Земля (1996)

Добро пожаловать в гипнотическое путешествие по бескрайнему пространству, где даже тяжёлая операторская камера свободно парит в эфирной атмосфере, попеременно отдаляясь или приближаясь к ландшафту сельскохозяйственной местности, фокусируясь на одиноком автомобиле таинственного путешественника, преисполненного мотивационным диалогом с самим собой. Только будьте предельно деликатны и не сломайте этот хрупкий мир, выросший где-то в извилистых мозговых тоннелях головы одного необыкновенно талантливого сеньора.

Сюрреалистический от а до я сюжет «Земли» в значительной мере пересекается с одной из самых классических испанских лент прошлого — «Этот смутный объект желания» Луиса Бунюэля в несколько изменённой модели. Главный герой по имени Анхель, приехавший в городок N с единственной целью помочь местным жителям в спасении вкусовых качеств их вина, в определённый момент начинает испытывать диаметрально противоположные ощущения, которые усугубляются под влиянием его чувств сразу к двум разным женщинам. Идея противоречий между разумом и эмоциями тематически напоминает также о раннем творчестве Федерико Феллини, отсылая к конфликту трёх героев из ленты «Дорога», который генерируется здесь внутри одного человека. Является ли борьба с совестью следствием лишь психологического перелома? Мы знаем, что Анхель — довольно противоречивая фигура, а недавнее прошлое в стенах больницы для душевнобольных прямо подтверждает его психическую нестабильность. Тем не менее, здесь не всё так однозначно, как представляется изначально.

Но Медему присущи поистине уникальные творческие методы, позволяющие ему работать сразу на нескольких смысловых уровнях с весьма сложным переплетением событийных связей, делающие его картины невероятно выразительными. В «Земле» он не использует конструктивную передачу повествования через циклические ссылки, как это будет в следующем фильме «Любовники полярного круга», а, скорее, идёт по пути сложного фрактального математического анализа, разворачивающего картину лицом к самой себе и открывая ещё более глубокие слои одного и того же явления. Сразу несколько героев разных полов носят одинаковое «ангельское» имя. Метафора с живущими под землёй мокрицами, якобы заражающими виноградники, противопоставляется наземным вредителям в лице кабанов, в охоте на которых участвуют те же работники. Синие точки в глазах поражённого молнией ягнёнка отражаются в глазах самого Анхеля, «бросаясь в глаза» и окружающим. Высокая электрическая активность в регионе словно под стать богатому воображению Анхеля и гиперсексуальному аппетиту Мари. Поразительный пейзаж с преобладанием интенсивно красного цвета, приобретает ещё более странное значение с появлением армии причудливых истребителей мокриц, облачённых в автономное защитное снаряжение и вооружённых зловещими распылителями химикатов. Примечательно, что в фильме ни разу не упоминается название города, временами напоминающего целую планету, и можно лишь предполагать, что Анхель оказался в неком населённом пункте испанской провинции. Учитывая обширное пространство Вселенной, он мог находиться где угодно и с этой точки зрения патологическая странность региона и его жителей является вполне нормальной.

Столь же туманный смысл имеет и любовная линия Анхеля с Анхелой и Мари. Более порочная часть его «Я», ответственная за игру чувств и ощущений, легко отдаётся роковому влечению к распутной девице с огненно-рыжими волосами по имени Мари, концентрирующей вокруг себя незримое кольцо опасной энергии. Другая часть, отвечающая за здравый смысл, предпочитает общество Анхелы и её семьи. Поляризация конфликта Анхеля, колеблющегося между двумя разными женщинами, в его собственном сознании обретает подлинно сакральное значение борьбы за обладание душой.

Именно в абсолютно бесхитростном названии фильма спрятана его главная особенность, открывающая дверь для увлекательного метафизического экскурса в загадочный и удивительный мир человеческих страстей. Не допуская перекоса в установленном равновесии между психологической неустойчивостью и эмоциональным конфликтом, Медем ловко создаёт достаточно запутанную головоломку человеческих отношений. В странном мире электрических бурь и подземных мокриц он буквально вскапывает поверхность и убеждается в единстве фундаментальной истины с иррациональным поведением человеческой души.

- Анхель?

-.. .

- Амбрэ..?

-.. .

- Падщий?..

-..

Такой вот нехитрый, но многосмысленный диалог состоялся годами десятью тому на сцене студенческого театра Щуки.

