода, страшное, изувеченное лицо истины, которую не хотят видеть богачи. Но над ним только смеются… для всех он скоморох и его слова не вызывают должного отклика в сердцах.

Концовка у фильма печальная но почему -то меня она не очень тронула.. Такой уж «хороший» этот фильм.

4 из 10

Только сцена в сенате очень потрясла 9 впрочем как и в романе она одна из лучших.

Посмотрела экранизацию «Человек, который смеется (2012)'. Фильм был снят по моему любимому роману В. Гюго — «Человек, который смеется». Я была в шоке от того, что увидела. Актерская игра не порадовала, чувствовалась наигранность. А что сделали с Урсусом? Не спорю, Жерар играл не плохо, но персонаж совершенно не соответствует книжному образу. Старик Урсус получился каким-то добряком, каким он не являлся в книге. А Гуинплен, Дея? По книге, когда Гуинплен нашел ее, она была совершенно другого возраста, была малышкой. Совершенно не понравилось то, что очень многие моменты вырезаны, не показаны. Изначально, не понятно, почему кто-то оставляет Гуинплена. Кто те люди? Куда он идет? Жаль, что не было момента, когда Гуинплен бродил по местности, и увидел труп. Как бежал от воронов.

А Гомо? Где этот волк? Может этот персонаж не важен, но именно он всегда сопровождал Урсуса, и можно было бы показать его немного чаще. Взаимоотношения Гуинплена и Деи не раскрыты. Я не верила им, когда они говорили о любви. Нет тех чувств, что были в книге! Печально. Назвать Гуинплена уродом не могу! Он не вызывает ужаса, смеха. Не таким он должен был быть.

Быть может, что фильм понравится тем, кто не знаком с книгой, не читал ее. Но после прочтения, и просмотра экранизации возникают разные ощущения! Совет всем, читайте книгу, и не пожалеете. Или смотрите экранизацию 1971 года. Так как про нее ничего плохого сказать не могу!

Жаль, что по такому великому произведению было снято такое кино.

После прочтения книги «Человек, который смеется», я не раздумывая решила посмотреть фильм, меня не остановили даже гневные рецензии. А жаль… У меня есть два варианта: Либо режиссер настолько бездарен, поэтому получился такой отвратительный фильм. Либо он решил сделать пародию, но мне как-то не смешно. Давайте по порядку.

Гуинплен.Я влюбилась в этого героя, читая книгу. Благородный, отважный, добрый, светлый… но это в книге. Что мы увидели в фильме: глуповатый мальчишка, которого стоило поманить пальчиком, как он сразу же забыл родной дом, отца — Урсуса и любовь всей своей жизни — Дею.

Про грим молчу, потому что то, что описал Гюго сложно воплотить на экране, но все-таки могли бы попытаться сделать что-то более ужасающее и смешное, а не Джокера.

Урсус. Узнав, что его играет Депардье я была не в восторге. Совершенно другой типаж был в моем воображении. Но кого это волнует? Перейдем непосредственно к герою, которого он сыграл. Вместо сварливого, но в душе доброго старичка, мы получили гулящего мужика, готового продавать людям волосы своего «сынишки» как средство от… если честно не запомнила чего.

Дея. Внешне героиня подобрана идеально. Знакома с этой актрисой благодаря фильму «LOL». Но как по мне, переигрывала. Постоянно растерянное лицо раздражало. Относительно ее героини могу сказать, что не видела я в ней ангела, она была немного испорчена.

Герцогиня Джозиана. Если с предыдущими недочетами я хоть как то скрепя сердце могла смириться, то после ее появления я окончательно разочаровалась в фильме. Джозиана в книге — прелестная избалованная девушка, выросшая среди роскоши, вольная делать, что душе угодно, постоянно в поисках приключений. Джозиана в фильме — взрослая похотливая женщина… на этом все, никакой индивидуальности, ничего цепляющего в ней нет, в отличии от ее книжной сестры.

