Обед нагишом (1991)

В 90-х в кинематографе наметился новый тренд, многие знаменитые режиссеры начали снимать фильмы о наркотиках. Но не как некий поучительный отрицательный опыт, а скорее веселый и необычный экспириенс. Особенно им было интересно заглянуть в наркотические трипы, а именно, что происходит в мозгу человека, употребляющего тот или иной наркотик, в момент «полного отлета крыши». Вспомните хотя бы такие культовые картины, как «Криминальное чтиво», «На игле» и «Страх и ненависть в Лас-Вегасе». А первым стал Кроненберг, который снял адаптацию скандального романа Уильяма С. Берроуза еще в 1991 году, положив начало этому тренду.

Но как обычно, Кроненберг не собирался следовать общепринятым канонам, да и роман «Обед нагишом» считался невозможным для переноса на экран. Поэтому режиссер взял все романы писателя, а также его биографию и сделал эдакий постмодернистский пассаж на тему становления Берроуза как писателя.

Главный герой Уильям Ли занимается истреблением насекомых, но вскоре узнает, что его жена Джоан пристрастилась к ядовитому порошку, а вскоре и сам Уильям присоединяется к ней. Во время одного из трипов его печатная машинка превращается в жука и сообщает ему, что он секретный агент, а его жена – агент вражеской службы, которого необходимо уничтожить. И хотя Уильям не верит жуку, во время пьяной вечеринки они с женой решают сыграть в Вильгельма Телля, и Уильям случайно убивает Джоан. После этого он вынужден бежать в Интерзону и начинает писать отчеты…

К слову, Берроуз действительно случайно убил свою жену во время игры в Вильгельма Телля и считает, что именно этот момент обозначил начало его писательской карьеры.

Фильм был обласкан критиками, которые писали, что это фундаментальное творение о писательском труде, и он в принципе передает внутренний мир почти любого американского писателя. И действительно, многие знаменитые авторы (и не только американские) сидели на тяжелых наркотиках, когда писали свои бессмертные произведения. Но из-за своей противоречивой и новаторской темы продюсеры не рискнули выпустить фильм в широкий прокат, что естественно привело к его кассовому провалу. Это однако не помешало ему занять свое место в истории и приобрести культовый статус. И даже сейчас, через 30 лет после его выхода, фильм смотрится на едином дыхании, смешит и удивляет. Что уж говорить, что в 90-х, будучи студентами, мы его засматривали до дыр.

В главных ролях Питер Уэллер (Робокоп), Джуди Дэвис (Рэтчед, Нитрам), Иэн Холм (Чужой, Пятый элемент) и неподражаемый Джулиан Сэндс (Окно с видом, Елена в коробке). Уж насколько я люблю этого актера, но здесь он просто непередаваемо великолепен, несмотря на свое довольно короткое появление на экране.

В общем, если вы любите странное, красивое и смешное кино, то Кроненберг и здесь не разочаровал своих зрителей.

Билл Ли нажал на спусковой крючок, проделав во лбу супруги тоннель сквозь который он отправляется на свою важную миссию. Отныне он собирает информацию, при этом базируя живое тело в стране третьего мира, а разум подавлен коктейлем из опиатов и экзистенции. Побег Билла Ли это последствия наркотического опьянения, моделируемый Ли мир окружающий это следствие наркотического опьянения, кругом отсылки к главному житейскому хобби. Одно хорошо, инъекционный поток мысли тесно переплетается с писательским делом, оттого Билл-писатель весьма неплохо барахтается в тлеющем океане собственной жизни, что имеет свойство искривляться, то и дело образуя проблематичные тромбы в виде проблем с законом, или просто параноидальные вспышек на крыльях болтливых насекомых.

Уместна ли первая строка, что 'можно по разному относиться...'? Мне кажется, что Берроуз понятен только Джанки (наркоман), человек не имеющий представления о мире химических, и не только, веществ не сможет оценить полноты мысли, однако дальше следует парадокс,- Ведь заложенная автором изначальная мысль обращённая ко всем, по сути, имеет в финале конечную цель в виде поклонников жанра, что услышали оную, и истолковали по своему. Это касательно идей Уильяма Берроуза, и моего к ним отношения. А теперь сам фильм.

Удивительно как гармонично происходит бегство мистера Ли. Питер Уэллер под скрежет саксофона пустился во все тяжкие, его Ли страдая от ломки облекает реальный мир в образность, с одной стороны дабы не сойти с ума, и с другой чтобы лучше понимать окружающую реальность. А мир главного героя это и есть призма восприятия утопленного медленным наркотиком автора. Уильям Ли (Берроуз) постоянно сталкивается с образами и личными интерпретациями, в то время как реальность... хотя какая к черту реальность? Интерпретации жизни по Уильяму Берроузу, с его отбитым мировосприятием. Кроненберг мастерски создал этот анклав в человеческой голове, вы будете наблюдать живой поток мыслей, и конструкции слова наяву, а ещё житейская мораль пущенная по вене, и на закуску сексуальные акты странного рода. Больной разум режиссера воплощает больные наслаждения человека который нашел выход, а Берроуз его таки нашёл, пусть и через дыру в голове, пусть и не своей.

P.S: С днём рождения Уильям, будем надеяться вы все ещё продолжаете поиск.

ВНИМАНИЕ: данная рецензия касается как кинофильма, так и его литературного первоисточника!

После просмотра фильма «Убей своих любимых» я заинтересовался таким литературным течением, как битники. Ну вы знаете этих ребят: Гинзберг, Керуак, Берроуз. знакомство с их творчеством пошло именно в этом порядке. «Вопль» Гинзберга, отправляющий нас к либертинам и вольтерианцам, правда от этой поэмы Гинзберга действительно хочется закричать от отсутствия мастерства и желания парировать художественными образами, мол, даёшь наркотические вещества и пару девочек (или мальчиков, учитывая сексуальную ориентацию автора). «В дороге» Керуака? Главные герои весь путь курят, пьют и пытаются найти смысл жизни, только в чем прикол растягивать этот бесконечный трип и надеяться на лучшее, когда меж пальцев тлеет самокрутка с сами знаете чем? В «Пристани святых» Берроуза вообще не было ничего святого! грязь, содомия и его любимое несвязное повествование. Я думал, что раз это его последний роман, значит, первый будет легче воспринимать. Тогда я взялся за чтение «Голого завтрака». По сравнению с этим его последний роман вообще шедевр (но только относительно первого романа). Наркотики, непонятные люди, вымышленные города. Графомания законченного и безнадежного наркомана. У нас здесь есть всё! Реальность и бэдтрип, которые образуют одну реальность из Интерзоны, Аннексии и Свободии. Мы наблюдаем гомосексуальные половые акты, акты копрофагии и педофилии, появляются какие-то инопланетяне и абсолютно адские существа. Зачем всё это? Чтобы было. Как и Берроуз в целом просто есть в американской литературе.

