Последние дни (2004)

Этот фильм — выстрел, но выстрел бесшумный. Глухой звук и запах пороха так никто и не почует. От фильма Ван Сента жутко разит депрессией, и она тянется вяло, протекает через весь фильм. Если у вас перед началом фильма приподнятое настроение и вы ожидаете увидеть жуткие страсти и сплетни про мёртвого музыканта — то лучше отложить фильм на потом.

Блейк живет под куполом собственных мыслей и рефлексии. Он сутул, тяжело бормочет про себя что-то, его взгляд абсолютно пуст. Неужели это рок-звезда? Да, это рок звезда, которая медленно умирает, звезда, которая падает за горизонт и разбивается о камни. Остальные персонажи просто существуют, но Блейк их не видит, даже в диалогах его взгляд устремлен в пустоту. Ван Сент мастерски показывает эту пропасть между главным героем и миром с остальными персонажами. Но самое ужасное в том, что даже если бы этой пропасти и не было, то Блейк не нашел бы слов для них. Он выражает свою боль не словами, а песней, но и песню эту также никто не слышит, как и звук разорванной струны.

Остальной мир с персонажами лишь надоедает Блейку. Вообще остальной мир живет своей жизнью и не догадывается о душевных терзаниях музыканта. Даже мать, которая приезжает, понимает что она бессильна. Она хочет помочь, но не знает как. Для них он просто парень, который устал и ему нужно немного время, чтобы отдохнуть и подумать над своей жизнью, а потом он снова запишет крутой альбом.

Но это не так, к сожалению. Блейк исчерпан. Его силы сведены к нулю. Ведь он никогда не хотел быть понятным для них. Он просто хочет уйти.

Совершенно не удивлен, что песня именно под названием «From Death To Birth» была выбрана саундтрэком к этой картине. Основная идея и образ Блейка тесно переплетены с этой фразой, с первой до последней минуты фильма. Но почему? Гас Ван Сент ответил на этот вопрос более чем точно.

Как известно со слов режиссера, все события в картине являются вымышленными, но примерно к середине фильма становится предельно ясно, что эти слова всего лишь тактический ход, который возможно, смог бы защитить режиссера от юридических нападок жены музыканта Кортни Лав. Несмотря на это, я бы не назвал этот фильм биографическим. Скорее образ Кобейна, а точнее его самоубийства, стал логичным завершением его трилогии, подводя черту под ней в виде смерти, как результата жертвенного саморазрушения. «От смерти к рождению», фраза, объясняющая всю идейную суть трилогии Ван Сента в двух словах, и последняя картина (сильнейшая из трех, на мой взгляд) является наиболее ярким представлением того, что хотел сказать режиссер. При просмотре часто возникало впечатление, что режиссер решил воссоздать посмертную записку Кобейна, прибавив к ней свои идеи и свое видение проблемы, которая затрагивалась в прошлых двух картинах. Рок-музыкант обитающий в плену своей успешности, брошенный на берег наркотиков и «наигранных» друзей, перемещается по дому словно приведение. Дом, будто тюрьма потерянного энтузиазма, и лес, как символ свободы, которую он ошибочно принял за славу, стали единственным его пристанищем в последние дни преодоления границы жизни, за которой обитает смерть и отделение души от тела. Временами Блейк напоминал религиозного идола, брошенного своими апостолами, вынужденного стать объектом посмертного культа (после смерти Кобейна его правообладатели заработали около 800 млн. долларов на его творчестве) и в те моменты мы остро ощущаем разочарованность, чувство вины и жалости, испытываемые им ко всем кто его окружал. Есть ли здесь жертвенность? Вопрос это довольно трудный, ответ на него можно дать, лишь будучи режиссером. Ведь до сих пор не ясно, создавал ли режиссер образ или воссоздавал уже имеющийся яркий пример саморазрушения по своей же вине. «Например, когда мы за сценой, и загораются огни, и начинается этот безумный рев толпы, это не трогает меня так, как это было с Фредди Меркюри, которому, кажется, нравилось наслаждаться любовью и обожанием толпы, чему я сильно удивляюсь и завидую. Дело в том, что я не могу обманывать всех вас, никого из вас. Это просто было бы нечестно по отношению к вам или ко мне. Худшее преступление, которое я могу себе представить, — это обманывать людей таким притворством и делать вид, будто я на все 100% чувствую радость. Иногда мне кажется, что я хотел бы остановить часы, когда я выхожу на сцену. Я пытался сделать все, что было в моих силах, чтобы смириться с этим. И я смирился Боже, поверь мне, но этого недостаточно. К. Кобейн «. Вернувшись к Блейку, мы смело можем так же приписать эти слова ему, поэтому ответ очевиден: Ван Сент создал симбиоз реальности и выдумки в одном персонаже. Наблюдая за ненавистью к музыке — его смыслом жизни (сцена с вырыванием струны, и разбиванием гитары), мы также понимаем, что это человек потерявший страсть, чувствующий отвращение к себе, обманщик, ввергнувший свою жизнь в пучину равнодушности и самосожаления, ввиду чрезмерной чувствительности. Так может лучше сгореть чем раствориться? Раствориться в том что противно, что чуждо, но так было желанно, было мечтою и путеводной нитью сквозь все невзгоды, преследовавшие персонажа, но так жестоко разочаровавшее его. Блейк хочет вырваться, он хочет свободы, в его невнятном бормотании часто слышатся порывы к побегу, к освобождению. И он получил его, верным путем или нет, каждый волен решать для себя, несмотря на это, его душа все же смогла покинуть оковы его тела в конце, а значит он достиг того чего желал — счастья, пусть даже таким мрачным способом.

