Класс (2008)

Фильм вызывает бурю эмоций и оставляет после себя глубокий отпечаток болезненной и серой грусти, тоски, печали, страха за этих детей и их будущее.

Чувство безысходности людей, оказавшихся не по своей вине, в чужом для них мире, где они не нужны, где их не любят и никогда не примут за равных, где они обречены быть чем-то непонятным и «низшим». Это огромный овраг непонимания между людьми из разных миров.

Не знаю, каким образом может нравиться учитель, показанный в данном фильме. Он не может найти подхода к детям. И, как мне показалось, основная проблема фильма заключается в том, что учить таких детей по привычным правилам невозможно. Но коллектив преподавателей не в состоянии (а может просто напросто и не хочет, и ленится, потому, что считает этих детей «безнадежными тупыми отбросами» без будущего) найти подход к этим детям, не хочет любить их, воспринимать их как будущее поколение, а не как обузу и чужестранцев. Дети чувствуют, что их не воспринимают всерьёз, что над ними насмехаются, что их не любят и им здесь не рады, что их считают тупыми и безнадёжными, что они тут никому не нужны. Что преподаватель не имеет сил и опыта ответить на их хамство, потому что не сталкивался с таким поведением и считает его невозможным. Однако эти дети, первобытные, для них это нормальное проявление своих эмоций. Они ждут лидера, ждут, что преподаватель проявит себя и установит рамки, поэтому постоянно вызывают его на дуэль, которую он проигрывает раз за разом. А дети хотят лидера, они снова дают ему шанс, ответить им, показать себя. Они верят в него и ждут, что он станет для них лидером и полюбит их.

Однако преподаватель не в состоянии это сделать, потому что он общается с ними, как принято, а не как нужно этим маленьким сорванцам. Преподаватель не в силах переступить через систему и стать авторитетом, не в силах стать индивидуальной няней для каждого из них, потому что он приходит в школу выполнять свою работу, и он привык, что дети должны сами брать знания. Он не понимает, что это необычные дети и с ними нужно иначе. Он высмеивает их, и немного презирает, как и другие преподаватели. Но никто из них не задумывается о том, что это не привычные для них французские дети, что они и их семьи долгое время жили в других условиях и занимались другими вещами, не требующими навыков, которые требуются для жизни в этом новом для них и чужом месте. Что они совсем не виноваты в том, что оказались здесь, что они были вынуждены это сделать, что они скучают по их родным местам, где не нужно было сидеть за партой, а достаточно было заниматься земледелием. Где никто не лгал в лицо, а говорил прямо о своих мыслях, чувствах, и они не понимают, почему сейчас им это стало нельзя, и почему преподаватель так отчаянно лжёт им, что они ему симпатичны. За что он их так не любит и всё время придирается к ним? Они чувствуют, что у них не получается многое из того, что здесь делают и малыши, и дети чувствуют свою неполноценность в этом мире и ненужность. И бесконечно грустят о том старом мире, в котором все были, как они, всё было понятно и где они действительно претендовали на высокие роли в «своём маленьком селе». Они не понимают, почему их совмещают с другими детьми, которые выглядят иначе, и не любят французов и любых других. А всё по той причине, что здесь их не готовы воспринимать, также и они отвечают чужакам той же монетой.

Французский фильм, удостоенный главной премии Каннского кинофестиваля. Снят по роману Франсуа Бегодо «Между стен», в котором рассказывается о сложных отношениях между учениками, учителями и немного родителями.

Отчасти в этом можно увидеть метафору современной мультикультурной Европы, отчасти — французскую реинкарнацию советского фильма Доживём до понедельника, где идёт поиск демократической модели учительства.

Новаторство состоит в том, что здесь задействованы не просто непрофессиональные актёры (это случалось и раньше), но настоящий учитель (он же — автор сценария) и его ученики, как бы реконструирующие свой личный опыт. То, что действие лишь разе выходит за пределы школы тоже по-своему символично. Во-первых это свидетельствует об авторитарности школьных институтов (учитель всегда прав), ну и замкнутости социального и школьного пространства. Во-вторых, улица делает тех же персонажей равными, а потому откровенными и способными к нужному всем компромиссу. Правда, одного из учеников — Сулеймана — это уже не выручает…

Для наших учителей фильм будет примечателен системой французского школьного аппарата, основанного на защите учителя и демократичности и системности процедур по воспитательному воздействию на учеников. Даже судно, что за обращение к учителю на «ты» ученика могут вытурить из школы, не говоря уже о самовольном уходе с занятия. Реалии российской школы (не элитной, а вполне обычной) куда суровее к педагогам…

Фильм режиссёра Лорана Канте по книге Франсуа Бегодо «Класс», /оригинальное название «Между стен».

Лоран Канте французский режиссёр, как и многие начинал с короткометражек, отмечен многими призами, в том числе высшей кинематографической наградой, «Золотой Пальмовой Ветвью», за фильм «Класс».

Франсуа Бегодо, Французский писатель, журналист, певец, /пел в рок-группе/, кинорецензент. В фильме «Класс» исполнил главную роль.

Фильм о школе, взаимоотношения учителей и учеников, просто без особых изысков, жизнь, какой она есть.

Французская школа, самая обычная, учитель Франсуа, тоже самый обычный и вроде бы как неплохой парень, ученики, выходцы с разных концов света, с Африканского континента, с Китая, с Ближнего Востока. Школьные будни, рутина, ничего вроде бы интересного, учитель разбавляет скуку своим обаянием и эрудицией, ученики живут своей жизнью. Сюжет не столько разворачивается, сколько пытается закрепить в памяти уже сказанное.

