Крысолов (1986)

Проклятья древнего не смирить;

Когда приходит возмездья срок

Эсхил, «Семеро против Фив»

Крысы. Они повсюду. Вы найдёте их в мешках с мукой, среди свежего мяса, в тайнике с драгоценностями, даже в собственном завтраке, попивая сок у себя на веранде. Надёжные проводники смертоносных эпидемий, они своим появлением нагоняют справедливый ужас не только на кисейных барышень, но и на людей поживших и кое-что повидавших на своём веку. Да, Чума, дамы и господа! Она не пощадит никого — забудьте о привилегиях, титулах и несметных сокровищах на своих европейских задворках. Просто готовьтесь к смерти, и да смилостивится над вами Господь, принимая ваши грешные души.

Знающие люди скажут Вам, что произошла эта история в городе Гамельне, расположенном в северо-западной части современной Германии. Именно здесь появился некогда таинственный крысолов, который пообещал за скромное вознаграждение избавить жителей города от нашествия хордовых грызунов. Впрочем, легенды это всё-таки не тот жанр, где принципиальны географические или временные рамки. Вот и в фильме чешского аниматора Йири Барта город — образ собирательный. Замкнутый средневековый мирок, где царят и процветают товарно-денежные: жители обмишуривают и надувают друг друга почём зря, готовые перегрызть глотку даже за четвертинку от местной условной единицы. И это при том, что практический каждый горожанин может похвастаться внушительной заначкой на чёрный день-другой. Тупая страсть к накопительству определяет смысл здешнего существования. «Как, седьмой сундук ещё не полон?! Не порядок!» Крысам, определённо, должно здесь понравиться… Прежде чем наводнить город, они наблюдают, присматриваются. И после увлечённо включаются в эту игру, которая испокон веков звалась очень красноречиво: крысятничеством. Любопытно, что столь наглядная демонстрация низменности хапужнических устремлений не производит на жителей совершенно никакого действия. Чудесное избавление воспринимается ими как логичное устранение недостойного соперника, подогревая ощущение собственной незыблемости в сложившейся системе координат.

На основе мрачной готической фабулы Барта создаёт подлинное произведение искусства в духе традиций немецкого экспрессионизма. Изобретательные декорации с причудливыми, изогнутыми самым невероятным образом улицами, кривые углы зданий, гротескная перспектива. Город — словно плохо сделанная шкатулка из грубого материала: жёсткий и неуютный. Ближе к финалу мы узнаем о существовании в этом вымышленном пространстве иного мира, куда более привлекательного и светлого, где наступление дня и ночи определяется не механическим боем часов, а естественным движением небесных светил, и где флора и фауна не скована биззарной архитектурой. Но эта территория безлюдна. Человека мало привлекает «бессмысленная», непрофицитная гармония природы — какой от неё толк, если её нельзя продать? Грубые черты горожан отражают внутреннюю чёрствость своих обладателей. В их жизни нет места прекрасному, нет цели. Они ничего не производят — разве что забивают скот, — едят, пьют,… и так далее по известной цепочке. Только два персонажа выделяются на общем фоне: юная девушка, — кстати, единственный человек, занимающийся в этом городе рукоделием, а не рукоприкладством, и новорожденный ребёнок. Их лица ещё не потревожены складками и морщинами, их души ещё не покрылись коростой, но их будущее едва внушает надежду. Мрачная история и закончится мрачно. Если в финале известной легенды крысолову удавалось пробудить в людях запоздалое чувство вины, то здесь второго шанса не будет. Погибнут все, кроме тех, кто имеет наименьшее число точек соприкосновения: старик рыбак, все свои дни проводящий на реке за городом, и новорожденный младенец. Впрочем, погибли они ещё задолго до того, как их настигло возмездье крысолова. Наверное, в этом и заключается проклятье человечества: нас на Земле миллиарды, но далеко не всем достаёт силы воли сохранить в себе то лучшее, что отличает нас от остального животного мира.

«В 1284 году появился в Гамельне причудливый человек…» — именно так начинается всем известная с детства жуткая история о флейтисте-Крысолове. Легенда нашла отражение в творчестве многих людей искусства, а писатели Гримм включили ее в свой сборник по-средневековьи моторошных и уж точно не детских сказок. В мире кинематографа «Крысолова» экранизировали неоднократно, в основном в качестве добрых мультипликаций — детям надо показать, что жадность всегда наказуема, а в конце добро побеждает. Иржи Барта не отступает от канона: мультипликационный фильм, лишь небольшое уточнение сюжета…это мультфильм, но мультфильм не для детей. Итак, лента-нуар Барта…

В пространстве без времени года, в грубых декорациях и монохромных тонах предстает пред нами модель антиутопического города. Механизм набирает обороты, скорость шестеренок, валиков и крючочков все увеличивается. Город просыпается — и теперь без передышки куклы будут торговать и торговаться, отдавать и брать взамен, стараться получить большую прибыль, нежели у других… Человечки хотят накопить много богатства, одни млеют от мехов и кружев, другим же подавай блестящее золото, и объединяет их не только жадность. Чума соперничества лежит в основе механического города, она захлестнула обитателей, и мир начинает катиться в бездну безумия. И тут объявились крысы.

Именно «объявились», а не «появились» — крысы были всегда. И страх перед мерзостями, что таит в себе шкурка существа, ужаснул человечков — они даже забыли про торгово-денежные отношения! Внезапно из ниоткуда появился странник с флейтой, и пока играл он — крысы покорно сбегались к его ногам. Крысолов заключил известный договор с королем, но по его исполнению обещанного он не дождался. Расплата накрыла кукольный город — жителей заставили открыть свое истинное лицо — крысиное. И лишь пара положительных персонажей вселяет надежду, что ни в их, ни в нашем мире еще не все погрязло в темноте.

Никто не знает и, вероятно, не узнает, кем был загадочный Крысолов на самом деле, как неизвестно и то, за что именно так наказал он жителей немецкого городка. Может и вправду за жадность, но может не только… А возможно ничего этого и не было.

P.S. Гамельн до сих пор хранит память о древней легенде, образ же Крысолова живет в нем как напоминание о пределе возможного…