Племя
6.4
7
2014, драма, криминал
Украина, Нидерланды, 2 ч 6 мин
18+

В ролях: Григорий Фесенко, Яна Новикова, Роза Бабий, Александр Дзядевич, Иван Тишко
и другие
Главный герой фильма, Сергей, попадает в специализированный интернат для слабослышащих, где существует криминальная организация, Племя. Он пытается занять свое место в иерархии школы и принимает участие в нескольких ограблениях. Когда Сергей влюбляется в Анну, одну из наложниц Смотрящего, ему приходится нарушить неписанные законы племени.

Актеры

Дополнительные данные
оригинальное название:

Племя

год: 2014
страны:
Украина, Нидерланды
слоган: «Для любви и ненависти слова не нужны»
режиссер:
сценарий:
продюсеры: , , , , , ,
видеооператор: Валентин Васянович
художники: Владлен Одуденко, Алена Гресь
монтаж:
жанры: драма, криминал
Поделиться
Финансы
Бюджет: 1300000
Сборы в США: $150 564
Мировые сборы: $215 034
Дата выхода
Мировая премьера: 21 мая 2014 г.
на DVD: 28 апреля 2015 г.
Дополнительная информация
Возраст: 18+
Длительность: 2 ч 6 мин
Другие фильмы этих жанров
драма, криминал

Видео: трейлеры и тизеры к фильму «Племя», 2014

Видео: О съёмках (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
О съёмках
Видео: Польский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Польский трейлер
Видео: Немецкий трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Немецкий трейлер
Видео: Корейский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Корейский трейлер
Видео: Фрагмент №2 (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Фрагмент №2
Видео: Тайский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Тайский трейлер
Видео: Итальянский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Итальянский трейлер
Видео: Японский тизер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Японский тизер
Видео: О съёмках №2 (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
О съёмках №2
Видео: Украинский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Украинский трейлер
Видео: Фрагмент (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Фрагмент
Видео: Британский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Британский трейлер
Видео: Японский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Японский трейлер
Видео: Фрагмент №4 (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Фрагмент №4
Видео: Фрагмент №3 (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Фрагмент №3
Видео: Французский трейлер (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Французский трейлер
Видео: Фрагмент №6 (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Фрагмент №6
Видео: Фрагмент №5 (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Фрагмент №5
Видео: Украинский ТВ-ролик (Племя, 2014) - вся информация о фильме на FilmNavi.ru
Украинский ТВ-ролик

Постеры фильма «Племя», 2014

Нажмите на изображение для его увеличения

Отзывы критиков о фильме «Племя», 2014

Как на языке жестов будет 'посредственность'?

Весь фильм я ждал, пока он наконец-то кончится и я смогу с чистой совестью высказать всё, что я о нём думаю. Весь чёртов двухчасовой хронометраж я сидел бесился, прожигая кресло, но после концовки я перемотал в самое начало и, к своему удивлению, обнаружил, что фильм меня переиграл на первых секундах, а я и не заметил. Дело в том, что в этом фильме используется только язык жестов и все персонажи говорят на языке жестов, ни субтитров, ни закадрового голоса и прочего и фильм об этом с самого начала заявляет (не на языке жестов заявляет, и на том спасибо).

И вот я смотрел и у меня мозг через ухо вытекал от бешенства, думал, что-то вроде «Я так не могу!!! Почему мы с персонажами не на равных условиях!? они между собой там болтают своими руками машут, а я абсолютно не вразумляю в происходящее!!! АаАаАаАаАаАаА!!!» и это было бы вполне себе весомая претензия, если бы фильм в самом начале не предупредил, что что-то подобное и ждёт впереди.

Но я уже как бы придумал примеры, сравнения, эпитеты разной степени красочности (ну а чем ещё себя занять во время двухчасового неразумения?) и не выбрасывать их ведь теперь в воображаемую мусорку, так что я это всё напишу в конце, чтобы до этого вписать что-то более конструктивное, чтобы хоть чуть-чуть добавить объективности в этот текст, а в конце будут уже мои беды с башкой.

С самого начала фильма я подумал, что на всём его протяжении будет ужасно гнетущая атмосфера безысходности по типу фильма «Дочь», но, при всём потенциале, даже не близко. И это удивительно, потому что действие в глубинке, всё выглядит жесть, как депрессивно местами и персонажи сразу в не очень выгодном положении (потому что они глухонемые) и вот все эти факторы в начале собираются в моей голове, я продумываю методы противодействия суицидальным мыслям, как тут фильм не хочет быть депрессивным и напоминает уже не «Дочь», а сериал «Школа», но с глухими. Понравилось ли это моим чудом уцелевшим венам? Да. Понравилось ли это мне? Нет. Потому что фильм в общем-то потерял интерес в моих глазах, потому что всяких фильмов и сериалов про трудную жизнь школьников и так достаточно и глухота в данном случае роли вообще не играет, потому что персонажи, как обычные люди общаются друг с другом, но на языке жестов. И никакого особого чувства безысходности я не уловил. Да, есть парочка крайне жёстких сцен, но они мало меняют в общей картине. И ничего другого интересного фильм тоже не предлагает. Вот серьёзно, была уйма вводных для интересного кино, но фильм каждую из них решил задушить. Обидно.

Самым интересным за всё время фильма было думать над именем главного героя. Типа, как его зовут? Я вот на него смотрю и вижу прям такого Богдана. хочется к нему подойти и сказать «Здорова, Богдан!». Кто-то скажет 'Ну какой он тебе Богдан!?', а я отвечу 'Который богом дан.'. Ну может Максим, у меня есть знакомый Максим и он похож на главного героя. А остальных как зовут? Блондинка по-любому Ирина, 100%. И вот такие рассуждения были интересней самого фильма!

Я прочитал имена по ролям. Главный герой - Сергей, а блондинка - Аня. В принципе, сойдёт, не Богдан и Ирина, но тоже вполне себе имена.