Фильм не зря был номинирован на Пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля 2005 года, картина своеобразна, снята она не по-голливудски, видение жизни и смерти человека в этом фильме далеко не американское, что уже заставляет радоваться. Следует отметить прекрасное музыкальное сопровождение (всем любителям grunge, да и вообще, ценителям инструментальной музыки рекомендую), а так же звукомонтаж. За проделанный труд в этом плане, фильм победил в Техническом гран-при того же фестиваля. Главный актер — Майкл Питт, бывший «мечтатель» под руководством Бертолуччи, теперь предстает изношенной страдающей телесной оболочкой. Играет он, в большинстве своем, сутулыми плечами и спиной, но это никак не мешает насладиться его отличной актерской игрой в этой картине, учитывая что он сам лично написал две композиции к этому фильму («Fetus» и «Death to Birth») в выше упомянутом стиле grunge. Одна из лучших биографических лент на моей взгляд, фактически не имеющая сюжета, за счет которого «вытягивается» большинство работ данного типа. Эту работу нужно смотреть, именно смотреть, а не просто видеть. Необходимо чувствовать и слушать, и я уверен, этот парень с длинными волосами в странном прикиде на долго засядет в вашей голове.

«Сострадание! Только потому, что я слишком люблю и жалею людей, я получаю что-то взамен. Благодарю вас всех из глубины моего горящего, корчащегося от тошноты желудка, за ваши письма и поддержку в последние годы. Я слишком странный, угрюмый ребенок! Во мне больше нет страсти и поэтому, запомните — лучше сгореть, чем раствориться. Мир, любовь, сострадание. Курт Кобейн. «

9 из 10

Первый раз я посмотрел «Последние дни» как фанат «Нирваны». Несколько последующих — еще и как фанат Гаса Ван Сента. Такой затянутый, но в то же время гипнотизирующий, затягивающий зрителя стиль повествования нечасто встречается даже в артхаусном кинематографе. Вряд ли кому-то удалось бы лучше Ван Сента передать царящую в фильме угнетающую атмосферу, чье действие ощущают на себе и главный герой, и зритель. Практически от каждой сцены фильма веет безысходностью и неотвратимостью, а блуждания Блейка/Курта ближе к концу начинают казаться не хаотически-бессмысленными, но четко распланированными, словно ведущими к закономерному финалу.

Работа оператора также исполнена на высшем уровне. Картинка статична, поскольку статичен и сам фильм — весь экшен сосредоточен в сумрачном сознании Блейка/Курта, отчужденного от «внешнего» мира. редкие моменты действия, как эпизод с миссионерами, лишь подчеркивает эту отчужденность. Имя героя, кстати, тоже явно выбрано не случайно — на ум сразу приходят ассоциации с другим Блейком — из джармушевского «Мертвеца». Этих героев объединяет то, что оба они отправляются в свой последний путь — у каждого свой, хотя конец у них один.

Фильм рекомендую прежде всего поклонникам Нирваны и Курта в особенности — Майкл Питт в образе Блейка удивительно похож на Кобейна — по крайней мере, того, каким его все привыкли представлять. Впрочем, ценителям хорошего артхауса «Последние дни» тоже наверняка понравятся. Что до меня, то фильм очень зацепил — депрессивный, меланхоличный и располагающий к размышлениям.

10 из 10

Блейк — сутуловатый юноша с шаркающей походкой и давно немытой головой — ведет жизнь сомнамбулы в стоящем на отшибе особняке. Клаустрофобическая маета заставляет его время от времени слоняться по лесным зарослям, плотно обступившим его недешевое жилище со всех сторон. Блейк из последних сил избегает любых контактов с регулярно наведывающимися в гости посетителями (служителями культа или рекламными агентами) и с небольшой группой пригревшихся в его доме тусовщиков.

Эта хипующая коммуна явно находится на довольстве хозяина, который, в свою очередь, не испытывает к ней никакого интереса и существует вполне независимо, совершая череду бессмысленных поступков. С обреченным равнодушием окунается в речку, разгуливает с ружьем по дому, облачившись в женскую комбинацию, откапывает на поляне коробку, видимо, с нарконачинкой… Последнее действие вполне могло прояснить странности происходящего, однако режиссер не изъявляет никакого желания дешифровать содержание и ставить точки над i.

