Империя добра (2007)

«Империя добра» только открывает начало авторской документалистики Константина Сёмина. И до вчерашнего дня (до выхода «в гостях у сказки»), это был на редкость благоразумный, нередко критичный (но в тоже время умерено предостерегающий) взгляд на многое происходящее сегодня. Особенно касаемо войны, экономики и образования. В их целом и непременном сочетании, и _особом_ (подчеркну) нескрываемом внимании к фактору полезности в пропаганде идей жизненно необходимых любому обществу. Что собственно и делается, со всегда правильно выбранным приоритетом (нет равновесия мнений, правда всегда одна) и расставленным акцентом (исключительно на причинах и следствиях); ведётся умная и тонкая работа, на как бы взаново выстраиваемой порушенной (поруганной), «злой и тоталитарной», другой концепции. Насколько это нужно теперь, чтобы задним числом говорить о вкусе идеологии, о том насколько наша версия в ней состоялась, насколько она была вообще состоятельна (а не преждевременна), и насколько сам человек готов к такой системе, когда уже через следующее поколение очевиден результат новой декомпозиции; но верю, патриотизм не продают в нагрузку, и если отталкиваться исключительно от поднимаемых в его мировоззрении проблем, будь то тема глобальных общественных отношений («хроник рецессии»), причин разобщения («биохимии предательства»), продовольственной безопасности («зёрн и плевел»), военной угрозы («радиусе поражения»), и _особенно_ образования (см. «последний звонок») — все они от настоящей (сермяжной) раны, и не только по утерянному (совку), сколько с тревогой за будущее (манагеров). Которая в совокупе с настоящим, в нашем же непосредственном сравнении, в случае долгосрочной (зримой в корень) перспективы, должна казалось бы давать понимание, что никакого другого (особого) пути развития нет (либо, либо). Но только не думается, что попытка открыть глаза встречает какой-то большой ответной реакции. Происходящее вполне устраивает многих: одних — с положение дел после лихой приватизации, других — как из рожна льющегося потребительского изобилия. Особенно в больших Вавилонах. Всё как неслучайное и во многом закономерное направление, тех особенно намерений, что и дальше станут крепить результат передела собственности (на природные ресурсы и инфраструктуру), в том числе той, которую отстояли в Великой Отечественной войне и преумножили ценой невероятного напряжения сил и средств (если ни жертв). И десоветизация здесь наилучший способ стереть любую память, а потухший вечный огонь в нашем (вашем) городе, пускающий теперь свои языки пламени только по праздникам, всё как следствие того, что невозможно скрестить память о бескорыстном подвиге и общество корыстного потребления.

И за всем этим, где-то очень рядом, «добрая» и «невидимая» рука одной «дружественной» военной силы, «безупречной» дипломатической энергии и «морального» идеала. Та что по-прежнему кормится колониями, войнами, революциями, и особенно той энергией, что в пики кризиса сталкивает две другие системы, обеспечивая энергией первую. На всё остальное, внешнее (не касаемо оазисов Канады, Австралии, Великобритании, Швейцарии, и может Израиля) и абстрактное (вроде прав человека, благоденствия, демократии) — места нет. Как и нет причин для примирения — систему «ценностей» незыблемо держит ресурс ФРС, Пентагона и Голливуда, с самыми что ни наесть конкретными планами, доктринами и привлекательным (картинным, клиповым) образом жизни. Империя никогда не видит себе альтернативы, она метит и расчищает любую территорию, а меру колебаний (как и тенденций) определяют её трансатлантические компании, которые в кругу себе подобных (и подконтрольных) полит. учереждений (ООН, ВТО, МОК) и лоббистких номенклатур действуют теперь в одном информационном поле. Даже если какое-то выступление и происходит в Изборском клубе. И в этом реакторе общечеловеческого «развития», позиция «нашей» властвующей элиты здесь как показательна (с умением сдерживать порядок классовых, национальных и религиозных противоречий), так и противоположна показательна (с утерей тяжелой промышленности, сельского хозяйства, науки, медицины); по освещению любых перипетий может быть всё что угодно, наглядно же — капитало-крепостническая форма, с деятельностью что строится исключительно на защите прав собственности, довершённой в ходе приватизации тотально всего (земли, леса, полей, рек, заводов, школ, газет, пароходов), какой бы только ахинеей не травили раздражённо безмолвствующий народ. Честно сказать, и сам недавно верил в возможность другого (третьего) пути, озвученных на два тяжелых года несколько лет назад: на призыв к импортозамещению (индустриализации), деоффшоризации (национализации), самостоятельности попытки. Но, после «последнего звонка» пришло другое, более глубокое диалектическое понимание «правды» вещей, не осилив которую, если кто не понимает, примерит венец другой ненавязчивой агитации — больного, закредитованного и необразованного народа (точнее, индивидуала). Где уже ничего не будет «своего». И даже осознание этого, для наших геополитических «партнеров», тоже хорошо.