Главным минусом этого фильма является его крайняя затянутость. Оооочень затянутые сцены (как будто съёмочная команда хотела снять оставшийся фильм без склеек, но каждый раз передумывала через десять минут), долгие пролёты камеры, диалоги и всё это абсолютно не нужно. Фильм идёт два часа и где-то час можно было бы вырезать спокойно, потому что он наполнен практически ничем и примерно минут двадцать диалогов могли бы пойти следом, потому что кино !!!немое!!!, какие !!!диалоги!!!? И вышла бы отличная короткометражка, а не затянутый двухчасовой полный метр.

Я обожаю немые сцены. Обожаю, когда персонажи говорят друг с другом на языке мимики, тела, действий и это заменяет тысячи слов. Это как магия, когда отсутствие слов даёт понимания больше, чем их присутствия. Так я посмотрел «Первобытный» (мультсериал), который полностью построен на этих приёмах, и он изменил моё представление о взаимодействии персонажей и диалогах навсегда. Если что-то можно не говорить, то персонаж не должен это говорить. Каждое ненужное слово стало, как пуля в моё сердце! Плохо-прописанные диалоги перестали быть диалогами и стали просто пустым звуком из ртом персонажей, а их взаимодействие похоже на стук деревяшек. Поэтому я был очень рад, когда увидел фильм, который был помечен, как «немое кино», да ещё и украинское (тогда мне казалось, что российское, но не суть)!!! И оценка в 6,4 балла меня не смущала (надо пересмотреть свою тактику подбора фильмов). Но на деле это оказалось далеко не тем уровнем, который я ожидал. В отличие от Первобытного или даже обычного кино, где зритель находится с персонажами на равных, потому что персонажи друг друга понимают и зритель их понимает и всё это в равной степени, в то время, как здесь персонажи имеют преимущество в понимании над зрителем, потому что фильм построен на языке жестов и персонажи на нём постоянно общаются и проблема в том, что они его понимают (странно, если бы не понимали), А Я НЕТ! В Первобытном постоянно понятно, какие мысли в голове у персонажей и, что они собираются делать, чего нельзя сказать об этом фильме. Они там ведут какие-то свои разговоры, споры, конфликты и это всё говорят жестами, а не действиями или хотя бы метафорами или киноязыком. Действия персонажа становятся понятны, в лучшем случае, после того, когда он их сделает, а иногда даже после не ясно, что и делает этот фильм крайне плохим, как немое кино, ей богу, добавили бы субтитры и было бы намного лучше, а так как будто решили понтануться, что могут снять немое кино, ну и смогли, правда кино максимум на 6 из 10, но сняли ведь.

6 из 10

18 июля 2022

Жестокий мир глухих

Мирослав Слабошпицкий выпустил необычный продукт, в котором нет ни слов, ни перевода, ни субтитров, ни закадрового голоса. Диалоги в кино полностью реализованы на языке жестов и с помощью мимики героев. Интересный ход, ведь авторы объяснили это тем, что для любви и ненависти слова не нужны. Естественно, я не мог не ознакомиться с данной лентой.

Сюжет. Сергей переводится в специализированный интернат для слабослышащих. Очень быстро он понимает, что на новом месте существует преступная организация со своей иерархией, в которой парни занимаются ограблениями, а девушки торгуют телом. Главный герой стремится занять свое место в жестоком клане.

Достаточно примитивная сюжетная линия похожа не рельсовую вагонетку, движущуюся в единственном направлении. Смотреть за происходящим интересно первые 20 минут, потом сцены повторяются много раз с незначительными изменениями. Главному герою (который постепенно превращается в антигероя) невозможно сопереживать. Попав в «шакалью стаю», он не сохраняет достоинство и не остается Человеком с большой буквы. Сергей плывет по течению, его полностью устраивает такое общество. Любовь? Я ее здесь не увидел. Всего лишь жажда денег и примитивное удовлетворение своих потребностей, основанное на симпатии к одной из девушек. Мотивы и действия персонажей не всегда понятны. Много раз возникало ощущение, что простая человеческая жестокость — это все, что у них осталось. Концовка вызвала у меня лишь удивление и недоумение (есть много примеров картин, где такие действия более оправданы, чем здесь).

Атмосфера. Длинные, затянутые, тягучие как кисель сцены раздражают с самого начала. Действия молодых людей сняты с каким-то нездоровым пристрастием к деталям. Ленту можно было бы сократить процентов на 30%, но моментами она смотрелась бы живее и сэкономила бы время. Постановочные драки смотрятся комично и глупо. Кино постоянно балансирует на грани «чернухи» (порнографические сцены, момент с абортом) по причине того, что ему больше нечего предложить зрителю. Смело снято? Да, можно сказать и так. Но неужели для хорошего фильма этого достаточно? Из плюсов хотелось бы отметить актерскую игру ребят, многие из которых даже не являются профессионалами.

Музыка. Музыкального сопровождения в фильме нет. Сделано это намеренно для того, чтобы зритель сфокусировался на жизни слабослышащих персонажей. Порой ее очень сильно не хватало…

Итог. Пустое и унылое кино, которое хотело взобраться на вершину за счет оригинальной подачи. В результате оно оказалось заурядной картиной с редкими смелыми кадрами.

3 из 10

(33%), не рекомендую к просмотру.

16 июня 2019

Да, были люди в наше время!

Не то, что нынешнее племя…

Фильм привлекает, прежде всего, задумкой: здесь с экрана не произносится ни одного слова. То, без чего современный кинематограф сложно себе представить, что является и двигателем сюжета, и способом характеристики персонажей, и авторским рупором одновременно, напрочь вычищается из повествования. Что остаётся режиссёру? Сможет ли он удержать внимание зрителя и передать все нюансы происходящего? Эксперимент, по крайней мере, любопытный.