Посчитав книгу полным бессмысленным бредом, на которое, увы, потратил время, я решил взяться за просмотр экранизации моего любимого режиссёра Дэвида Кроненберга. И вот здесь понеслась! Дэвид решил запихнуть в фильм всё! Биографические моменты из жизни Берроуза, несколько его произведений, оставив лишь ключевые понятия и некоторых героев «голого завтрака». Всё это он смешал и добавил в свой сценарий. Вот вам и «Обед нагишом», оригинальное произведение, основанное на мотивах личности и рукописей Уильяма Берроуза. Действие происходит в уже известной нам Интерзоне, где люди сидят на вымышленном писателем наркотике «чёрное мясо», а в центре повествования у нас лежат такие личности как Доктор Бенвей и Билл Ли (Питер Уэллер), прототипом кинематографичного образа которого послужил сам Берроуз. Также следует обратить внимание на друзей-писателей нашего Билла Ли: здесь брутальный Хэнк (Николас Кэмпбелл) и хлипкий Мартин (Майкл Зелникер) внешне и манерно напоминают друзей и коллег по перу Берроуза, а именно уже упомянутых Джека Керуака и Аллена Гинзберга.

Если говорить по сюжету, то всё примитивно: у главного героя едет крыша от употребляемых им веществ и на фоне этого у него реальность сливается с галлюцинациями, в которых он бежит от самого себя и тех, кто за ним, якобы, следит.

И вот здесь давайте проведем аналогии между фильмом и книгой. Какие же у них различия и в чем они схожи?

1) как я уже говорил, они схожи общими понятиями (Интерзона, чёрное мясо, доктор Бэнвей);

2) автобиографической составляющей (книга — показатель гомосексуального и наркотического опыта автора, фильм — визуальное отображение наркотических бэдтрипов и неких аллюзий на его личную жизнь)

3) различаются нитью повествования (когда книга — нарезка из вымысла, очерков и дневников, где отсутствует сюжет, тогда фильм — законченное произведение, снятое по всем структурным канонам драматургии, что облегчает восприятие и без того сложного видеоряда)

4) различаются степенью жёсткости (когда в книге мужчины откровенно совокупляются друг с другом и поедают фекалии, то в фильме из гомосексуализма максимум то, что один парень легонько целует в щеку другого).

Стоит ли читать роман «Голый завтрак»? Только если возникнет академический интерес. В ином случае думаю, что нет, если есть более грамотная экранизация. Да, она не передает тонкостей книги, но как можно снять то, что полностью лишено смысла? Хотите почитать о содомии — ознакомьтесь с романом «120 дней Содома» Маркиза де Сада.

Тогда следует вопрос, зачем смотреть эту киноленту?

1) увидеть мир через призму наркотических веществ глазами альтер-эго Уильяма Берроуза

2) познакомиться с одним из шедевров фильмографии Дэвида Кроненберга

3) понять, что вольная экранизация может быть лучше, чем известный первоисточник.

Вместо того, чтобы говорить о подробностях киноленты, советую вам лично включить фильм и погрузиться с головой в этот героиновый двухчасовой наркотрип, полный поэтичного бреда и глубоких метафор, которые лишь вам суждено понять по-своему.

7 из 10

По ходу фильма у меня возникла пара мыслей по поводу покаяния. Покаяние — это, как известно, смирение. Т. е. человек нашёл некую меру, измерил себя этой мерой и согласился, что он маловат: воля слаба, нравственный слой души тонок, умственный потенциал низок… В обычных обстоятельствах мало кто занимается такими измерениями — для этого нужны потрясения: убил, предал, струсил и т. д. Проще говоря, нужно сильно согрешить!

Естественно, существует и обратное покаянию действие — мерить не себя, а сложившиеся обстоятельства, т. е. заниматься самооправданием: их было много, а я один; мне приказали, а я солдат; если бы я это не сделал, то меня бы убили… да мало ли что!

Поскольку картину снял кроненберг, то, естественно, в фильме речь будет идти о деталях падения: главный герой убивает свою жену и, не находя этому никаких оправданий, сам внутри себя, погружаясь в наркотическую бездну, создаёт годные с точки зрения наркомана обстоятельства, приведшие к роковому выстрелу в голову.

Автор романа, по которому цеховики сняли фильм, убил свою жену, целясь в стакан на её голове на какой-то вечеринке. Т. к. эта супружеская пара сама выращивала дурь у себя на ферме, а потом сбывала её крупными партиями по всей Америке, правосудию не удалось посадить будущего романиста за решётку — в виду отсутствия состава преступления. Именно благодаря этому нам предоставили возможность заглянуть в недра галлюцинирующей души убийцы со всеми подобающими случаю подробностями.

Давайте заглянем.

Но сначала надо осветить один важный момент: что такое искусство с точки зрения двух подходов к совершённому преступлению. Первый подход, конечно, религиозный — это и есть молитва, т. е. признание себя ничтожным (Фёдор Михайлович неплохо прошёлся по нему в Преступлении и наказании). Второй подход — это когда автор конструирует свой, новый мир, «удобный» для своей деформированной души: убиенная развлекалась с двумя его друзьями и, глумясь, предлагала ему присоединится к их сплочённой группе; он тайный агент, который через убийство своей жены должен проникнуть в руководство наркокартеля; она была агентом инопланетных захватчиков… да что там агентом! убиенная была даже не человеком, а инопланетным насекомым! вообще-то он гомосексуалист, а она — персонификация женской составляющей его сексуальной перверсии и… он убивал не её, а своё, скрытое в нём, влечение! да! никакой жены нет!

Главный герой боролся, страдал и победил. Теперь всё позади, и он может спокойно отправиться с инструкциями ЦРУ в Советский Союз на новое задание. Воспоминания приведены в систему, и теперь их можно с усмешкой рассматривать в любое время (последний эпизод фильма).

Удалось ли авторам фильма создать мир, в котором убийство человека ради шутки становится непостыдным? Мне кажется, что они этот мир создали уже давно, и главный вопрос здесь другой: захотим ли МЫ принять этот мир как свой?

P.S.

Удивительное решение суда по делу женоубийцы прозрачно намекает нам, что было у него в своё время и старое задание ЦРУ с наркооперациями в соединённых штатах. Это я на счёт того, что только наркоманам их шифровки кажутся мутными на 100%

Экранизация романа Уильяма Берроуза с полу биографическим подтекстом, показывая всю сущность того, как наркотики и алкоголь пагубно влияют на человека. Дэвид Кроненбер очень точно показал эту наполненную галлюцинациями и философским осмыслением картину, опираясь на первоисточник. То, что может показаться в этом фильме слишком странным, жукообразные пишущие машинки, люди в образе пришельцев, до ползающих многоножек. Всё это видение мира глазами героя Билла Ли обычного работника истребителя насекомых, живущий простой жизнью со своей женой. Увидев, как она начинает вести себя странно, прося порошок от насекомых, являющего наркотическим средством, портящим её здоровье и внешний вид. Пытаясь избавить её от этого пристрастия, сам того не понимая, что он и сам находится под его воздействием. Стараясь вернутся к своей писательской деятельности, купив при этом пишущую машинку, при очередной попытке что-то написать, у него появляются странные видение того, что эта машинка принимает форму жука, со странной формой разговора через задний проход. Говоря, что он является будущим агентом ЦРУ, а его жена шпионка и её нужно убрать, при этом составить отчёт об этом. После этой сцены понятно, герой живёт двумя мирами, реальной жизнью и последствиями его выраженной зависимости. В выраженной наркотической реальности, он, убив случайно свою жену, начинает искать скрытый смысл, что может он и не является нормальным человеком с гетеросексуальной ориентацией, а считает себя недочеловеком с явно противоположной. Встретив семейную пару писателей в кафе, но, уже переехав в другую страну, он начитает ещё больше не воспринимать реальный мир, смешивая алкоголь и наркотики, писав при этом на машинке. По ходу сюжета влюбляясь в жену другого человека, понимая, что она такая же наркозависимая особа и то же пишущая под воздействием наркотика, поняв, что они являются родственными душами, хочет заполучить её себе.