Но в тот момент, когда кажется, что ждать от фильма нечего оказываешься в центре конфликта. Невольно вспоминается своё, своя школа, свои учителя и соученики. И тоже конфликты. Насколько тогда это казалось серьёзным, затрагивающим твоё достоинство, честь, /ты же не мог перед друзьями показать свою слабость/.

Тебя учили послушанию, а твоя душа жаждала свободы. Ты ещё не мог сформулировать критерии этой свободы, ты ещё не понимал ответственности, налагаемой этой свободой. Ты ещё только учился жить. Жить во взрослом мире по взрослым законам. Через послушание, которое тяжелей всего давалось. И мы бунтовали. Бунтовали, как могли.

Прожив на свете большую часть жизни понимаешь, не всё было правильным в нашем обучении, естественно и не всё было правильным в нашей после-школьной жизни.

А ещё понимаешь, /замаливая грехи и оплакивая потери/, что это был не просто подростковый бунт, это был путь к свободе мысли, к свободе выбора, к совести, к любви наконец, /в общечеловеческом понимании конечно/. И может мы не столь плохи, как могли бы быть, /просто нам повезло жить не в лучшие времена/. Так же, как нашим родителям, их родителям.

Я говорю о нас с тобой, потому как не вижу большой разницы в том какая именно школа показана в фильме, французская, или ещё какая. Пусть мы и говорим на разных языках, у нас разные страны, разное правительство, разные социальные критерии общества, мы люди. Люди которые должны достойно прожить свою жизнь в этом мире. Что не так уж и просто.

Такие вот мысли навевает этот фильм.

Жизнь то продолжается. Мы скорбим о прошлом, мечтаем о будущем, живём в настоящем.

Это я к тому, что в глубине души, всё таки хотелось бы вернуться, туда в своё прошлое, свой класс, где ты был молодым, наивным, смешным и… наверное всё таки счастливым. Несмотря ни на что. Просто ты этого не понимал.

Как не понимают это герои этого фильма. Но всё проходит, а если что и возвращается то только ветер.

Ветер памяти. И тогда многое на свои места стаёт.

Фильм показывает взгляд на школу изнутри. Трудно представить, что подобное поведение учеников возможно на уроках в школе. Такая вольность и открытость в общении на уроках с учениками, с преподавателями. Это очень сильно удивляет, не помню такого в своей школе.



Больше всего меня поразила фраза: «я не понимаю, что мы здесь делаем», или же, когда учитель в конце учебного года спросил учеников, что им больше запомнилось за учебный год, и одна ученица ответила «ничего». Именно это я выделил, как главную проблему. Главная задача любого образовательного учреждения — это научить человека думать (не только думать, конечно, но и воспитать его). Именно осознание того для чего это делается приносит колоссальную эффективность любого процесса, в том числе и обучения. Но вбивать в голову ученика знания дисциплины довольно не эффективно.

Итог: фильм понравился, но показался не до конца раскрытым. Хочется узнать что будет дальше и какие меры примет учитель для решения проблемы?

Фестивальные успехи последних лет европейского «неонеореализма» — фильмов, обычно простых, как две копейки, почти бессюжетных, снятых нарочито дешево и на коленке и примечательных только степенями страдания героев, как один представителей социальных низов, вроде бы заставляют пройти мимо «Класса», в лучшем случае просмотрев его для галочки. И это будет ошибкой. Вроде бы еще одна социальная притча, ничего примечательного — мультинациональный и мультикультурный антураж — оборачивается хитрой многослойной шкатулкой, где под одним привнесенным смыслом скрывается другой и так почти до бесконечности. Ирония дня, чтобы не перечить мейнстриму авторам приходится упаковывать свой товар максимально неказисто.

Школа, окраина Парижа, не самый лучший, но и не худший район. Ученики комплектуются либо из потомков недавних мигрантов, либо из парижских низов. Звезд с неба подростки явно не хватают, но и машины вечерами, вроде бы, не жгут. Учителя — тоже достаточно неплохие, в меру сил проявляющие интерес к подопечным, но чувствуется уже и профессиональная усталость, и сложность коммуникации с непростым «рабочим материалом». Так, поочередно «включая» на экране то один из учебных классов, то хронику учительской и идет пересказ обычного школьного года. Теперь по хитросплетениям сюжета.

Слой первый — достаточно прозаичный и легко читаемый для отечественной публики. Работяга-учитель, француз, достаточно положительный и заинтересованный, тянет весь год пеструю интернациональную компанию, пытаясь втемяшить подопечным хоть малую толику знаний о французском языке, культуре, правилах поведения и хороших манерах. Тяжелая работа белого культуртрегера в наполовину черном, наполовину состоящем из белых низов классе. Ученики в основной своей массе, безалаберны, наглы, хамят, задираются, но в редкие минуты заинтересованности все-таки поглощают крохи познания с ладони своего ментора. Ну и ладно, большего с такой публикой все-равно не добьешься, тем более, что многие из детей вообще не понимают ни кто они, ни что они здесь делают. Все, финиш.

Слой второй — учитель, на деле достаточно изработавшийся и профессионально выгоревший самодовольный парень, изначально относится к подопечным, как к второсортному, мало на что годному материалу. Ироничные реплики, насмешки, случайно высказываемые, но от этого не менее весомые оскорбления, которые и служат катализатором главного конфликта фильма. Причем у преподавателя не находится ни желания, ни интереса как-то взять свои слова обратно, отмотать ситуацию, извиниться. Да и перед кем извиняться? Перед этой наглой хамской массой, которая даже не знает написания элементарных слов? Проще и для бюрократических процедур, да и для самомнения размотать проблемную ситуацию привычно по положенным инстанциям, выставив на улицу очевидного черного козла отпущения, в добавок явно мешающего успеваемости класса, ну и забыть обо всем. И все будет замечательно, отряд не заметит потери бойца, конец.

