Подержанный ребёнок (2004)

Фредерик Лау украсил фильм. Бесспорно. Он главная его единица.

Вроде «Подержанный ребенок», в оригинале «Wer küsst schon einen Leguan?», с виду простое и банальное кино. Кажется, отбросьте все стереотипы, не считайте это кино заурядным. Все гораздо серьезнее.

Речь о мальчишке, которого некому жалеть; нет никого, кто пришел бы на помощь. Кто озарил улыбкой, поздравил с днем рождения, вручил бы торт с нужным, правильным количеством свечек. Не было у Тобиаса такого человека. И это горько.

Внезапно, совершенно случайно, появляется новый сосед. Мужчина, одинокий, у которого не клеится работа. И тоже нуждающийся. Они похожи. Но с одним но.

Макс знает, что такое истинная любовь родителей к своему ребенку. У него был любящий отец. И эту любовь отца, он искрой несет и хранит в своем сердце. И потому у него возникает привязанность к этому одинокому пареньку. И эта привязанность, искренняя, взаимна.

Фильм об отце и сыне. Не по крови. По духу.

Смотрел фильм на немецком, в оригинале. Так лучше. Больше чувств, больше эмоций! Немецкая речь передала всю красоту и живость каждого кадра.

Спасибо за добрый фильм. В котором есть некоторые колкости. Некоторые неровности. Но это только к лучшему. Ведь наша жизнь хоть и шаблонна, но тем не менее, она не ровная, она разная. Так же и это кино. Спасибо.

В который раз беспутная мать, забывая о неухоженном сыне, отдается беспардонному любовнику, обрекая своего ребёнка на злые насмешки одноклассников?! И опять случайная встреча с одиноким деликатным соседом, готовым уделить мальчику толику отцовского внимания! Ограниченные во времени доверчивость одного и благонамеренность другого — чтобы был разрыв с болью, подкачанный обманом драматизм и обреченное отчаянием ожидание драмы.

Все могло быть куда лучше, если бы не натужный схематизм и искусственность сюжета, составленного, как в детском конструкторе, из стандартных блоков типовых форм. Противоречивое поведение некоторых персонажей соответствует эпизоду, но в конечном итоге распадается на серии нелогичных поступков, мешающих воспринимать их образы как единое целое. Но, что делать, если по законам жанра, будущий друг должен поначалу оказаться врагом, а грубо отвергнутая подруга — спасительницей последней надежды. Зато красиво.

Хорошо, что в дело взяли Фредерика Лау — расправляющую крылья звезду германского кинематографа, откровенно балдеющего от своего присутствия в каждом, важном и не важном кадре — главное, чтобы он был, потому, что быть другим — в крови у начинающего подростка, который не дает фильму стать серой штамповкой сценарной необходимости.

Только за самоотверженность Лау можно простить неуверенное подруливание двойного (тройного?) финала выбирающего между простым и сложным, но соответствующего ожиданиям, которые, к развязке, уже и не допускают, что может быть иначе.

Так на что рассчитывать? На хороший эмоциональный всплеск и, несмотря ни на что, — на возможность сопереживать и раздумывать о том, как объединяет одиночество и разлучает обман, каким бременем становится ответственность, чего стоит настоящий друг и верный товарищ — жизни.