Отойдя от деталей, взглянем на картину в целом.

Я не люблю, когда выкидывают сцены, но понимаю, что всю книгу не уместишь в полуторачасовом фильме. Но некоторые сцены выкинуты совершенно необдуманно, именно те сцены, которые должны были показать нам характер героев. Моя любимая сцена в книге — когда Урсус, вернувшись после наблюдений за Гуинпленом устраивает для Деи представление, чтобы та не переживала. В фильме он просто обрушил новость об их беде на бедную девочку.

Но знаете, не увидеть свои любимые сцены — это пол беды. Самое ужасное, что сделал Жан-Пьер Амери — он ИЗМЕНИЛ СЮЖЕТ! Совершенно другое развитие событий. Может я чего то не понимаю, но как так можно с великим произведением? Кто дал ему такое право? Я приняла, то, что он выкинул брата Гуинплена, что он убрал важную линию — как заговоры при дворе и ненависть Баркильфедро, но то, что он затащил Дею и Урсуса в дворец и последующие события я ему никогда не прощу.

Это надругательство над книгой. Если бы Виктор Гюго увидел этот фильм, он бы не выдержал такую насмешку над его произведением. Решение смотреть или нет этот продукт французского кинематографа за вами. Вы не читали книгу. У вас есть лишние полтора часа. Вы горите желанием посмотреть этот фильм. Если это так, то не буду останавливать вас, но если хотя бы один из этих пунктов не соответствует действительности, то вам лучше начать искать другой фильм на вечер.

Я случайно увидела трейлер этого недавно вышедшего фильма, не читая отзывы сразу же решила его посмотреть, так как книга В. Гюго оставила после себя глубокое впечатления. И если я не рассчитывала, что фильм сравнится с ней, то как минимум на то, что нам будут очерчены характеры главных героев и той эпохи, в которой происходит действие.

Но по прошествии первых двадцати минут меня ждало разочарование, усиливавшееся по мере действия фильма. Мне стыдно за эту работу французского кинематографа. Чем руководствовался при создании режиссер Жан-Пьер Амери остается загадкой, но ему удалось испортить впечатление от гениального романа его соотечественника.

Урсуса в фильме играет Жерард Депардье. Добродушный, инфантильный толстяк, падкий на плотские удовольствия. Весьма колоритный, он играет бедного старика, которому не каждый вечер доставался ужин. Я уже не говорю об отношении героя к Деи. Урсус, заботившийся о ней как отец, старающийся всячески защитить ее от всякого рода переживаний совершенно легкомысленно и даже жестоко сообщает ей известия о главном герое. Но характер персонажа загублен не только у Урсуса, но и всех героев фильма.

При современном развитии технологий, вместо того, чтобы наложить на Гуинплена грим, хотя бы попытаться передать зрителю его застывшую маску смеха, являющейся ключевой частью истории. Смеха в ответ на страдания… визажисты нарисовали на лице Гуинплена, два ничего не внушающих пореза. Гуинплена играет молодой мальчишка, представляемый нами юным, дерзким, эгоистичным, и даже несколько глуповатым.

Джозиану играет зрелая, погрязшая в пороках дама, вместо молодой, склонной переступить черту приличия герцогини. Я не говорю о пошлости, которую внес режиссер в отношения Деи и Гуинплена, но сцена с герцогиней кажется совершенно неуместной и оскорбительной для главного героя.

За что не возьмись, картина по всем пунктам потерпела провал.

Фильм оставил впечатление ватной, малобюджетной театральной постановки. Никому не советую его смотреть, не нужно портить впечатление от книги.

1 из 10

Как можно было так исковеркать величайшее произведение Виктора Гюго? «Человек, который смеется»- одна из моих любимых книг, которая овладевает и сердцем и разумом. Она поражает, вдохновляет, ее «растаскивают» на цитаты, перечитывают по несколько раз. Она наполнена грандиозными мыслями, красивейшими метафорами, историческими и философскими отступлениями. Ее в принципе нельзя экранизировать. Ну уж если рука Жана-Пьера Амери поднялась на этот шедевр, то неужели нельзя донести хотя бы малую часть книги, не запятнав ее какой-то неуместной вульгарностью и абсурдностью.