Слой третий — явная оторопь преподавателя при виде того, как два десятка еще недавно абстрагированных ото всей учебной жизни оболтусов вдруг превращаются в коллектив, в единого, язвительного и опасного оппонента, имеющего наглость подмечать учительские изъяны, задавать точные и от того еще более неприятные вопросы, касающиеся его реплик, поведения и манеры вести занятия, вести учет преподавательским недочетам и ошибкам, способного совместно выступать в свою защиту. То есть из подростков превращаются в выстроенное заинтересованное сообщество. С одной стороны успех для опытного наставника, с другой очевидная головная боль и разрыв шаблона. Зачем эти проблемы? Ежедневно, спрашивая с учеников заданное проходить встречную проверку на профпригодность? Проще, пока мятеж не стал серьезным и неприятным, подавить его — и вот снова у нас язвительный препод, на голову возвышающийся над классом и разрозненная, ничего не желающая, отделывающаяся дежурными пристойными репликами толпа учеников.

Вот такие невеселые мысли набежали после просмотра этого непростого фильма. Приходится поделиться ими с читателями, потому что в большинстве обзоров кроме описания контекста и сюжета ничего подобного найти не удалось. Смотрите, думайте и продолжайте дальше разматывать клубок аллюзий и метафор, подброшенный нам французским режиссером Лораном Канте.

9 из 10

Незатейливо растянутый на весь фильм диалог классного учителя со своей аудиторией, составленной из 13—14 летних молодых ребят, взрослеющих, гордых и внимательных неожиданно переходит во вполне разумное и обоснованное зрительское размышление. А зачем вообще нужна школа? Я вот, кстати, тоже не сильно понимаю. Приятно, что Лоран Канте не стал усугублять все каким-то отдельным конфликтом, обострением или скандалом. Тут всего будет в достатке, но не с избытком. Преподаватель может позволить себе грубость — не извинится, но все осознает и не будет позволять себе нервных срывов. Дети будут дискутировать с учителями — но, по большей мере, граней допустимого не перейдут. Педагогическое собрание будет нацелено на результат, при этом не забывая обсуждать и о том, что же на самом деле является целью их санкций или работы. Будет и отчисление.

Основное достоинство фильма в его многозначительном финале. Скромная девушка, приходящая к учителю и признающаяся в том, что обучение в школе за последний год ей ничего не дало является самым сильным раздражителем. Финал уже скоро, а обсуждение о том, зачем нужна школа, какими нужно быть учителям и каковы пределы свободы учеников, вероятно, по замыслу создателей ленты только начинаются. Лоран Канте лишь хитрый проводник, умело побуждающий к дискуссии, выискивающий больные места там, вроде бы где их и не должно было бы быть. Любящим пофилософствовать французам — тут предоставлено широкое поле для дискуссии. Социально значимая тема, внятная режиссура и изобилующий диалогами сценарий — вот и все составляющие успеха этого фильма.

7 из 10

Это фильм про мою школу. Серьезно, когда я училась в школе, ее директор стремился к французской модели образования, пытался как-то имплементировать ее в российскую действительность.

И сейчас я смотрю на эту картину и понимаю — вот оно, то, чего он хотел. Этот фильм, как и любой арт-хаус, оставляет после себя некое ощущение недосказанности, какой-то горький след чего-то, что хочется продолжать, о чем хочется говорить. Он действительно шедевр — пускай актеры, играющие в нем, совершенно не профессиональны. Наверное, в этом и есть какая-то особенность этого фильма — они не играют в нем, они в нем живут. Проживают каждый момент, сталкиваются с этими трудностями, решают эти проблемы. И ты делаешь это одновременно с ними. И это прекрасно, у меня просто нет других слов.

Особенно произвела впечатление последняя сцена. Ощущение безграничной свободы и ощущение какой-то надломленности вместе с тем.

Фильм, заставляющий задуматься, заставляющий осмыслить себя и свою жизнь. И то, что не все нужно решать мирным способом, иногда приходится быть жестоким. Настолько — насколько это возможно.

В общем, в этом фильме есть, о чем подумать. И когда на экране появляются титры, ты все еще думаешь. Хороший фильм для тех, кто любит обременять себя мыслями.

Фильм в формате разговорного жанра, основанный на анализе особенностей системы столь актуальной, как «педагог-подопечные», почти не имеет шансов остаться незамеченным.

Главный герой преподает французский язык в разнонациональном классе, представляющего собой подобие межрасового Вавилона. Ученики, выходцы из «социальных низов», удовлетворяют эмоциональное голодание в примитивных формах, улавливая в жестах преподавателя разнокалиберный антисмысл будь то личная неприязнь или скрытая дискриминация. Попытки самоутверждения посредствам конфликта, похоже, единственное, что осталось у этих подростков. Осознание собственной ущербности непроизвольно интегрирует их, превращая в агрессивную массу, с одной стороны враждебно настроенную к внешним раздражителям, с другой — равнодушную.

Большинство сцен «Класса» строятся на диалогах, кажущимися пущенными в сторону. Нехватка терпения на пару-тройку начальных сцен сводит на «нет» дальнейшую перспективу знакомства с фильмом, поскольку о развитии сюжета можно забыть. Картина топчется на одном месте, но наблюдать за этой статикой можно и нужно. Косвенная смысловая нагрузка, идущая между строк, имеет все шансы ввести в заблуждение: в ожидании начала рассказа зритель лишается точки опоры, поскольку начала здесь нет, как и привычного кинематографического завершения. Фильм начинается механически и «уходит в титры» аналогичным образом, символизируя, что все показанное — лишь отрезок из общей цепи, которая, как и сама картина, не заканчивается.

