Назарин (1959)

За два года до «Виридианы», чье каннское награждение дало Бунюэлю карт-бланш в дальнейшей режиссерской карьере, постановщик снял более скромную по художественным задачам, но не менее прославленную картину – «Назарин», столь впечатлившую Тарковского, что он неоднократно называл ее в числе любимых. История образцового священника – бессребреника и альтруиста, что поведение идет в разрез с земным бытованием Церкви, довольно смела по тем временам, однако, ей, по моему мнению, не свойственен ни антиклерикализм, ни тем более богоборчество. Дон Назарио в несколько однотонном, даже слащавом, исполнении Франсиско Рабаля почти агиографичен и лишен недостатков. Пряча евангельский символизм в подтекст и делая повествование внешне реалистическим, Бунюэль в очередной раз в своей кинокарьере делает внешне простую реалистическую историю семантически многогранной.

Жизнь дона Назарио для зрителя, хорошо знакомого с Евангелием, чем дальше, тем больше напоминает путь Христа: здесь есть и клевета, и поругание, и Гефсимания, и путь на Голгофу, и даже встреча с благоразумным разбойником. Сюжетная канва очень хорошо дает понять, что Бунюэль знает Писание не понаслышке, и в отличие от Скорсезе, который впоследствии совершит ошибку, сделав героем своей картины, не обычного человека, пусть и стремящегося в святости, но Богочеловека, испанский режиссер снимает кино именно о грешнике, ставшим благодаря своим делам и вере праведником. В «Назарине», как и далее в «Виридиане» много внимания уделено изображению нездоровых (экстатических) религиозных переживаний, которым главным герой чужд, в чем нет ничего удивительного: ведь он – носитель здоровой и трезвой веры, не имеющей ничего общего с темными народными суевериями.

То, как две такие разные женщины, одна из которых – обесчещенная, а другая – проститутка, следуют за доном Назарио, как они по-своему (чисто по-женски) его любят, и как он им на это чувство отвечает, чем-то напоминает расстановку психологических и эмоциональных акцентов в ленте Мельвиля «Леон Морен, священник», где образ служителя Церкви также был лишен антиклерикальных штампов. Важно, что у Бунюэля, герой, бескорыстно исполняя заповеди и служа Богу и людям, вступает в конфликт с земной Церковью подобно Христу, Чьи дела и проповедь возмущала фарисеев и законников. В этом смысле постановщик «Назарина» очень глубоко, несмотря на свой декларируемый атеизм, понимает суть христианской жизни: настоящий христианин (и пример Самого Христа, и большинства святых это только подтверждает) в глазах мирских всегда будет выглядеть «юродивым», «блаженным», «не от мира сего».

В этом мне представляется суть бунюэлевской концепции «Назарина». Другое дело, что агиографический облик такого праведника, лишенный фактически отрицательных черт, выглядит несколько менее правдоподобным, чем портреты, как преследующих, так и помогающих ему людей. Таким образом, черно-белая палитра в распределении нравственных акцентов (добрый праведник, лютые грешники и меняющиеся по ходу сюжета две главные героини) делает «Назарина», конечно, менее эстетически убедительным, чем «Виридиана», которая, по сути дела, является одной из вершин бунюэлевского кинематографа, но все равно объективно важным промежуточным этапом на пути к ней.

Гениальность фильма «Назарин» заключается в самом корне отношения к религии и к всей человеческой жизнедеятельности в целом. Почему положительным персонажем нужно быть в рамках каких-то старых убеждений, и почему, собственно, они решают кто прав, а кто нет? Бунюэль создаёт этого самого персонажа, и на его примере показывает, как механизм церкви пытается приручить неправильного, и этим демонстрируется вся кривизна церковных правил, манипулирующая и поддерживающая некий образ богослужителя и христианина. Почему получается так, что дон Назарио выходит за рамки своей должности? Почему он позорит сан священника своим поведением? Наверное, всё потому, что эти самые рамки созданы для того, чтобы превратить богослужителя в профессию, а не призвание изнутри, пришедшее от силы своих чувств и человеколюбия. Бунюэль критикует институт церкви и богослужителя как профессию, однако против таких людей как дон Назарио, критики не исходит. Напротив, ему жалко подобных, ведь они, в своём положении, всегда обречены на провал. Провал обеспечен как с внешней стороны — стороны мирской, где любой гуманист может стать грушей для битья, так и со стороны поддержки, которой как таковой не будет, ведь организация, знающая, что такое хорошо и имеющая на это рамки дозволенного, не приветствует сумасбродов, переходящих черту. И дон Назарио, как некое воплощение Иисуса, оказывается отвергнутым всеми, что и повторяет судьбу сказочного персонажа.