Ставили пьесу не помню уже какого сюрреалиста, Папа римский обитал здесь в коробке из-под холодильника с дырочкой для исповедания, а Падший Ангел почти беззаботно бегал вокруг, нерешительно тычась в двери людского восприятия. Простота реквизита и выше обрисованная изысканность текста очень поспособствовали тогда пониманию нелёгкой доли осколка божественной сути, отряженного в лабиринт земного дауншифтинга. С некоторой, возможно, миссией. Сделать vino ближе к spiritus, избавить его от излишней этой терпкости Земли. Уравнять всех одним смертью пышущим дулом, обрядиться в белые одежды и возить за собою на прицепе идеальный белый шарик новой Земли, выбирая подходящий момент для подмены… Так, что ли? Может быть.

Неожиданно начать зацепляться за мирские тернии, расклиниваться в малоизящных поворотах бытия, обнаруживать в себе вкус к той терпкости, против которой тебя там так старательно учили. В путешествии ангела-дауншифтера всё больше тряски, грохота и мордобоя… Так?

И — вдруг узнать, что Анхела какая-нибудь тоже прибыла сюда по тем же каналам, с какой-то, конечно, только ей понятной целью, своей ангельской миссией.. За которой скрывается общая высшая цель, вообще никому из них не понятная… И вот, Мария, рыжая, честная и влюблённая, заставляет слушаться и убаюкивает на руках мирское, плотное начало Снизошедшего, а couple ангелов навеки остаётся реять в досягаемой вышине над их головами, что и может наблюдать здесь и сейчас каждый из нас… Вот — может, даже и так.

Осторожнее, осторожнее надо смотреть Медема ранним утром после бессонной ночи — может привидеться всякое, может — даже такое. Фильм, конечно, где-то намного более прост, а где-то — намного более глубок и интересен, чем показался мне в сий ранний час. В любом случае — не пуст, старик Хулио не подводит, смотрите и наслаждайтесь-медитируйте-проводите время. Кинопроцесс тягуч, как неспешная жизнь испанского крестьянина меж виноградников и лилий Тамбова, и у Вас будет, несомненно, время вычленить суть — свою, особую, которую каждый благодарный и благородный созерцатель в этом протяжённом и непространном, как рисованный задник бесконечного ковбойского сериала, полотне найдёт.

Автор — реинкарнировавший Куштурица, сделавший ещё один шаг на пути к абсолютному недеянию Будды. Без бешенства и динамики, от которой, я знаю, кормятся многие киноманы, но с грацией Лорки и благородной, тихой и монументальной нелепостью Сервантеса, что ли… Возможно — так.

Третья картина мастера была выбрана для участия в конкурсной программе самого престижного мирового кинофорума: Каннского международного кинофестиваля. Правда, она не завоевала ни один из главных призов, но в качестве интересного авторского проекта лента, безусловно, состоялась — это, возможно, лучшая, наиболее совершенная в технике и чувственности, самая кинематографичная картина Хулио Медема. В общем, она вобрала в себя ярчайшие черты его фирменного стиля.

Все дело в том, какими бы запутанными, непонятными, символичными ни были работы этого режиссера, они полны аллюзий на испанскую культуру (и баскскую в том числе), реалий быта этой страны, любовью к родной земле, наконец, и в данной работе она проявилась полнее некуда. Действие фильма происходит на рыжей от глины земле виноградников, где несколько фермеров существуют в более-менее дружном соседстве. Анхель (позднее мы узнаем, что он недавно освободился из клиники для душевнобольных) прибывает сюда с целью (это твердит ему внутренний голос — он еще не до конца излечился, и раздвоение личности преследует его) избавить виноградники от мокриц, которые повинны в том, что вино стало терпким. Анхель погружается в мир жителей этих земель, знакомится с ними и сразу же влюбляется в Анхелу, жену самого продвинутого фермера. Но потом он встречает Мари, которая сводит его с ума своим телом и глазами похотливой ведьмы. Ему очень трудно сделать выбор между двумя женщинами, а раздвоение личности только добавляет проблем в общение с людьми. Витиеватость и цикличность сюжета картин Медема порой доходит до шарады, которую нужно решить, поэтому ослаблять внимание во время просмотра категорически не рекомендуется. Не исключение и «Земля».

Изначально роль Анхеля писалась для (кого бы вы подумали!) Антонио Бандераса, но после его отказа от участия в картине, Анхелем стал Кармело Гомес. А ведь он должен был исполнять партию Патрицио, мужа персонажа Эммы Суарес! И он готовился сыграть именно роль неуравновешенного жестокого фермера, его еле переубедили взяться за роль Анхеля. Пришлось подкорректировать сценарий, но сейчас невозможно представить на месте Гомеса другого актера, настолько бесподобно он сыграл полуживого-полумертвого Ангела, этого «очень сложного» персонажа.

