...за имя Мое (2005)

(Пишу рецензию в первый раз, попытаюсь сделать как можно лучше)

Сериал повествует нам о девочке, сироте, потерявшую маму и живущая там, где зрителю узнать не суждено. Фильм не вызывает положительных эмоций уже после вступления и я попробую объяснить, почему.

1. Игра актёров. То пытаются сделать деревенский говор (около украинский-белорусский), то разговаривают на языке без каких-либо 'дефектов'. Иногда такое ощущение, что герои просто забывают текст, было довольно смешно наблюдать за тем, какие паузы делают актёры.

2. 'Проблема есть, а решать адекватно то зачем...' Есть довольно клишированная, но довольно неплохая проблема непринятия послевоенного общества жертв нацисткой оккупации (т. е люди рождённые от немца/немки). Есть довольно хорошая фраза одного мальчика, 'Твой папка нашего убил', она показывает проблему? Да. В последующей половине фильма дети будут всячески мешать Анне жить. Но как эту проблему решили? 'Совместная игра'- назову это клише так, его суть в том, чтобы детей помирила совместная игра, была бы эта схема рабочей при ссоре, но уж точно не при такой проблеме, как в фильме.

3. Выжимание драмы. За что попа повезли? Никто не знает. Поменяло ли это как-то на сюжет? Нет! Зачем это добавили...

Проблема в том, что война унесла больше 26млн людей (7 из которых войска), а поп был единственным совершеннолетним мужчиной в деревне, можно сослаться на то, что поп был нацистом, тогда вообще непонятна конечная мораль.

Грустное кино, до слёз.

2 из 10

Действие фильма происходит в условной сферической деревне в вакууме в абстрактные послевоенные годы.

Почему условная деревня? Потому что совершенно неясно где происходит действие. Если на бывшей оккупированной территории, то как у кого-то могла остаться корова? если деревня была далеко от фронта, то чем она занималась в военные годы и где вообще люди? Для животноводства одной коровы мало, для растениеводства — не видно никакой техники. Дикой деревней в забытых Богом краях она быть не может в принципе, поскольку есть церковь, т. е. размер деревни был изначально большим, а значит там был и колхоз со всеми вытекающими.

Где все старики? Где хоть какое-то руководство? Ну хотя бы староста? Непонятно..

Непонятно и время действия. В описании фильма указан 47й год, но к этому времени в деревне, даже на бывшей оккупированной территории уже было бы восстановлено руководство, если предположить, что его расстреляли при отступлении, было бы организовано полноценное сельхозпроизводство в рамках возможностей колхоза. Дети учились бы в школе. Разумеется не в этой деревне, судя по количеству детей, поэтому учились бы они в интернате в более крупном населенном пункте.

Первое, что бросилось в глаза в фильме, это непонимание деревенского быта: зачем косить сено, если у тебя ни коровы, ни козы? Зачем колоть дрова топором, если для этого существует колун? а при отсутствии мужского населения в деревне, свободный колун всегда найдется. почему дети (опять же при полном отсутствии мужиков в деревне) практически все время бездельничают? почему по деревне бегает оборванная хуже бомжа девочка? мать, хоть и приемную, вся деревня опустила бы ниже плинтуса, если бы позволила ребенку, за которого она взяла ответственность, ходить бы в таком виде. Да, разумеется не до шика, в зимнее время вообще в деревнях редко дети гуляли просто по причине нехватки на всех зимней одежды, но зимы мы не видим в фильме. Почему этот ребенок живет на другом конце деревни? Ведь именно туда ему понесли еду.

Второе, что заставило задуматься о продуманности сценария, это факт рождения ребенка в этой деревне женщиной, вернувшейся из концлагеря.

Первый концлагерь был освобожден в 44м, значит, судя по возрасту девочки, действие фильма происходит уже не в 47м году, ну не тянет она на двухлетнего ребенка. Да и каким образом она могла родиться в этой деревне? Узники лагерей неизбежно попадали под надзор соответствующих органов, а значит факт беременности был бы зафиксирован, и решение по этой женщине было бы принято явно не в пользу экстренной отправки в неведомую деревню, где у нее даже родственников не было.

Концовка тоже далека от исторического соответствия. Священников массово арестовывали только за сотрудничества с оккупационными властями, что проводилось оперативно сразу после освобождения деревни, либо сразу после войны, поэтому к 47му году арест священников (массовый, как это подчеркнуто в фильме) был невозможен.

Сама идея фильма о сострадании и воспитании безусловно интересна и вызывает эмоции, но вот эти ляпы сводят впечатление на нет.