8 из 10

Во-первых, этот фильм снят так, будто тут нет актёров, нет кулис и сценаристов, это реальная жизнь в кадре.

Этот фильм о хорошем учителе. Он связан по рукам и ногам (как сказано в одной из понравившихся мне рецензий здесь) законами «толерантности», «полит корректности» и «защитой прав детей», и тем не менее он остаётся в школе. И пытается нести добро своим непонимающим, что они делают, обидчикам. И это добро — неоценимо, так как это — воспитание их душ. Бескорыстно и благородно. Думаю, он мог бы быть собирательным образом почти любого современого учителя.

Во-вторых, он затронул очень болезненные вопросы в моей душе. Поднял самые острые темы, над которыми я давно уже сломала голову. Кто-то решил за нас всех, что можно и что нельзя нашим детям. Во что постепенно превращается наше общество, и что будет дальше со всеми нами, когда эти юные дикари, которых сегодня нельзя учить по законам любви, сострадания, взаимопомощи, терпения, искренности и уважения к старшим, повзрослеют? Или кто-то намеренно, хитро и постепенно-незаметно, из поколения в поколение превращает наше общество в то, во что оно превращается? И для чего им это нужно?

Главное то, что эти дети уже так воспитаны, с рождения. Они уже не видели, как относились к людям, к учителю, их бабушки и дедушки. Они уже не знают, что к человеку можно (и нужно) относиться по-другому. И никто им об этом скорей всего и не скажет. Учителю запрещено, а родителей самих уже воспитали так, что им всё равно. Да и есть ли смысл в разговорах, не подкреплённых жизненными примерами? Они вступают в жизнь с привитыми им звериными понятиями. Это страшно. Это нам видно, что что-то не так, но для них это уже нормально.

Это страшно.

Мне пришлось поработать учителем в школе. И этот фильм оставляет за собой то же неприятное, скребущее по сердцу ощущение, какое было и после моих уроков. Здесь показано то, что происходило именно со мной каждый день.

Франция всегда была в моих глазах самой развращённой страной. И там происходит, оказывается, абсолютно то же, что и в любой современной русской школе. Это пугает. Очень.

Что будет с нами всеми дальше?

10 из 10

Видит Бог, не люблю я национально-менталитетных обобщений, но в разговоре о «Классе» воздержаться от них не получится, боюсь, никак. Скажу просто: появление аналогичного фильма в аналогичном социально-политическом контексте в России невозможно совершенно — и уж конечно не потому, что никто у нас, мол, не дерзнет. Напротив, дерзнут — но гораздо раньше, когда проблема (либо ее видимость) едва наметится в виде безобидного прыщика, и расчешут до парши, а там, глядишь — нарыв и впрямь воспалится, загноится — не зря, значит, старались деятели культуры. В европах не так. Обнажить торс своего общества они там, разумеется, не прочь — но в тех местах, где он здоровый, загорелый, мускулистый, с пирсингом для прикола, с нервным тиком для тонности — поневоле возжелаешь вкусить и приобщиться к «царской болезни подагре». Когда же гангрена в любой из жизненно важных социальных областей достигает такой степени, что не припудришь никакими присыпками, не скроешь ни под какими вуалями, там ее просто объявляют нормальным состоянием организма. Собственно, четвертый полнометражный фильм Канте этим и занимается — переводит социальный ужас в регистр привычного и обыденного.

Оригинальное название фильма («Entre les murs»), буквально означающее «Между стен», рифмуется, в частности, с чисто парижским термином «intramuros». Париж intramuros — это территория, ограниченная периферийным бульваром, аналогом МКАД, и не имеющая ничего общего с печально известными иммигрантскими гетто, расположенными в десятках километров к северу. Класс, изображенный Франсуа Бегодо и перенесенный на экран Лораном Канте, находится именно intramuros, в двадцатом округе — месте, конечно, не самом фешенебельном, но вполне, подчеркиваю — вполне — благополучном социально (по локальным меркам, разумеется). Там не жгут машин и не убивают среди бела дня. Некоторые из учеников класса, возможно, даже продолжат обучение в самых престижных учебных заведениях страны (в частности, родители одного из мальчиков намереваются направить его в лицей Генриха Четвертого — и ничего не указывает на то, что у них нет шансов в этом преуспеть). Канте не нагнетает кромешных беспросветов, проводя индукцию по пристрастно отобранным фактам (излюбленное занятие отечественных мастеров чернушного жанра), он лишь строго следует статистической медиане. Ситуационно все происходящее на экране есть лишь максимально объективная постановочная версия реально имевшего место быть с Франсуа Бегодо. Гипертрофированная достоверность изображения (уже не просто verite, а hyper-verite), поражающая воображение работа с актерами-непрофессионалами, виртуозный монтаж, реально сажающий (если не подсаживающий) зрителя в этот самый класс колледжа, собственно, и являются основными кинематографическими достоинствами фильма, совершенно справедливо осененного за это Пальмой Канн. Канте не фильтрует, не рефлексирует, не занимается осмыслением. Он просто погружает в сырую и интимно знакомую реальность, от которой не отвертишься.