Меж тем, в эпилоге (и сопроводительном либретто, написанном специально для премьеры в Канне) говорится, что в картине использованы некоторые факты из жизни легендарного Курта Кобейна, лидера культовой группы Nirvana, скончавшегося от передозировки в 1994-м году (в возрасте Михаила Лермонтова). Собственно фильм как раз и приурочен к 10-летию смерти музыканта.

Поскольку Гас Ван Сэнт так и не смог приобрести права на полноценную биографию, ему пришлось застраховаться от возможных аллюзий, недоумений и, как следствие, ненужных вопросов. Для этого он предусмотрительно переименовывал персонажа, назвав его именем джармушевского мертвеца. Последние сутки пребывания Блейка на этом свете становятся объектом повышенного внимания для режиссера, который в третий раз кряду продолжил экспериментировать с формой повествования. И, надо полагать, именно здесь он достиг искомого совершенства в кристаллизации «чистого кино», при условии, что такового вообще можно добиться, исповедуя данную методологию.

И если при первой попытке (в «Джерри») она казалась абсолютно несостоятельной, то уже вторая («Слон») принесла Ван Сэнту вместе с «Золотой пальмовой ветвью» неофициальное звание «чемпиона мира по кино», пусть и сопровождаемое неодобрительным свистом каннской аудитории. Тогда интерес к его триумфу вполне мог подпитывать стильный драматургический ход, когда одно и то же событие было увидено глазами разных персонажей. Каннское жюри не смутили даже слишком прямые аллюзии с кровавой расправой в «школе Коломбины», что могло повредить чистоте художественного эксперимента, поскольку не исключало некоторой спекуляции на злободневной теме.

Справедливости ради, «Последние дни» заслуживали «Золотой пальмы» даже больше (они, кстати, также не остались без каннской награды, правда, увезли с Лазурного берега менее престижный приз — за музыкальное оформление Лесли Шатца), поскольку именно здесь Ван Сэнт довел свой альтернативный метод до определенного совершенства, сняв образцовую антидраму — кино кристальной пустоты, без апелляций к смыслу. И, пожалуй, впервые в сухом эмоциональном остатке обнаружилось странное, почти мазохистское удовольствие от наблюдения за происходящим на экране. Возможно, это случилось из-за элементарного знания правил игры: когда от фильма не ждешь ничего «событийного», начинаешь ловить кайф от простого «запечатленного времени».

Ван Сэнт отважно нарушает все повествовательные законы: делает основными те кадры, которые другим режиссером, в лучшем случаем, снимались бы для разбивок между эпизодами, а в худшем — выбрасывались бы в мусорную корзину. Больше того, он делает эти вспомогательные кадры до умопомрачения длинными. Здесь нет крупных планов, выверенных мизансцен или классического монтажа восьмеркой. Если что и мизансценируется, то как бы спонтанно — камера будто случайно снимает актера, который об этом и не подозревает. Кажется, что он всего лишь ищет образ (психофизиологию поведения героя) в ожидании начала съемок.

С точки зрения коммерческих перспектив такая методология рискованна и априори обречена на зрительский провал. Тем более что это кино не опровергает никаких домыслов и не укрепляет уже сложившихся версий относительно загадочной смерти рок-идола, поскольку этого, по определению, не может сделать нарезка из бессмысленных шатаний и вспышек угасающего сознания. Однако телеканал HBO (и уже не в первый раз) отважился вложить средства в «малоперспективный» проект. И результат, видимо, вполне удовлетворил заказчика, поскольку картину даже прокатали в кинотеатрах, где она ухитрилась собрать больше двух миллионов баксов (из которых на Россию пришлось целых $0,089 млн.).

Актер Майкл Питт, раскрепощенно сыгравший инициированного молодого американца в «Мечтателях» Бертолуччи, столь же самозабвенно отдался замыслу Ван Сэнта. Глядя на Блейка, пребывающего в затянувшейся «фазе полураспада», вроде бы нет никаких особых оснований полагать, что перед нами звезда рок-н-ролла: сонный волосатик то хаотически движется неизвестно куда, то что-то нечленораздельное бормочет себе под нос… И с позиции актерского мастерства для изображения такого неадекватного поведения — «под дозой» — вроде бы не требуется никаких особых профессиональных ухищрений. Но доза, «принятая» Питтом, убеждает абсолютно: с первого до последнего кадра не вызывает сомнений, что этого парня плющит реально. И уже окончательно обезоруживает сцена, когда он начинает петь под Кобейна: несколько взятых им аккордов — это, без дураков, настоящий рок — чувственный и нервный.