Вторым важным моментом здесь нельзя не обозначить уникальность Назарина. Что отличает дона Назарио от типичного верующего в этом фильме? Как не странно, но отличительной особенностью является рациональность. Его любовь к людям проявлялась не только в молитвах, но и в действиях, в трезвом взгляде на ситуацию. Во время эпидемии в городе, Назарин не сидит и не молится, а вступает в ряды волонтёров, помогающих больным. Или, например, когда его зовут к больному ребёнку, он ссылается на лекарства прописанные врачом, и только после на стандартный процесс молитвы. Главным моментом этого эпизода можно назвать следующую фразу: «Только наука и Бог ей помогут». Это верх трезвости, какую может иметь священник — ставить на первое место науку, подразумевающую медицинское вмешательство, а не господа бога! А ведь таких священников вероятно и в природе не существует, а значит, персонаж дона Назарио сюрреалистичен, также как сюрреалистичны приветливые и милые армейские офицеры в «Скромном обаянии буржуазии».

Ну и конечно же, финал картины превосходен, прежде всего своей изящностью и деталями. Дабы не спойлерить, можно лишь уверять, что этот финал можно назвать одним из самых запоминающихся и неоднозначных. Попытаюсь лишь интерпретировать его словами: «надо продолжать жить и идти дальше, но чтобы сохранить себя нужно приложить немалые усилия». Эмоции обречённости, затем неуверенности, и после перерастающие в отчаяние, буквально поочерёдно вырисовываются на лице персонажа, что и делает данный момент говорящим без единого объясняющего слова.

Моими находками стало обнаружение источников вдохновения Андрея Тарковского при создании «Жертвоприношения». Некоторые эпизоды, как мне кажется, цитируются Тарковским в своём фильме. Первым эпизодом стал метод поджигания дома, а именно наваливание стульев на стол до потолка и поджигание с помощью белой ткани, лежащей наверху кучи. Второй же эпизод цитирования заключается в молитве, целью которой является перенятие всего плохого на свою персону — Назарио молил о переходе болезни с ребёнка на него, а Александр в «Жертвоприношении» молил об ответственности за весь апокалипсис, обещая стать жертвой во имя всеобщего блага. Это цитирование, естественно не с пустого места, ведь «Назарин» Тарковский всегда включал в число любимых картин.

Очень сильный фильм, тронувший меня до глубины души. Не зря Тарковский особо отмечал эту работу.

Каждая сцена здесь переполнена символизмом. Назарин повторяет путь Христа настолько, насколько это возможно человеку. Об этом прямо свидетельствует имя священника — Насарио. Надеюсь, все помнят, что было написано на издевательской табличке над головой Христа: «Иисус Назарянин, Царь Иудейский».

Как Христос пришёл в людям, чтобы стать Одним из них, так и Насарио живет в нищете и голоде, чтобы быть с теми, кого он исповедует. Так же как и Христос падре оклеветан. Так же находят его ученики, которые являются обычными людьми и ведут себя не всегда так, как их учат, но зато они очень стараются. Вспомним, что и апостолы не всегда были под благодатью Святого Духа, говорили на всех языках и исцеляли больных. Сколько раз Христос прощал своих непутевых, неграмотных простолюдинов-учеников, которые то засыпали во время Его молитвы, то отрубали уши охране, то отрекались от Него! Особенно эта аналогия прослеживается в поведении Андары, которая постоянно совершает дурные вещи, но с благими намерениями. В фильме есть даже сцена в тюрьме, а Христос прежде, чем отправиться на Голгофу тоже был заключен в тюрьму. Есть терновый венец в виде бинта, есть хороший и плохой разбойники, которые делили участь с Христом, и один, тот, что был распят по правую сторону, раскаялся со смирением. Есть человек, который помог нести крест — крестьянка, подарившая священнику ананас. В сцене в темнице почти прозвучала молитва О Чаше, когда Насарио сказал, что хочет иной участи, но не видит пути к облегчению страданий, по которому можно пройти, не запачкав душу навеки. «Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить её, да будет воля Твоя». Скорее всего, после первого просмотра я не увидела и половины символов, которые нанизаны драгоценным бисером на весь сюжет, поэтому надеюсь ещё вернуться к просмотру этой картины.

