Ая (2012)

40-минутный, то есть не совсем короткометражный по формату фильм по камерности не схож и с полным форматом. В фильме две основные локации. Это аэропорт, где по стечению обстоятельств женщина средних лет (то есть за тридцать, но дающая сама себе, как и все женщины мира, на несколько лет меньше) встречает мужчину в полном расцвете 50-летних сил, хотя встречала она совсем не его, а своего мужа, но согласилась подержать табличку и вот теперь везет в своем автомобиле члена жюри международного конкурса пианистов в Иерусалиме. Собственно, в салоне автомобиля разворачивается почти все действие фильма: от официального, вежливо-радушного но церемониального начала беседы к обозначению культурной и социальной границы (ты — водитель, я член жюри), но далее к такому повороту (не событий, нет, разговоров; событий как таковых в фильме нет), где все начинает напоминать до более знакомую ситуацию эротического дорожного приключения, когда совершенно ясно, что истории жизней двоих людей сошлись на некоторое количество времени, и вся ценность ситуации в ее кратковременности. Собственно, фильм дает предельно точные гендерные версии поведения мужчины и женщины в этой ситуации (мужское «цени мгновенье, ибо упустишь» и женское «страшись будущего, ибо наступит»), но дальше ничего не скажу для интриги.

О чем же фильм? И так ясно, что это не мелодрама, не роуд-муви или еще что-нибудь. Это фильм о том состоянии мира, в котором глобализм стал как бы нормой (еврейка и датчанин свободно говорят на английском, встречаясь в типично современном здании аэропорта, едут на типично современной машине, пользуются типично клишированными современными гаджетами, разве что герой несколько старомоден, до сих пользуясь CD-плейером, но у него работа такая). То есть это не фильм о этнокультурных различиях, тут все примерно одинаково (разве что датчанина можно спутать с финном). Но это и не фильм, оценочный по отношению к modus vivendi. Кажется, что может быть общего у профессионала из мира музыки и адвокатки. По умолчанию, мы ставим галочку напротив первого пункта, ведь где презренная проза бытия и где великий мир искусства, который остается великим даже — буквально — на коленке у героини?! Однако и такое толкование поспешно, хотя больше подходит искусству кино, которое является «мета» по отношению к самому себе. Однако метапозиция кинематографа больше реализована в самой архетипичной для кино ситуации «он и она в автомобиле». Эта ситуация именно кинематографична, она встречается только в этом искусстве и всем известна по набору очевидных признаков (камера снимает через лобовое стекло, разговоры между взглядом вперед и мимолетным взглядом в сторону, на партнера etc). Снять фильм про эту ситуацию — взять на себя очевидную смелость, однако режиссеры, кажется, не ошиблись.

Конечно, ситуация в фильме ценна не сама по себе, но именно тем, что она уже бесконечно разыграна. Не стоит отождествлять эстетическую реальность и реальность как таковую. В эстетической реальности логикой управляет нарратив, а в реальности нашей логика не позволяет этому нарративу состояться. Еще в романтическую эпоху осмысление сюжета стало перемещаться от происходящему (авантюры) к непроизошедшему (альтернативе), потому что вместо события-в-пространстве стало цениться событие-в-бытии. Так, и в фильме топос вполне властно диктует модели поведения, и герой даже на это согласен (он отвлекается от своей прагматики в пользу ролевого поведения), а вот героиня почему-то нет, а почему, ответит финал фильма.

Поэтому это не сюжет о том, что синица в руке (дом-семья-ребенок) ближе к сердцу, чем неизвестное, которое страшит своей неизвестностью, но одновременно абсолютно предсказуемо в плане, что может случиться ближайшей ночью после случайной встречи. Это сюжет о расхождении историй в разные истории, потому что кинодвойник слишком авторитетен, чтобы о нем можно было забыть. Возможно, главной идеей может стать та, что одно из следствий глобализма — слишком хорошее представление вот о таких «общих» нарративах, с которыми не надо знакомиться и которые уже не обольщают автоматически.