Остров доктора Моро (1996)

То чувство, когда съёмки фильма гораздо интереснее самого фильма. Думаю, эту историю знают многие, но вкратце расскажу: первого режиссёра Ричарда Стэнли (который, собственно, мечтал снять этот фильм и своими просьбами доставал именитых продюсеров) уволили спустя несколько дней после начала съёмок из-за конфликта с Килмером. Килмер же до этого впал в депрессию из-за внезапного развода с женой, ругался со всеми подряд (даже с Брандо), настучал на режиссёра и с горем по пополам умудрился закончить свои съёмочные дни, после чего второй режиссёр Джон Фрэнкхаймер послал его на всё четыре стороны. Фрэнкхаймер же тоже умудрялся ругаться со всеми подряд, ибо ни Брандо, ни Килмер не были согласны с его диктаторским методом работы. Дошло до того, что Брандо наотрез отказывался учить свой текст, и все диалоги ему банально надиктовывали на наушник (который, кстати, отчётливо видно в некоторых сценах). А пока все ругались, спорили, бастовали и тд актёры в костюмах животных пили все дни напролёт, курили травку, предавались оргии — в общем, веселились на славу. Стоит ли говорить, что от первоначального сценария Стэнли не осталось ничего, а итоговый материал вышел таким блеклым пшиком, что забывается спустя пару секунд, после начала финальных титров?

А так оно и есть.

Главный герой работник ООН Дуглас попадает в авиакатастрофу, после чего случайно попадает на таинственный тропический остров, где к своему ужасу встречается с местными антропоморфными животными и их миловидным создателем доктором Моро. Сам же Моро мечтал создать идеального человека, а посему, используя животных, старался найти ту формулу, которая освободила бы человечество от врождённого зла. Но игры с природой чреваты большими неприятностями, и так получилось, что разумные животные начинают кровавую революцию.

Я не знаю, каков был первоначальный сценарий, но правки Френкхаймера явно превратили историю в какой-то балаган. Первые тридцать минут ещё смотрятся любопытно, ровно, и местами интересно, однако после схватки Моро с животными начинается натуральный конный цирк. В чём причина? Ну, начнём, с монтажа — сцены скачут друг за другом в каком-то хаотичном порядке, из-за чего легко теряется сюжетная связь и какая-то логика происходящего.

Очевидно, что первоначального материала было больше, однако некоторые сцены почему-то пошли под нож. Особенно это касается персонажа Монтгомери (в исполнении проблемного Килмера), который резко превращается из лихого помощника доктора в натурального идиота. Сами герои до последнего момента вели себя так, словно никакой революции нет — ходили себе, бродили, разговаривали. Сюжетная линия с сывороткой вообще выкинута за ненадобностью, потому ни главному герою, ни бунтующим животным она не интересна.

А сами животные — чего им нужно? Ну взбунтовались, ну переубивали всех кому можно, а зачем, для чего? Почему бы не сбежать в джунгли, да не вернуть себе звериные инстинкты? Зачем эту бомбёжку устраивать?

И таких вопросов полно, но ответы на них затерялись где-то между вырезанными сценами. Сам то фильм не скучный — серьёзно, он смотрится на одном дыхании — но из-за монтажной мешанины теряется хоть какой-либо интерес к происходящему. По настоящему цельными тут выглядят только начало и конец.

Проблема ещё, как ни парадоксально, в актёрах. Известно, что на съёмках им приходилось не сладко — все ругаются, вокруг джунгли и жара, и хочется просто снять сцену и уйти в закат. Так и получилось. Что Килмер, что Балк, что Тьюлис играли так, словно за ними стоял режиссёр с пистолетом — никакой химии между героями, никакого интереса к происходящему. Особенно это касается Брандо. Обидно видеть некогда культового актёра в таком мусоре. Нет, сыграл он ещё сносно, пусть и «читал» свои диалоги. Вот только он не доктор Моро. Не гениальный учёный-генетик с мыслями о великом. Он просто очень крупный дедушка, который любит одеваться во всё белое, как принцесса джунглей, и толкать речь про суть человека. В этом и проблема.

Остров доктора Моро — при всех своих пыточных съёмках получился очень никакушным, пустым и больше похожим на малобюджетную «бэшку» фильмом, который не оставляет после себя никаких эмоций. Остаётся гадать, каким бы получился фильм, сними его Стэнли без всяких скандалов с актёрами.