После показов на московском МКФ и фестивале независимого американского кино, Last Days вышли в России тремя копиями. Но и такая гомеопатическая доза оказалась сильно завышенной: прокатчики розовощеких блокбастеров дружно проигнорировали этот «андеграундный депресняк». Поэтому за пределами Садового кольца это кино пришлось выискивать уже не на афишах кинотеатров, а шерстя в индивидуальном порядке DVD-прилавки. Помню, что потратив неадекватно много усилий и времени и уже окончательно отчаявшись нарыть этот фильм, он совершенно случайно попался мне на каком-то занюханном развале, на сильно пережатой пиратке (восемь в одном!), в обойме с семью отмороженными боевиками В-класса…

Гас Ван Сент. Как и любой другой авторский режиссер, Гас Ван Сент — это целый мир. Мир, прямо скажем, на первый взгляд, не очень-то приятный. И я сейчас не говорю о коммерческих экзерсисах вроде «Умница Уилл Хантинг». Нет-нет. Я говорю о другом мире Ван Сента — мире подростков-геев и школьников-убийц, мире ранних смертей и психологических сломов, мире молодых, отрезанных от своих родителей и от остального общества в целом, мире катящихся под наклон и беспросветно одиноких людей. Я говорю о мире «Последних дней».

Фильм напоминает своего предшественника, вторую часть трилогии смерти «Слон», отхватившую (вполне заслуженно) золотую пальмовую ветвь в Каннах-2003. Камера следует за героем, фиксируя вроде случайные действия и ненужные реплики. Некоторые фрагменты повторяются по два раза. Но если «Слон» был хронологией случайностей, в итоге завершившейся кровавой бойней, то «Последние дни» даже в этом отношении сложнее. Здесь мы наблюдаем не простых (и не очень) американских школьников, а натурального психа-наркомана, чей мозг, очевидно, умер ещё до начала фильма. Настроение соответствующее. Невыносимо тоскливое и тягучее. Это «Кобейн» (обидно, что многие считают фильм биографичным. Человек, похожий на Кобейна использован Ван Сентом как символ) сперва прячется от кого-то в лесу, потом там же купается в грязном озере, затем — переодевается в женскую одежду и ходит по дому с ружьем… Получается сборник зарисовок из жизни наркомана-звезды. Хотя о «звездности» героя в фильме не упоминается.

Главная проблема фильма — мало кто понимает, о чем он. Собственно, это проблема многих фильмов Ван Сента. Гас избегает морали, а вместо этого — наблюдает, не иронизируя, не осуждая и не смеясь. Вместо этого он с нескрываемой болью отождествляет себя со своими молодыми героями. Что же такое он пережил в молодости, что заставило его так её ненавидеть? Хотя, это уже исключительно дело Вас Сента. А мы уже подобрались к основной теме фильма. А основная тема — слом, переживаемый молодыми людьми в определенный отрезок жизни. Слом, людей талантливых приводящий к смерти. А талантливые не могут иначе. Без слома. И не выдержать — не значит сдаться. По Вас Сенту, ранние смерти — явление абсолютно типичное, нормальное, и, что страшно, закономерное. А почему так происходит — ему всё равно. Достаточно осознавать факт. Факт, до которого Гас дошел самостоятельно. И если бы в «Последних днях» этот факт высказывался без самоповторов, получилась бы живая классика. Но нет.

И всё-таки, несмотря на то, что режиссер напрямую начинает цитировать самого себя, «Последние дни» — это отличное кино.

7 из 10

Все утомленные увиденным, заскучавшие и заснувшие — а их будет немало, — видимо, уверены в том, что последние дни такого исключительного по яркости персонажа, как Кобейн, выглядели как-то иначе. Они ожидают, что последние дни героинового наркомана, покончившего с собой выстрелом из ружья, — романтичнее, динамичнее и зрелищнее. Какими бы ни были они у самого Кобейна, здесь мне показали самый реалистичный вариант из всех возможных, не рассчитанный на entertainment. Приближающаяся смерть — вообще, не для того, чтобы развлекать.

Повествование на экране выглядит абсолютно документально-достоверным, затягивая в себя, будто в трясину, долгими планами, бессмысленностью телодвижений, безжизненностью тела, которое по инерции еще бродит по лесу, забывается, изредка ест и с усилием сбегает от любых пришельцев. Пустота, угасание, спутанное сознание, неизбежность конца. На самом деле жизнь здесь закончилась задолго до первого кадра. Именно так все и выглядит в действительности: затянувшаяся кома вперемешку с вялой агонией (песня «Death to Birth») и редкими вспышками сознания. Нет разницы, упасть или подняться на ноги. Нет смысла продолжать.

Ван Сент и Питт не оставляют мне поводов для сомнений. Чертовски талантливая и правдивая на вид версия умирания Кобейна, да и любого другого на его месте. Почти гениально.