Характер ни одного из героев должным образом не раскрыт. Чего стоит только шрам на лице Гуинплена…Неужели эта полоска на лице ужасала людей и являлась следствием одной из самых чудовищных операций на человеческом лице? Вздор какой-то…А где собственно сама улыбка, застывшая навечно гримаса, создающая иллюзию смеха? Книжный Гуинплен — воплощение храбрости, мужества, благородия. А нам показывают какого-то смазливого мальчика с накрашенными губами и сомнительными интеллектуальными способностями.

А что за непонятное существо пытается изобразить Дею. Где тот ангел, та непорочная, чистая нимфа, которая излучает свет? Почему вместо этого нам подсунули актрису с лицом бывшей наркоманки?

Урсус…точнее то, что от него осталось. А осталось лишь имя. Философ, заядлый пессимист, психолог, от которого нельзя ничего утаить, мизантроп, который в глубине души добрее и человечнее многих из нас. Как его можно было превратить в добродушного упитанного старика, любившего плотские удовольствия? Про волка я вообще молчу, даже не удосужились его называть по имени. А звали его между прочим — Гомо, то есть человек по-латыни, который играл далеко не последнюю роль в книге, и был единственной поддержкой и опорой Урсуса.

А придать божественным отношениям Деи и Гуинплена хоть малейший намек на пошлость? Какие поцелуи? Гуинплен краснел, видя, ненароком упавшее с плеча Деи платье. Их отношения были возвышенные, девственные, они были спасением для друг друга в этом порочном мире. Они дарили друг другу поцелуи души…

Хоть как-то соответствует книге герцогиня Джозиана. Только вместо двадцати трех летнего олицетворения чувственной красоты нам подсунули сорокалетнюю развратную даму. Зрителю совершенно непонятно, что она не просто извращенная богачка, а женщина несущая дань эпохе. Эпохе, когда женщины (и не только) были моральными уродами. Когда по ночам они ходили на места казни и целовали отрубленные головы, когда королевы коллекционировали сердца своих убитых бывших возлюбленных. Безобразной, страшной эпохи и от этого так прекрасной.

Многих героев вообще нет, вместо этого появился какой-то музыкант в шляпе, предназначение которого я так и не поняла.

Сюжетные повороты полностью изменены, видимо сценаристы решили, что Гюго им очень уступает в мастерстве, и они лучше знают, что и как должно происходить.

Места не хватит, чтобы полностью выразить свое негодование и отвращение к данному продукту кинематографа. Лучше просто не смотрите его. А если уж решились, то не верьте тому, что видите. Все только жалкая ничтожная пародия на гениальнейшую книгу, которую действительно стоит прочитать…

1 из 10

Тщеславие — страшная сила, действующая внутри нас, но против нас же самих.

Виктор Гюго

«Человек, который смеется» — один из наиболее известных романов Виктора Гюго. Бессмертное произведение французского писателя, яркий образец романтизма, как и многие произведения великого мастера, по-прежнему не потеряло актуальности и будоражит сердца миллионов читателей. Не знаю чем руководствовался Жан-Пьер Амери, когда экранизировал этот роман, но это были явно не лучшие побуждения. И если бы после смерти Гюго не кремировали, он бы до сих пор вращался в гробу без остановки.

Это плохая экранизация.

Каждый человек смотрит на мир через призму своего собственного восприятия. И кино, в данном случае, это возможность взглянуть на ту или иную историю глазами режиссера. Поэтому я всегда спокойно отношусь к фильмам, снятым по книгам. Но что допустимо для романов Стефани Майер, к примеру, никак не допустимо для произведений имеющих такую мощь и глубину, как произведения классиков мировой литературы.

