Встать! (1976)

Прочитав в титрах фамилию Расса Мейера, не стоит много размышлять о том, чему посвящен призыв в названии фильма. «Вверх!» — это не просто шутливо-пошловатое определение происходящего в картине, но и своеобразный вектор жизнерадостности и жизнелюбия автора фильма, сделавшего ставку на самые простые решения и преуспевшего в этом. Конечно в «Вверх!» действия будет слишком много. Топор в груди полицейского, изнасилование в реке, сломанная шея насильника, похожий на того самого Адольфа извращенец, пиранья в ванной, голые женщины в лесу стремящиеся убить друг друга… Это совсем не полная галерея образов, которые придется оценивать зрителю. Но сказанного достаточно.

Мейер будто провоцирует раздразнить не столько ханжескую часть зрительской аудитории. В гораздо большей степени это творение Мейера проявляет глубоко сокрытую ханжескую составляющую, которая присутствует в большинстве из лояльно настроенных к его творчеству зрителей. Этим фильм и хорош. Зрителю так или иначе придется поразмышлять о границах хорошего вкуса, и выводы скорее всего затронут не только творчество Мейера.

Обыгрывая многочисленные голливудские клише, Мейер по ходу демонстрирует не только женские бюсты. Его визуализации стали гораздо более полноценными и всесторонними. Полное обнажение. Крупные планы. Больше насилия. Много крови. Так много, что становится очевидной абсурдная подоплека. Впрочем, можно ли назвать его видения порнографическими? Не больше ли истинной порнографии в очередном детективе о Коломбо|Пуаро|Мисс Марпл или в морализаторской чик-флик мувис с Дженнифер Эннистон или Риз Уизерспун? Пардон. Мы же говорим о конце 70-х. Тогда уместнее вспомнить Эллен Берстин. Суть вопроса ведь останется неизменной.

Так что, остается только делать выводы. Реальность создана. Фильм вышел на экраны. Раздражение, пренебрежение и отрицание — вполне ожидаемые реакции. Но не являются ли они оборотной стороной безусловного признания? Ведь фильм совершенно точно попадает в парадигму развития современного кинематографа. И смотреть его будут те же самые зрители, которые восхищались «Психо» и замирали на «Кошмаре на улице Вязов», признали суперзвездами Сталлоне и Мерил Стрип, Бена Аффлека и Тома Хэнкса, восхищались Джулией Робертс и возмущались ее братом.

8 из 10

Ты кладешь яйца на сковородку, мокрыми губами вскипает под коленями, ее язык скользит по соскам подружки, дабстеп смешивается с джазфанком, сознание делает несколько оборотов вокруг состояния эротичности Вселенной и из тебя патологоанатом вырезает мышцы, чтобы вытащить твой язык, ты — жив, ты чувствуешь воду и ветер, блеск солнца виден тобой издалека, между твоими волосами вся вечность. Звезды, и ты видишь все, что было когда-то и будет. Можно сказать ты нежен. В описанном выше есть две точки сознания, которые отображают фильм — первая — когда ты кладешь яйца. Пока у тебя стоит, и не важно мальчик ты или девочка, ты способен получить удовольствие от жизни, а жизнь — это секс. Почему? Да потому что все, что делается — делается из удовольствия, даже когда ты отказываешься от него ты получаешь от этого удовольствие. Самадхи тоже удовольствие, буддисты просто пока молчат. Расс Майер — гнездо груди, он классик груди. фактически его фильм — это голая женщина в жаркую земную жизнь, такой общий фон эротики и йогурта.

«Его молот не знает усталости… Пол, с его худым и напряженным лицом…» Но кто же убийца — работник метрополитена из Беркли, шансоньетка, встречающаяся с лесничем в зеленых колготках от Пазолини, или же это геи преисподней второго пришестия великого трансвестита Трансильвании Тристана и Изольды инфузории, Кто? Картина повествует не только о мощи жизни и эротики восприятия себя во всем многообразии, здесь vs сталкиваемся с классическим противостоянием разврата со стороны ИНЬ и слабости со стороны ЯН. Стержень славы мужского позыва прорывается в черную дыру женского вожделения откуда нет возврата кроме как быть сумасшедшим, и сливаясь образуется колесо сансары и монмартра. Фонетика жизни проста тем, что все сущее не является ничем и человечество обретает свое счастье на земле,,, что? 14,03, понедельник, все разбросано по столу… что делать… я внутри своей мысли о фильме, я пишу. Так, что там… «все сущее не является ничем и человечество обретает…»… «что за бред снова» — думает пигмалионовая сова внутри меня. Так…