Общее место, состоящее в том, что европейские интеллектуалы семидесятых, с наслаждением пропылесосившие кладовую французской школьной культуры, выбросившие на свалку замшелые фолианты классиков с тем, чтобы заменить их свежим, полемичным, либеральным гуманизмом проникнутым, по неосторожности и отсутствию сноровки в данном деле снесли при этом стены и подрыли фундамент — явно режиссером, конечно, не проговаривается, но несомненно имеется им в виду. Замена Вольтера на «Дневник Анны Франк» стало возможным лишь после многих лет усилий всей прогрессивной общественности и в результате настоящей (и весьма зрелищной) культурной революции, а вот от Анны Франк к обсуждению Кубка Африки по футболу и сочинениям, написанным в форме (и с орфографией) SMS французская школа скатилась уже сама — тихой сапой, незаметно и неосознанно. Здесь логика не бунтарства (ибо бунтарство предполагает способный к сопротивлению объект — а какое сопротивление возможно в нынешнем европейком идеологическом киселе?), а дряблого безволия в отсутствие понятных, четко оформленных жизненных вызовов. Без мертвечины казенной формы мы оказываемся в той же ситуации, что Иван Царевич без мертвой воды: ведь перед тем, как реанимировать труп, следует повернуть вспять его разложение…

Чувствуется некая отрешенность зрителя от фильма, однако это способствует еще более глубокому погружению в его сущность, будто стирается грань между реальным миром и миром кино! Школа это система, и если части системы не подчиняются ей, они немедленно уничтожаются. Нельзя разделить описанное общество на учителей и учеников. Учителя, в отличии других фильмов на эту тему, более приближены к реальным людям, способные совершать ошибки, осознавать и признавать их. Фильм не показывает решение проблем, он показывает то, как они создаются. И в этом случае, конечно, источником проблем является ученик, но виновником распространения проблем является учитель, и главная его вина это нежелание изменить взгляды на жизнь его подопечных. Таким образом, нежелание искать пути решения проблем приводит к уничтожению единиц или целых масс. На мой взгляд, на примере одного класса в этом фильме показана вся сущность человеческого бытия. Ведь нам порой важней выпить чашечку кофе, чем изменить взгляды на жизнь целого поколения.

Предмет, который преподаёт Франсуа — французская речь. Язык народа — это явление культуры, являющее собой не столько букварь, сколько дух нации, которая языком речи передаёт мысли и чувства. Французская нация, пригласившая на свою территорию огромное количество эмигрантов должна стать духовным объединителем народов, проживающих на её территории, то есть призвана сплотить мысли и чувства разноликой толпы.

Удаётся ли это на примере одного класса типичной французской школы? То есть, удаётся ли французу-учителю стать неким духовным лидером для подростков разной национальности?

Боюсь, что нет. Но то, что он старается — очевидно. И чем больше старается, тем большими проблемами и конфликтными ситуациями он обрастает в своём окружении. Я не увидела в нём духовного поиска. Но увидела лишь следование идеалам гуманизма, как догмам, которым он верит и искренне следует, и это, пожалуй, единственное его достояние. Другие учителя лишены и этого культурного новообразования в своей душе, впрочем, малоэффективного — как показывает и этот фильм тоже — в деле духовного единения…

Гуманизм не объединяет людей, он выродился в механизм потакания индивидуализму и эгоизму в каждом отдельном члене общества, и тем самым лишает человека столь необходимой ему возможности отрешиться от себя, чтобы подняться над эго и ощутить более высокое чувство единения. Безуспешными окажутся попытки учителя, объяснить детям, что нужно п о н я т ь другого, чтобы решить конфликт. Ведь, механизм понимания другого подразумевает, что надо отрешиться от своих интересов, отнестись к ним не слишком серьёзно. А этому гуманизм не учит в принципе.

Гуманизм родился как реакция европейского общества на мракобесия религиозного средневековья и явился, по сути, началом атеизма. Обе эти противоположности — вещи одного корня, одной природы. Ибо истинная Любовь, которая рождается только в душе, открытой Богу — не имеет ничего общего с крайностями, в которые кидается человеческое общество в рамках или за рамками религиозных культов. Великий Срединный Путь является следствием правильного мировоззрения, в основе которого лежит приоритетность Бога по отношению к человеку и приоритетность Любви к Создателю перед всеми другими человеческими ценностями, даже самыми высшими, в том числе современными гуманистическими идеалами — вот общекультурная межконфессиональная идея, которая должна читаться между слов, если они хотят быть услышанными. Детьми ли, взрослыми ли, арабами, неграми, французами.

Фильм — отличный. Невероятно, просто дотошно, изобразительно верный в психологическом плане. Все усилия режиссёра снять чуть ли не анатомию характеров, установок, мировоззрения, привычек — создают очень точную и очень узнаваемую психологическую картинку нашей жизни.

9 из 10

Уникальная ценность фильма «Класс» заключается в том, что много, хотя не все, происходит прямо в классе и включает в себя реальные методы преподавания и обучения.

Фильм не показывает какие-либо конкретные мнения в плане того, кто поступает правильно или неправильно, а представляет факты, что позволяет зрителям принять свои собственные решения в данном вопросе.

В «Классе» продемонстрирован и не мало важный вопрос о том, как разговаривать с родителями учеников, чей культурный и языковой барьер является пропастью между ними и учителями, и как сделать все это в духе равенства и уважения, не проявляя расовую и социальную напряженность?

Главным достоинством фильма «Класс», можно считать целостную точку зрения всего учебного года. Некоторые студенты узнали много нового, некоторые ничему не научились, и жизнь идет дальше, как футбольный матч во дворе школы.

Это не биографический и не документальный фильм. Это урок!

7 из 10

Помнится, когда я был в 1 или 2 классе, мама зашла в школу, поговорить с моей

учительницей. Обо мне, конечно, говорили, но мне запомнился следующий момент. Мать говорит — какой у вас красивый вид из окна, а я помню даже испугался — разве можно так говорить, это ж учительница, высшее существо, так сказать, и вдруг, про какое-то окно.

Времени утекло много и, похоже, священного трепета перед учителем уже не испытываем ни в России, ни где-то ещё. А профессия архисложная — энергетические затраты просто сумасшедшие, благодарности очень часто ноль, голосовые связки садятся. Учителя — как жертвенные сподвижники какие-то, не получающие ни компенсации, ни благодарности, ни достаточных денег. Понятно, что люди разные, в том числе и среди учителей, есть и барыги, и пофигисты, и алкаши, но в большинстве, я в этом убеждён, учитель — это подвижник. В этом смысле фильм «Класс» — про это подвижничество (бескорыстное).