Посмотрев этот фильм несколько дней назад, никак не удается его забыть.

Честно говоря, сначала лента не особо затягивала и была скучна, так как в ней практически не было динамики сюжета. Картина вовсе не насыщена крутыми сюжетными поворотами, скорее наоборот… все, что поначалу приковывало внимание, это хорошие качественные кадры (мрачный особняк, лес, река), подходящая как нельзя лучше музыка и конечно невероятно похожий на Курта Кобейна персонаж по имени Блейк. Но понимая, что этого мало для хорошей картины, просмотрев около половины фильма, я приготовилась списать его со счетов как красивую пустышку, но началась сцена, где Блейк (прототип Кобейна) исполняет прощальную песню… и тут все изменилось. Когда пел Блейк, тогда пел и сам Курт, настолько неистово искренне и с усталым надрывом, так как это было свойственно одному Курту. Эта сцена вызывает бурю эмоций и по сути является ключевой, потому что после нее фильм смотрится с удовольствием и упоением, зритель начинает видеть смысл между строк, тот который и уготовил для него режиссер… и уже совсем не важна динамика, ведь и так ясно, к чему все идет.

Если в нескольких словах, то это меланхоличная, глубокая картина, которую советую всем любителям умного кино.

p.s. для того чтоб вникнуть в суть и прочувствовать всю полноту «Последних дней», совсем не обязательно быть поклонником группы Nirvana и/или cамого Кобейна, достаточно лишь знать, как этот человек жил и как ушел.

10 из 10

и большое спасибо создателям!

«Последние дни» — заключительная часть «трилогии смерти» Ван Сента. На сей раз, фильм получился очень темным, личным и депрессивным. Ключевым словом из этих трех будет слово «личный». Первый фильм трилогии («Джерри») не был посвящен конкретным событиям или лицам, он просто показывал то, что хотел, и то, как хотел. Он сразу обозначил, что из себя будет представлять эта трилогия и, понятное дело, не многие зрители смогли это оценить. «Слон» был посвящен знаменитой трагедии в школе Колумбайн. Фильм был (более) зрелищным, в нем содержалось «послание» к людям, т. е. дело мы имели с (здесь возможны кавычки) остросоциальным фильмом. «Последние дни» — это уже история одного человека — известного музыканта Курта Кобейна, которого хорошо сыграл Питт. Ван Сент мог снять этот фильм по-разному: 1) или как полноценный голливудский байопик… (хотя в контексте трилогии это будет совсем не то, думает режиссер), 2) или как отличное депрессивное атмосферное кино. Т. е. другими словами, нужно было либо рассказать внятную историю, либо дать прочувствовать зрителю эти самые «последние дни».

Как вы уже поняли, Сент выбрал второй вариант. Фильм у него получился странным. Я пока смотрел его, все на свете передумал, и много мыслей было по поводу самого фильма. Сначала было увлекательно, красиво и атмосферно. Затем стали смешиваться стили… а под конец нарушилась хронология и авторское детище Сента превратилось в поток бессознательного… Ну, а про что же все-таки фильм? Это фильм про Блейка/Курта — известного музыканта, доживающего свои последние дни в доме на отшибе. По его дому ходят неизвестные люди, что-то там делают, о чем-то говорят… Но жизни в этом во всем нет никакой… абсолютно. Атмосфера смерти и какого-то опустошения внутреннего удалась Сенту не то, что на 100 — на все 200. И герой тоже удался — он как рыба в воде чувствует себя в этом фильме. Вообще создалось впечатление, что Блейк как бы игрок, а все люди вокруг него как на шахматной доске. Передвигаются, но не живут. Не живет впрочем, и он сам, хотя выглядит более реальным в контексте этого фильма.

Фильм, кстати, красивый. Он депрессивный, но красивый. Эта красота не как у Антониони, Годара и Линча, а только такая, как у Ван Сента — естественная. Кино рваное, в нем много повторов и лишних сцен. Как и в других фильмах режиссера присутствует сцена нетрадиционной любви. Но Сент не снимает кино про геев, потому что кино про геев — это либо шлак, либо пропаганда. Сент снимает кино про людей, поэтому то его фильмы и интересны зрителю. И в данном случае этот фильм тоже для людей, хотя если с оговорками… для одного человека. Этот фильм поможет зрителю в чем-то для себя разобраться. Он медленный и это располагает к тому, чтобы думать во время просмотра — и не обязательно о самом фильме. Мне понравилось:

8 из 10

Каждый фильм оставляет после себя в душе что-либо. Какой-то наделяет веселым или лиричным настроением, иной заставляет глубоко задуматься, другой лишает красок твою собственную жизнь, заставляя снова и снова возвращаться к оному и пересматривать по -дцать раз. Этот фильм оставляет в душе пустоту. Не просто «ничего» (это было бы легче), а именно пустоту. Страшную, чёрную, давящую, «кобейновскую», если хотите! Как некоторые песни Курта вытягивают из тебя все соки, так и этот фильм выдергивает из твоей вены спасительную иголку от шприца с наркотиком. С наркотиком под названием «жизнь» (знаю, что звучит слишком пафосно, но что делать…)

Кстати, раз уж зашла речь о наркотиках: особая благодарность Сенту за то, что не стал их сюда примешивать. Всем и так известно, что Курт был наркоманом — незачем это мусолить до бесконечности. И, да, на протяжении всей картины периодически передёргивало от поразительной схожести актёра с Кобейном. И чем меньше показывали лицо, тем сильнее передёргивало. Я уже молчу о том моменте, когда он наигрывал свою последнюю песню.

