Как вкусен был мой француз (1971)

XVI век, самое начало колонизации Бразилии, бледнолицые конкистадоры огнем и мечом приводят индейские племена под сень креста и под руку португальского короля… Какой простор открывается для костюмированного исторического кино, какие эпические драмы можно изобразить на экране, сколько битв показать, каких героев вывести на первый план! Ну, а если денег нет ни песеты, герои остались в далеком прошлом, а на дворе стоит эпоха хиппи, которые к битвам, если они проходят не в постели, относятся, мягко говоря, с подозрением? Не беда… Зачем костюмы, если бразильские индейцы не носили даже набедренных повязок; какие битвы, когда все оружие — копья и стрелы, а ближайший враг — такое же дикое племя; зато любовь — нате, пожалуйста, дети природы к ней относятся легко и просто. Ну, а насчет героев… Без них вообще жить проще, а уж хиппи-то и подавно в таковых не нуждались. Как и авторы фильма «Como Era Gostoso o Meu Francês», умудрившиеся снять ироничное, легкое и ненавязчивое кино вроде бы «про индейцев», а на самом деле одни «хипповые» боги ведают про что.

Сюжет фильма рассказывает о судьбе французского авантюриста, бежавшего из португальского плена и попавшего в руки племени Тупинамба. И все бы было ничего, ведь эти индейцы враждуют вовсе не с французами, которые обосновались где-то рядом, в Гвиане, а с португальцами. Если бы при этом они еще умели отличать одних белых от других! Впрочем, какие-то сомнения у вождя Кунхамбебе возникли, и сразу убивать Француза он не стал, в отличие от его португальских товарищей по несчастью и дружественных им индейцев Тупиникинов… В-общем, диспозиция примерно соответствует романам Фенимора Купера: гуроны там, могикане и т. п. Вот только Француз на Натти Бампо похож слабо, да и судьба его ждет совсем иная. Через восемь месяцев его торжественно съедят на племенном празднике, а пока он может наслаждаться жизнью в племени Тупинамба, любить кузину вождя, помогать в войне с Тупиникинами, искать сокровища и т. д. и т. п. Пересказывать перипетии сюжета — дело вредное. Тем более, что он хоть и достаточно прост, да и развязка известна изначально (на нее недвусмысленно намекает название), тем не менее, богат на нюансы и яркие эпизоды, в которых комичное так тесно переплетается с трагичным, что порой одно неотличимо от другого. Ну, и конечно, тот самый дух «дикой свободы», что поднимался на щит движением хиппи, у фильма Нельсона Перейры дос Сантоса не то, что не отнять — не убавить никаким образом.

Его индейцы абсолютно свободны — цивилизация успела их немного коснуться, принеся с собой порох и нового Бога, но еще не успела испортить детей природы, не привила им ложные правила и чуждую этику, не лишила изначальной невинности. Подобно Адаму и Еве они ходят абсолютно нагими, они убивают врагов без чувства ненависти и злобы, они не знают, что секс — это стыдно… И обреченный на заклание Француз очень быстро становится таким же свободным… Конечно, он не оставляет планов сбежать, но похоже, что в глубине души вполне смирился со своей участью. Ведь она естественна — что может быть лучше для мужчины, чем быть с почетом принесенным в жертву? Это только нам, безнадежно испорченным цивилизацией, это кажется ужасным и несправедливым. А тут — любимая женщина уже наметила себе самый лакомый кусок и обещает плакать, когда будет его есть… Ну, не замечательно ли?

Конечно, авторы фильма ироничны по отношению к своим героям… Уже сам подбор массовки говорит о том, что меньше всего они собирались снимать реалистичное кино. Дикое индейское племя, в котором все женщины, как на подбор, хоть сейчас готовы стать фотомоделями, а мужчины могли бы участвовать в шоу «Chippandales», в любом другом случае могло бы вызвать недоумение (как-то это мало похоже на фотоматериалы этнографических экспедиций), но в «Como Era Gostoso o Meu Francês» вполне вписывается в общую манеру повествования. Сражения между Тупинамба и Тупиникинами тоже снято в комично-условной манере. Да и повседневная жизнь индейцев, больше похожая на быт хипповой коммуны на нудистском пляже, у этнографов вызовет лишь улыбку. А вот то, как сеньору дос Сантосу удалось так кардинально лишить свой фильм какого-либо эротизма, для меня осталось загадкой. Хотя, из логики картины это должно было вытекать само собой: ведь эротизм есть лишь там, где секс становится синонимом понятия греха, а когда этого самого греха нет в принципе, то откуда же взяться эротике? Вот и получилось, что несмотря на то, что все персонажи фильма на протяжении полутора часов «сверкают всеми своими прелестями», он остается абсолютно целомудреным. И в этом, пожалуй, по-настоящему, реалистичным. А к остальному надо просто относиться с юмором… Пусть даже эпоха хиппи и индейцев давно прошла.