Фильм очень подробно показывает обилие наркотических средств, показывая гигантских многоножек, вызывающих жалость у героя, так как он, увидев её убитую на рынке, чуть не пускает слезу. Тема наркомании в кино должна показывать её очень плохую сторону, чтобы у наркомана, посмотрев этот фильм, было осознание, что наркотики зло и жизнь от них становиться зависимой, убивая себя и окружающих тебя людей. Да, но герой осознаёт то, что, может быть он является голубым, якобы, но точно не знает. Как и, считая, что Америка-это зло, не желая туда возвращаться, отвечая на вопросы старых друзей, приехавших к нему, и пытавшихся вытащить его от наркотической зависимости, чтобы он нормально смог закончить свою книгу. Картина показывает жуткие сцены с разделыванием не понятного вида гигантским насекомым, публично разрезанного. Ещё одна тема, поднимаемая в кино, это тема гомо фобии, там были такие слова, что любой гомо фоб, которого накачают наркотиками и подвергнется гипнозу, перестанет им быть. В нашей стране эти две темы активно пытаются устранить, и правильно делают. Если в Европе и США однополые браки считаются уже нормой, то у нас таких людей презирают и ненавидят. Тоже и с наркотиками, американцы выступают за легализацию марихуаны в лечебных целях от мигрени. Что, по моему мнению, так же можно стать зависимым и от неё, у нас же проблемам наркомании уделяется большое значение по её истреблению, которая не улучшает результатов.

8 из 10

Пожалуй, нет ничего совершенно удивительного в том, что Дэвид Кроненберг в 1991 году решил экранизировать Уильяма Берроуза, взяв за основу не только его самый скандальный роман «Голый завтрак», но и многие другие его произведения, не погнушавшись даже эдакой экстраполяции биографии самого писателя, для которого безнарративность стала базальтернативностью, а маргинализация образа жизни её главным смыслом. Галлюцинаторная природа творений Берроуза весьма точно зарифмовалась с мрачными кинематографическими сновидениями Дэвида Кроненберга, расщеплявшего homo novus на мелкие ошметки плоти, да и нонконформизм обоих был более чем очевиден и не всегда всем удобен. «Обед нагишом» Кроненберга принципиально кажется чуть ли не самым радикальным творением канадского смутьяна, вобрав в своей алогичной, асимметричной и аморальной палитре все то, что делает его кинослог объективно авторским: педалирование перверсивной сексуальности, сны разума, регрессивность науки и поиск человеческого в человеке, падающего с катастрофической неизбежностью ниц.

Тем примечательнее, что «Обед нагишом» это не совсем антиутопия, точнее совсем не антиутопия, несмотря на проскальзывающую по касательной тему контроля сознания. Редуцируя глубоко наркозависимый образ писателя Билла Ли, альтер эго самого Берроуза в период его танжерского dance macabre, Кроненберг продуцирует на плёнку механизм сознательного выхода за пределы вымысла, пытаясь в том числе понять что есть в глобальном смысле творчество, рожденное в муках тотальной ломки и отходняка.

Это уход от обратного в кафкианском изначальном понимании, которое обильно присутствовало и в оригинальном произведении Берроуза: у Кроненберга ранее человек становился мухой, мутировавший организм отторгал из себя малозначительный гуманизм так же, как у Кафки Грегор Замза сам становится ментально насекомым; в «Обеде нагишом» уже насекомые обрастают гоминоидными чертами, заменяя не только людей, но и те вещи в жизни Билла Ли, новой вариации Замзы в пространстве человеческого дна, что делали его жизнь осмысленнее. Живые пишущие машинки с ярко выраженной заднеприводной сексуальностью, жуткие посланники Интерзоны, вторгающиеся в нашу реальность, наркотики, боль, абсурдность — по Кроненбергу, любое творчество предстает нечеловечески кошмарным, разрушающим в конце концов и плоть, и дух самого демиурга, прикоснувшегося самовольно к силам иноприродного, практически лавкрафтианского характера. Предоставляя множественные возможности для интертекстуального прочтения, Кроненберг полностью от нарратива не отказывается, увязывая в единый пласт деструктивную сущность вдохновения и невозможность избавиться от аддикции как таковой, ибо аддикция и есть это самое вдохновение. Логос режиссёр заменяет макабрическими визуальными решениями, претворяя литературный процесс в нечто противоестественное, повторяя, но в своей манере, мотивы творческих исканий Юхана Борга из «Часа волка» Бергмана, но только творец от Кроненберга идёт большей дорогой саморазрушения, вымощенной жёлтым кирпичом.

Эскапизм же доведен режиссером до состояния невыразимости по ту сторону привычного восприятия. Снова после «Связанных насмерть» в творчестве канадца возникает тема дуализма, но на сей раз решенная с привкусом Берроуза. Интерзона — не Ад, но близко к этому, кривое отражение ещё более кривой и уродливой прозы внекадрового бытия, и личностный распад Уильяма Ли, начавшийся по ту сторону иглы, завершается в танжерском междумирье, населенном омерзительно склизкими насекомыми, сношающими людей во всех немыслимых позах зю, переменчивыми доппельгангерами и гермафродитами. Тем паче, что сам Ли саморазоблачается на фоне этой удушливой кошмарности, меняя ориентацию на более радужную и радушную. Интерзона на поверку оказывается и зоной постмодернизма, где внутренне свободный художник волен творить все что ему заблагорассудится; в Билле Ли воплощается множественное триединство — он сам как часть авторского чужого вымысла, он сам автор новой реальности, он ничто и в то же время Ли как собственно герой и отождествление Берроуза и Кроненберга. В этих условиях возможности интертекста становятся узконаправленными, что в реальности и показал сам Кроненберг, после «Экзистенции», взрыхленной на почве снаффа восьмидесятнического «Видеодрома» не сумевший снять ничего нового, без предрешенности некоторых иллюзий и аллюзий.

«Обед нагишом» сначала предстает перед зрителем как обычное кино, повествующее о жизни дезинсектора, подсевшего на собственную отраву также, как и его супруга. После этого непродолжительного момента в мире кинокартины происходит что-то странное, так как в реальность начинают прорываться очень нелицеприятные образы, больше похожие на результат действия того самого средства от тараканов. В конце все встает на свои места, но до этого момента мозг ощущает свое бессилие в попытках понять, что же вообще происходит.

