Повести Белкина. Выстрел (1981)

«Вы, чьи широкие шинели, напоминали паруса, чьи шпоры весело звенели, и голоса. И чьи глаза, как бриллианты, на сердце вырезали след — очаровательные франты, минувших лет. Одним ожесточеньем воли, вы брали сердце и скалу, — цари на каждом бранном поле, и на балу».

В этой замечательной постановке Петра Фоменко имеется определённый символизм: год выхода на экраны телеспектакля 1981 — ровно через 150 лет после даты первой публикации «Повестей покойного Ивана Петровича Белкина» (1831). Сегодня едва ли найдётся образованный человек, который не слышал бы об этом цикле повестей Александра Сергеевича Пушкина. Каждая из пяти повестей интересна по-своему, поэтому число театральных постановок и экранизаций с годами не уменьшается, а только растёт. А ведь в год выхода сборника в печати, многие современники Пушкина весь его цикл повестей сочли весьма посредственным. Особенно резко «Повести» критиковал Белинский, однако повесть «Выстрел» оценивалась им выше остальных. Нередко «Выстрел» сравнивают с нашумевшей в 1830 году драмой «Эрнани» Виктора Гюго (правда, у Гюго герцог де Сильва использует своё право на жизнь Эрнани, вмешательство доньи Соль, умоляющей пощадить мужа, ничего не может изменить — гибнут все), поэмой «Бал» Баратынского (1828 год) и повестью Бестужева «Вечер на бивуаке» (1823 год). При этом, не стоит забывать, что первоначально «Выстрел» состоял из одной первой главы и носил автобиографический характер, так как содержал элементы дуэли Пушкина с офицером Зубовым, произошедшей в июне 1822 года в Кишиневе. Историк Пётр Бартенёв, описывая эти события и ссылаясь на очевидцев, писал, что Пушкин явился с черешнями и завтракал ими, пока Зубов стрелял первым. После того, как Зубов промахнулся, Пушкин ушёл не стреляя.

Быть может, именно определённая автобиографичность выделяет её из остальных повестей цикла, добавляя глубины и драматизма. Во всех «Повестях Белкина» всё действие вертится вокруг существования совести в человеке. Она даёт о себе знать через кажущуюся свободу поступка. В случае «Выстрела» — через гусарскую удаль. В спектакле, как и в повести, 3 главных персонажа: повествователь Белкин (Алексей Эйбоженко), Сильвио (Леонид Филатов) и граф (Олег Янковский). Первая половина спектакля — история Сильвио, вторая — графа. Объединяет их повествователь Белкин, слова которого выглядят вербальным воплощением совести обоих персонажей. Здесь нужно обязательно упомянуть и оператора Бориса Лазарева, и художников по гриму Павлову, Беркевич, Леоненко, и музыкального редактора Крутоярскую — все вместе они создали удивительный мир, в котором герои за один экранный час прожили больше 10 лет своих жизней — от беззаботной молодости до зрелости. Герои изменились не столько внешне, сколько внутренне. И эти перемены нужно было достоверно сыграть. При кажущейся простоте вопроса — отдать запоздалый выстрел — за поступком Сильвио стоит целая жизненная драма. Молодость не признаёт авторитетов. Она сама себе — авторитет. В 20 лет тебе кажется, что весь мир лежит у твоих ног, тем более, когда ты богат, красив, удачлив. Это — граф. Сильвио тоже молод, но не так красив, совсем не богат, да и удачливым не назовёшь, если дама сердца очень быстро позабыла его, отдав предпочтение графу.

После 6 лет самокопаний, Сильвио исповедуется Белкину: «успехи его… приводили меня в совершеннейшее отчаяние», «он шутил, а я злобствовал». Капля за каплей яд злобы разъедал душу Сильвио, и однажды он «сказал ему какую-то плоскую грубость». И прозвучала пощёчина. И мир мгновенно разделился на «до» и «после». Нам сегодняшним трудно понять, что значило слово «честь» для дворянина, тем более — для офицера. Разумеется была назначена дуэль, и Сильвио пришёл на неё с твёрдым намерением наказать обидчика. И граф пришёл. Но насколько разными оказались два этих человека, разделённые дулами дуэльных пистолетов. Сильвио — злоба, ярость, ненависть. Граф — спокойствие безмятежность, презрительность. Судьба вновь оказалась на стороне графа, и он стрелял первым — пуля пробила фуражку Сильвио. Теперь настала его очередь, но… Сильвио вдруг понял, что его противник совершенно не боится его выстрела. Он не боится умереть, потому что абсолютно счастлив, и ему нечего терять, ведь он ничем в данную минуту не дорожит. Сильвио оставил право на выстрел за собой. Он ушёл в отставку, поселился в своей «худой» деревеньке, вёл уединённый образ жизни и ждал. Ждал, когда в жизни ненавистного ему графа произойдут перемены. И дождался — граф женился. Теперь у него была любимая жена, теперь он был счастлив, а терять только что обретённое счастье невыносимо тяжело. И Сильвио понял — его час настал…

Сегодня многолетний духовный поединок между Сильвио и графом выглядит иначе, чем полтора века назад. Иначе, потому что изменились и подменились понятия чести, мужества, отваги, справедливости, великодушия. Но хорошо, что у нас есть блестящие спектакли и гениальные актёры, которые с вершин своего мастерства напоминают нам истинный смысл этих слов.

«Вам все вершины были малы, и мягок самый чёрствый хлеб, о, молодые генералы, своих судеб! О, как — мне кажется — могли вы, рукою, полною перстней, и кудри дев ласкать — и гривы, своих коней. В одной невероятной скачке вы прожили свой краткий век… И ваши кудри, ваши бачки, засыпал снег». («Романс генералам 12-го года» текст М. Цветаевой, музыка А. Петрова)