5 из 10

О произведениях Герберта Уэллса знают все. Не поправляйте меня, мол, не стоит обобщать. О его произведениях знает каждый. Даже если кто-то не знаком с его творениями близко, все равно мельком слышали о «Человеке-невидимке», «Острове доктора Моро» или «Войне миров». С романами Уэллса стоит обращаться крайне осторожно, чтобы не рассыпать в прах остроумные мысли и важные детали. При экранизации произведений великого фантаста следует акцентировать внимание не столько на визуальной составляющей, сколько на законах мира произведения и на персонажах, о чем часто забывали (и, скорее всего, будут забывать) постановщики. «Невидимка» Верховена? В топку! «Война миров» Спилберга? Извините, я вас уважаю, Стивен, но в топочку… «Остров доктора Моро» Франкенхаймера и Стэнли? Не будем делать поспешных выводов об экранизированной истории таинственного доктора, решившего сделать из животных людей путем вивисекции.

Ох уж — это осовременивание. Оно идет на пользу, если грамотно с ним работать, но в этом случае все совсем не так. Оно подтолкнуло картину, придало какую-то важную черту? Если и подтолкнуло, то только к обрыву. Совершенно бессмысленно было вообще трогать временные рамки оригинального романа, ввиду того, что мир, выстроенный Уэллсом, был идеален во всех отношениях. Вопросы к литературной вселенной возникали, но на них находились ответы достаточно быстро. В наших же реалиях создатели попытались напридумывать умопомрачительных приборов, впихнуть (иначе уж не сказать) их в повествование, изменив тем самым всю изначальную концепцию истории. А что, у нас же в конце 20 века действие — давайте соответствовать времени. И история с попаданием Эдварда Дугласа на остров ничуть не смущает: крушение самолета, выживание с двумя уцелевшими в спасательной шлюпке, а затем неожиданное спасение умирающего героя еще одним персонажем — Монтгомери. Все это вполне удачно вписывается в старую концепцию, но способы превращения животного в человека, а также приборы для дальнейшего контролирования животных, которые придумал Моро, напрочь сокрушают идеи Уэллса.

У Герберта Уэллса Моро был для животных богом. Они его не столько боялись, сколько уважали. Безусловно, страх был, но идеализация брала свое. Зверо-люди соблюдали законы, потому что так сказал идеальный для них человек, их создатель, их бог, а это значит, что законы беспрекословны. В фильме они не верят закону. Он для них что-то зыбкое и непрочное. В книге создания Моро этим жили: ходили только на двух ногах, потому что так говорил Закон, не могли убивать, потому что так говорил Закон, а фильме… По версии Франкенхаймера и Стэнли, созданий удерживает только чип и пульт — источник боли в руках Творца. Когда исчезнет чип, исчезнет и контроль. Уэллс явно хотел показать нам веру со стороны. Вполне возможно, что даже посмеяться над ней. Чего стоит момент с похоронами Моро, когда животные начали думать, что их хозяин смотрит на них с небес и скоро воскреснет. Мы будем людьми до тех только пор, пока соблюдаются основные законы, идущие издревле.

Это кино — паразитирование на оригинальном источнике, попытка словить больше денег, используя громкое «по роману…». Но даже если мы допустим возможность существования такой вольной интерпретации (у Кубрика же есть замечательное «Сияние»), то окажется, что фильм все равно противоречит сам себе. Выходит, создатели просто не решили, в какую сторону им надо двигаться вообще.

Персонажи изуродованы до неузнаваемости. Как уже говорилось, это было простительно, если бы вписывалось в концепцию мира. Тут же они выглядят так, словно не от мира сего. Моро из уверенного в своих действиях ученого с четкой целью превратился в придурковатого ленивого и бессильного старика, который даже не может о мотивах своих рассказать понятно, оправдываясь фразой «Ну все люди несовершенны, верно?». Монтгомери из приверженца идей Моро и славного парня с твердыми принципами превратился в импульсивного умственно отсталого помощника, готового предать все теории доктора за час и 10 минут. А Прендик (он же Дуглас) — в нытика и идиота, который пугается всего, словно макака, случайно попавшая в мегаполис. Собственно, актеры играют соответствующе. Брандо (Монро) с безразличным лицом возится со своими детьми (новость о зверо-детях Моро наверняка бы растрогала Уэллса до слез. Да и роль этих детей сомнительна, непонятно, зачем они нужны — в повествовании почти никаких действий с их стороны, а на попытку авторами сказать что-то не очень-то похоже), загоняя какую-то сумасшедшую чепуху, при этом видно, что он и не старается вовсе, Тьюлис (Дуглас) постоянно истерит, неправдоподобно раскрывая глаза и рот по максимуму, а также плача в самые неподходящие моменты. И только Килмер не обращает внимания на убогий сценарий и продолжает выкладываться. Хотя у него и роль-то дурацкая, он относится к ней максимально серьезно, что заслуживает уважения.

