Бармаглот, или Одежда соломенного Губерта (1971)

Ян Шванкмайер, признанный прижизненно классиком и отцом сюрреалистической анимации, снял свой короткометражный анимационный фильм по стихотворению, входящему в сказочную повесть «Алиса в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла, названного им предшественником сюрреализма наряду с Джузеппе Арчимбольдо, Эдгаром По и Иеронимом Босхом. Текст стихотворения в русском переводе Дины Орловой служит бэкграундом для фантасмогорических этюдов, разворачивающихся на экране. Существует множество вариантов перевода, но именно вышеназванный получил наибольшее признание.

Всё начинается довольно жёстко уже с титров, идущих на фоне ритмичных шлепков по голой детской попе (возможно в этом намёк на страсть Кэрролла к рисункам и фотографиям не вполне одетых девочек-натурщиц), сменяющихся сольным танцем ожившего костюма, доселе спокойно висевшего в шкафу, вернувшемся с прогулки по дикому лесу. Дальнейшее действие наполнено символами-шарадами. Сменяющиеся сюжеты, чередуются лабиринтом сквозь который автор пытается провести зрителя, но всякий раз нить Ариадны обрывается, едва не дойдя до выхода. Это зловредный чёрный кот раз за разом ломает сложенную картинку, всё равно что запрыгивая в кровать к спящему ребёнку, прерывая его сон. Финал расставляет всё по местам — кот Бармаглот посажен в клетку, а комната приведена в порядок. Шванкмайер в своей версии оказался гораздо добрее оригинала, там всё жёстче. «Раз-два, раз-два, горит трава. Вжи-вжи, стрижает меч. Ува-ува, и голова барабардает с плеч!» Впрочем, любовью к котам вся доброта и ограничивается. Здесь, словно в сказке Андерсена, живут солдатики и танцовщица, но, судя по тому что маршировать им приходится в ночном горшке, жизнь их вовсе не сахар, а танцовщица так и не дождётся своего стойкого солдатика и даже не сгорит с ним вместе в огне камина, поскольку зарежет сама себя, слишком высоко оторвавшись от грешной земли. Но самая жесть таится за внешне милыми, винтажными куклами с фарфоровыми личиками, будто купленными на блошином рынке или найденными на бабушкином чердаке. Эти светлые создания варят и едят малых пупсов, кормя ими своих деток. Впрочем, их рождается так много, выползая из трухлявых старых кукол, словно опарыши из падали, что, не успевая съедать, их плющат утюгами. Эта история о жестоком мире, словно пролог к первому полнометражному фильму Яна Шванкмайера «Алиса», также сложенному из снов. Разрыв между фильмами составил 16 лет. Кот не дожил, может потому и нет в этой версии столь милого сердцу Чеширского кота, но зато там есть совершенно шикарный кролик.

Снявший позже свою интерпретацию Бармаглота под названием «Джабервоки», Терри Гиллиам, считающий себя учеником Шванкмайера, говорил о нём в 2001 году: «Его фильмы всегда вызывали у меня смешанные чувства, но во всех них были моменты, которые меня цепляли. Моменты, пробуждающие видения из ночных кошмаров, в которых вдруг оживали обычные вещи.» Имя Бармаглот, или в оригинале Jabberwocky, вошло в историю культуры и живёт там вполне самостоятельной жизнью. Помимо двух экранизаций, написано несколько песен, рок-опера, целая полка книг с использованием персонажа, чьё имя давно стало нарицательным. Этим именем часто называют отрицательных персонажей компьютерных игр, значит оно не стареет и «эта музыка будет вечной…» Бесспорно, Ян Шванкмайер внёс в неё не одну ноту, популяризовав образ вместе со своими куклами, о которых он говорил, что «кукла — не просто игрушка, не бездушный реквизит, а она объект во многом сакральный, рукотворное существо, в котором брезжит какая-то потаённая жизнь».

И в заключение, пару слов о Соломенном Губерте — это персонаж книжки чешского писателя Витезслава Незвала «Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт». Она близка по духу незабвенной Алисе. История самой книги обросла мифами, якобы она написана через 5 лет после смерти автора, впрочем — это уже совсем другая история.

7 из 10

Я подумала, что Керолл бы заценил. Вообще то, что делает этот странный гениальный тип.

Я могу говорить о его творчестве лишь отрывистыми фразами, ассоциациями. Головокружает, завораживает, уносит, слов не остается. Нормальных, по крайней мере.

Чудовищное, вещное, человеческое. Вещные люди, душные вещи. Души вещей.

Ах да. Короткометражка на «Аленку» не похожа. По сути это наше обычное любимое вертиго (для меня Шванкмайера символизирует банка с пуговицами, а для вас?), ограниченное темой детских игрушек. Ну всяких разных, конечно, от рисованных до солдатиков. Как всегда, прекрасно подобраны звуки. Как всегда, ужасают масштабы работы, которую пришлось проделать, чтобы снять хотя бы вот такую 13-минутную короткометражку. Как всегда, не могу себе представить человека, чтобы не впечатлило.

Смотрите его иногда, друзья. Не переедайте(со мной однажды было, несколько мм.. неприятно было пользоваться осязанием), но смотрите и будьте с этим. Не надоедает.

Варкалось…