Господин Рипуа (1954)

Андрэ Рипуа - ловелас, каких ещё поискать следует. Если бы Байрон жил в двадцатом веке и умудрился бы воочию увидеть данного 'Дон Жуана', то назвал бы свою поэму в честь этого французского проказника.

Но шутки в сторону! Рипуа пользуется женщинами исключительно в своих корыстных целях. Одну влюбляет в себя полным отсутствием собственной воли, служа ей беспрекословно, тем самым добиваясь продвижения по службе. Другую соблазняет хитростью и льстивыми словами лишь для того, чтобы воспользоваться её невинностью. Третья особа выступает для него в качестве единственно оставшегося на плаву спасательного круга, когда он лишается всех прелестей материального достатка, включая крыши над головой. Вошёл в доверие, бесцеремонно изъял необходимую сумму денежных средств для стартового капитала, чтобы открыть своё дело, и скрылся в неизвестном направлении так, что и след простыл...

Четвёртая 'счастливица' была настолько очарована коварным подлецом, что неведомо каким образом умудрилась женить его на себе. Однако же Рипуа не смог остепенить свои 'донжуановские' нравы и, находясь в законном браке, продолжил заглядывать под юбки, не переставая искать внимание легко обольщаемых женских сердец. Одной из таких новеньких глупышек стала Патриция - любвеобильная мечтательница и, безусловно, прелестнейшая особа, заслуживающая себе в качестве супруга самого добропорядочного мужчину. Именно она и становится слушательницей пространного рассказа Рипуа о своих бессовестных любовных похождениях. Девушка настолько заслушалась исповедальными россказнями ловеласа, что, похоже, потеряла рассудок, и уже без лишних уговоров готова прыгнуть в объятия коварного обольстителя. Однако воля случая или же справедливого провидения ставит всё на свои места, наказывая чудака за его греховные преступления...

Стоит выделить актёрский состав ленты, который включает в себя целый ряд восхитительных артистов своего времени, в число которых входят такие, как Жерар Филип, Наташа Парри, Валери Хобсон и другие. Все они замечательно справились со своими творческими задачами, мудро поставленными многоопытным режиссёром и сценаристом Рене Клеманом, как многие считают, определившим лицо французского кинематографа в период сороковых и пятидесятых годов прошлого века, проложив незримый мостик от послевоенного кино к наступлению легендарной 'Новой волны'.

Как итог, 'Месье Рипуа' - это первоклассный взгляд на судьбу отпетого ловеласа, эдакого вечного 'Дон Жуана', которому абсолютно наплевать на чувства обольщаемых им дам, а единственная вещь, его интересующая - это удовлетворение личных потребностей как плотского, так и, в первую очередь, психологического характера.

Всем известно, что эгоизм - это истинная нелюбовь к себе и полное неуважение к окружающим людям. Такому человеку всегда нужен кто-то, чтобы восполнить отсутствие собственной целостности. Его личность неполноценна, слаба и не имеет прочной основы. Поэтому Рипуа только и остаётся, что хитростью завоевывать внимание представительниц прекрасного пола. Но расплата за такое поведение рано или поздно неизбежна!

«Месье Рипуа» — экранизация романа Луи Эмона «Месье Рипуа и Немезида», предложенная Клеманом в сценарной адаптации нескольких авторов, среди которых — прославленный авангардист Р. Кено. Возможно, что именно влияние последнего — причина явственной иронической, порой ядовито-снисходительной интонации, с которой рассказана история донжуана-неудачника, счастливо избегающая мелодраматически-сентиментальных клише, свойственных жанру.

В данной картине Клеман подтверждает репутацию лучшего режиссера своего поколения, открытого новому и способного к стилевым метаморфозам, в «Месье Рипуа» смелым нововведением для французского кино тех лет становятся съемки на улице, расширяющие выразительное пространство кадра и добавляя повествованию достоверности. Вторым существенным достоинством ленты является ее четкая ритмическая организованность, темп, ни разу не переходящий в стремительный галоп, сопровождаемый речевой эквилибристикой, к чему были склонны, например Клузо или Гремийон, чтобы продемонстрировать режиссерскую и актерскую виртуозность.

Клеман делает свой фильм нюансированным, негромким, не выпячивающим свои сильные стороны: используя технически сложную съемку крупных планов с движения, режиссер добивается особой убедительности произносимых реплик за счет внимательного наблюдения за лицами исполнителей. Но, не смотря на все достоинства ленты, ее главным приобретением становится игра Ж. Филиппа, который демонстрирует тщательнейшим образом пластически проработанную фактуру роли. «Воистину этот актер может все» — такая мысль возникает у зрителя не раз по мере изучения исполнительской техники Филиппа, которая предстает в «Месье Рипуа» во всем своем блеске.