Фильм просматривается с недоумевающей улыбкой на лице, и каждый раз глаза зрителя будут то расслабляться, то вылетать из орбит — примерно так можно описать характер повествования. Иногда бывают мрачные моменты, иногда мерзкие, иногда шокирующие, но все они вряд ли выбьют из колеи, так как несут скорее извращенно комичный характер. Стилизован фильм под в свое время модное детективное кино, с соответствующей ему музыкой, окружением и главным героем, что в какой-то момент перевоплощается в типичного вида сыщика — в шляпе и длинном пальто.

В итогах скажу, что произведение довольно занимательное — хоть и не прибивает к экрану, но затягивает желанием узнать, что же в очередной раз выкинет этот фильм. Культурная ценность имеется.

8 из 10

Кроненберг будто был рожден для того, чтоб экранизировать роман Бэрроуза и можно сказать, что это кино однозначно входит в разряд фильмов, которые хочется потрогать, выкурить сигарету, выпить из стакана главного героя или просто уколоться ядом для насекомых.

Этот фильм находится на грани реальности и здравого смысла и если книга представляет собой нарезку из 23 несвязных рассказов, то сюжет фильма можно уловить, но при большом желании и наличии опыта в просматривании психоделических и наркотических фильмов-фантазий.

В нем удачно сочетается хорор, фантастика, фэнтэзи, драма и все это приправлено психологическим давлением с добавлениями порока и абсолютного абсурда.

Во время просмотра фильма ощущаешь смесь реальности с странными, параноидальными и наркотическими приступами бреда и чем дольше смотришь, тем глубже погружаешься, следом за нашим героем, в пучину его наркотических фантазий и перестаешь различать разницу между реальностью и галлюцинациями.

Вряд ли существует человек, которому удалось бы настолько точно перенести звуки, энергию, чувства вызываемые книгой на экран.

10 из 10 Бэрроузу и

10 из 10

Кроненбергу.

Пожалуй, нет ничего совершенно удивительного в том, что Дэвид Кроненберг в 1991 году решил экранизировать Уильяма Берроуза, взяв за основу не только его самый скандальный роман «Голый завтрак», но и многие другие его произведения, не погнушавшись даже эдакой экстраполяции биографии самого писателя, для которого безнарративность стала базальтернативностью, а маргинализация образа жизни её главным смыслом. Галлюцинаторная природа творений Берроуза весьма точно зарифмовалась с мрачными кинематографическими сновидениями Дэвида Кроненберга, расщеплявшего homo novus на мелкие ошметки плоти, да и нонконформизм обеих был более чем очевиден и не всегда всем удобен. «Обед нагишом» Кроненберга принципиально кажется чуть ли не самым радикальным творением канадского смутьяна, вобрав в своей алогичной, асимметричной и аморальной палитре все то, что делает его кинослог объективно авторским: педалирование перверсивной сексуальности, сны разума, регрессивность науки и поиск человеческого в человеке, падающего с катастрофической неизбежностью ниц.

Тем примечательнее, что «Обед нагишом» это не совсем антиутопия, точнее совсем не антиутопия, несмотря на проскальзывающую по касательной тему контроля сознания. Редуцируя глубоко наркозависимый образ писателя Билла Ли, альтер эго самого Берроуза в период его танжерского dance macabre, Кроненберг продуцирует на плёнку механизм сознательного выхода за пределы вымысла, пытаясь в том числе понять что есть в глобальном смысле творчество, рожденное в муках тотальной ломки и отходняка.

Это уход от обратного в кафкианском изначальном понимании, которое обильно присутствовало и в оригинальном произведении Берроуза: у Кроненберга ранее человек становился мухой, мутировавший организм отторгал из себя малозначительный гуманизм так же, как у Кафки Грегор Замза сам становится ментально насекомым; в «Обеде нагишом» уже насекомые обрастают гоминоидными чертами, заменяя не только людей, но и те вещи в жизни Билла Ли, новой вариации Замзы в пространстве человеческого дна, что делали его жизнь осмысленнее. Живые пишущие машинки с ярко выраженной заднеприводной сексуальностью, жуткие посланники Интерзоны, вторгающиеся в нашу реальность, наркотики, боль, абсурдность — по Кроненбергу, любое творчество предстает нечеловечески кошмарным, разрушающим в конце концов и плоть, и дух самого демиурга, прикоснувшегося самовольно к силам иноприродного, практически лавкрафтианского характера. Предоставляя множественные возможности для интертекстуального прочтения, Кроненберг полностью от нарратива не отказывается, увязывая в единый пласт деструктивную сущность вдохновения и невозможность избавиться от аддикции как таковой, ибо аддикция и есть это самое вдохновение. Логос режиссёр заменяет макабрическими визуальными решениями, претворяя литературный процесс в нечто противоестественное, повторяя, но в своей манере, мотивы творческих исканий Юхана Борга из «Часа волка» Бергмана, но только творец от Кроненберга идёт большей дорогой саморазрушения, вымощенной жёлтым кирпичом.

Эскапизм же доведен режиссером до состояния невыразимости по ту сторону привычного восприятия. Снова после «Связанных насмерть» в творчестве канадца возникает тема дуализма, но на сей раз решенная с привкусом Берроуза. Интерзона — не Ад, но близко к этому, кривое отражение ещё более кривой и уродливой прозы внекадрового бытия, и личностный распад Уильяма Ли, начавшийся по ту сторону иглы, завершается в танжерском междумирье, населенном омерзительно склизкими насекомыми, сношающими людей во всех немыслимых позах зю, переменчивыми доппельгангерами и гермафродитами. Тем паче, что сам Ли саморазоблачается на фоне этой удушливой кошмарности, меняя ориентацию на более радужную и радушную. Интерзона на поверку оказывается и зоной постмодернизма, где внутренне свободный художник волен творить все что ему заблагорассудится; в Билле Ли воплощается множественное триединство — он сам как часть авторского чужого вымысла, он сам автор новой реальности, он ничто и в то же время Ли как собственно герой и отождествление Берроуза и Кроненберга. В этих условиях возможности интертекста становятся узконаправленными, что в реальности и показал сам Кроненберг, после «Экзистенции», взрыхленной на почве снаффа восьмидесятнического «Видеодрома» не сумевший снять ничего нового, без предрешенности некоторых иллюзий и аллюзий.

Сходу скажу, что «Обед нагишом» не является экранизацией романа Берроуза, который усилиями наших переводчиков вовсе был назван «Голый завтрак», что, возможно, звучит несколько более интригующе.

Хотя какие и Берроуза интриги? Вся его проза, до и после наркоманского периода — сплошной галлюциногенный глюк, извращенная реальность, обратная сторона человеческой цивилизации, где властвуют гомосеки, испанские мальчики, трансвеститы, безумные сутенеры, уродцы и бог — многоножка. Почти все это, но в малых дозах, присутствует в фильме, но выполняет роль непосредственного окружения ширяющегося автора.

Билл Ли — он и есть Берроуз, как не сложно догадаться, а фильм, захвативший элементы реальной биографии и куски из танжерской прозы, повествует… Гм, возможно, он ни о чем не повествует, ни к чему не призывает, ни на что не намекает, а получается как-то сам по себе.