Так, следуя тенденциям современного кинематографа, Амери безжалостно комкает сюжет романа, выставляя на первый план любовную историю главного героя и скармливает это зрителям как так и надо! То же самое мы могли наблюдать в фильме Джо Райта, снятого по мотивам «Анны Карениной». Но если у последнего акцент был сделан на театральность действия и авторское прочтение исходного текста (хотя и тоже весьма сомнительное), то Амери своей работой оставляет вопросов больше, чем дает ответов. Кто такие компрачикосы неосведомленный зритель не поймет вообще. В итоге от романа Виктора Гюго остается лишь название и разрезанный рот Гуинплена. В таком случае уместнее и честнее было снять обособленное от книги кино про страшилу и слепую девчонку, а не спекулировать на имени прославленного произведения.

Гуинплен и компания.

«Природа не пожалела своих даров для Гуинплена. Она наделила его ртом, открывающимся до ушей, ушами, загнутыми до самых глаз, бесформенным носом, созданным для того, чтобы на нем подпрыгивали очки фигляра, и лицом, на которое нельзя было взглянуть без смеха.»

Видимо решив, что раз уж и так от оригинала отошли дальше некуда, авторы фильма не стали пугать нас таким уродцем и ограничились нарисованными на лице красавчика Марка-Андре Грондена очаровательными полосочками, символизирующими разрезы. И это при том, что мы живем в век высоких технологий, при помощи которых можно сделать такого реалистичного Гуинплена, что сам Гюго испугался бы! Как оценить игру Грондена я не знаю: в рамках режиссерской концепции играть парню было нечего. Он и не играл. Если книжный герой несмотря на свое нечеловеческое уродство сохранил в сердце доброту и способность сопереживать людям, осмеивающим его, то в фильме совершенно не чувствуется ни человеческой трагедии, ни внутреннего конфликта главного героя. Глядя же на Дею в исполнении Кристы Тере, с ее хриплым голосом и внешностью проблемного подростка, так и хочется попросить у слепой девушки сигаретку. Жерар Депардье с его Урсусом пострадал от вандализма создателей не меньше остальных героев. Так от человека, ненавидящего людей, пессимиста, единственный другом которому является волк, остается только безликий старик, то и дело предостерегающий главных героев и каждые 10 минут повторяющий, что он не плачет никогда (?) Спасает ситуацию только то, что эту роль играет Депардье. Портрет аристократии, объединенный в образе герцогини в исполнении Эммануэль Сенье более-менее выразителен. Но так как мотивы ее, так же, как и многое другое, остались за бортом данного фильма, то портрет этот вызывает только недоумение и тоску. Как и весь фильм в целом. Тоска и недоумение.

Достоинства. Коротко.

Не смотря на то, что недостатков у этого фильма более чем достаточно, я не могу все же назвать его абсолютно провальным. Здесь присутствует некая притягательная атмосфера, созданная звуковым сопровождением и нетривиальными декорациями. А скромный хронометраж не дает этой вакханалии затянуться. Кому-то этого может быть достаточно. Это пожалуй и все плюсы, которые я могу выделить.

Подводя итог, хочу закончить мой отзыв словами великого французского писателя, чье произведение было так безжалостно изрублено людьми, греющих руку на его славе: «Не всякий огонь есть свет. Ибо свет есть истина, а огонь может быть вероломным.»

Читайте книги, друзья!

4 из 10

В последние годы Голливуд охватила какая-то лихорадка связанная, с экранизацией произведений и пьес, причем неважно принадлежат ли эти произведения перу известного писателя или какого-то новоявленного и малоизвестного автора, главное экранизировать.