Переходя к моментам, которые хотелось бы отметить, оставив глубокий символический посыл картины, нельзя не обратить внимание на проблему, духовной (!) близости между мужчиной и женщиной, которую даже в настоящее время окружающие почти никогда не могут воспринять правильно. Также показана опасность экзольтированного восприятия религии. Те верующие, которые представляют себе спасение горестно-радостно-торжественным шествием в объятия Христу, Который «любит тебя», обречены разочароваться в Настоящем Боге. Поэтому режиссер показывает безобразие окружающего мира, не только душевное, но и в полне себе материальное. Вокруг грязь, вонь, болезни, некрасивые люди, калеки, карлики. И вот это всё, на что даже в фильме смотреть неприятно, нужно любить!

Насарио, конечно же, не был сломлен духом в последнем кадре. Он принял решение достойно и до конца нести свой крест, когда посвящал себя Богу, и никогда не изменял своему обету. Всё пережитое возвысило его душу. Да, впереди, возможно, ещё больше бед и страданий… но ветер, который слабое дерево вырвет с корнем, сильное только больше укрепит, пусть и погнув слегка.

10 из 10

Моё знакомство с творчеством испанского режиссёра Луиса Бунюэля продолжилось просмотром картины «Назарин». Кино понравилось и заслуживает определённой похвалы. Как не поздравить Бунюэля с ещё одной хорошей работой? Мастерски вычертив весьма колоритные персонажи, это касается не только главных героев, а практически всех задействованных людей в фильме, Бунюэль с первых секунд даёт понять, что многообещающее начало положено. Это действительно так.

В дебюте мы видим бедняцкий квартал, в котором заправляет одна жесткая и властная женщина, но справедливая по своей сути. Она хозяйка одного дома, обитателями которого являются простые люди, бедняки, проститутки и священник. Здорово размалевав падших женщин и показав достаточно живописно историю разборки между дамами по поводу пуговиц, режиссёр показывает, что он большой Художник. Внимание зрителя не ускользает и не рассевается. Кроме этого мы видим одну женщину, которая брошена мерзким типом и невольно проникаемся к ней симпатией. Проникаемся не потому, что её бросили, а уж больно она привлекательна в сравнении с другими женщинами и вдобавок у неё доброе сердце. Но конечно на переднем плане падре Назарио или Назарин, который за время пребывания в этом доме проявил себя, как истинно верующий человек.

А далее последует то, что принято называть духовным поиском. Но Бунюэль отошёл от привычных рамок, когда странник один одинёшенек скитается по всему свету. У падре Назарио в подручных две женщины. Это делает картину наиболее яркой и выразительной в художественном смысле. Думаю кино вполне заслужило золотую пальмовую ветвь Каннского кинофестиваля. Мне безумно понравилась актриса Марга Лопес. По возможности обязательно буду смотреть фильмы с её участием. Франциско Рабаль тоже проявил все свои самые лучшие актёрские качества. Несомненно удачная работа этого человека.

Учитывая морально-нравственный посыл, успешную постановку и хорошее актёрское исполнение, рекомендую это кино для просмотра. Каждый увидит в нём что-то своё, но духовно-нравственная основа картины поможет понять творчества великого испанского режиссёра.

10 из 10

Пожалуй, эти слова в достаточной мере передают смысл того, о чём нам рассказывает этот по сути простой но и гениальный фильм Луиса Бунюэля.

Здесь сталкиваются два понятия — любовь и вера священника в Бога и людей и сущность самих этих людей, предстающих перед ним в довольно неприглядном виде со всеми своими пороками и суевериями. Но они такие, какие они есть, и нужно жалеть и прощать их во имя Господа — этого принципа придерживается главный герой этой трагичной картины дон Назарио. Нельзя сказать, что он наивен или недалёк, ведь он — действительно святой человек, о чём не раз напоминает людям одна из его спутниц-паломниц. В начале фильма видно, как он благочестив и смиренен, как строго следует своим убеждениям. Хотя постоянно не покидает ощущение, что дон Назарио совершенно не вписывается в этот «грязный» и прогнивший мир; это чувствуется почти в каждом его разговоре с окружающими — его слова так искренни, простодушны и честны, и хотя все знают, что он — духовное лицо, над ним всё равно, наверняка, потешаются, считают человеком слабым и непрактичным. Одним словом — «святоша».