Непонятен и приз за операторскую работу — статичные планы все 20 минут, кроме последних кадров, прямо как во всех конвейерных российских сериалах. Видимо последние пара минут на фоне современного операторского «искусства» действительно выглядели хорошо.

Непонятной для меня осталась и цветопередача. Была бы логична съемка черно-белой пленкой полностью либо с выделением одного цвета, как например цвет платка ребенка в Сталкере Тарковского, либо съемка в серых тонах, для подчеркивания тяжести и беспросветности послевоенной деревенской жизни. Здесь же отдельные цветные пятна только вызывают дополнительные вопросы, на которые опять же нет ответа.

В целом впечатление от фильма смешанное: с одной стороны непродуманный, как-будто за час перед съемкой написанный сценарий, вялая операторская работа и постобработка, с другой — весьма эмоционально насыщенный сюжет.

Для курсовой работы, по-моему, весьма достойно, но количество наград фильма на международном фестивале явно незаслужено.

Возможно, причина в отсутствии хоть каких-то знаний об этом периоде и о жизни в деревне, а может быть причина в моде на очернение нашей истории.

3 из 10

Сюжет фильма — грязная игра на архетипе затюканного ребёночка. Очень, кстати, характерная для блатняка в стиле

Сын бежал по лестничному трапу,

Маленький мальчишка, лет шести,

Бросился на шею, крикнув:«Папа,

Родненький возьми с собой возьми»

Берётся ребёнок, воспитанием которого в силу определённых причин пренебрегали. Берётся преступник, на какой-то период заменяющий ему отца и исполняющий роль доброго ангела. Берутся представители «закона», этого отца лишающие. В результате ребёнку — зарёванное личико, преступнику — ореол мученика. Сходным ореолом пытаются здесь наделить попа.

Поп, словно срисованный с картин Нестерова — выглядит, как лебедь среди жаб, во-первых, потому, что единственный поп (для той зрительской аудитории, у которой на должность попа условный рефлекс), а во-вторых, потому, что единственный на всю деревню мужик. Так что при довольно средней игре не заметить его проблематично. Неясны только два пункта: для чего он, не имея коровы, постоянно ходит с косой и какие тёрки могут быть у него с законом при сталинском послевоенном отсутствии гонений на попов как таковых или при хрущёвском отсутствии политрепрессий вкупе с «холодным летом 53-го», отразившемся на безопасности законопослушных граждан страны не очень здорово?

Население деревни — замордованное нуждой быдло, у которого не хватает даже зачатков интеллекта на то, чтобы сделать куклу, сделать прыгалки, привлечь к работе собственных отпрысков. Брошенный ребёнок, о котором они вроде бы заботятся, им явно в тягость. И хотя добрые чувства временами прорываются, в целом картина неутешительная, и можно быть уверенным -после последних кадров всё вернётся на круги своя.

Сама деревня — либо совсем уж медвежий угол СССР, судя по отсутствию инфраструктуры, каких-никаких, но тракторов, и, видимо, электричества, школы, администрации и какого-никакого, но участкового, либо некая абстрактная деревня, для которой советизм — часть негативной окраски. Ясно одно: власть взаимодействует с её населением примерно никак. Нет компетентных органов, которые бы всерьёз взялись за вернувшуюся из концлагеря женщину (это если страшилки рассказывать). Нет социальных служб, которые бы заинтересовались полубеспризорной девчонкой (кстати, интересный вопрос, что лучше: превратить никому не нужного ребёнка в полубомжа-полупобирушку или отправить в детдом, где хотя бы кормят и одевают?). Откуда тут взяться сексотам тоже неясно: бежать за стопятьсот километров до ближайшего отделения милиции — геморрой ещё тот.

Наконец, «фашистка» Анна — жертва травли по политическим мотивам — призвана вызывать у зрителя добрые чувства. И таки да — с точки зрения гуманизма не должна бы она была терпеть за грехи родителей. С точки же зрения житейской ни одна мать не обрадуется, если её ребёнок сведёт компанию с детьми алкоголиков, с детьми зеков, с детьми бомжей, с детьми, родители которых имеют сильно подпорченную репутацию.

П. С. справедливости ради надо сказать, что «детская» тема — одна из наиболее сильных. Но если бы нечто подобное в СССР реально имело место быть, либо поп был бы на свободе, либо «фашистка» Анна — в детдоме, либо то и другое, но мелодраматические мотивы попросту бы исчезли. Этим-то реальность и отличается от блатняка.

3 из 10