Эротика. Анхель влюбляется в Анхелу, но ему не хватает решимости, чтобы покорить ее. Возможно, его сдерживают условности, может природная скромность, а скорее всего, страх оказаться непонятым. Зато обольстительная Мари пользуется им, находя его необычным, довольно быстро между ними возникает симпатия (со стороны Анхеля основанная на репутации Мари как дикой нимфоманки, а со стороны Мари как концентрация на новом персонаже среди знакомых до раздражения лиц, которого можно совратить). В конце фильма две половинки Анхеля разделились: одна его часть осталась с Анхелой, другая уехала прочь с неукротимой Мари. Что получится из этого союза — неизвестно, но именно рыжеволосая бестия в исполнении Силке является источником необыкновенной силы сексуальности, заряжающей эту историю доброй испанской эротоманией, делающей картину безусловно богаче.

Две главные откровенные сцены фильма идут прямо друг за другом, визуально не выходя за рамки общей цветовой гаммы фильма — здесь все те же кремовые, коричневатые и красноватые оттенки. Первая сцена с Мари переводит их отношения на новый уровень: свершилось то, чего хотело его тело. Это очень красиво и захватывающе снято. Вторая сцена с Анхелой приводит к логическому завершению влюбленность Анхеля: свершилось то, чего хотела его душа. Если первый эпизод происходил на кровати, то второй для разнообразия происходит в душе, под потоками горячей воды с паром. Здесь меньше интимных подробностей, но снято тоже красиво и с сильной страстью.

Сюрреализм. Это самая сюрреалистичная работа режиссера. Над-реальностью пронизано и подчинено все в этой картине. Символические отношения героев, где одна случайность порождает другую, еще более непонятную и странную. Невероятен главный герой ленты. Сюрреалистично его раздвоение личности. Его фигура, облаченная в белый костюм с защитой от химикатов, похожа на астронавта, бредущего по пустынной марсианской поверхности. Удары молнии, попадающие в людей и баранов. Призраки погибших от молнии. Трактор, оснащенный стереосистемой. Наконец, мокрицы, ползающие под землей и на ней — необычные странные существа. Кабаны, преследующие фермера Патрицио (привет «Коровам»). Космос с мерцающими звездочками, в который наплывом погружаются мысли наших героев. Эти и другие образы, скрытые под поверхностью детали, делают ленту стильным, немного «не от мира сего» зрелищем для души.

Центральное место картины занимает земля, коричневый ландшафт, простирающийся на холмах. Это очень сильный образ. На ней все происходит, на ней живут, строят свои отношения и умирают герои. Сам автор придает большое значение земле и ее связи с героями. «По-моему, «Земля» — фильм о человеке, который так одинок на этой планете, и красноватый оттенок пейзажа подчеркивает чувство одиночества и изоляции, и того, какие мы маленькие». Хулио Медем.

В «Земле» Медему благодаря многолетнему союзу с исполнителями главных ролей удалось добиться идеального баланса между актерской игрой и теми идеями, которые он заложил в работу, и которые актеры должны были вычленить. Отличный фильм для любителей интеллектуального кино.

9 из 10

Я бегу по кинотеатру, мне 10 или 12, я не помню, мы играем в пустом кинотеатре города Кустаная в догонялки. Я спотыкаюсь, падаю и теряю сознание. Спустя какое-то время я стою перед зеркалом, ополаскиваю лицо, поправляю волосы и внезапно замечаю, что руки в крови, смываю цветные пятна, снова запускаю правую руку в волосы, точно, кровь, поворачиваю ту сторону головы к зеркалу и вижу, что кровь распределена по всем волосам, часть из них слиплась. С кровью у меня много воспоминаний…думаю, я уже сейчас. В голове…4 дырки, я преувеличиваю, чтобы ярче воспринималось, но подробности еще более ужасающие, так что безопаснее назвать это дырками. И у каждой дырки своя история…

Наверное, пока я был в отключке, я видел себя в будущем, свое сознание, это была моя «Земля».