Но и те, кто чувствует в нём опору, духовного наставника и провожатого, как будто бы сами не понимают, что творят. Они не видят истинной сути доброты и христианства, а лишь безумно и раболепно поклоняются ему, как великому знахарю, который одним прикосновением исцелил больную девочку. Эта слепая вера, фанатизм не делают их лучше и чище. Они, возможно, искренне пытаются делать добро, повсюду и во всём следуют за Назарином, но как только он покидает их, фактически возвращаются к прежней жизни, к прежним страстям.

Но куда большего сочувствия заслуживает сам Назарин, проходящий словно через круги ада в своём паломничестве. Он уже привык к непониманию людей, к их глупости и наивности, ему их жаль, но он видит также, что ни чему не может их научить, не может открыть глаза и дать почувствовать Бога у себя за спиной. Но и сам он, кажется, всё с большим трудом верит в любовь и понимание. Он честно пытается выполнять свой долг христианина и, даже когда его избивают, сквозь слёзы и испуг от поколебленной в нём веры прощает своего обидчика, и при этом ненавидит его. И в конце мы видим его обросшим, с перевязью на голове, словно потрёпанным жизнью уже за такой короткий срок, потерянным и еле идущим под конвоем. И тут поступок одной женщины, проявившей сострадание человека к человеку, заставляет его осознать, что и простой человек может быть милосерден, как священник, и что он сам ещё недостаточно понял, как трудно, но необходимо любить людей и на что способны сами эти люди. И это даёт надежду.

Нет смысла ещё что-то добавлять. Могу только сказать, что фильм очень просто и без излишеств проповедует нам идею о взаимопонимании и всепрощении, а точнее — насколько далека реальность от этих идеалов.

Признаться, за просмотр таких фильмов как «Дневник сельского священника», «Пятая печать», «Стыд» или «Расемон» я всегда принимался с некоторой опаской. «Назарин» также попал в эту категорию и тому есть несколько причин.

В первую очередь, эти фильмы не слишком просты для восприятия. По ходу повествования тут и там возникают скрытые символы и цитаты, которые без внимательного просмотра не смогут сложиться в единую и целостную картину. Во-вторых, это встреча с настоящим искусством, со всеми вытекающими отсюда последствиями… А именно: чаще всего такие произведения не дают готовых решений, но (подобно главному герою данного фильма) предлагают лишь следовать по тому или иному пути, смотреть на вещи с той или иной точки зрения (а то и вовсе отвернуться), в общем они предлагают возможность выбора, т. е. в полной мере осуществляют то, что мы все так долго и упорно ищем, а именно-свободу.

Фильм Назарин, возможно, является тому самым ярким доказательством. Но сперва о сюжете. Главный герой — священник, очень строго следующий в повседневной жизни заветам библии, что естественно расходится с правилами мирского обще-жития. Его одухотворенность, нравственность и доброта кажутся отклонениями в нормальном, разумном поведении всем, кроме двух искренне полюбивших его женщин. В то время как они всем сердцем привязаны к Назарину и неистово верят в его святость, в душе у него самого шевелится червь сомнения относительно своего предназначения. Это ясно прослеживается в целом ряде сцен. Можно сказать, что в целом, он скорее склонен верить в бога морали, нежели в того, кто способен творить чудеса в наш просвещенный век.

Ближе к концу фильма, он теряет и эту веру. Смысл собственного существования растворяется как утренний туман в палящем хаосе безумного безбожного и нелепого мира. И слова выручившего его сокамерника (судя по всему вора и убийцы) словно ударом молнии раскалывают его сердце, лишь обнажая то, что он вынашивал в его глубинах: «Вы очень добрый. Я очень злой. Но какая разница? Оба мы ни на что не годимся.» И как раз в этот момент, когда он лишается веры, гибнет еще одна невинная душа, обреченная на вечное повиновение и несвободу (в большей степени от собственных страстей). Обретет ли он Бога вновь? Да и что собственно есть вера — как не тягостное сомнение в ее существовании, борьба и преодоление самого себя, через которые именно она и достигается? Для Назарина настоящая битва за веру только началась — но продлиться она до самого последнего мгновения его жизни.

В каком-то смысле, фильм — это раз-обличение святого духа и попытка явить его в отрыве от всего мирского, наносного и затушевывающего истину (не исключая даже религиозную и моральную сферы). Главный герой эволюционирует духовно, а по-мирским меркам, соответственно, — деградирует. Так, если сначала он заручался поддержкой церкви, получал деньги за мессы и имел довольно уважаемый сан священника, то впоследствии, он выносит тяготы жизни обычного рабочего, затем бездомного бродяги и, наконец, заключенного. Последняя стадия — абсолютное тотальное одиночество, когда кажется, что он отвергнут не только церковью и государством, но и самим Богом — это последняя форма отчаяния, которой только и проверяется истинность веры (вспомним библейских героев — Иова или Авраама).