У фильма нет ни отличной атмосферы, ни интересного саундтрека, ни блестящей операторской работы. Иногда кино попахивает таким диким трешем, что Питер Джексон со своей «Живой мертвечиной» и Родригес закрыли носы пальцами. Взять хотя бы сцену рождения ребенка человека-пантеры. Похвастаться гримом кино тоже не может. Создается впечатление, словно тонны красок легли на человеческое тело, а актеры должны с этим сделать хоть что-то. Однако, несмотря на противоречивость в режиссерской мысли, кино отрывочно пытается донести что-то до нас, да и актерская игра со спецэффектами иной раз могут удивить. Отдыхая от нелепых голливудских погонь зверо-людей на машине за обычными людьми, отходя от сцены оргии зверо-людей, картина пытается показать, что будет с человеком, если его не обуздать. Под конец такие условные рамки, как люди и зверо-люди, размываются и становится понятно, что каждый из нас животное. И пусть это было известно уже давно, но это работает в финале. Отношение к ленте меняется, а ужас нарастает. Мы идем по улице и видим результаты долгих лет эволюции, которые в любой момент могут потерять контроль. Или, может быть, не эволюции? Или, может быть, мы все когда-то были под крылом доброго старого доктора Моро, который хотел сделать что-то совершенное из такого дикого необузданного материала?

6 из 10

Эту экранизацию известного романа Герберта Уэллса, уже третью по счету, с самого начала, казалось, преследовал злой рок. С первого же и до последнего дня съемок, на площадке не утихали ссоры, скандалы, разногласия и взаимные обиды. Что не могло не сказаться на качестве совместной работы и её итога — самого фильма. Экранизация Уэллса уже само по себе предприятие довольно рискованное, а в таких условиях, задача усложнилась значительно. Фильм, увы, получился слабым, был номинирован на «Золотую малину» в 1997 году по пяти номинациям: худший фильм, худший режиссер, худший сценарий, худшая экранная пара, худшая мужская роль второго плана, которую так и получил Марлон Брандо за роль доктора Моро. В том же году фильм был номинирован и на премию «Сатурн» как лучший научно-фантастический фильм и за лучший грим. Но ни одну из них не получил.

Ричард Стэнли давно вынашивал планы экранизировать этот роман, видя в главных ролях Марлона Брандо и Дэвида Тьюлиса, сам написал сценарий картины. Но продюсеры вместо Тьюлиса на роль Эдварда Дугласа взяли Вэла Килмера. Килмеру не понравился сценарий, он потребовал переписать его, но Стэнли был непреклонен, что обострило их отношения с самого начала. Килмер отказался от съемок, потом вернулся, потребовав увеличения гонорара, что было продиктовано успехом его двух предыдущих фильмов — «Дорз» и «Бэтмэн навсегда». Этот факт и вынудил продюсеров согласиться на его условия. Но в это время у Килмера как раз начался бракоразводный процесс с Джоанн Уолли-Килмер, из-за которого он решил поменяться ролями с Робом Морроу, игравшего Монтгомери, помощника Моро. Через несколько дней после начала съемок вспыхнул новый конфликт между Килмером и Ричардом Стэнли, в результате которого режиссерское кресло занял Джон Франкенхаймер. Снова был подвергнут исправлению сценарий, а сам Стэнли на съемочной площадке присутствовал в качестве актера, загримированный под одного из мутантов. Об этом почти никто не знал до самого конца съемок. Роб Морроу отказался сниматься после увольнения Ричарда Стэнли и на его место был взят Дэвид Тьюлис, которого с самого начала и хотел снимать Стэнли.