Говоря неправду, фильм снимали несколько режиссеров, а Медем был просто идейным вдохновителем. Феллини подсказывал с шизофреническими образами и просто удивительными метафорами, Годар вдохнул в персонажей внутреннюю задумчивость, Линч сделал атмосферу фильма настолько загадочной и внутренне напряженной и потусторонней, что решил завязать с кино, а кто добавил оригинального черного юмора…. наверное, Мэтт Гроунинг со своими сценаристами из «Футурамы и Симпсонов». А Медем сделал это кино столь нежным и живым, настолько мелодраматичным и внимательным к чувствам, настолько сумасшедшим, насколько сумасшедшим является настоящий живой человек, насколько является сумасшедшим разделенное сознание мужчины, когда он любит одинаково сильно двух женщин.

Дыхание повсюду — и в ветре, который развевает волосы Анхеля, приехавшего лечить землю от мокриц, делающих вино таким терпким, в этих двух необъяснимой красоты женщинах, являющимися отражением двух миров, живущих в главном герое Анхеле — мира Ангела, который как Вселенная привел сюда Анхела настоящего, чтобы найти любовь, и мира Анхела реального, которым все время управляют две силы — сила своего ангела, желающего одну женщину, и сила собственного желания другой женщины. И это не борьба, это то самое погружение в «8 с половиной», когда пытаешься понять себя и ту Вселенную, что находится у тебя в голове. И не случайно костюм, в котором главный герой распыляет жидкость для борьбы с мокрицами, больше похож и в кадре всегда снимается так, как будто это пришелец, как будто каждый из нас пришелец, спустившись на свою землю, попадает в свой запутанный мир. И на примере любовного пяти и даже шестиугольника Медем ярким, мистическим языком писателя, с постоянным погружением в необъяснимый, казалось бы, внутренний мир главного героя, с постоянными голосами и сомнениями, раскрывает часть той Вселенной, что является тайной нашего сознания. Внеземное кино.

Мой любимый фильм Медема. Не самый известный и по моему личному мнению недооцененный, пронизанный атмосферой, свойственной всем фильмам режиссера, но тем не менее какой-то особенный. Спокойный. Философский. Грустный.

Анхель так одинок — он наполовину человек, наполовину ангел, и в то же время — и не человек, и не ангел. Он потерян, не знает, чего хочет, и тем не менее следует какому-то внутреннем голосу и уверен, что тот приведет его к верной дороге.

Я даже не знаю, что в этом фильме меня так зацепило. В нем нет такой уж глубокой философии, нет острых социальных проблем или какой-то особенной драмы. Но после него остается какое-то удивительное ощущение — спокойствия и света, и еще одиночества — но в каком-то хорошем смысле, одиночества как неотъемлемой части человеческого бытия. В конце концов, в фильмах Медема сюжет не так важен-важнее всего та волшебная атмосфера, ради которой я готова пересматривать и пересматривать его фильмы.

10 из 10

Как сегодня заметил мой друг, мне и правда, кажется, начинает нравиться испанское кино…

Фильм престранный, и первую треть фильма я вообще мало что понимал, этому способствует начало без всяких объяснений. И в конце концов объяснение фильму как явлению, я нашел для себя только спустя пару суток. Сразу его, конечно, можно понять, но оное туманит сознание и не дается в руки так просто.

Мне показалось, что для главного героя изначально рыжий фильм был намного более многоцветен. И собственно он об этом и есть. О разнообразии жизни, тайн, загадок и приключений в каждом квадратном метре Земли. Для кого-то это чересчур, кому-то как раз, а всем остальным не хватает для понимания остальных.

Можно найти, что это фильм о противоречивости человеческой натуры, показанной на дико банальном примере с известным мастерством. Ну и конечно, чувства, затапливающие реальность вплоть до полной потери естественных ощущений.

В общем надо смотреть, чтобы понять или не понять. Снято все хорошо, иногда с занятными вставками не из этого измерения.

В сухом остатке: фильм для вопросов.

Сложное творение Хулио Медема поразило и удивило одновременно. Полумистическая история, о которой хочется сказать только что-то хорошее. Никакого навязчивого размышления с пафосом, как это часто бывает, здесь нет. Есть только внутренние по-ангельски отстранённые размышления о любви и жизни, о поиске той единственной, с которой хотелось бы прожить всю оставшуюся жизнь, и чем старше становиться — тем больше иметь возможность быть свободным.

Трогательно, лирично, мечтательно-романтично и в тот же момент весьма серьёзно подходить в рассказе о недели из жизни Анхеля на острове Земля на протяжении почти двух часов — стоило того, чтобы после просмотра, на протяжении нескольких дней, мысленно возвращаться к этой картине снова и снова (прошу прощения за такую формулировку, но вспоминая фильм мысли формулировались именно таким образом).

9 из 10