К сожалению, ровно до того момента, как включаешь картину и понимаешь, что, во-первых, немое кино отнюдь не новинка, и, во-вторых, не такое уж оно и немое… Девяносто процентов информации, воспринимаемой человеком, не имеет ничего общего со словами. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы по мимике, жестам и поведению определить, чего хочет собеседник и какое у него отношение к ситуации. Так что велосипеда Мирослав Слабошпицкий не изобретает, а лишь использует всем известную особенность психики. Другой вопрос — насколько умело он это делает и зачем?

Поначалу можно было подумать, что фильм будет неким погружением в мир глухонемых. Что зритель, как и главные герои, не услышит ни скрипа троллейбуса, ни шелеста бумаги, ни завывания ветра. Но всё это есть. Художественное пространство «Племени» отличается от всех других только тем, что здесь слова заменены на размахивания руками. Воспитанники и работники специального интерната ведут себя точно так же, как люди без физических отклонений. Ни о какой особой реальности, ни о каком уникальном восприятии речи не идёт. Более того, примерно через полчаса повествования в голову закрадывается мысль, что речь вырезали лишь для того, чтобы пожалеть наши уши…

Происходящее на экране — привычная беспросветная чернуха, которой так часто увлекаются современные режиссёры. Интернат располагается в здании под снос, и, конечно же, на эти вскрытые паркетные полы и ржавые железные кровати без слёз не взглянешь. По комнатам рассованы дети, которые, как водится, сформировали своё сообщество взаимозависимости. Здесь у каждого своя роль: кто-то — главарь, кто-то — «кулак», кто-то — шестёрка, кто-то — вечный козёл отпущения. Этим подросткам наплевать на учёбу и на учителей; их настоящая жизнь связана с зарабатыванием денег, с налаживанием «связей». Школьный водитель по ночам подвозит девушек-воспитанниц до ближайшей стоянки дальнобойщиков для оказания нехитрых «услуг». Парни покрепче караулят людей у продуктовых магазинов и провожают их по тёмным улицам, куда никто не поспешит на помощь. Дети помладше катаются на пригородных поездах, где всегда найдётся призывно торчащий бумажник или «конкурент», у которого можно хитростью отобрать прибыль. Одним словом, обычная детдомовщина, и не так уж важно, говорят с экрана или только показывают.

Завязкой сюжета является прибытие в интернат новенького, и ожидаешь, что режиссёр неспроста следует за ним попятам, подолгу (и зачастую без особой идеи) снимает, как тот идёт по коридорам, спускается по лестницам, курит за гаражами… Чувствуется, что угрюмого паренька хотели представить «не таким, как все», и поначалу даже начинаешь цепляться за некоторые мелочи, пытаясь найти подтверждение этой мысли. Например, Сергея физически тошнит после первой «ходки»; или, пробравшись в котельную с «профессионалкой» Аней, он пытается поцеловать её в губы… Однако, всё это настолько мелко на фоне других его поступков, что никакого положительного героя из него не получается. Он почему-то не испытывает никаких угрызений совести по поводу проломленного черепа случайного прохожего, охотно крадёт кошельки из поездов и не возражает, когда его назначают «сутенёром» для девушек. Режиссёр вообще не беспокоится о том, чтобы раскрыть внутренний мир персонажа. Почему Сергея привлекла именно Аня, а не Света? И что он вообще в ней нашёл? Лозунг фильма заявляет, что для любви не нужны слова. О какой любви здесь идёт речь — неясно. Похоже, единственное различие, которое видит Слабошпицкий между любовью и «просто сексом», это желание доставить удовольствие партнёру. Поэтому на экране будут корчащиеся в оргазмах тела и разные позиции. Смотреть на всё это с серьёзным выражением лица не получается — хочется либо закатить глаза, либо перемотать. Потому что в житейских фекалиях, на самом деле, нет ничего интересного или высокохудожественного. Нужно уметь из всего этого сора собирать поэзию; пусть даже горькую и ранящую, но красоту.

«Племя» же так и остаётся неотфильтрованной последовательностью «шокирующих» сцен, многие из которых мы уже видели. Что ещё больше удручает, хронометраж фильма растянут на два с лишним часа, хотя тот же самый сюжет и то же самое содержание можно было уложить минут в тридцать. В итоге, смотреть невыносимо скучно — а смотреть приходится, потому что делать что-то параллельно и следить за происходящим по диалогам не получится. Диалогов-то нет. Пытка, да и только. И несколько мелких наград, привезённых с Каннского фестиваля, совсем ни о чём не говорят.

18 декабря 2016

Настоящее кино

Фильм охватывает широкое поле проблем, с которыми сталкиваются как глухонемые (глухие) люди, так и те, кому со здоровьем повезло больше. Ничто из показанного в фильме не чуждо миру слышащих и говорящих. Вот только нюанс заключается в том, что, как правило, мы не хотим ни слышать, ни говорить о проституции, абортах, мошенничестве, жестокости по отношению к изгоям и так далее.

По этой причине фильм не стоит смотреть людям, которые склонны не замечать зла, что творится вокруг. В этом плане картина беспощадно ломает розовые очки всем их любителям.

Но если жестокость и «слишком» откровенные сцены в кинематографе не новы (вспомнить хотя бы «Сука-любовь», «Хулиганы», «Нимфоманка» фон Триера), то с точки зрения подачи материала я считаю этот фильм открытием.

В нем нету саундтрека, герои общаются на языке жестов (без субтитров для зрителя), мы не слышим ни слова — только обыденные звуки. Наше восприятие возможно только благодаря зрению. Режиссер, оператор, актеры — вся съемочная команда показывает нам историю. И эта история впечатляет (всех по-разному, но все же впечатляет). Настолько ограничив методы и средства воздействия на зрителя, создателям удается донести простые, но такие актуальные идеи.