Камерный с точки зрения места действия (всего парочка честных не — павильонных эпизодов!), достаточно яркий, местами смешной, порой забавный, временами — пошлый, но вроде бы не скучный. Эталонный фильм без «скрытого смысла» или «зашифрованного послания», по крайней мере, если смотреть на вещи здраво. Похожие ощущения были после «Страха и ненависти в Лас-Вегасе», но даже там нашлось места для едва заметной драмы застрявшего во времени хиппи. Но наш горе-писатель, которому регулярно малавятся многоножки, жуки и смахивающие на рептилойдов твари, название которых упоминается единожды, вполне себе джанки (будем точными в терминах!) в духе времени уходящего в небытие джаза, роскошных автомобилей и широкополых шляп, живущий как и чем придется, и вряд ли даже путешествие в «Аннексию» можно трактовать, как некий существенный переворот в укуренной душе героя.

В принципе, придираться не к чему, точно так же, как и нельзя заметить что-то по-настоящему яркое и запоминающееся, издевающееся над здравым умом зрителя точно так же, как это делает проза Берроуза. Отдельного упоминания заслуживает разве что концовка с той самой Аннексией, заставляющей усомниться в реальности всего произошедшего ранее. Фильм обязателен к просмотру только тем, кто еще на знаком с Берроузом, но по какой-то причине заинтересовался творчеством оригинала — наркомана или близких к нему нонконформистов. Те же, кто изучили все вышеперечисленное, кино посмотрят без всяких рекомендаций, или посмотрели его давным-давно.

Обед нагишом является, безусловно, одним из самых смелых и неоднозначных творений Кроненберга. Снимая кино по мотивам книги эксцентричного писателя, канадский режиссёр решил смешать вместе с оригинальным произведением отсылки к остальным творениям автора, а также элементы биографии самого Уильяма Берроуза. Получившаяся в итоге сюрреалистичная смесь способна сбить с толку кого угодно, потому расскажу о своих впечатлениях поподробнее.

Сразу признаюсь, что с творчеством данного писателя я не знаком, поэтому перед просмотром решил хотя бы ознакомится с его биографией. И сделано это было совершенно не зря, подобное серьёзно облегчило понимание фильма. Пожалуй, основной темой Обеда Нагишом стала попытка понять и показать отдельные аспекты как писательства в целом (хотя можно взять ещё шире и просто говорить о любом виде творчества, основываясь на некоторых универсальных фрагментах фильма), так и, в большей степени, его особенностей конкретно у Берроуза. Постоянные изменения правил окружающего мира, сюжетные ходы, удивляющие своим построением и мотивацией, это кино живёт и развивается по какой-то своей логике, не позволяющей обычному зрителю нормально следить за развитием основного сюжета (хотя само это понятие крайне условно в данном случае). Причудливый мир, порождённый подсознанием главного героя и наркотиками должен символизировать различные аспекты личности и внутренних переживаний Берроуза, и в итоге происходящее будет варьироваться от полного недоумения и непонимания, до ясных по замыслу и, в связи с метафорической основой, неплохо воздействующих моментов, причём количество и первых, и вторых будет, естественно, субъективным для каждого человека.

В целом, насколько попытки Кроненберга связать творческое начало, наркотические вещества и бисексуальность автора воедино были успешны неподготовленному человеку (вроде меня) сказать будет сложно, стоит лишь упомянуть, что самому Берроузу фильм понравился. Однако как бы неоднозначно не были интерпретированы многие причудливые фрагменты фильма, Обед нагишом всё же оставляет приятное, и даже в какой-то мере цельное впечатление из-за его финала, где во вполне ясной манере указывается на наиболее значимое событие в жизни Берроуза, которое при всей его трагичности являлось катализатором писательской деятельности, дав автору своеобразный «пропуск» в метафорическую страну творчества и открыв будущую карьеру.

8 из 10

Писатель Билл Ли профессионально занимается уничтожением тараканов с помощью специального желтого порошка. Но кроме санитарной функции порошок играет и другую значимую роль — является прекрасным возбудителем сознания. В этом Билл довольно скоро убеждается на примере собственной жены, регулярно вкалывающей себе в вену солидные порции этой инъекции, и находящей получаемый кайф вполне «литературным», т. е. достойным описания. Вскоре самого Билла, нанюхавшегося порошка, начинают одолевать галлюцинации. Особенно часто к Биллу наведываются гигантские насекомые, и однажды в одного из них превращается печатная машинка…

На этот раз вслед за человеком-мухой Кроненберг выпускает на экран уже с десяток тошнотворных существ, похожих на огромных мутантов-инопланетян, каковых способно нарисовать разве что возбужденное воображение наркомана. Каждая из тварей общается с Биллом исключительно с помощью анального отверстия. Видимо, этот образ был продиктован режиссеру разоблачительным эпитетом Уильяма Берроуза, автора романа-первоисточника: «Мы зрим Бога сквозь наши задние проходы в фотовспышке оргазма… С помощью этих отверстий преображай свое грешное тело… Лучший Выход — это Вход».

Именно на Берроуза обратил свой взор Кроненберг после завершения «Мухи» (1986) — эпохальной для фантастического кино работы. Феерическая антиутопия с полубредовыми наркотическими видениями «Голый завтрак» (1959) — одна из самых скандальных и труднопереводимых на другие языки (из-за обилия сленга) книг, культовый роман битников, наркоманов и геев. Название звучит откровенно нелепо, но речь в книге идет именно о «завтраке без еды», образном жаргонизме нарков.

Раздвижение границ видимого с помощью наркотических грез и раскрепощение посредством сексуальных перверсий были одними из ключевых моментов освобождения в революционные 1960-е годы, вдохновив Берроуза на написание романа. Через 30 лет именно эта книга побудила Кроненберга продолжить мутационные эксперименты, только теперь не в физиологическом, а в психоделическом плане.

Своеобразная структура романа, отчасти сочинявшегося как раз в состоянии наркотического транса, и специфическая «монтажность» письма в определенном смысле должны были облегчить Кроненбергу задачу. Однако цель фильма — как можно точнее передать состояние психики наркомана — вряд ли способна привлечь нормального зрителя, тем более что при просмотре и при чтении возникает (по выражению Нормана Мейлера) «ощущение умерщвления духа». И все же, если для фанатов Кроненберга фильм получился слишком мудреным, то для поклонников книги, как раз наоборот — чрезмерно попсовым.

В отличие от «бездуховного, аморального, агрессивного, атеистического и антисемитского» романа, сразу же репрессированного в США (и лишь спустя семь лет реабилитированного благодаря Первой поправке Конституции), фильм не стал вехой своего времени. Потому что в начале 1990-х Америка сменила приоритеты и уже не была озабочена повальным бегством от благополучного буржуазного быта в пространство наркогрез. Да и сам Кроненберг совсем не стремился сделать эту процедуру культовой.

Основная работа Уильяма Ли — уничтожение тараканов. Основное хобби Уильяма Ли — наркотики, причем тяжелые. Однажды жизнь Уильяма резко изменится и он попадет в жуткий, сюрреалистичный кошмар, откуда выхода уже не будет.