Джон Франкенхаймер, переписав сценарий, дал повод для новых конфликтов с Килмером и Марлоном Брандо, у которых были свои видения и версии истории, у каждого — свой вариант. Кроме того, Брандо был очень болен — прогрессировал диабет, и недавно покончила с собой его дочь, от кончины которой он еще никак не мог оправиться. Текст он запомнить не мог, ему диктовали его радионаушник, а когда терялась волна, Брандо нес всякую околесицу, которую слышал в тот момент, что выводило из себя и режиссера и группу в целом. К тому же перед самым началом съемок тайфун разрушил декорации, которые пришлось возводить снова. А Брандо был обеспокоен состоянием своего дома на острове возле Гаити, так же подвергшегося действию тайфуна, который был результатом испытаний французской атомной бомбы. Работать с ним было очень сложно, что приводило ко все новым конфликтам между Вэлом Килмером, Марлоном Брандо и режиссером. В результате, многие из состава группы до сих пор с ужасом вспоминают время съемок.

Рон Перелман, согласившийся сниматься ради того, чтобы поработать рядом со своим кумиром — Марлоном Брандо, также говорил о многочисленных трудностях. А Джон Франкенхаймер был настолько недоволен работой и характером Килмера, что поклялся никогда больше с ним не сотрудничать. Дэвид Тьюлис, который с самого начала мечтал об этой роли и возможности играть с Брандо, по ходу съемок, был настолько разочарован, что хотел уйти, но был связан контрактом. Он не любит говорить об этой своей роли и даже не пошел на премьеру фильма. Да и по самой картине можно заметить, что играет он без особого внутреннего накала. Просто удивительно, что при всех этих отрицательных факторах, фильм вообще был снят.

Видимо, многочисленные исправления, переписывания и переделки сценария, снесенные декорации, конфликты, перестановки и перетасовки актеров — съели намного большую часть финансов, чем предполагалось изначально. Возможно потому приходилось экономить на всем и тот же грим мутантов, очень похожий на грим в «Планете обезьян», особо не впечатлил. То, что для конца 60-х было удачей гримеров, во второй половине 90-х уже не выглядело настолько замечательным. Да и повадки мутантов были продуманы слабо. За исключением грациозной девушки — кошки Аиссы (вспомните яркий танец Файрузы Балк), остальные животные ведут себя одинаково: будь то гиены, гепарды, кабаны, собаки или обезьяны, скрещенные с ДНК человека доктором Моро, все они напоминают стаю обезьян и опять же отсылают к уже упомянутому фильму.

В несколько раз переписанном и искромсанном сценарии мало что осталось от романа Уэллса. Жестокий врач — экспериментатор Моро, каким он был описан в романе, в фильме превратился в странноватого и доброго чудака, мечтающего об идеальном мире, идеальном человеке в нем, в этакого ученого-гуманиста. Этому способствуют его костюмы и грим, якобы спасающий его от солнца, но вызывающий в памяти Андрея Бартенева. Хотя Марлон Брандо за эту роль был удостоен премии «Золотая малина» как худший актер второго плана, именно его образ получился самым ярким, выразительным и запоминающимся.

Если в первой половине фильма от актеров требовалась какая — никакая драматургия, то дальше все свелось к банальному экшену, причем не самой высокой пробы. В поведении персонажей иногда не хватало логики, сюжет получился неровным. Видимо, многострадальный сценарий не везде сходился краями.

Закон и порядок, основанные на страхе и боли, подчинение этому Закону, еще не делают зверя человеком. Даже если этот мутант наполовину человек. Моро — Отец и его слова и правила — Закон. Но когда нет Отца, кто тогда Закон? Насильственное подавление инстинктов не делает разумнее, гуманнее, добрее. Нет боли — нет закона! Нет контроля — нет закона! Нет сыворотки — наступает регрессия, возвращение в животное состояние. А для животных не существует человеческого. У них закон свой. Закон сильного. Закон стаи. Коктейль из разных ДНК еще не делает животных людьми. Умение ходить на двух лапах еще не делает зверя человеком.

- Отец, кто мы?

5 из 10

Помню, что в детстве очень боялся смотреть этот фильм, ведь мне он казался реально страшным, жутким и зловещим, а звери пугали меня и устрашали. Сейчас же этот фильм производит на меня совсем иное впечатление. Кино конечно утратило своей актуальности, видно погрешности съемок и некоторые актеры играли мягко говоря плохо.