Многие спрашивают: а не скучно смотреть фильм без музыки, без диалогов? — Нет, не скучно. Если вы настроитесь на восприятие истории.

Хотелось бы сказать и об актерах. Несмотря на то, что большинство из них не являются профессионалами, фальши в картине нет. Я не заметила каких-то серьезных огрехов.

Мирослав Слабошпицкий сделал такое кино, на которое мало бы кто решился. И за это — отдельное спасибо.

9 из 10

9 июля 2016

О чем кричат немые

Лента Мирослава Слабошпицкого «Племя» — немая, однако вопиющая история парня с недостатками слуха, который стремится, попав в специализированный интернат, найти все то, что ищут обычные люди: любовь, уважение и самореализацию. Но в такой среде существуют свои, отличные от обычного мира правила — законы племени, которым и пытается противостоять главный герой.

Фильм снят в документальном стиле свободного созерцания, а роли исполняют непрофессиональные актеры — это придает картине большего реализма. Откровенные, жёсткие и даже жестокие сцены могут представлять для зрителя определенное отвращение, но именно они не только дополняют такой стиль, а еще и лучше раскрывают особенности той реальности, в которой находятся герои. Это своеобразный фильм-эксперимент, ведь в кинопроизведении вы не услышите ни саундтрека, ни даже хотя бы единого слова. Но это вовсе не мешает понимать их переживания, чувства, страхи, желания и другие человеческие интенции, известные для всех.

В каждой школе есть определенная иерархия со своими альфами, бетами, гаммами, омегами и эпсилонами. Но если у резидентов обычных средних учебных заведениях существует определенный контроль, как и со стороны родителей, так и со стороны учителей, которые пытаются удержать несовершеннолетних от опасностей взрослого мира, то в школе-интернате лишен этого контроля подростковый максимализм, синтезированный с присущей таким детям жестокостью, вседозволенность и жажда достичь всего, сразу и любыми методами на лезвии ножа граничит с возможностью навсегда упасть в пропасть маргинального будущего.

Следуя идее кинопроизведения, оказавшись в таком закрытом сообществе, выход найти почти невозможно. Атмосфера фильма вводит в состояние беспомощности, где зритель, словно связанный, катится по колючей и болезненной спирали или на самое дно, а в лучшем случае — на самое её начало, чтобы повторить этот цикл снова, обратно — в племя.

9 из 10

3 июня 2016

О чём это «произведение»?

Моё личное мнение, но думаю многие с ним согласятся, этот фильм — изнасилование зрителя во всех смыслах этого слова.

Его авторы собрали все пороки современного общества и заставляют нас принять эту черноту и в неё поверить. Данное «произведение» не несёт ничего полезного, возвышенного, ничего не воспитывает и ничему не учит. Скорее наоборот, вызывает страх и отторжение по отношению к физически неполноценным членам нашего общества.

Данный фильм является полным отражением, квинтэссенцией всей современной «культуры» в целом и кинематографа в частности. Количество полученных наград скорее показывает не культурную ценность ленты, а дискредитирует сами награды и их вручающих.

Истинная задача данного фильма скрыта в его насыщенности откровенными сценами с участием несовершеннолетних. Для её понимания рекомендую посмотреть фильм «Окно Овертона».

7 апреля 2016

«Сколько говори — им не слышно».

Ожидал от фильма «Племя» нечто иное, чем обычное русское кино, на деле же получил то, чего не хотел. Инновация делать фильм немым подобна разве что, для 20-х годов прошлого века. Фильм делался исключительно для подготовленного зрителя, а обычная челядь, как я, будет сидеть и ничего не понимать, за исключением сексуальных сцен, и насильственных.

Сюжет рассказывает нам о воспитанниках детского дома или интерната для глухонемых людей. Издевательства над воспитанниками идет на полную катушку. Девчонки по ночам становятся представительницами древнейшей профессии, ублажая дальнобойщиков. После 15 минут фильма хотелось сказать: «Слишком сложно. До свидания!»

Фильм вновь занимается «очернением» России-Матушки, но выходить из воды сухим уже не получается. «Левиафан» повторил туже судьбу, что и «Племя». Оба фильма получили отличные оценки критиков за рубежом, в чем я, конечно, не согласен с большинством. Еще одним минусом является — язык.

Многим людям, например, мне всегда мало эмоции, я требую от актеров ярко выраженного голоса, а здесь такого нет, к сожалению. В фильме очень мало моментов, которые бы врезались в память надолго. Большая часть сцен фильма пришлась не по душе. Особенно аборт в не стерильных условиях — это просто АБСУРД.

Вспомнить туже «Страну Глухих», там нам показали всю чувствительность особенных людей, их любовь, веру во что-то чудесное и прекрасное, а здесь нам поведали о колоссально-отвратительных качествах людей.

Актеры: Главный герой не впечатлил, разве, что в последней сцене фильма, а вот Аня, подруга главного героя — справилась с ролью, хоть ей сопереживать не получалось. Остальные может, и справились, но не раскрыли себя до конца. Сопереживать персонажам просто невозможно.

Можете считать меня тупым, но подобные фильмы без слов, под которые засыпаешь, я смотреть больше не намерен. Инновации в мире кино всегда мне нравились, особенно в русском кино. В этом же году вышел фильм «Класс Коррекции», впечатлений от него я получил в разы больше.

Я думаю, режиссер Мирослав Слабошпицкий хотел показать нам — жуткую правду, что у него, и получилось с одной стороны, а с другой нет, так как, фильмы с подобным сюжетом про издевательство, распутный образ жизни, грубое отношение к жизни — я уже видел. Далеко ходить не надо: «Все умрут, а я останусь».

Картинка прекрасная, смотреть на вид приятно, но вот содержание подводит.

Подводя итог, что хочу сказать, идея неплохая — плохая реализация. Включили бы хоть субтитры для таких тупых людей, как я.

Фильм я считаю неким унижением особенных людей, уж с очень плохой стороны их выставили.

