Сломанная стрела (1950)

В 20—40-е гг. вестерн был главным жанром американского кино, а индейцы в вестернах были яростными срывателями скальпов и безжалостными врагами. Бледнолицые же янки — авантюристы с золотыми сердцами или бесстрашные солдаты — с присущим им благородством и доброжелательностью отвоевывали у местного населения их земли и побеждали в кровавых схватках злых и жестоких аборигенов, которые имели наглость защищать свой дом.

И вот в 1950-м на экранах появился странный вестерн «Сломанная стрела», который заставил совсем по-другому взглянуть и на жанр в целом, и на место индейцев в нем, став предтечей всех современных оскароносных «Маленького большого человека», «Последнего из могикан», «Танцующего с волками» и фильмов киностудии «Дефа».

Неожиданно в фильме Дэлмера Дэйвса, крепкого голливудского ремесленника, никогда не снимавшего вестерны, зато отметившегося десятком качественных и успешных военных комедий, мюзиклов и мелодрам, краснокожие оказались… людьми. Это больше не был условный враг, который, улюлюкая и размахивая томагавками, налетал как саранча на караван дилижансов, убивал невинных переселенцев, утаскивал женщин в плен и сжигал дотла все на своем пути. Индейцы представали людьми — разными, иногда симпатичными, иногда отвратительными, но всегда — понятными, и оттого — притягательными и интересными. Индеец перестал быть ряженым в перья маскарадным экзотическим злодеем, действующим вопреки любому здравому смыслу, он приобретал характер, мотивацию, жизненную достоверность. В этом смысле «Сломанная стрела» действительно оказался новаторским фильмом, совершенно справедливо получившим «Золотой глобус» как «лучший фильм, пропагандирующий мировое взаимопонимание».

Сейчас кажется — ну, что такого, подумаешь? — обычная толерантная поделка. Но не стоит забывать, что на дворе был только 50-й год и до моды на толерантность оставались добрые 30 лет. Только-только негров начали играть негры, а не разукрашенные ваксой белые актеры, а к индейцам, загнанным в резервации по окраинам страны, отношение было все еще подозрительное, многим они казались дикими и жестокими полузверями, которые, ощетинясь, отбивались от христианских добродетелей и цивилизации, которую нес белый человек, и ушли побежденными, но в любой момент готовыми вцепиться в глотку кровью и потом отвоевавшего свое право жить на этих землях американца.

Поэтому «Сломанная стрела» имела огромный общественный резонанс, расширяла сознание обывателя, удивляла своей простой и, казалось бы, немудрящей истиной, и заставляла задуматься о неоднозначности привычного мира. Герои, появившиеся в этом фильме, тоже были непривычными. Белый переселенец, ненавидящий войну, интересующийся культурой индейцев, взявший в жены индианку и ставший посредником в мирных переговорах с индейцами. Вождь апачей Кочис, любящий и знающий свой народ, готовый воевать не на жизнь, а на смерть, но честный и благородный, видящий в возможном мире с белыми единственно верный путь выживания своей нации.

Фильм продолжал ломать стереотипы: с индейцами можно вести переговоры! Матери индейцев тоже оплакивают своих сыновей! Мы все жаждем одного и того же! Нет решительно никакой разницы между любовью, ненавистью, трусостью, алчностью, понятием чести, предательством и вероломством у белых и краснокожих. Большинство противоречий — искусственно выдуманные и специально подогреваемые нечистыми на руку дельцами и идеологическими фантиками с той и с другой стороны. Мир возможен, но над этим надо много работать и, не обращая внимание на обязательные в таких случаях жертвы и провокации, твердо и спокойно добиваться цели и достигать взаимопонимания. Это было актуально тогда, актуально и теперь, и, хотя кто-то, возможно, посмеется над простодушной моралью этого фильма, пусть он бросит в меня камень, если сейчас по-прежнему нет таких противоречий, решены такие же проблемы и не стоит бороться за то, за что боролись Кочис и его белый друг.

Авторы фильма сочувствуют индейцам и заставляют сочувствовать им зрителя. Конечно, определенные стереотипы проявляются и здесь — есть обязательный кровожадный дикарь, который не понимает стремлений своего вождя, есть симпатичный главный белый герой, которому невозможно не сопереживать, индейская культура показывается непосредственно через восприятие белых, и, конечно, главных героев играют только белые актеры. Лицемерие ли это? В какой-то степени. Хотя те, кто утверждает, что в фильме нет индейцев, ошибаются. Почти вся массовка — более 200 человек — настоящие индейцы-апачи из Аризоны, где, собственно и проходили съемки. Но не стоит забывать, что все таки перед нами студийное кино, которое должно было быть привлекательным для массового зрителя. Вряд ли они пошли бы на фильм с незнакомыми лицами в главных ролях, а вот Джеймс Стюарт был суперзвездой того времени, лауреатом Оскара и именем, гарантировавшим интерес к картине. Джефф Чандлер в роли Кочиса был компромиссным вариантом — он не был индейцем, но он и не был звездой, в любом случае сыграл он достоверно, абсолютно заслужив свою номинацию на Оскар. Впрочем, а были ли тогда профессиональные актеры индейского происхождения? Вероятно, нет. Правда, рискну предположить, что их никто и не искал. Все-таки нужно делать скидку на время и законы кинобизнеса той поры. Зато маленькую индианку, которая влюбляется в 41-летнего Стюарта, сыграла 15-летняя Дебра Пэйджит, что совершенно невозможно представить в современном кино.

Дэйвс продемонстрировал не только незаурядный талант в человеческой «сбалансированности» индейцев и белых, призывая к взаимопониманию, но создал таки вполне аутентичный вестерн с увлекательными схватками, красивейшей природой дикой Аризоны и мастерской игрой со зрительскими ожиданиями. Напряжение, которое чувствуешь в первых сценах между Кочисом и Джеффордсом, или между Джеффордсом и его белыми соратниками после его возвращения из вражеского стана — ощутимо чуть ли не физически.

К сожалению, люди глупы. Несмотря на то, что фильм снят по реальным событиям и вождь по имени Кочис действительно действовал рука об руку с Томом Джеффордсом и они реально добились мира между индейцами и белыми на территории Аризоны, война, к сожалению, продолжилась. А ее исход мы все прекрасно знаем, как знаем и то, что ненависть к «другим», попытка обвинять в своих бедах кого-то еще, расовые и фашистские теории слишком живучи, слишком присущи плутающему в потемках человечеству. Всего этого не исправить ни книгами, ни фильмами. И все-таки нужно пытаться. Дэлмер Дэйвс попытался и сделал фильм, который смотрится островком мудрости, истины, терпимости, веры во взаимопонимание в бурном море безликой ненависти.

8 из 10