Мы видим загадочный остров, который принадлежит одному ученому доктору. И здесь он ставит ужасные эксперименты над животными, которых он пытается превратить в людей…

Вообще идея у этого фильма интересная, и этот фильм можно было бы снято очень интересно, но то что мы видим, не есть хорошо. Фильм получился провальным и местами глупым, а сам доктор Моро был отвратительным и ужасно неприятным человеком, и актер Марлон Брандо, который его играл даже получил Золотую малину как худший актер. Вэл Килмер неплохой актер, и мне он нравится, хотя критики его всегда ругают и плохо принимают его игру.

«Остров доктора Моро» — фантастический фильм ужасов 1996 года, который раскрывает жуткую и мрачную историю измученных полу зверей, полу людей. Вроде кино и интересное, но что-то в нем ни так. Есть что-то мерзкое и бесчеловечное в этой истории.

6 из 10

Такое ощущение, что какая-то концепция, причём хорошая, у авторов была, но почему-то потерялась в ходе производственного процесса и вышло нечто совсем невразумительное.

Эдвард Дуглас, выживший после крушения самолёта и болтающийся в открытом море, спасён неким мистером Монтгомери, который затем советует Дугласу сойти с корабля вместе с ним, поскольку капитан — человек, недостойный доверия. На острове Дуглас, к ужасу своему, встречает уродливых животных разной степени антропоморфности, а также чудаковатого нобелевского лауреата Моро и его прекрасную дочь. Скоро Дуглас понимает, что выбраться с острова ему не позволят, впрочем, Моро с ним очень ласков, хоть гость и честит его сумасшедшим за создание уродов путём генетических экспериментов с целью вывести идеального человека. Но обекты экспериментов ищут способ избавиться от контроля…

В фильме много изменений и отличий от текста романа, и почти все они — к худшему. Тут нужно заметить, что, хотя это моя любимая книга Уэллса, читал последний раз я её давненько, так что вполне могу что-то не помнить или помнить не так; извиняюсь, если это повлияет на мой анализ. Начнём с наименее значительного и самого простого: изменение научно-фантастической завязки; со времён Уэллса открыли генетику, и я не зря опасался, что её вставят в фильм — чего делать было не нужно категорически: во-первых, версия Уэллса невероятна, но сравнительно реалистична — мы знаем, что хирургия и дрессура могут значительно изменить как тело, так и поведение животного, вопрос лишь в степени, тогда как изменить геном уже живущего организма в принципе невозможно; если же люди-звери такими родились из пробирки (это во-вторых), то рушится вся идея, поскольку их природа, возможно, половинчата, но она не менялась. Далее, в силу исчезновения из сюжета вивисекции, тема боли отходит на второй план — да, у Моро есть шоковые чипы, и с ними связан поворот сюжета, но вообще-то «человечность» в плодах экспериментов поддерживают не болезненные наказания и регулярная перекройка, а инъекции гормонов — и без них они начинают деградировать в известной степени механически. Поскольку, как мне представляется, суть книги состоит в изображении репрессивного общества, в противопоставлении нравственности как внутреннего закона и навязанной насильственной морали, при таких изменениях она размывается. Финал также плохо совместим с этой концепцией (впрочем, ниже я скажу, что, возможно, задумывал сказать режиссёр). Совершенно непонятно, зачем введена «дочь» Моро (кроме, конечно, голливудского «фильм-не-соберёт-кассу-без-женского-персонажа»). Есть и несколько нелепейших логических ляпов, которые я не буду раскрывать, чтоб не спойлерить.

Сам доктор Моро мне неожиданно понравился — это не любознательный учёный без малейших представлений об этике, как у Уэллса, а престарелый гедонист, весьма изящно рассуждающий о поисках идеального человека и освобождении от пороков — не вполне понятно, насколько он при этом серьёзен. Говорят, что Марлон Брандо засыпал на съёмочной площадке и вообще не учил текст, а читал с телесуфлёра, — если так, то это совершенно незаметно; напротив, его игра завораживает, хоть он вроде бы и не делает ничего особенного — талант, очевидно, и вправду не пропьёшь. Зато Эвард Дуглас — персонаж очень сомнительный; хотя он и главный герой, но в фильме совершенно не нужен, не только действие происходит без его участия, но и как-то по-особому остро и глубоко Дуглас его не переживает. Оценить игру Дэвида Тьюлиса я не могу, потому что не понимаю, что, собственно, он играет — припадки, глубокое горе, безумие или просто корчит гримасы. Монтгомери, несмотря на своё сходство с книжным прототипом в некоторых пунктах, скорее отличается, — даже сцена финальной оргии, соответствущая книжной, дана в фильме совсем иначе; это жестокий, несколько безумный человек, одержимый жаждой убийства, наглый наркоман, склонный вообще потакать своим желаниям — будущий образец для освобождённых зверо-людей. Вэл Килмер играет достаточно ярко и задачу свою выполняет (за некоторые шероховатости ответственен скорее сценарий).