В целом же, я должен отметить, что фильмы подобные «Назарину» или «Виридиане», являются по-настоящему опасным искусством. Мне они чем-то напоминают охоту, где вооруженные охотники (режиссер, зрители) охотятся на дикого зверя (истину, правду), не сознавая, что они сами и являются добычей.

Данный фильм Бунюэля поднимает комплекс проблем религиозно-нравственного и социального характера. Что делать, когда требования совести идут вразрез с привычным укладом жизни? Как быть, когда былой мир внутри рушится и в душе назревает новое, другое?

В России об этих проблемах лучше всех писал Лев Толстой, характер героя фильма хорошо укладывается в толстовскую проповедь непротивления насилию. Бунюэль в отличие от нашего классика не даёт обширной панорамы общественной жизни, его язык прост, как евангельская притча, персонажи сведены к типажам: раскаявшаяся блудница, священник праведный и священник извращённый, безликий солдат, исполняющий свой долг, униженный нищий, власть имущий с огрубевшим сердцем.

В фильме Бунюэля мы видим сильнейшие эмоции, испытываемые человеком, приходящим к Богу и отрекающимся от греха, на этих психологических точках и держится смысловая организация кинотекста, эти точки есть вехи духовного пути персонажей.

Бунюэль показал, как в мире, где дерутся из-за украшений проститутки, появляется живая душа и несёт свет.

Бунюэль показал, где заканчивается голословная проповедь и где начинается работа души с евагнельским смыслом.

10 из 10

Снят раньше, чем «Виридиана» (1961).

«Назарин» всё-таки сложнее второго фильма трилогии о святых Луиса Бунюэля. Это один из тех фильмов, которым веришь, хотя не отдаёшь себе отчёта, что именно открывается в нём. Всматриваться в лицо Назарио, и безотчётно спрашивать себя, как может быть в человеке такая сосредоточенная внутренняя красота?

Отличие православной и католической веры обычно ускользает, когда священника мы застаём вне прихода, вне церкви, в пространстве паломничества. Также и в «Назарине», герой Рабаля отправляется в путь (уходит в отставку). «Всё своё добро я ношу с собой», он не берёт с собой вещей. О католицизме в связи с этим вспоминаются высказывания С. Калугина: «православная мистика — это мистика трезвенническая, это мистика ментальная, в соответствии с православием нужно очистить ум и посте этого свести его в сердце, католическая мистика — это, как индусы называют Бхакти, начало высветления человека с сердца. Православные пугаются этого страшно, потому что когда человек начинает работать с сердцем, первое, что происходит — это его эротические всплески подмешиваются в его религию. Получаются какие-то любовные стихи к Богу, переживание всяких оргазменных ситуаций в связи с этим. Для православного ничего страшнее быть не может. Для католика это абсолютно естественно. И в процессе высветления сердца, сердце очищается, эротические эмоции оседают куда им и положено (вниз), и высветленное сердце осветляет своим светом разум, и всё тело». Объясняет просто и как раз уловливает самую суть. Действительно, формальности с папством — это всего лишь формальности, особенности богосужения — лишь связаны с разными историческими традициями. Самое сакровенное заключается в непосредственном ощущении Бога отдельным человеком, отдельной личностью. И вот «Назарин» наглядно изображает этот принцип чистого сердца, принцип любви вопреки всякому здравому смыслу.

Но не это главное в «Назарине». В картине есть момент, когда герой Рабаля понимает одну важную истину: он не сможет действенно проповедовать в то время, пока отделяет себя мысленно от окружающих. Только будучи равным со всеми без исключения, он может поделиться тем добром, что он носит с собой (об этом лучше сказано у С. Кудрявцева).

10 из 10

Назарин — безобидный и добрый священник, он никому не желает зла, он помогает людям. В один день к Назарину приходит проститутка которая убила свою коллегу во время драки. Назарин недоволен этой новостью и помогает ей исправляться.

После этого проститутка изменилась в лучшую сторону, она начала ценить жизнь, она поняла то что в жизни нельзя совершать грехов. Многие не уважают Назарина, но есть люди которые любят Назарина. Назарин не понимает почему люди совершают грехи и почему этот мир жесток.

Смысл фильма в том что в жизни нельзя совершать грехи как это женщина, в жизни нельзя убивать людей, в жизни нужно совершать добро чем зло…

10 из 10