Бегающий взгляд, неуверенность и неловкость, которую излучает буквально каждый жест героя, его сконфуженность и нерасторопность, комически снижающая амурные приключения Рипуа, нелепая, смехотворная ложь превращает его в жалкого, но вызывающего сильное сочувствие экзистенциально дезориентированного человека. Подобная безжалостная демистификация образа Дон Жуана, лишение его ореола очарования при полном отсутствии ригоризма и осуждения — результат последовательной авторской позиции, прописанной Клеманом и его соавторами еще на стадии сценария.

Рипуа беззащитен и растерян, и, в конечном счете, ищет мать, которая бы позаботилась о нем, даровав социальное и онтологическое утешение. Убедительно рисуя меткими деталями социальный фон, режиссер ни разу не уклоняется в социальную критику, что значительно бы сузило концепцию картины, Клеману же необходим бытийный размах, масштаб притчи и сложностях отношения полов, о слабости мужчины и его потребности в покое, который он тщетно стремится обрести в объятиях женщины. Вряд ли Клеман был знаком с психоаналитическими идеями Ж. Лакана, дерзавшего рассуждать о любви как жажде восполнения онтологической нехватки и, в отличие от своих коллег. отодвигавшего рассуждения о половом влечении на второй план.

Рипуа не перестает играть разные социальные роли ни на минуту лишь с одной целью — убежать от мучающих его экзистенциальных терзаний, от тяготящего его бремени ответственности за свою жизнь, которое он хочет возложить на женские плечи. О том, насколько сложна режиссерская задача, становится понятно не сразу, но лишь тогда, когда через систему флешбеков мы узнаем обстоятельства жизни Рипуа: сделать персонажа жалким, даже в чем-то примитивным, и при этом рассказать его историю сочувственно, внимательно распутывая мотивы его поведения — огромная работа, достойная опытного психолога.

Клеман добивается от второплановых исполнителей сдержанной, но отточенной игры, осознано помещая их в тень Филиппа. При помощи операторских и монтажных приемов режиссер не устает выражать чисто мужское восхищение красотой В. Хобсон, что, честно говоря, выглядит несколько навязчивым, даже голливудским отношением к женскому лицу как фетишу (вспомним, к примеру, работу Штенберга с крупными планами М. Дитрих). Тем не менее, предоставив Филиппу условия для подлинного бенефиса его актерских возможностей, Клеман загипнотизировал зрителя, удачно скрыв тем самым мелкие погрешности картины.

«Месье Рипуа» — вероятно, предельное выражение способности Клемана к стилевой мимикрии, готовности трансформировать свой стиль в зависимости от концептуальных задач, свидетельство чрезвычайной эластичности кинематографической формы, полностью подчиненной многоуровневому содержанию, но при этом столь же богатой. Режиссерской карьере Клемана были свойственны многочисленные стилевые метаморфозы и впоследствии, но лишь за редким исключением (как в «На ярком солнце», например) они были столь же эстетически продуктивны, как в «Месье Рипуа».

Нарисовав зрителю непринужденную зарисовку о неловком французе, который живет в Лондоне и не может обуздать свое эго — волочась за красивыми дамами, изысканно флиртуя и добиваясь их, Рене Клеман подарил интересное «облако» для размышлений. Прежде всего, он задолго до «Элфи» с Майклом Кейном показал одновременно холодного и страстного обольстителя, молодого прожигателя жизни. Его герой мечется между двумя женщинами и настолько всерьез погрязает в этой игре страстей, что теряет себя. Трагическая концовка не что иное, как приведение в соответствие формы и содержания. Душевно ведь главный герой был травмирован с самого начала ленты.

Но это все фактология. Не менее интересным мне показался невинный стиль скромного обольстителя, предложенный Жераром Филиппом. Традиционно соблазнитель воспринимается как брутальный красавец, который заставляет женщину раствориться в его «директ-стайле». Но, Филипп играет качественно другой характер — нежный, слащавый, обволакивающий своей лояльностью, но при этом — лживый. Тут было что играть, и работа Жерара оказалась неимоверно сильной. Рене Клеман отдал ему все экранное пространство и великий актер расставил на нем собственные логические акценты. Возможно это и не была его лучшая роль, но именно благодаря его участию фильм смотрибелен и в наши дни.

7 из 10