В 1991 году знаменитый канадский режиссер Дэвид Кроненберг, склонный в своем творчестве к постоянному эпатажу, экранизировал один из самых трудных для экранизации романов 20 века, «Голый завтрак» Уильяма Берроуза, принадлежащего к битниковской среде. Этот отчасти автобиографический роман, состоящий из наркотических снов и философии эскапизма, Дэвид Кроненберг блестяще перенес на экран, сохранив безумный сюрреализм книги и ее гомосексуальную направленность. Картина получилась очень типичной для Кроненберга и оттого крайне тяжелой для восприятия большинством зрителей.

Главный упор в ленте делается на натуралистичность сцен, снятых Питером Сушицки мощно и жутко. Сцены в Интерзоне — лучшие в фильме и с визуальной точки зрения, и со смысловой.

Актеры играют в ленте на довольно высоком уровне, хотя их персонажи по сути гротесковы и преувеличенны. Питер Уэллер отлично сыграл Уильяма Ли, создав неоднозначного героя, с которым трудно себя ассоциировать, смотря картину. Джуди Дэвис, Йен Холм и Рой Шайдер создали ярких и странных героев, сыграв свои роли реалистично и интересно.

Также не могу не отметить прекрасный и необычный саундтрек Говарда Шора и Орнетта Коулмана.

«Обед нагишом» является, безусловно, фильмом не для всех, но если Вы ищете что-то нестандартное, данная картина Вам идеально подойдет.

10 из 10

Скорее всего, из того количества фильмов уже имеющихся в моём личном субъективном перечне «must watch» и очень вероятно с теми, что только войдут в него, эта лента будет наиболее спорной и странной. Казалось бы, чем эта картина заслужила быть среди этого списка когда в ней показывается бред наркомана «утопленный» в гомосексуализме, безнравственности, пассивности и какой то пофигистичной размеренности жизни аборигена з карибских островов. Притом, что фильм ничему не учит и даже не говорит, что наркомания это плохо. Нет, фильм вовсе не эпатажный, как это не удивительно, ведь снят он по одноименному и как раз очень эпатажному роману скандально известного американского писателя Уильяма Берроуза. Кстати, советую почитать его биографию. Занимательное чтиво. Дяденька тем еще фруктом был. Теперь ориентируюсь в действии и последствиях употребления 5-ти видов наркотиков и подумываю, а не побаловаться ли мне амфитаминчиками?).

Лично я роман не читал. Честно говоря какого-то особого желания сделать это пока нет. Да и для просмотра фильма это не обязательно: картина представляет собой отдельный, дискретный, завершенный, творческий объект режиссера и сценариста Дэвида Кроненберга. Хотя знание биографии Берроуза и его «Голого завтрака» делает восприятие фильма более прозрачным. Гениальность экранизации в том, что по-другому сгладить и приготовить удобоваримое блюдо с такой непригодной для этого и андеграундной книги просто невозможно. Здесь нет шокирующей документальности и порнографических сцен. Напротив, кадры фильма похожи на раскадровку комикса, а окружение на театральные декорации. Того и ждешь, что некий незадачливый осветитель или гример появится в поле зрения, а откуда-то сверху упадет и лианой будет висеть электрический кабель обронённый неуклюжим электриком.

В фильме нет смысла и, честно говоря, какой-то морали и освещения общеизвестных человеческих проблем здесь тоже не вижу. Мне кажется для этого картина должна быть серьезной драмой или хотя бы «снята под документалистику». Здесь же уже с 1-ой минуты погружаешься в какой-то ареальный, сюрреалистический сон, сказку для взрослых. Все происходит где угодно только не на Земле, только не рядом с нами.

Это просто талантливая, фантазийная «вариация на тему», нестандартная, интересная, с яркими образами и своей странной логикой. Без преувеличения культовое кино.

10 из 10

«Обед нагишом» (Naked Lunch, 1991) Дэвида Кроненберга — попытка экранизации абсурдного произведения общепринятыми методами линейного кинематографического языка. В любом случае канадец совершенно верно фокусируется на визуализациях автономных анклавов берроузовского джанки-бреда, отражая фрагментарный характер «Голого завтрака» — наиболее влиятельного художественного произведения в стилистике «Cut-up». Отсюда абсурдизм кинематографического происходящего сгущается до степени максимальной семиотической концентрированности. Пистолет, жена, агенты, печатная машинка, интерзоновские мальчики, черное мясо, полусознательное писательство, говорящий анус — по отдельности эти сценарные компоненты обладают интенсифицированной знаковой ценностью, создавая странный — Дискретный — мир голубого наркомана-писателя. Кроненбергский фильм в своей целостности и заключается в отражении джанки Дискретности, — той полусознательной действительности, взрывающейся громогласными Событиями, перемежающейся интенсифицированными впечатлениями от столкновения со случайными элементами Бытия. Легкая пелена сюжетной последовательности, событийной причинно-следственной связности, с вящей периодичностью прерываются очередной бредовой загадкой, эксцессом наркомановской коммуникации. Коммуникативный тремор — и здесь, и там. И это — при наличии мастерской игры, безжизненной мимики оказавшегося в онтологическом тупике «Билла».

«Обед нагишом» (Naked Lunch) — ода овеществленным галлюцинациям в свойственной канадцу эстетской манере очеловечивания механизмов, вдыхающей витальные качества в техногенные предметы. На первый взгляд ощутима трансформация эклектичных фантазмов оригинала (перманентная гомоэротическая тональность как корневая действительность художественной идиосинкразии) в человеко-машинную тематику интерпретации. Складывается обманчивая репрезентативная картина, по которой Кроненберг сводит берроузовский бредовый эклектизм к набору отработанных кинематографических клише, свойственных его режиссерской манере (оживленная виталистская техника, проблема преобразования телесности). Но в реальности канадец мифологизирует Берроуза и его наркотические иллюзии, героизирует (как ни странно) гомосексуальное бытие маргинализованного мэтра.

Ранний Берроуз детерминирован напряженным страхом культурологической феминизации гомосексуализма, фобией обуславливаний квир-сознания женскими гендерными стереотипами. Берроуз ненавидел «педиков» как изнеженных, чувственных, женоподобных, декаденствующих адептов поведенческого паттерна О. Уайльда. Ненавидел… и понимал, что гомосексуальное бытие вне этого социально «адаптированного» (если вообще можно говорить об общественном принятии гомосексуализма) психологического формата. Отсюда — внутренний конфликт, личностная расколотость, душевные мучения «пидора». Так вот Кроненберг снимает эту напряженность, героизируя Билла Ли, создавая из него прототип безмятежного маскулинного «Пидараса»; настолько бесстрастного и сурового, что для духовной динамики не обойтись без стимуляторов, настолько принципиально гомосексуального, что может позволить себе контакты с женщинами и патетичную холодность со смазливыми «интерзоновскими» мальчиками. И П. Уэллер мастерски отображает маскулинный идеал содомита, каким мечтал быть сам Берроуз. То бишь в шедевре Кроненберга за привычными для канадского режиссера кинообразами мы открываем глубинную квир-мифологизацию, мужественного гей-протагониста, предельно патетичного «торчка» (что звучит и комично, и пафосно), борющегося с принципами контроля-власти-подавления. По этой причине Берроузу фильм понравился.

