Огги (2019)

Виртуальный мир, как высшая форма культурной индустрии, с каждым днём становится всё ближе к нам. Для тех, кому неохота изучать историю мировой технологической революции последних десятилетий, существует более простое решение. В западном кино найдётся немало примеров, где вам не просто покажут увлекательное зрелище, но и доступным языком расскажут о пользе и вреде цифровизации. Достаточно вспомнить фразу из культового фильма Эндрю Никкола «Симона», снятого, кстати, ещё в 2002 году: «Наша способность создавать иллюзию теперь превосходит нашу способность её распознавать». При этом, само творение, по замыслу фильма, выступало наглядным примером «смерти реальности».

В 2019 году, когда подобные подходы считаются едва ли не устаревшими, и практически любой человек может сам сконструировать пресловутую электронную музу, налицо уже другая проблема. Получая иллюзию неограниченной виртуальной свободы, общество ещё больше индивидуализируется, и каждый отдельный индивид потенциально оказывается в группе риска. 28-летний англичанин Мэтт Кейн посвятил свой первый фильм «Огги» именно этой теме, перенеся акцент с глобального в частную сферу.

Немолодой американец по имени Феликс, сотрудник некой фирмы, неожиданно отправленный на пенсию, пытается примириться с этой ситуацией. Жена и взрослая дочь поддерживают его, но внутри себя мужчина ощущает пустоту. Правда, Феликса отпустили домой не просто так, а с прощальным подарком в виде специальных очков, сконструированных весьма хитроумным образом: в их дужках встроены сенсоры, а в рамке заключён процессор, создающий желаемую проекцию в пространстве. Человеку только и нужно, что надеть очки и сказать волшебное слово, в случае Феликса – «привет». Считывая подсознательные импульсы мужчины, программа определяет для него самое нужное. В его случае этим оказывается симпатичная и на редкость достоверная девушка.

«Огги», имеющий минималистичный для фильма о высоких технологиях сюжет, на деле содержит в себе целый пласт не просто актуальных, а кричащих тем современности. Здесь можно найти наглядное пособие об отчуждении в условиях тотальной компьютерной повседневности, где правят бал не технологии, а психологические проблемы современного общества. Жена Феликса вынуждена работать уже за двоих, отгораживаясь от мужа невидимой стеной быта, а он обращается к голограмме в поисках моральной поддержки, и даже получает от неё некоторые советы. «Я знаю о тебе всё!» – игриво заявляет та, которую разработчики наделили умением просчитывать мысли своего хозяина. Впрочем, кто настоящий хозяин в данной ситуации – тот ещё вопрос. Огги – истинный манипулятор, мягко, но настойчиво переводя общение с Феликсом в интимную плоскость. А ещё она обладает нехарактерной для голограммы самодостаточностью – встраивается в любую ситуацию: если нужно пообщаться на улице – одевается по погоде. Как сказали бы любители психологии – её делает такой сам Феликс, в котором не только пробуждается либидо, но и начинают вращаться порядком заржавевшие винтики отцовских чувств.

Простая штучка, отнюдь не являющаяся полноценным компьютером, медленно и верно обесценивает жизнь Феликса, сводя на нет привычные ценности. Бегство от реальности ещё никому не давало полноценного счастья. Жена Феликса, а следом и его дочь не упускают случая сорвать на муже-папаше свои комплексы, и последний превращается в мальчика для битья. Там, где мать ограничивается лишь молчаливым укором, дочь не стесняется и называет родителя то «извращенцем», то «эгоистом». Сам Феликс занимает ещё более критичную позицию, характеризуя себя как «ничто».

Главное – это подсознание. Феликс – далеко не единственный пользователь чудо-очков от компании «Огги», девиз которой – «Видеть, значит, верить. Мы верим в будущее с кем-то, а не в одиночестве». Каждому – по потребностям: одним – скрасить своё одиночество, и лучше, чтобы это был объект противоположного пола; другим – улучшенный образ самого себя, личный мотиватор для свершении великих дел. А дальше - как по Марксу: компьютерный код, ничтожный набор единиц и нулей превращает человека в средство, управляемый двигатель новой формы капиталистической эксплуатации. Или человек сам превращает себя в это?