4 из 10

13 февраля 2016

Грехонемые

Здравствуй, племя молодое, вне законное

Первого сентября нового учебного года в школу-интернат для слабослышащих детей приезжает глухонемой подросток Сергей. Здесь он сталкивается с жёсткой и хорошо отлаженной системой управления, где всё подчинено ученикам старших классов. Встроившись, было, в эту структуру на правах одной из её рядовых шестерёнок, юноша, к несчастью, влюбляется в свою сверстницу Анну, которая является фавориткой местных авторитетов и одновременно финансовой добытчицей племени, поскольку еженочно раздвигает ноги для дальнобойщиков из Европы. Не желая мириться с ролью, отведённой девушке, Сергей вступает в открытый конфликт с паханами.

Несмотря на удушающую и спазмирующую натуралистичность всего происходящего, самая главная условность этой картины (тот факт, что все события разворачиваются среди людей, не способных говорить и общающихся исключительно с помощью жестов) сразу же переводит фильм в разряд иносказаний. При всех напрашивающихся аналогиях с нашим собственным недавним прошлым, особенно с криминальными 1990-ми годами, и соблазнами увидеть именно такой сегодняшнюю Украину, данное кино — универсальная история о бунте против господства сильных. Здесь язык глухонемых служит эдаким эсперанто, не требующим перевода, и тут предпринимают попытку раздвинуть и без того запредельно широкие границы допустимой экранной жестокости.

Брутальность в «Племени» не просто зашкаливает, а буквально выгоняет зрителей вон из зала, будто катапультой выбрасывая из кресел. Брюно Дюмон, Гаспар Ноэ, Ким Ки-дук и прочие современные адепты эстетизации насилия, надо думать, не могли не заметить этого творения, после которого хочется долго стоять под душем. Тот же Ноэ, увидев последнюю сцену «Племени», где главный герой разбивает тумбочкой головы своих спящих недругов, с одной стороны, может уличить украинского самородка чуть ли не в плагиате «Необратимости», с дугой же, искренне подивиться тому, как это вообще сделано? Я вот лично так и не понял, что здесь было ненастоящим — головы или тумбочка?

Эффект погружения на самое дно современного мира, которому надо ставить уже не ноль, а только отрицательные оценки, подкрепляют сцены животного секса. Хотя понятие «животный секс» применительно к данному случаю следует читать исключительно как эвфемизм, поскольку наши собратья по планете, двигаемые в период спаривания исключительно инстинктами, выглядят куда чище, чем герои фильма. По сути, всего лишь две, но очень подробные, сексуальные сцены — соития Анны и Сергея в теплоузле и криминального аборта, который Анна делает спустя пару месяцев — одним махом способны перечеркнуть старания многочисленных мелодрам, стремящихся представить секс, как составную часть романтических отношений.

Аномальная анатомия в обрамлении самыми невзрачных интерьеров, какие только можно вообразить в коммунальном дизайне, может показаться кому-то больной фантазией ущербного восточноевропейского ума, который, скорее всего, впитал это душераздирающее наследие социализма с младых ногтей. И в данном случае ничего не «приукрашивал», обнаруживая нужные съёмочные объекты в каждой второй львовской или киевской хрущёбе. Под стать визуальному упадничеству фоновой картинки оказались и начинающие «натурщики» — 20-летний украинец Григорий Фесенко и 21-летняя белоруска Яна Новикова, с пугающей непринуждённостью исполнившие умопомрачительные сцены — как первой интимности, так и подпольного прерывания беременности.

И если у вас волосы давно не стыли в жилах, «Племя» — отличный повод заставить их это сделать…

20 января 2016

Не выбиваться из ряда

Заранее прошу меня простить. Текст ниже — результат отвлеченных размышлений во время просмотра украинского фильма «Племя», полностью снятым на языке глухонемых.

Начну говорить с того, что Украина имеет право на независимость, государственность. Украина доказала, что имеет собственное суверенное этническое самопознание. Менталитет украинцев разнится с российским менталитетом. В их повестке другие проблемы. Они существуют в иных масштабах. Это сближает их с восточной Европой. Дальше скажу, что у российской государственности есть шанс прекратить существование в качестве псевдоимперии и преобразоваться во множество таких маленьких Украин. И, возможно, что у одной из цивилизаций, которая зародится на обломках самовластья, будет возможность вступить в новый век полноправным участником. У Украины такого шанса нет. Зато у Украины есть потрясающая музыкальная индустрия и самобытный кинематограф. Фильм «Отторжение» я до сих пор жажду посмотреть, но не могу достать его.

Обсуждение фильма «Племя» в таком ключе объясняется не просто тем, что меня волнует судьба постсоветских стран, но тем, что испытывает общество такой страны, создающее самобытное кино, и как обобщенные чувства в своих фильмах отражает.

На этом можно закончить отзыв о фильме. Это обычная социальная подростковая драма, каких многие десятки. Призвана сделать что-то с негативными элементами общества, искоренить несправедливость, обличить зло и прочая-прочая. Ещё одна история, которая кому-то придётся по душе, а кому-то нет. Единственное отличие этого фильма от всех других в том, что он снят на языке глухонемых.

P.S. Необузданная энергия молодости и сексуальности так и хлещет через экран. Соррентино есть чему поучиться у коллеги.