И ещё — вот про что: как говорят сами французы: «Франция — это то место, где когда-то жили французы». Мы вот, в России вздыхаем по-поводу засилья приезжих с Кавказа, из Средней Азии… Ребята, — это детский лепет и не проблема по сравнению с тем, что творится во Франции, в Германии. Была Франция — и что теперь?

Обзовите меня шовинистом, но не хотел бы я, чтобы класс, где учится моя дочка, был как в этом фильме — амбал этот Сулейман, агрессивная негритянка, арабы всякие, исподлобья смотрящие, китайцы или японцы, что за люди, бог знает… Францию воспринимают не как хозяйку, их принявшую, а скорее, как жертву.

Читал недавно книгу Георгия Владимова «Жулики, добро пожаловать в Париж», так он там прямо говорит — жалуетесь, что кавказцы достали? Скажите спасибо, что не негры…

Так что обзывайте меня шовинистом ещё раз — а проблема (проблемища) есть.

Поэтому расслабляться нельзя — манера преподавания главного героя очень понравилась — корректная, в то же время агрессивная в хорошем смысле этого слова. Мне кажется, наши учителя тут менее динамичные, что ли. Но у них и Сулейманов нет в таком количестве. У нас и учеников на педсоветы не приглашают. И правильно, по-моему. Ну, сказал он, что вели они себя на педсовете как девки, к слову «девки» прицепились, а вели-то и правда чёрти-как.

В фильме 7-ой класс. Конечно, к выпускным классам они своего учителя полюбят. Да и сейчас уже положительный вектор этой любви виден. Пока, вроде, ершатся, но ход нормальный. Кто б такое преподавание выдержал и не сорвался, а? Терпеть же надо, а где-то гаркнуть, где-то уступить. А чуть что не так сделал (с теми же «девками») и понесли тебя по кочкам. Любить надо. И профессию свою и «зверьков» этих. У меня одноклассник в учителя попал. В сельскую школу в средней полосе. Были у него моменты депрессии жесточайшей — ученики агрессивные, невежественные, тупые и т. д. Но были и другие — вот уже сколько лет ему письма пишут — спасибо, наша жизнь, благодаря вам, получилась другой. Это ли не награда за «неблагодарную» учительскую долю. В других профессиях такого не дождёшься.

Спасибо. Фильм за душу взял.

Как правило, отношение аудитории к таким фильмам, как «Между стен» (оригинальное и более точное название), всегда уважительное, но без фанатизма. Высказывание о школе и про школу со всеми её проблемами и обитателями содержат узнаваемую группу участников типажного характера и нравственно — этический конфликт с неизменным утверждением благородных идеалов гуманизма. Докуметализм, обычно, условен: в этом нет смысла, ибо поколения сменяются быстро а каждому новому подавай свой «реалистичный» продукт. Выживают абстрактные околотематические картины, где школа выступает поводом для разговора о важном и вечном, вроде нашего «Доживём до понедельника». Режиссёры боятся скатиться в публицистику. «Школьные» фильмы не отображают реальность, а подают ситуативную модель, формируя правильное отношение к собственной реальности. Чисто педагогический подход.

Лоран Канте создал, на основе документальной книге Франсуа Бегодо, уникальный в своём роде выдающийся фильм про школу, как она есть в своём идейно — этическом аспекте без декламативности и фальшивой метафоричности. Честная история без потаканий зрительским рефлексам. Даже те, кто хвалит работу, не считают её шедевром. Причина проста — нет идентификационного регистра по отношению к героям. Никаких контрастов на хороших и плохих, никакой ангажированности. Люди как люди. Цвет кожи и социальный слой — условность в месте, где все одинаково (и ученики, и учителя) сдают экзамен не только на знания, но и на право называть себя Человеком. Ошибок быть не должно, ибо малейшее попустительство дорого обойдётся для всех.

Впервые на экране показано органичное единство педагога и его подопечных. Это единение дано игровым статусом образовательной модели. И как в любой игре, какие бы не были симпатии у противников, в случае промаха одного из игроков — пощады не будет. Различная образованность и духовность не при чём: просто учителя всегда отдельно, ученики отдельно. Сложность игры в том, что методы достижения цели неопределённы: они всецело зависят и навязываются мировоззрением учителя, но это не значит его приёмы не станут собственной ловушкой. Почти весь фильм имеешь чёткие установки на сюжет и героев, но чем дальше, тем сильнее история приобретает зеркальный характер, а на выходе не содержит окончательного вердикта. Это многих раздражает, однако в этом и выполнена истинная сверхзадача искусства: показать ситуацию во всех аспектах с максимальной отстранённостью и предоставить зрителю… нет, не сделать выбор… а учесть её для заметки во избежание собственных ошибок и пересмотра категоричных оценок. Вопрос нравственного выбора не решается циркулярами или коллективным разумом, ибо всё проверяется человеческим фактором.

«Класс» — не кино на школьную тему, а тема школы с её духом и взаимоотношениями поданные киноязыком. Режиссура, сценарный материал, замечательная игра автора книги и всего ученического ансамбля делают это кино вневременным. Герой Бегодо имеет в фильме другую фамилию, но использует собственный опыт. Подростки играют себя. Лоран Канте, гениальной режиссурой, как и в предыдущих работах отстранёно поведал истину, или, во всяком случае, приблизил к ней…

Фильм не заигрывает с обывательскими чаяниями и, по настоящему, понятен будет далеко не всем, но такие работы кто-то должен снимать кто-то должен делать из них выводы. Тогда изменения к лучшему неизбежны.