10 из 10

Спасибо Кроненбергу за то, что он открыл Берроуза широкой публике и преподнес его творчество в дружественном для зрителя формате. Понимание его книг на порядок тяжелее, но и фильм не из простых. Мне понадобилось порядка 6—7 просмотров, чтобы хоть как-то разобраться в том, что происходило на экране.

Должен сказать, что многое мне там сейчас кажется знакомым: тараканы из бессознания, навязчивые идеи-магоаизм из других миров, пограничники следящие за тем, чтобы не проникли «инородные штучки» сильно глубоко. Со всем этим люди сталкиваются постоянно.

А теперь всё по порядку.

Неужели есть такая профессия «ликвидатор тараканов»?Нет. Что это означает? Если принять, что тараканы — это не насекомые, а завихрения в голове, то всё становиться на свои места. Уильям Ли был их ликвидатором. Он хорошо устроился: нашёл работу, обзавёлся женой и знает, что тараканы — зло, с которым надо бороться. Есть для этого средство — некий жёлтый порошок. Неважно, что это на самом деле, ведь средства подавления тараканов могут иметь различные формы проявления: алкоголизм, трудоголизм, а может и наркомания, да всё что угодно. У каждого свои средства и методы их уничтожения. Но есть один старый добрый жирный таракан. Он очень древний. Ли боялся даже подойти к нему. А может эта жёлтая дрянь уничтожит его? Нужно попробовать! Не получилось. Таракану даже наоборот, этот порошок пришёлся по вкусу. Что же это за таракан такой, который имеет иммунитет к стандартным методам подавления, да ещё и способен превратить Ли в своего агента? Это насекомое имеет свои корни в плоти Ли, в его бессознательном. Конечно же главный герой испугался. Это как-то страшновато, когда нечто призывает убить твою жену. Что делать? Оставаться наркоманом порошка или же слушать таракана, а это «слишком опасно»,потому что ведёт во внутрь, в Интерзону. Насекомое оказалось сильнее. Жены нет и вот уже Ли в гейском баре. «Ты голубой?» — этот вопрос поставил его в тупик, растерянность. В таком состоянии человек очень сильно восприимчив ко внешним идеям, которые порой становятся навязчивыми. И вот она собственной персоной — Магоа!Магоа специально изображён в фильме как инопланетянин, весь его вид говорит о чём-то инородном. Ли его ждал. Ведь он прекрасно понимал, что одним убийством жены он со своей наркоманией не покончит, потому что причина его психоза внутри, а значит там же должно находиться и решение, следовательно он должен ехать в Интерзону, а не в гей барах прохлаждаться. Путешествие туда потребность или навязчивая идея ?И да, и нет. А раз да, то там его ждёт клетка…

Отчёты из интерзоны

Видимо всё творчество Берроуза — это отчёты оттуда. О наблюдении различных персонажах, о проживании страхов и их преодолении. Это запротоколированные подробные отчёты об исследовании Берроуза самого себя. Недаром Кроненберг назвал его учёным. Берроуз преодолел страх гомосексуальности. И в поздних книгах практически не упоминаются женщины. Он привёл свою психику в соответствии со своей природой и тем самым избавился от наркомании. Так же он расставил все навязчивые идеи по полочкам. Помните в конце фильма все Магоа были развешаны? Он больше их не слушает и не черпает от них вдохновения.

Можно долго описывать его интерзону, подробно пройдясь по всем персонажам. Все они — это часть его. А кто он? Наблюдатель. А можно ли наблюдать беспристрастно? Можно только в том случае, если принять, что ничто не истина и всё дозволено.

Ну что же? Спасибо тебе Берроуз за то, что ты избавился от своей наркомании(Наркотики могут принимать различные формы, ими могут быть даже другие люди) да ещё и написал об этом. Ведь писатель живёт той же правдой, что и обычный человек с той лишь разницей, что первый пишет об этом отчёт. Спасибо Кроненбергу, что снял фильм о Берроузе. Вместе они показали, что путешествие во внутрь себя очень даже увлекательно. Бывает страшно: «Я помню этот невыразимый ужас, от которого лимфа стыла в гландах…». Но страх очищает. Ведь чтобы что-то преодолеть, это надо прожить. И если с прошлым покончено, раны залечены, то «добро пожаловать в Аннексию». А там что?Этого не знает никто.

10 из 10

Если вы вдруг решили прочитать сначала книгу, а затем этот фильм, то лучше не надо. Книга абсолютно непонятна! Больше похожа на набор слов. Адекватно написано только вступление, из которого становится понятно, что всё дальнейшее является наркоманским бредом. По кино этого не скажешь. Адекватности в нём тоже мало, но это кино, а не книга.

Главное не забывать, что фильм о наркомане, тогда воспринимается легче.

Кроненберг знал, что делал, когда брался за самую скандальную книгу Берроуза. Вместо ещё одного хипарского «На игле» получается настоящий арт-хаус, понять который без подготовки почти невозможно. К счастью, в фильм не вошли самые мощные приходы Берроуза, «Хостел 2» по сравнению с ними детский лепет.

Понять фильм, как и человека, перепробовавшего всё наркоту на свете, очень сложно, но почему бы не попробовать?

Кино не для всех, а только для любителей арт-хауса.

10 из 10

Этот фильм подобен бесстыдному подглядыванию в душу человека, моральные качества которого, если и имели место быть когда либо, давно уже разложились под тлетворным влиянием наркотиков. Написание положительной рецензии на этот фильм ни в коем случае не должно восприниматься как одобрение идей в нем показанных.

Игла не важна. Нюхаешь ты его, куришь, или пихаешь себе в за***цу, результат один и тот же: наркомания. Уильям С. Берроуз

То, что фильм имеет особенную энергетику, заслуга несомненно режиссера и сценариста, и то, что они сделали, можно смело назвать подвигом. Сделав эту задумку хоть сколько-нибудь удобоваримой для нас с вами, они приоткрыли дверь в мир закоренелого наркомана Уильяма Берроуза, при помощи апоморфина, возвращенного в человеческий вид, ну а уж открывать эту дверь дальше или бежать прочь от всего, что с этим связано — этот выбор каждый сделает сам. Тот хаос, что мы видели на экране лишь тысячная доля безумия, излитого на страницах книги.

Если фильм вам показался чересчур шизовым и сюрреалистичным, то категорически не советую читать книгу, по мотивам которой он создан. Пожалуй, 100% достоверное воплощение книги в экранизацию, вполне способно перевернуть кверху дном не только сознание психически здоровых людей, его увидевших, но и потрясти весь мир киносюрреализма как такового. Опять же решиться на такую постановку, наверняка, не сможет ни один разумный современный режиссер. Единственным достойным кандидатом на эту (не)почетную должность был Луис Бунюэль, его «Андалузский пес» и «Золотой век» вполне достойно демонстрирует нам за какие грани готов выйти этот человек, в попытке выразить сюрреализм его переполняющий.«Слава богу, я все еще атеист» Луис Бунюэль

«Гомосексуальность — политическое преступление при матриархате. Ни одно общество не потерпит явного отрицания своих основных догматов. Уильям С. Берроуз»

Тема гомосексуализма тонким стержнем пронзает и фильм и книгу. Но так до конца и не становиться понятно, как именно сам автор относиться к данному явлению. Он его явно не осуждает, но сам-то?