12 января 2016

Приплыли…

«Племя» — не мой фильм… Он чужой мне по причине совершенно определенной — я считаю, что в нашем мире достаточно уже мрачных цветов и разнообразия ради хорошо бы привносить в него больше яркого, светлого, позитивного — посредством кинематографа в том числе. Но так случилось — посмотрела под натиском противоречивых отзывов (и упрёков и похвал), — когда твои знакомые обсуждают новинку, а ты в сторонке и слова вставить не можешь, поневоле цепляет — что же там такого необычного, что мог придумать соотечественник, неужели наконец ожила мёртвая материя, сплав «Красного жемчуга любви» и «Дикая любовь» родили жизнеспособное дитя, которое способно задержать внимание дольше нескольких минут. Сказать, что я разочаровалась будет нечестно. Да, впечатлил способ подачи, да, очень правдиво нарисованы реалии Мира и Города. Очень жаль неопытное молодое сознание, барахтающееся в мутной жиже того, что оставляет современное Общество своим изгоям — без будущего, без надежды на лучшую жизнь, без возможности когда-нибудь отрегулировать звук. Но ничего нового я для себя не нашла тут, к сожалению — простая констатация того, что это есть, не делает из фильма шедевр. Гораздо хуже после просмотра очнуться и понять, что да… этот фильм — о детях, которых наш мир недостоин. Дети-упрёк и дети-вызов, дети-балласт на фоне рекламы натуральных соков и популярных рингтонов, дети, которые никогда не вырастут и никогда не совершат ничего достойного, потому что с самого начала им отказано в этом праве. Потому что есть взрослые люди, которые без зазрения совести пользуются их телами, их душами, которые безучастны к их боли и безжалостны к их проступкам. Страшно жить в таком обществе, в котором ничьи собаки, дети и прочие ИНЫЕ сбиваются в стаи и племена, чтобы выжить, такое общество недостойно называться цивилизованным. И ничего не даёт сюжет, в котором лазерной указкой тычут в проблему, а потом просто оставляют наедине с ней.

6 из 10

19 декабря 2015

Шедевр во плоти

Вообще-то очень глупо применять слова к фильму, который без этих самых — привычных до банальности, затасканных до потери смысла СЛОВ — обошёлся. Была бы возможность, я послал бы всем авторам и участникам «Племени» ответный взрыв эмоций. Но такой возможности нет, и мне придется использовать разжалованные фильмом слова…

«Племя» — это безоговорочный прорыв. Это только кажется, что уже ничем не удивить, не открыть ничего нового. Режиссёр Слабошпицкий открыл новый киноязык, создал уникальное художественное произведение, соединив жёсткость реальности с хрупкостью притчи. Удивительно: ни одного слова, никакого музыкального оформления, никаких субтитров, зрителю ничего не разжёвывается, никак не помогается — а всё понятно! Потому что в этом магнитном поле глухоты и немоты сосредоточена такая бешеная энергетика, которая льётся через экран и держит вас в невероятном напряжении все 130 минут.

В интернат для глухонемых извне приходит Чужой. А для него устоявшийся мир интерната чужой. И происходит взаимопроникновение двух миров: кто кого? Понятно, что Племя сильнее одинокого чужака. Понятно, что оно его поглотит-проглотит, как бесчисленное множество таких же, давно порабощённых. Возможно, так случилось бы и на этот раз. Но в этом диком племени с дикими законами чужака зацепила любовь, наполнив силой и способностью к бунту. Маленький человек пошел против сильной системы.

Такая притча провоцирует к размышлениям на главные жизненные темы: любовь и ненависть, власть и рабство, тоталитаризм и свобода, насилие и чувство собственного достоинства, коррупция и бесправие, личность и толпа… Огромное количество тем и смыслов, хвативших бы на несколько фильмов, вобрал в себя один этот. Но мало поставить вопросы — их ещё надо художественно воплотить. И вот этот корень слова воплотить — ПЛОТЬ — стал ключевым в режиссёрском решении.

Я уверен — иначе режиссёр проиграл бы. Но он предельно натуралистичен, и убедителен в этой натуралистичности. Я далеко не всем буду рекомендовать к просмотру «Племя», это для людей мужественных. И способных за внешним увидеть глубину.

Фильм оригинально придуман, сконструирован, снят; но главное выразительное средство, конечно, актерская игра… Стоп! Совсем не игра. Автор фильма разжаловал не только слова, но и игру. Ведь в ролях глухонемых — непрофессиональные глухонемые. Они не играют. Они живут в кадре. И снова режиссёр победил. После этих невероятно правдивых людей профессионалы в других лентах кажутся искусственными, фальшивыми. Мне кажется, глухонемота как отсутствие необходимости тратить силу на слова позволяет накопить огромные запасы энергии и дает ту великую силу выразительности, которая была умело использована режиссёром.

Прорыв. Событие. Шедевр. Что называется, встряхнул душу, заставил чувствовать, думать, переживать. Браво.

10 из 10

16 декабря 2015

Республика ШКИД

Главный герой голландско-украинского фильма с бюджетом 1 млн 300 тыс. долларов США некий неизвестно откуда появившийся Сергей, который сразу же попадает в специализированный интернета для глухонемых и слабослышащих людей, где существует какая-то банда под названием «Племя». Сергей, якобы, пытается занять свое место в иерархии этой школы-интерната и даже вроде бы принимает участие в нескольких нападениях и ограблениях. Он влюбляется в Анну, одну из воспитанниц интерната и наложницу Смотрящего(?), если этого человека можно так назвать и решил нарушить устои этого сообщества.

Действие фильма, как я понял, происходит на Украине в 90-е прошлого века, но не в 21 веке это точно! Показана школа-интернат для глухонемых и слабослышащих детей с обшарпанными стенами, нет пластиковых окон, так называемые жители этого интерната заходят и выходят из него через потайные выходы. Преподавательского коллектива вообще нет, кроме двух каких-то упырей, которые всем и заправляют и связаны с этой преступной группировкой под названием «Племя», которая передвигается на разбитом микроавтобусе. Криминальная банда «Племя» состоит из воспитанников этого интерната, деятельность которых заключается в «сдачу в почасовую аренду» дальнобойщикам двух девочек -воспитанниц этого же интерната и организации нескольких нападений и ограблений. Награбленное- это пару бутылок пива и водка. Я так и не понял, где банда? Как Сергей попал в интернат? Где его родители?

