Богиня-девственница (1974)

Исабель Сарли, став звездой в родной Аргентине, осталась практически неизвестной за ее пределами. Что, в прочем, не удивительно — ведь снималась она только в фильмах своего мужа Армандо Бо и только в родной стране и некоторых ее соседях: действие нескольких фильмов происходит в Парагвае, Бразилии и даже совсем далекой от Буэнос-Айреса Мексике. Но нет правил без исключения. Однажды Исабель сыграла-таки главную роль в ленте, созданной на другом континенте, и этот фильм стал для нее во многом уникальным.

Во-первых, «Богиня-девственница» была выпущена в мировой прокат американским гигантом «Columbia Pictures». Во-вторых, фильм был снят в жанре фэнтези, с которым Исабель до того имела дело лишь однажды да и то фрагментарно — в фильме «La Embrujada» («Зачарованная»). В-третьих, всего лишь второй раз в жизни Коки она снималась не у своего мужа. И, наконец, в-четвертых, рассчитанная на широкий прокат и минимальные возрастные ограничения картина не позволяла Сарли во весь экран демонстрировать свои самые большие достоинства.

В результате, в фильме южноафриканского режиссера Дирка де Вильерса актриса выглядит на экране непривычно скованно и даже присутствие на съемочной площадке привычных ей партнеров: мужа Армандо и пасынка Виктора — не позволило Исабель показать себя во всей своей красе. Да и возраст, как ни крути, начинал сказываться — на пороге сорокалетия завоевывать Голливуд Коке было уже поздновато. Так или иначе, но «Богиня-девственница» в фильмографии аргентинки осталась любопытным казусом, интересным опытом — но не более того. Вольное переложение романа Хаггарда «Она» оказалось слишком пресным, чтобы заинтересовать зрителей во всем мире, приключения героев — чересчур условными, а Сарли так и не смогла перевоплотиться в таинственную богиню африканского племени. Разве что традиция ее с Армандо фильмов была соблюдена неуклонно — никаких хэппи-эндов. Но и этот штрих вряд ли мог привлечь привыкшую к иным финалам и незнакомую с принципиальностью аргентинцев публику.

Так или иначе, но показать Коку во всей ее красе Дирк де Вильерс не смог. Зато ему удалось другое — «Богиня-девственница» привлекает пристальным вниманием к африканским обрядам и традициям. Ритуалы и танцы племени Белой Богини Маджиджи занимают значительное экранное время, сняты со знанием дела и выглядят весьма реалистично. Конечно, можно возразить, что снимал режиссер все-таки не этнографический очерк, а фэнтези-историю, но дух и атмосфера этой истории в значительной степени определяется обрядовыми африканскими танцами, бережно перенесенными на экран буром. Поэтому-то герои, попавшие из рационального мира в мир магический, так легко принимают реальность колдовства. А вместе с ним в эту реальность верит и зритель.

Но если герои в магию верят, то исполнители главных ролей нет. Виктор Бо так и остается героем-любовником, амплуа которого намертво приросло к нему вместе с наивной улыбкой и по-собачьи печальными глазами. А Исабель весь фильм словно по привычке ждет момента, чтобы упасть в объятия своего пасынка, как это происходило в десятках картин, и забывает что героине ее больше пятисот лет — и неплохо хотя бы попытаться изобразить что-нибудь еще, кроме скопившихся за эти годы феромонов. Вот только Де Вильерс не знал актрису так хорошо, как знал ее Армандо Бо, и не умел превращать ее недостатки в достоинства. В результате, образ Белой Богини так и остался мертворожденным, а любовная интрига не получила никакого объяснения. Да и развития тоже.

«Богиня-девственница» не смог стать чем-то большим, нежели схематичный фэнтези-фильм с шаблонными героями, оживляют который только шикарные этнографические этюды да запоминающийся образ злого шамана Макулу, связавшего свою душу с девственностью Богини и тщательно охранявшего ее от любых искушений на протяжении столетий. Пока не явился жаждущий большой и чистой любви юноша, наслушавшийся волшебных легенд за кружкой пива, и все не испортил.