Отступление: выражение «а сам-то?» не раз возникает в книге. И, незримо, всегда присутствует в фильме. «По выражению тотальной потребности: «А сам-то стал бы?» Да сам-то стал. Стал бы врать, накалывать, стучать на друзей, воровать, все что угодно делать лишь бы удовлетворить тотальную потребность.» Отрывок из книги

Непонятно насколько сильна была его «тотальная потребность» в гомосексуальных отношениях, но идея эта явно не давала ему покоя всегда.

На кино подобного рода нельзя иметь общественную точку зрения — либо вы вообще игнорируете данное произведение, либо имеете в отношении его свое собственное мнение. Сюжет его непрост и оригинален, актеры сыграли блестяще, а музыкальное сопровождение, несомненно одно из лучших за всю историю кинематографа.

Пожалуй, самым достойным завершением данного отзыва может стать еще один отрывок из книги Берроуза, он в достаточной степени достоверно и гуманно описывает суть:

«Поскольку Нагой Обед рассматривает эту проблему здравоохранения, он, по необходимости, груб, непристоен и отвратителен. Болезнь зачастую состоит из отталкивающих подробностей, не для слабых желудков.»

P.S. Приношу извинения за то, что не смогла написать отзыв только на фильм, постоянно упоминая книгу, но для меня 2 этих явления стали неразделимыми, и безусловно поразили до глубины души.

8 из 10

Сюжет фильма прост. Уильям Ли работает экстерминатором (уничтожает тараканов). В один из дней у него кончается средство для уничтожения тараканов прямо во время исполнения заказа. Вернувшись домой, он узнает, что его жена использует это средство как наркотик. Билл идет за советом к доктору Бенуэю, который между делом говорит ему об Интерзоне. Затем, решив поиграть с женой в яблочко, Билл случайно убивает ее. Затем пишущая машинка, замаскированная под жука (или наоборот), который говорит чем-то очень похожим на анус, сообщает ему, что он является тайным агентом, и теперь, после убийства Джоан Ли ему нужно отправиться в Интерзону, чтобы выполнить очередное задание. В Интерзоне героя ждут настоящие испытания, куча секретных агентов, замаскированных в печатные машинки, а в конце ему предстоит узнать, кто является настоящим хозяином Интерзоны.

Отличный фильм. Галюциногенно-шпионский. Питер Уэллер легко перевоплащается от уничтожителя тараканов, до супершпиона и обратно. В общем, почти весь фильм герой борется с тараканами и жуками в разных их проявлениях.

На самом деле все просто, Кроненберг снял много фильмов о психологических отклонениях. И «Паук», и «Автокатастрофа», этот тоже один из них. На самом деле все еще проще: Герой отправился в Интерзону, чтобы вновь встретить там свою жену живой (почти «Солярис»), но в другом образе. Он ее встречает, спасает и увозит с собой в Аннексию. Но для того, чтобы попасть в Аннексию, нужно обязательно сыграть в Вильгельма Телля….

Фильм стилизован под шпионские триллеры прошлых лет плюс ко всему, что еще более запутывает происходящее. Но, тем не менее, это то, что действительно стоит смотреть, чтобы понимать насколько может быть искривлена и вывернута парадигма мира у разных людей, в том числе у писателей и режиссеров.

За последнее время только «Обед…» и «Джерри» запомнились хоть как-то среди кучи поп-жвачки…

9 из 10

Кроненберг, следуя своему особенному режиссерскому стилю, как нельзя точно передал мир У. Берроуза. Зловония человеческого сознания, наркотические образы жутковатые своей реалистичностью и человекоподобием, человеческие извращения, как единственно существующая нормальность для писателя, кратковременные вспышки любви и туманные ощущения понимания происходящего вокруг и с самим собой, запутанность и одновременно с этим уверенность и безрассудность в отношении создаваемой картины на бумаге. Писать можно по-разному.

Говорить о Берроузе здесь не будем. Этот фильм снял Кроненберг, а написал Берроуз. Это про то, что не все в порядке в голове у нас писателей. Режиссер очень тонко передает эту атмосферу через музыку и прочие отголоски психически разрушенной реальности. Здесь все понятно и ненормально для обычного человека. Это когда у вас температура под 40, у вас галлюцинации, которые для вас как самое настоящее, но вы в него не хотите верить, и при этом у вас ломит кости, трясет и постоянно рвет, потому что в организме инфекция. Это не все проходили…

После просмотра фильма складывается впечатление что наркотики принимал не только Барроуз (автор книги) но и Кроненберг- снять в нормальном состоянии такой фильм просто невозможно!

Весь фильм это как одна большая галлюцинация- пишущие машинки превращающие в жуков, жена главного героя вкалывающая в себя тараканий яд, чёрное мясо гигантских сороконожек, интерзона, говорящие тараканы, главный герой который нечему не удивляется-когда смотришь на весь этот сюрреализм возникает мысль что галлюцинации именно у тебя и что реальность которая была до этого это тоже одна большая галлюцинация…

Сюжет фильма весьма запутанный и не понятный, но он как раз подходит под общее настроение фильма, здесь как в бреду- всё понять не возможно.

Книгу Барроуза я к сожалению не читал, но догадываюсь что она довольно сложная для восприятия, и перед Кроненбергом стояла довольно сложная задача, и думаю он с ней справился на отлично, Барроуз фильмом наверняка остался доволен!

8,5 из 10

Я остался очень доволен просмотром! Кроненберг мастер своего дела, он прямо таки родился для того, чтобы снимать тяжёлые психологические фильмы!

Мне фильм очень напомнил «Страх и Ненависть в Лас Вегасе», снятый великим Терри Гилиамом. Оказывается до Хантера С. Томпсона был ещё один такой Уильем Барроуз, написавший «Обед Нагишом».

Если у Томсона есть проблески реального, то у Барроуза это погружение в бред более, наверное, страшное! Вот именно, если в книге Томсона в сюжете существуют комедийные моменты, то тут их нет.

Не удивительно, что за экранизацию этой книги взялся Д. Кроненберг, который снимает мягко говоря очень ужасные фильмы (посмотрите «Муху», и поймёте о чём я говорю), и добивается ужасной реалистичности. До «Обеда» Кроненберг снял по большому счёту свой самый гениальный фильм — «Связанные Насмерть», в фильме опять же таки присутствуют наркотики, депрессия, очень много психологии и ужасы человеческого подсознания…

Фильм «Обед Нагешом» продолжает тему наркотиков, и отрыва от реальности… Кроненберг просто мастер психологических ужастиков. Кроненберг просто вживляет зрителю в мозг свои страхи и ужасы, я смотрел много его фильмов, и после каждого просмотра мне становилось как то жутко! Такой вот он режиссёр…

Этот фильм тоже сильно действует на подсознание, в фильме много всего неясного, непонятного, сам по себе фильм очень нелогичен. Фильм очень сильно влияет на зрителя, и после его просмотра сложно прейти в себя, фильм заставляет задуматься…

Но Кроненберг такой режиссёр, что вообще неясно о чём надо задумываться… Я снимаю перед ним шляпу, он самый настоящий кино-гений! Вывод: этот фильм надо смотреть, это замечательная вещь!

8,7 из 10