Действие фильма происходит в параллельном мире, который никак не связан с миром слышащих. Даже очередь за визами у итальянского посольства тоже какая-то немая.

Еще обратил внимание на сцену аборта. Сцена аборта снята реалистично. Аборт делается в домашних условиях и тайно и дедушкиным способом; создается такое впечатление, что режиссер фильма Мирослав Слабошпицкий живет в советское время или даже в царской России или Древней Украине. Кстати, если действия фильма происходит в 90-е годы прошлого века, как я понял, то существуют много видов аборта- один из них медикаментозный, например. Этот вид аборта хорошо показан в румынском фильме «4 месяца, 3 недели и 2 дня», действие фильма происходит в социалистической Румынии, в 1987 году.

Секс у глухонемых, как у всех людей — здесь особо нечего отметить- глухонемые занимаются сексом, как и все нормальные люди (кстати, мнение специалиста: секс у глухонемых играет огромную роль. Он гораздо важнее и острее, чем у обычных людей. Им важнее нужность, чем сам процесс).

Резюме: Фильм без начала и без конца. Происходящее непонятно. Без слов и музыкального сопровождения. Авторы даже не позаботились, чтобы сделать перевод с языка жестов — типа, зритель, смотри фильм и понимай его, как знаешь! Людям с ограниченными возможностями приходится выживать в этом мире, особенно если вспомнить 90-е прошлого века. Авторы фильма и актеры показывают зрителю, как это происходит в действительности. Скорее всего авторы фильма пытались удержать зрителя у экрана благодаря эмоциональности сюжета и оригинальной задумки.

Похожие фильмы: «Страна глухих» (1998), «Левиафан» (2014).

8 декабря 2015

Когда рождаются шедевры

Когда кино снимается не потому, что хочется «что-то снять», а потому, что… нельзя его не снять! Перед просмотром фильма, я не читал его описания, никаких отзывов о нем. Был большой интерес познакомиться с еще одним творением украинского кино. Столько слов в голове о фильме, в котором никто не молвил ни слова, даже музыки за кадром не было.

Когда желание донести мысль точно и коротко, сильно. Когда на тебя наезжает грузовик, когда рядом с тобой кого-то убивают… «Страна глухих»? Мир глухих? Нет, это Племя. История разворачивается в условиях откровенного социального дна, где нету «я», нету «хочу» или «нельзя», а есть только «надо» и «должен», есть только Племя. Надо украсть, надо убить, должен получить, должен отомстить.

В интернате глухих новенький, его зовут Сергей (честно говоря, имя узнал только потом, из описания к фильму), он не вчера родился и знает законы своего мира, но чтобы отвоевать место под солнцем, он «должен» доказать, что чего-то стоит. Параллельно с этим, между Сергеем и еще одной воспитанницей интерната Анной вспыхивает страсть, и может даже, любовь.

Смотрю и думаю, или это я такой умный и все понимаю без слов, или это универсальный язык кинематографа? Ведь на деле, ни я, ни большинство зрителей, язык жестов не понимают. Но! Когда он проходит тоннель режиссерского видения, синтезируется с глазом кинокамеры, органичностью актеров (между прочим, не профессиональных!), возникает… чудо, если хотите. Я все понимаю, и все всё понимают! Абсолютно! Тут смотришь десятиминутный монолог или диалог и ни черта не понятно, а когда все молчат и действуют — понятно. Ключевое слово «действуют», по-настоящему. Актеры действуют по четко поставленной режиссером задаче. И, о чудо, оказывается, если есть талант и мастерство — всем все понятно. Нету разных «мой гений не поняли потому, что сами глупые». Да любого прохожего в кинотеатр заведи, фильм этот покажи — поймет. Понравится, не понравится — дело второе, но ведь поймет!

Безусловно, это лучшее, что случалось с украинским кино за последние двадцать пять лет. Да что там говорить, за последние пятьдесят лет (со времен «Тени забытых предков»). Впечатления от этого фильма такие сильные, что даже говорить ни с кем о самом фильме не хочется. Боюсь, что если кто-то решится со мной поспорить о его шедевральности, дело не закончится одной лишь полемикой, и перерастет в драку. Хотя, скорее всего, я решу, что мой оппонент просто дурак.

Мирослав Слабошпицкий сотворил большое кино. И он — украинец. В конце я расплакался… И драматическая коллизия довела, и понимание того, что украинцы умеют снимать кино, умеют быть профессионалами. Такое снять тяжело в нашей стране, и в этом плане режиссеру повезло найти людей, готовых спонсировать съемки. Но, разумеется, дело не только в везении, дело в том, что если кино снимается не потому, что хочется «что-то снять», а потому, что нельзя его не снять, тогда рождаются шедевры.

10 из 10

30 сентября 2015

Поясняя жестами.

«Для любви и ненависти слова не нужны.» (с) Слоган фильма

Главными кинособытиями стран СНГ в прошлом году стали «Левиафан» Андрея Звягинцева, «Трудно быть Богом» Алексея Германа и «Племя» Мирослава Слабошпицкого (хотя двое из перечисленных фильмов российский зритель увидел только в начале этого года). Про монументальный труд Германа я ещё напишу рецензию, про лучшую российскую ленту последних лет и жизненный шедевр Андрея Звягинцева сказано многое, а фильму «Племя» уделили очень мало внимания.

Из всех троих, работа Слабошпицкого мне понравилась менее всех, но тем не менее, это удивительное полотно, возвращающее нас в эпоху немого кинематографа. Этот фильм всё же достоин моей краткой рецензии

Начать стоит с того, что все действующие лица фильма — глухонемые. А это значит, что за всё экранное время не будет ни одного диалога. Для большинства данный факт покажется жутким минусом, потому что в наше время все привыкли к разговорам, поясняющим действия и внутреннее состояние какого либо персонажа.

