Прелюдия (2019)

Чем больше смотришь кино, тем больше кажется, что в школах искусств ничего хорошего не происходит. Особенно в балетных и музыкальных училищах.

Чистолюбивому Давиду недостаточно быть одним из. Он стремится стать лучшим пианистом курса. Частично это связано с грантом на обучение в США, который призывно маячит перед глазами. Однако преимущественно с потребностью быть замеченным и услышанным, желанием структурировать хаос жизни. На пути к его цели возникают закономерные препятствия в виде конкурентов, требующей внимания девушки и взбалмошного профессора. Хотя, главным препятствием становится он сам: Давид и Голиаф в одном лице.

Главный актер Луис Хофманн взваливает на себя не самый выдающийся сценарий и тащит до самого конца. Способный естественно и тонко играть персонажей в любом физическом и психологическом состоянии, Луис остаётся основным поводом для просмотра фильма. Он словно первоклассный музыкальный инструмент в руках патетичного любителя.

Герои картины редко говорят, а ещё реже говорят о своих чувствах, поэтому зрителю остаётся делать выводы по их действиям. Но это тот редкий случай, когда максима «показывай, а не рассказывай» не работает. Режиссёр лихорадочно дёргает ниточки, затем запутывает, тормозит, возвращается, вновь дёргает, закладывая сюжет в угоду финала, который может шокировать только своей необоснованностью.

Да, в жизни каждый бьётся в невидимой для окружающих битве. Однако в кино для завоевания эмпатии необходимо приоткрывать занавес над театром военных действий. Давид медленно сходит с ума то ли от музыкального напряжения, то ли от фантомной любви, то ли от недостатка дружбы, то ли от всего сразу. Его проблемы неочевидны, он перестает вызывать симпатию и кажется попусту слабым, либо печально нездоровым. Он остаётся непонят не только окружающими, но и зрителями, которые, например, замечают, что дома Давида всегда любят и ждут.

Камера часто застаёт главного героя в аду поиска творческого совершенства. В исступленных тренировках, до хруста пальцев, до разбитых зеркал. И это возвращает нас к актеру — Луис, судя по вдумчивым интервью, склонен к предельной самоотдаче и рефлексии. Он пару лет занимался на пианино только для этой роли: сначала мастер-классы, потом двухчасовые уроки пять дней в неделю в течение трёх месяцев и дополнительная практика. Кстати, звук и его монтаж тоже стоит похвалить. Жаль, что усилия актера вылились в недостаточно продуманный фильм.

6 из 10

Картина Сабрины Сараби пестрит изъянами дебютного эксперимента начинающего автора. В сценарии нет внятной драматургии, а персонажи диссонируют из-за слабой артикуляции характеров. Небрежно расставленные встречи — свидания переполнены условностями и отрывочны в недоговорённостях, за которыми никак не просматривается замысел режиссёра, очевидно, потерявшего нить своих рассуждений или не имевшего их вообще, положившись на харизму самодостаточного Луиса Хоффманна. Во всяком случае, ничто, начавшись, не имеет здесь продолжения: отношения профессора и студента, любовь — не любовь, предательство или неверность, — всё остаётся не прояснённым, нарочно рассеянным меж поз, не создавая цельности истории, истекающей песком сквозь пальцы, пока режиссёр упражняется в освоении постановочных клише, ослепляя стробоскопией, оглушая рейвом, лишь бы не детализировать личности честолюбивого главного героя, его подруги, приятеля-соперника и строгих экзаменаторов, садистски превращающих испытание в экзекуцию, оставляя место вольным трактовкам возникающего сумбура, когда не известно, кто и в чём тут виноват: бесталанный ученик, стирающий ладони за зубрёжкой клавиров, чья-то стервозность или чьё-то коварство, которые кажутся снисходительно-простительными пока дело не доходит до выхода, найденного накрученным парнем как средство от навалившихся бед в доме молодой мамы, связанной с ним таким же не прояснённым давним знакомством, когда ради эффектной коды режиссёр своей последней волей разливает несчастье главного героя в доме счастливой девушки, диким трюком разыгрывая помешательство и малодушную месть, а еле слепленное кино расползается под напором фиглярства.