Много кому непонятно, почему женское платье имеет место в картине. Курт ведь часто одевал на свои концерты женские шмотки, я думаю это отсюда.

Оценивать не буду: это здесь не уместно. Смотрите.

«Ты свободен?» — спрашивает Блейка врач-психиатр. «Да» — отвечает Блейк. Этот ответ он дает перед тем, как прикончить себя. Блейк записывает в дневнике: «из-за одной мысли, хорошей, что моя смерть принесет кому-то пользу, я потерял что-то на моем пути туда, где я теперь, я помню когда». На пути куда? Сюда, в тупик самоубийства. Аристотель учил, что мы общественные животные и Блейк в женском платье, находящийся в крайней степени физического и психического истощения, игнорирующий друзей и не беспокоимый ими, не отвечающий на телефонные звонки, ходящий на четвереньках говорит: «я не знаю кто я». Блейк жалуется на общество: «очень трудно говорить с другими, потому что все говорят по-разному». Кажется, он очень утомлен обществом. Блейк прячется то ли в психиатрической, то ли наркологической клинике, уходит из нее и затем стреляется. Блейку недостает сил быть общественным животным. Блейк — рок-идол, считающий, что он — «рок-н-ролльный стереотип», он считает себя общим местом. Сколько их — тех, кто обнаруживая себя общим местом, испытывает счастье — президент страны, успешный адвокат, профессор — все в мире тянутся к тому, чтобы добиться понимания, признания, иметь успех, стать лидером. Блейк — рок-идол, который быть может из-за этого и стреляется. Я думаю, что молодость — загадочное и священное время жизни. Сколько зрелых людей наслаждаются своим успехом в обществе, тем, что в его кругу все с ним согласны, все их одобряют — так живут десятилетиями, наслаждаясь этим. От этого застрелился один молодой человек — Блейк.

Фильм многое привносит в трагедийный жанр. Фильм — о депрессии. В античной трагедии самоубийство — результат поступка, представляющегося крайне плохим. В «Последних днях» этот поступок неясен, его нет. Есть некоторое состояние — ход мыслей Блейка, тяга к природе, отчужденность и самоубийство представляется как постепенно развивающееся действие в результате состояния — хода мыслей, образа жизни. Фильм о депрессии, болезни к самоубийству.

Можно только высказать предположение о том, чем вызвана депрессия у Блейка. Я думаю — духовной жизнью. Есть барьер между парнями из народа и интеллектуалами — это чрезвычайно сложно, быть интеллектуалом, и Блейк не справляется с судьбой мыслителя, психофизически не выдерживает давления пресса духовной жизни. У нас такими были Есенин, Маяковский.

Слоган фильма — «Rock and roll will never die». Что рисуется в воображении первым? Бурный, кричащий, никогда не умирающий рок-н-ролл, может, немного отчаяния и темных красок, но…

Режиссер — Ван Сент, — о! и это сразу меняет дело. Ждем чего-то принципиально нового, возможно, слегка затянутого, слегка философского и чуть-чуть сумасшедшего. Сюжет — аллегория с жизнью Кобейна. Может, это будет что-то вроде вольного переложения его биографии?.. Но — нет. Фильм превосходит всяческие ожидания, даже ярых фанатов артхауса, «Аптечного ковбоя», «Нирваны», Курта лично и Ван Сента в придачу.

Меланхоличный, цепляющий с первых кадров, лишенный всякого экшена, сплошь состоящий из настроения, из чувств и состояний. Для людей, не входящих в вышеперечисленные категории — какая-то непонятная тягомотина; стреляться после 10-й минуты! — окей. Лучше (и короче) снять было нельзя, и старина Гас это уловил.

За саундтрек Майклу Питту отдельное пламенное спасибо, в финальных кадрах я даже почти поверила, что это Курт, а не милый пухлощекий парнишка в растянутой футболке.

Фильм — легенда. Фильм, которого я так страстно желала. Фильм, обещавший открыть и прояснить так многое… Фильм, превзошедший все мои ожидания. На полтора часа вырвавший из реальной жизни, туда- в этот заброшенный замок, в царство холода и безумия; к этому одинокому — одинокому герою… Я словно была рядом с ним, шаг за шагом и вдох за вдохом. Весь мир с его суетой, ненужными вопросами и ненастоящими друзьями остался где-то далеко позади, уже не с нами.