Так вот, о возможном толковании «Острова доктора Моро»… Учитывая, что Монтгомери и, в несколько меньшей степени, Моро относятся к зверо-людям покровительственно-презрительно, что зверо-люди одеты большей частью в туземные одежды (дело происходит где-то в Яванском море) и плоские соломенные шляпы, что Монтгомери ведёт себя как стереотипный злодей из фильмов про Вьетнам… Короче говоря, я подозреваю, что это фильм — в какой-то степени — о колониализме. Моро думает, что желает зверо-людям добра, делая их более похожими на него, но он оказывается слеп и жесток, а его правление завершается кровавой междоусобицей. Это объяснило бы финал, согласно которому зверо-люди должны были идти собственным путём, а не пытаться подражать людям — идея, совсем не соответствующая роману Уэллса. Впрочем, у меня нет достаточных обоснований для этого толкования.

В целом посмотреть фильм можно и даже интересно (как раз в поисках «какой была идея и что пошло не так при съёмках»), но совершенно необязательно.

6 из 10

Гэрберта Уэллса экранизировать очень трудно. Поэтому все фильмы по его книгам, по сути, очень далеки от произведений Уэллса. Перед нами очередная экранизация, достоинство, которого единственное только грим. Не смотря на то, что фильм снимал именитый режиссер, а ныне покойный Джон Франкинхеймер фильм получился очень плоским.

Покойный Марлон Брандо в роли доктора Моро не плох, но это далеко не шедевр с его стороны. Вэл Килмер попросту маячится на заднем плане. А Девид Тьюлис очень уж скучен. Еще под гримом можно еще заметить Рона Перлмана и Марка Дакаскоса, но это не придает фильму плюс.

Визуальны эффекты, тоже не очень удались. Сцена с Ломаем, где он прыгает то туда то сюда просто режет глаза.

Единственное что осталось хорошее из фильма у меня в памяти, это сцена где героиня Файрузы Белк пляшет под экзотическую музыку.

Приятного просмотра!

Фильм оставил двоякое впечатление.

С одной стороны хорошая игра Килмера и Тьюлиса. С другой стороны, нелогичность многих сцен, поступков, плохая реализация книжного сюжета. Также считаю, что Брандо в фильме выглядит посредственно, игра в фильме не раскрывает его таланта. Вместо хорошей игры Брандо, режиссер сосредоточился на эксцентричном и полуадекватном поведении доктора Моро, странноватой манере одеваться, говорить и делать поступки.

Конечно, от книги фильм отличается многим, и не в лучшую сторону. При этом, нужно не забывать о том, что книга была написано давно и на данный момент книга «несовременна» — в ней нет и намека на ДНК и другие современные вещи, а способ изменения животных заключается в исскустве хирургии. На то время хирургия была, вероятно, венцом способности изменять чтото. Режиссеры попытались «усовременить» фильм: вместо хирургии ДНК, автомобиль доктора Моро и прочее, однако улучшить фильм этим не смогли.

Неубедительно выглядит мотивация необходимости поездки героя Тьюлиса вместе с героем Килмера на берег. В книге это сильный конфликт между Монтгомери и экипажем, в который втягивается и герой Тьюлиса. В фильме конфликт если и есть — показан слабо, и, скорее угадывается, если Вы читали книгу.

Глуповато выглядят сцены публичных споров доктора с Тьюлисом, когда Тьюлис выкрикивает оскорбления и аргументы в присутствии подопытных доктора. Мне показалось, что такие споры пагубно повлияют на подопытных… как минимум, они должны сразу взбунтоваться и повесить доктора)

Итог — 5 баллов из 10.