Режиссер Росс Майер создает некое словосочетание из кадров перемежеванных с воспоминаниями его кармической и нескончаемой души о временах Изиды и Помпеи, поэтому, как говорил Соломон «отнюдь, адюльтер был не столь плох нежели НЕадюльтер». Разобраться в этих бревнышках довольно просто, стоит всего лишь не заказывать множество пристрастий в себе, это великое дело — смотреть на закаты и не грустить о прожитых когда-то годах. Хочется верить, что именно этому учат ггерои Майера, встающие с пола после топора в грудине будучи в костюме полицеского, или же выкарабкиваясь из под ореховой речки спустя 2 минуты от начала изнасилования. Слог несет в себе раскованность и созерцание — именно таково должно быть восприятие кино. Благодаря этому слогу Родригез не опасаясь успеха сделал сцену с Сальмой Хйек, выходящую в тигровом бюстгалтере на стол. Ее мягко говоря глаза были невероятны. Что уж говорить об истории, которая текла как пиво по долине бесконечного томления.

Страна «Вот так, как вихри смешались эти жуткие смертельные интриги» звучит после кровавой сцены с победой бензопилы фирмы МакКуллох черный цвет букв на желтом фоне над человеческим уродующим планету человеческим, я повторяю, телом во все века. Эти слова подстегивают лесбийскую сцену двух пышногрудых девиц только что кричащих от вида соприкосновения машины МакКуллох с божественной плотью человека. Но до сих пор уму и глазу непостижимо приятно от сочетания клеш — это такие штаны и я в таких успел походить, и сейчас можно прибарахлиться, и больших сисек. за тканью чашечек или же уже вылезжих оттуда. Клеши с сиськами — старое новое блюдо. Верни его сейчас что было бы на улицах? Очередные победы демонов и благоуханных роз.

Отягчающие великолепные семь минут эгоцентризма режиссерских сперматозоидов уносят нас в лесбийско-меркантильные разборки о праве обладания мужским телом, а мужские разборки уносят нас в самих себя, ибо мужчина в этом мире теперь уже жертва. Вот и в последней сцене с кунниллингусом главной разказчицы мы вновь видим непреодолимую легкость бытия женщины — сесть своими нежными лепестками сладострастия на мужское воплощение бога и получить все все все. Но мужчина мертв.

«Пойду войду в кого-нибудь». Херкмана, учение мира.

«Успокойтесь, все хорошо, я знаю что вы пережили. А сейчас все кончено. Успокойтесь…» с титрами под Who Da Funk — Shiny Disco Balls (Radio Edit) (2002)

Наверх к удовольствиям…

Встать! (я люблю этот фильм)

Как я уже говорил раньше, что я очень люблю творчество Раса Мейера. У меня есть в коллекции практически все его фильмы, но я не все их еще видел. Так сказать растягиваю удовольствие. Десять минут назад я посмотрел очередной его фильм под названием — Встать! И сразу решил поделиться своими впечатлениями по поводу данной картины.

Ну что тут можно сказать, Мейер как обычно в своем репертуаре. В фильме очень много секса и очень много сатиры. В данном случае он высмеивает Адольфа Гитлера. Кто видел фильмы Мейера, сразу поймут, что все не так просто. Адольф у нас большой извращенец. Он любит разные сексуальные потехи. Однажды его убивают в ванной, причем убивает его пиранья. И пошло, поехало…

Вообще описывать фильмы Мейера очень трудно, практически невозможно. Он умело перекидывает фильм из одного жанра в другой. Данный фильм начинался очень весело, а закончился топором и кровью. Одно можно сказать точно, в его фильмах обязательно будут очень красивые девушки. Я удивляюсь, где он таких красивых девчонок находил? Тинто Брасс может только позавидовать, хотя я Тинто тоже люблю. Сравнивать глупо.

В любом случаи мы имеем кино не для всех. Просто скажу — сексплуатация. Вы любите такие фильмы, тогда обязательно посмотрите и этот, а всем остальным противопоказан этот фильм. Я люблю такие фильмы.

Спасибо.

10 из 10