С нами была лишь безысходность. С самого начала- дикое, рвущее на части отчаяние. Обреченность и тоска. И никакого, совсем никакого оптимизма и позитива. Окружающие люди отвлекали и раздражали; воспаленный мозг не воспринимал их разговоры, а их звонки оставались без ответов. То, что чувствовал Блейк — то же самое происходило со мной. С нами осталась только музыка. В эти последние дни- только она спасала от всего этого кошмара. Прощальная песня стала реквиемом всему, и, в первую очередь- своей уже почти оборванной жизни.

Что бы там ни говорили — Гас Ван Сент потрясающ. В тандеме с Майклом Питтом — потрясающ вдвойне. Каждый жест, каждый взгляд, каждое слово (которых он произносит так мало…)- все попадает прямо в сердце, в мысли. Со дня просмотра «Последних дней» Блейк навсегда поселился во мне. Я часто о нем думаю, часто смотрю на него…

«Death To Birth»- удивительно подходящая песня для этого шедевра. В ней Питт сумел выразить все: одиночество, безысходность и боль, отчаяние и звериную тоску. Его голос- такой надрывный, пропитанный пониманием того, что это конец- он не оставляет равнодушным.

Я потрясена. Честно. «Последние дни»- это фильм, который я пересмотрела не раз и не два. Фильм, смело заносимый мой в разряд любимых. Фильм, который действительно стоит высшей оценки.

10 из 10

пустота… неподвижность… тишина…

С первых кадров нам показывают мертвеца. И чем раньше по ходу просмотра это понимаешь, тем более жутко становится. Блэйк давно уже мертв, и он осознаёт это.

Все его движения, слова и жесты происходят на автомате, это манекен, манекен, в котором необратимо дотлевает крохотная искорка жизни… Это не пустота одиночества, не разочарование от жизни, не провалившиеся поиски себя, нет. Это ясное осознание невозможности ЧУВСТВОВАТЬ. В фильме показан человек, который без остатка растратил свои эмоции, но главное — он ясно осознаёт, что эта способность, необходимая для жизни умерла в нем навсегда. По инерции он пытается заменить себя кем-то другим: надевает женское платье. Нет, не помогает. Не поможет уже ни платье, ни маска, ни лоботомия. Слишком поздно. И невнятные бормотания — как попытка понять, как же получилось, что он не заметил? Не заметил, что его уже нет… За полтора часа фильма (и несколько дней по сюжету) Блэйк не проявляет никаких чувств. Вообще. Перед нами — зомби с холодным разумом. Самоубийство — не выход, потому что никакой линии движения, ни во времени, ни в пространстве, у такого человека уже нет, — это скорее естественное слияние капли с безбрежным океаном вселенской Пустоты, и происходит оно под действием кармических центробежных сил, а не по воле самого героя.

«Налёт фатальности и космической неопределённости», которые так любил сам Курт поглотил его без остатка, как поглощает он и зрителя. Призрак, гуляющий по чистилищу, между мирами — в конце просто исчезает с экрана. Но это не значит, что он ушёл — просто режиссёр опустил занавес, а подвешенный в пустоте Блэйк так и висит там до сих пор.

Понравилось: операторская работа. Статичные планы создают просто медитативно-депрессивное настроение у зрителя, как будто заглядываешь внутрь самого себя.

Замысел: Ван Сент проницательно разглядел в фигуре Кобейна тот жуткий случай, когда человек уже умер, а его тело — нет, и блестяще продемонстрировал всем нам чудовищную, невыносимую пустоту этого состояния.

Песня: почти пять минут на застывшем среднем плане в углу экрана Блэйк поёт песню, от которой у поклонников Нирваны пойдут по коже мурашки. Это песня с того света, абсолютно в духе Кобейна и спетая практически его голосом. Это был последний выдох последнего дня.

10 из 10

Фильм таки кишит медитативными моментами, поэтому его смогли досмотреть только либо фанаты творчества непредсказуемого режиссера Гаса Ван Сента либо поклонники легендарного солиста группы Nirvana Курта Кобейна. Лично мне было любопытно увидеть и то и другое.

Гас Ван Сент режиссер такого уровня когда можно снимать кино про что угодно, как угодно и с кем угодно, мы всё равно всё посмотрим, прокомментируем и останемся довольными. В данном случае тема фильма выбрана беспроигрышно.

Кино получилось очень стильное. В главной роли Майкл Питт — талантливый молодой независимый актёр. В «Последних днях» он просто источает гранж, депрессию и одиночество. Такое одиночество когда вокруг близкие друзья, родственники, любимая дочка, но нет себя того которого знал прежде — человека с мечтой и целью. Что послужило такой потери? Слава? Успех? Наркотики? Или может музыка захватила в свой коварный плен?