Смотреть «Класс» лучше с субтитрами. В фильме обилие диалогов, большинство из них связано с французской лингвистикой (предмет главного героя) и межрассовыми акцентами: диссонирующая полифония невероятно восхитительна.

10 из 10

В этом фильме показана не просто школа, не просто ученики, а люди у которых есть свой собственный мир, кто-то себя плохо ведёт не потому что хочет крутым показаться, а потому что так получилось. Тут идёт формирование личности и учитель хочет, чтоб ученики искали в себе какие-то сильные стороны, не боялись и не стыдились вещей, которые могут благоприятно на них сказаться.

У каждого ученика есть талант в каком-то деле. Кто-то фотографией занимается, кто-то французским, а кто-то географией, все они разные, но в то же время им нужно многому научиться, так как совсем юны. Фильм довольно интересный, жизненный.

Что сказать о этом фильме? Два часа полного погружения в жизнь учеников и преподавателей. Мне фильм понравился. Из особенностей выделю: хронометраж (немного больше стандартных 90 минут), отсутствие конфликта, яркого действия, кульминации, четкого вывода, морали и послания. Я, воспитанный по назидательному кино (тем более если это касается сферы образования) отметил для себя то, что можно обойтись без дидактики в кино.

Что сказать о режиссере? Лоран Канте — французский режиссер, из прошлых работ стоит отметить фильмы: «На юг», «Тайм аут». Уже с первых работ чувствуется техника и манера, которая будет использована и в данном фильме.

Режиссер большей частью относится к фестивальной номенклатуре и новым течениям современного кино.

Что сказать о премиях? Данный фильм получил множество наград и номинаций в своей стране, включая главную — Сезар. За пределами границ Франции ее ждал больший успех: Золотая пальмовая ветвь. История лауреатов данной премии в новое время, положенное братьями Дарденн и их фильмом «Розетта» 1999 года, показывает логичность данного выбора. Судите сами: за последние 10 лет лауреатами становились именно те картины, которые отличались скупостью форм и событий. Исключениями являются фильмы о колоссальных трагедиях старого времени «Пианист», «Ветер, что качает вереск», и фильмы о колоссальных трагедиях нового времени «Фаренгейт 9/11». Фильм-победитель — 2007 года чрезвычайно похож на лауреата 2008, несмотря на территориальные и временные различия.

А что мы? В 2008 году на том же каннском кинофестивале выстрелила молодой режиссер: Валерия Гай Германика, с фильмом на схожую тематику. Однако между двумя картинами существует важные отличия: позиция режиссера, их возраст, социальный статус, социальный опыт, иными словами авторы разные. В данном фильме класс показан с точки зрения учителя, камера спокойная, события происходят вне зависимости от желания героев. У Гарманики наоборот: жизнь показана с позиции ученика, камера «дерганная», многие события кажутся особо значимыми, однако они относятся к возрастным особенностям.

P.S. На момент написания рецензии на большие экраны (неужели) вышел сериал «Школа»: о школьниках, почти тоже что и фильм, в той же манере так что «дерганную» камеру можно отнести и как к приему показывающую внутреннюю экспрессию подростка, так и собственно манеру съемки данного режиссера.

Неискушенный зритель не смог адекватно воспринять ни подачу материала, ни собственно ее содержание. Так что сериал прекращают транслировать.

Домыслы. дирекция телеканала вкупе с людьми относящимся к системе образования судя по всему так же относится к категории неискушенных зрителей. Или запретили? В демократическом государстве?! Или рейтинги плохие? Ну не капиталисты же! врядли все дело в рейтингах…

В этом фильме нет ни четко очерченного финала, ни строгого разграничения на главных и второстепенных персонажей, в нём не заняты популярные европейские актеры — все это вызывает ощущение не просмотра кино, а реальной жизни. Фильм длинный (более 2-х часов), не насыщен событиями, возможно, поэтому многим покажется чрезвычайно нудным, но мне было интересно заглянуть в нынешнюю школьную жизнь с другой стороны, со стороны учителя.

Современный класс в обычной французской школе, какой он? В первую очередь, он многонациональный, бросается в глаза, что коренных французов чуть больше половины, а остальные чернокожие, арабы, и есть даже китаец. Легко ли учителю, просто пытающемуся поддерживать дисциплину, избежать обвинений в расовой дискриминации. «Почему вы все время используете только имена «лягушатников» в качестве примера?», — спрашивает учителя французского языка, месье Марена, темнокожая Кумба. Тем самым она намекает на разжигание национальной розни. Таким образом, если раньше учитель заботился о том, чтобы правильно донести знания до учащихся, то теперь он должен быть чрезвычайно осторожен в своих словах.

Демократизация общества привела к тому, что дети чувствуют себя свободнее, чем раньше, но зато ущемлена свобода учителя, который связан «по рукам и ногам». Что бы он ни делал, как бы он ни ответил ученику, он все равно неправ. Плохо успевающий ученик задает учителю наглый вопрос, а не гомосексуалист ли он? И учитель спокойно воспринимает вопрос и так же спокойно отвечает на него перед всем классом? Если он не станет отвечать на вопрос, то это будет расценено, как признание в нетрадиционной ориентации, а, следовательно, возможно потеря авторитета среди учеников. Ответив на этот вопрос, учитель опять становится заложником ситуации: любые наказания в адрес этого ученика, связанные его плохим поведением и прилежанием, расцениваются всеми как месть за откровенный вопрос.

Возможно ли было подобное поведение учеников лет 15—20 назад? Конечно, нет. Все это — следствие борьбы за права и свободы детей против произвола учителей. К этому же можно отнести и присутствие представителей класса на педсовете, которые затем по-своему интерпретируют происходящее там и доводят до сведения одноклассников в неблагоприятном для учителя свете.