Не прошел этот тренд и французский кинематограф. Под дулом беспощадной и неуемной энергии режиссеров и сценаристов оказался «Человек, который смеется» Виктора Гюго. Непонятно только отношение самих же французов к этому гениальному произведению, их поверхностный подход к работе над ним. Вся проблема экранизации Гюго, по моему мнению, состоит именно в том, что последний неэкраенизируем (прошу прощения за мой французский), так как главный аккорд в его произведениях это все же не сюжет, а лирические отступления, в которых и скрыты мысли и весь философский посыл. И если «Отверженных» того же автора экранизировали несколько раз и пару раз это даже было вполне смотрибельно, то голый сюжет «Человека, который смеется» положенный так сказать на ленту выглядит абсолютным фарсом, неким аргентинским мылом с невероятной и неправдоподобной сюжетной линией. Действие оказывается размытым и скомканным, герои аморфными, слепыми куклами действующими по непонятной логике, общая картина тягучей, унылой и несколько камерной. В произведениях данного рода всегда нужны масштабные кадры природы, массы людей. В ленте Жан-Пьера Амери было ощущение снятого на камеру театрального действа.

Отдельно хотелось бы отметить работу гримеров, а точнее ее полное отсутствие. Обезображенную страшную улыбку Гуинплена, которая призвана олицетворять боль и страдание превратили в легкий шрам.

Жесткий, местами грубый, скрывающий свои чувства, но безмерно любящий Урсус был превращен в доброго толстяка. Вообще выбор стремительного полета Жерара Депардье в пропасть бездарных проектов мне не совсем понятен.

Эммануэль Сенье все так же осталась героиней «Горькой луны» внезапно надевшей на себя роскошные наряды.

Людей, против которых должен был быть показан направленный гнев Гуинплена, практически в фильме нет, как собственно нет и самого гнева.

Картина не будет полезной даже в том, случае если зритель захочет ознакомиться с голым сюжетом произведения, чтобы не прибегать к чтению.

Итог: уныло и неинтересно.

Обидно ставить экранизации книги Виктора Гюго такой низкий балл, однако не буду говорить, что перед просмотром ждала чего-то грандиозного. Хотя бы потому, что фильм новый, а его как-то не рекламировали, и никто его не ждал. Я самостоятельно искала экранизации «Человека, который смеется», вот и нашла этот фильм и мини-сериал. Выбор пал на более новый вариант, то есть на фильм. А теперь мне хочется глянуть сериал. Потому что фильм разочаровал.

Во-первых, не раскрыта сущность главного героя с изуродованным лицом. На протяжении всего фильма зритель больше симпатизирует слепой любящей девушке, а вот Гуинплен просто есть и все. Дея полюбила прекрасную душу парня, добрую и чистую, однако в фильме ну никоим образом не показана эта добрая душа. Гуинплен предстает перед зрителем каким-то равнодушным, блеклым. Такое чувство, что ему всё равно на всех и все, а он сам просто плывёт по течению. И если любовь Деи очевидна для зрителя, то любовь Гинплена у него еще под вопросом. Также стоит вспомнить сцену, когда выступая перед Парламентом, Гуинплен хочет рассказать про бедность. Нет в нем огня, увлеченности, будто его просто кто-то попросил замолвить про это словечко, а самому ему плевать.

Во-вторых, внешность «смеющегося» человека. Она никак не вызывает ужаса, мол, до чего же жестоки люди. А также непонятно, что смешного видят в Гуинплене зрители. Очень красивый парень, приятный, а застывшая на лице ухмылка нисколько не портит его. Но вообще, режиссер снимал эту картину, вдохновившись бартоновскими «Эдвардом руки-ножницы» и «Суинни Тодом». То есть он попытался создать аналогично Бартону эдакий готический гламур. Я люблю Бартона, но интерпретировать «Человека, который смеется» нужно максимально приближенно к реальности, чтобы действительно показать людям жестокость и мерзость тех времен.

В-третьих, некоторая несвязность картины, недосказанность. События происходят как будто грубыми резкими рывками, вырывая зрителя из одной реальности и перенося в другую. Недоработанность картины, незавершенность.

6 из 10