Фильм получился запутанным и неясным, ведь кто знает что на самом деле творилось внутри Блейка… На вопрос о своей смерти он так и не оставил ответа.

Талантливый музыкант Блейк на пике своей славы и спровоцированный ей, рассыпаясь бисером, теряет себя.

Общество всегда знает, что есть норма, и парочку универсальных средств, а потому определяет его в реабилитационный центр.

Но ангелоподобный Блейк уже идет своей дорогой, не замечая мир вокруг. Да что там. Из всего, что вечно, самый краткий срок у любви (с). Толпе тоже наплевать на деклассированный элемент.

Музыка тем тише, чем ближе последние дни. Лишь она напоминает о том, кто когда-то был кумиром… другом, отцом.

Смотреть долго и грустно.

8 из 10

I Hate Myself And I Want To Die.

«Я ненавижу себя и я хочу умереть» — таков был лозунг Великого Курта Кобейна.

Курт Кобейн был чем-то большим чем музыкант. Он был каждому своему фанату другом, его музыка заставляла поверить что рок есть, вот он. Вся Nirvana была для каждого кто ей увлекался чем-то большим, чем просто хорошая группа. Все знают что 8 апреля 1994 года тело Курта было найдено у его дома в Сиэттле, в домике для садовых инструментов с дыркой в голове. Может это было самоубийство, может убийство — это все уже выясняли, но обосновать факты никто не может. И люди делают кино. Кино попробовал снять Гас Ван Сент.

Кто еще не смотрел фильм — знайте, никакого Кобейна в фильме нету. Есть Блейк, который так на него похож. И характером и отдаленностью от людей и даже (не сочтите за глупость) переодеванием в женские платья.

Я до сих пор думаю, как можно было так хорошо и так точно характер человека, который умер больше 10 лет назад?

Гас Ван Сент гений, он не вставлял в фильм ничего лишнего: Блейк неизвестен, никаких фанатов, никаких девушек (я имею в виду Кортни Лав), он даже не музыкант, просто для себя играет на гитаре. Атмосфера фильма такая, что хочется самому пойти, взять ружье и застрелиться.

Майкл Питт сыграл Блейка просто замечательно. Готов спорить, что так бы не сыграла ни одна голливудская шишка вроде Брэда Питта, и еще бог знает кого. Невнятное бормотание Блейка наводит ужас, такого не было не в одном фильме!

Конечно фильм на любителя, кто привел к себе домой девчонку под предлогом посмотреть этот фильм, уснет на первом же кадре. Другим, реально любящим такие фильмы, глубокие, грустные, трагические — к просмотру обязательно.

Кстати, после просмота этого фильма Майкл Питт стал моим любимым актером.

И большое спасибо Гасу Ван Сенту!

10 из 10

Ко всему я охладел.

Догорела жизнь моя.

Между прочим поседел,

Между прочим умер я.

Сологуб

Красивый поэтический фильм о постепенном угасании человеческой жизни.

Главный герой-известный музыкант, уставший от своей славы и решивший спрятаться от всех в доме в лесу. Там он наслаждается природой, плавает в воде, ночует в лесу. Блейк что-то шепчет себе под нос, одевает первое, что попадется на глаза, зачем-то берет лопату и роет яму, словно пытается за что-то уцепиться, но не знает, за что именно.

Он переживает духовный кризис и не понимает, кто же он такой. Его ищут какие-то люди, преследующие свои цели, а Блейк прячется в свою раковину еще глубже. И понятно, что за развязка ожидает фильм…

10 из 10

Да и не только поговорить. Бога можно увидеть. Правда «Smells Like Teen Spirit» он вам не сыграет. Зато похвастается своим знаменитым свитером.

Сам фильм смотреть на самом деле невозможно. Вернее задумки режиссера мне было искать, скажем, так не очень интересно, как это бывает в подобных фильмах. Майкл Питт кривляющийся в черном женском платье выглядит забавно, фильм вообще мне не показался каким либо депрессивным или безысходным. Наверное, как изречение Христа прожить незаметно. Только вот слова незаметно и «Nirvana» вместе не стоят.

Если же отойти от всей гранжевой тематики и представить этот фильм как самостоятельный и не по мотивам чьей-то жизни, то получается простое авторское кино в желтых очках. Кого-то воротит от него на первых кадрах, кто-то с легкостью досматривает до конца и ему кажется мало, потом он лишь восхищается тем, что для кого-то просто набор тупых бессмысленных картинок.

Слишком нелепый разброс мнений — от реинкарнации Курта до просто глупой и не смешной шутки, почти ругательной и богохульной. Славно когда есть выбор и возможность восприятия по своему. Жаль, что если главный герой берет в руки ружье, то в конце фильма оно обязательно выстрелит.

8 из 10