И, несмотря на их поведение, наш учитель не озлоблен на своих учеников, он старается сделать уроки интересными, защищает учеников от крайних мер, которые хочет применить руководство школы, хотя совершенно ясно, что его стремления вряд ли будут оценены по достоинству. Можно найти только одно объяснение его поступкам — любовь к своей профессии.

Вы, возможно, спросите, а какое это имеет отношение к нам, ведь Франция с её проблемами так далеко? А разве Россия не многонациональная страна? Давайте посмотрим на состав современного российского класса, и мы поймем, что отечественный учитель имеет те же проблемы. Да и свободу, граничащую с распущенностью, наши ученики тоже получили.

Фильм не дает ответа на вопрос: «что делать»? Он лишь рисует портрет современной школы на примере случайно взятого класса. А что будет дальше, если процессы либерализации в школе будут протекать столь же бурно? Ответьте на этот вопрос сами, посмотрев фильм.

Обычный класс, обычные подростки, и обычная жизнь. Наблюдая за этими подростками, мы не видим, что с ними происходить дома или в другом месте, мы лишь видим их в школе, а если точно, только на уроке французского языка, как и главный герой. Кто-то из них что-то знает, кто-то что-то не знает, кто-то ничего не знает, кто-то знает больше чем должен. Они только-только начинают осознавать окружающую среду. У них отсутствует любовь, уважения, понимания. Среди них только Wey понимает, где добро, и то ему не везет, его родителей хотят депортировать из страны. Он говорить, что ему стыдно за своих одноклассников, что иногда нужно стыдится. Как говорит персонаж Крис Кельвин в фильме Андрея Тарковского — Солярис, что мир спасет стыд. Я думаю это действительно так.

Мы можем сказать, они всего лишь подростки, ничего страшного. Они же наше будущее, если их не образумить сейчас, то эта останется у них на всю жизнь.

Спасибо создателем этого фильма, за этот реализм.

Буквально несколько слов о проблеме фильма.

Тема фильма может породить за собой большой дискусс как среди учеников, так и среди учителей. Почему именно их, потому что это поймут только те, кто «варится» в этой «каше».

Надо сказать, сколько человек — столько будет мнений. Поэтому я выскажу свою точку зрения по поводу происходящего на экране. Я буду выступать в качестве преподавателя, коим я и являюсь, не в школе, но тем не менее. Я считаю, что от выскочек надо сразу избавляться, ведь как показывает практика — «пряник» практически не действует на подобных личностей, но и кнутом тоже действовать нельзя. Необходимо держать дистанцию. А когда эта дистанция будет нарушена, вот тогда то, без лишних разговоров, выпроваживаем ученика или же студента. Слова на таких людей не действуют, как бы ни общались с ними. Нужны действия!

Ни в коем случае нельзя терять и свое самообладание. Дал осечку и тебя «съели» ученики. Надо быть очень внимательным. По возможности максимально заинтересовывать те личности, которые мешают нормальному проведению занятия.

Что же касается самого фильм, то он мне очень даже понравился. Даже назвать фильмом его тяжело, скорей это документальное кино, потому что учителя как и ученики жили в этом фильме. Надо отдать должное операторам — мастерски ловили мимику, жесты, выразительные кадры!

Учащимся и преподавателям стоит посмотреть данное кино, возможно, найдут ответы на свои проблемные вопросы.

7 из 10

Фильм выдался на редкость качественным и для меня лично очень познавательным в плане возможности увидеть становление образовательного процесса в обыкновенной школе во Франции. Очень рад, что творческая группа фильма смогла отойти от чернушного образа школьных отношений, так часто попадающиеся в различных фильмах в последнее время. И фильм Германики «Все умру, а я останусь» в их числе. Я бы не стал даже сравнивать эти фильмы, так как «Класс» — это попытка разобраться в отношениях между учениками в условиях воспитания в различных религиозных и страновых условиях, в отношениях между учителем и учениками в сложных интернациональных условиях, проблемы нелегальной эмиграции, которая косвенным образом отражается и на школьном обучении, когда родители вдруг оказываются в опасности депортации, а ученик учится в школе и преподаватели ищут возможность ему помочь каким-то образом, а Германика преподнесла нам якобы жестокую реальность современной российской школы через детскую жестокость, нецензурную брань на экране и полного неуважения подростков к старшим, в т. ч. и к родителям.

Я бы сравнил «Класс» с замечательным советским фильмом «Доживем до понедельника», где также возникает конфликт между учительницей и учениками и способы его разрешения на основе уважительного отношения друг к другу. В принципе, так же как и в «Классе», когда классный руководитель мудро говорит, что нельзя через наказание найти путь к сердцу ученика. Очень понравилось, что основная часть фильма проходит в учебном классе на уроке французского языка, что дает в полной мере осознать всю тяжесть выпадаемой на учителя задачи привить классу как грамотность по обучаемому предмету, так и уважение к себе, как к учителю. То, что в окончании подростки по опросу учителя вроде ничему особенному не обучились, мало о чем говорит. Так как в фильме не затронута тема, кто эти ребята, откуда они пришли в школу и с какого возраста они начали обучаться в данной школе.

Хочу только подчеркнуть, что при таком учительском внимании к проблемам учеников, такому отношению к своей профессиональной работе, как показано в фильме, результат должен быть обязательно. Если со школьным образованием во Франции дело именно так и обстоит, можно только порадоваться за школьников и их родителей. Последние кадры фильма смотрел уже с завистью, так как в школе неформальных отношений с учителями на спортивной площадке у нас не было. А жаль. Может быть тогда бы лучше понимали друг друга.

9 из 10