Но все забыли, что когда-то кино было немым, в нем не было ни единого слова. И абсолютно все зрители восторгались «Путешествием на Луну» Мельеса и коротенькой историей о «Поливальщике» братьев Люмьер. Повествования и поступки героев пояснялись только секундными титрами, и то не всегда. Вот и «Племя» нужно воспринимать как классическое немое кино, только с потрясающим попаданием в современный гипер-реализм.

Этому реализму поспособствовал потенциал молодых актёров и общая атмосфера фильма.

Молодёжь сыграла очень реалистично, даже следуя некоторым законам системы Станиславского. Уж больно веришь всему происходящему на экране. Серёжа, Аня, банда, чьи законы и поступки похожи на быт племени пещерных людей — психологически детализированы и построены своими актёрами. Самое приятное, что никто не «скатывается» в гротеск, который может обрушить всю образную и даже психологическую подачу ленты. Способствует ли этому тот факт, что в фильм немой — я точно не знаю. Но могу сказать одно — Мирослав Слабошпицкий великолепно поработал с молодыми актёрами и их харизмой.

Атмосфера «Племени» совпадает с духом неприятных будних дней, при этом переходя в нечто более напряженное и захватывающее. Помимо актеров и режиссера, этот дух передают сюжетные и повествовательные мелочи, работа оператора и локации.

Операторская работа хоть и статичная, но тем не менее картинка в фильме очень хорошая. Построение кадров меня даже удивило своей симметрией и тем самым реализмом, о котором я упоминал ранее.

Больше всего меня зацепила не явная, но всё же очень символичная параллель с жизнью древних людских племен. Это связанно не только с языком жестов, молчанием, но и с некой моралью действующей бандитской группировки в фильме. Нарушая законы братства, ты становишься не только предателем, но и ненавистным врагом.

Невольно осознаешь то, что человеческие взгляды и нравы никогда не менялись. Мы продолжаем жить в мире, где люди друг другу враги, никого нельзя прощать. Этот мир держится не общими усилиями, а наоборот — все разделились на племена.

На самом деле моё рассуждение — это короткий элемент, даже частичка смысловой составляющей. Фильм совсем о другом. О чем он? Я предлагаю вам самим прочувствовать и ознакомиться. Тут и вина главного героя…

Провисы у «Племени» конечно же есть, они связанны с некоторой растянутостью хронометража. Лишних сцен нету, но некоторые моменты всё же до нельзя растянутые.

Некоторым фильм может показаться несусветной «чернухой» и «провокацией», сами знаете почему. Незнающие вообще могут обозвать «Племя» плагиатом и копиркой «Класса Коррекции».

Но несмотря на это, истинные киногурманы, которые знают из чего зародился кинематограф и как появилось наше современное общество, по настоящему оценят невероятно хороший фильм от Мирослава Слабошпицкого под названием «Племя».

Ну а если картина вам не понравится, то я… Ладно! Ладно! Пойму вас.

«А вы мне скажите, почему вы так боитесь молчания? Чуть разговор немножко иссяк, вам уже и не по себе… А разве дурно разговаривать молча?» (с) Александр Куприн, «Молох»

P.S. Премия «Ника» за лучший фильм стран СНГ — абсолютно заслуженна!

13 августа 2015

Никого не жалко

«Путешествие в тишину длиною в два часа». «Немое кино XXI века». «Жестоко, аж слов нет». Интересно звучит, правда? Во время просмотра «Племени» в голову лезут всевозможные слоганы, каламбуры и эпитеты. Фильм знает, куда надавить, за какие струнки подергать и какую картину показать впечатлительному зрителю. За это ему плюс и грамотка (от каннских критиков в том числе). Но если копнуть чуточку глубже?..

… Итак, в некую школу-интернат приезжает молодой человек. Зовут его Сергей, но рядовой зритель узнает это только из финальных титров. Таская сумки, переселяясь из комнаты в комнату, участвуя в драках на заднем дворе и присутствуя на уроках (в последнем не очень уверен), он вливается в весьма нехорошую компанию и со временем погружается в бездну глухонемого криминала все глубже и глубже. И погружаться, что характерно, есть куда: на выбор предлагаются воровство, грабежи, проституция, нанесение тяжких телесных и прочие забавные нарушения статей уголовного кодекса. Всю первую половину фильма невольно удивляешься и ужасаешься размаху слабослышащей мафии. Шучу. На самом деле поверить в это довольно сложно.

У кинофильмы есть и вторая сюжетная линия (тесно переплетенная с первой, но все же) — любовная. Любовная с натяжкой. Назвать отношения циничной юной мечты дальнобойщика Ани и Сергея высоким чувством не получается. Девушка вполне довольна своей жизнью плюс спит и видит эмиграцию в солнечную Италию, а парень эгоистично пытается оставить ее на Украине любыми средствами. Между делом они занимаются сексом (за деньги) и выяняют отношения друг с другом и окружающими заодно. В комплекте также присутствует нелегальный аборт (привет, Мунджиу!), трагическая гибель Аниного сутенера и изнасилование.

Как видите, в плане сюжета «Племени» похвастаться нечем. Если для кого-то из зрителей все вышеозвученное стало откровением, он просто смотрел мало фильмов. Не будь персонажи глухонемыми — никаких наград, естественно, не было бы. Но они глухонемые, а потому…

… кино интересное. Переступить определенную черту и окунуться в иной, близкий и одновременно недосягаемый, мир всегда занятно. И пусть в реалистичность сюжета не верится, фильм вытягивают превосходная эмоциональная актерская игра и атмосфера общей пофигистической безнадежности. Все до единого основные персонажи — настоящие чудовища. Учителя-преступники, ученики-отморозки, девочки-шалавы, спонсоры-сутенеры сыграны с ужасающей достоверностью, и — честное слово — ни одного из них не жаль. Вишенкой на торте человеческих мерзостей красуется сам Сергей, проходящий за два часа экранного времени извилистый путь от ведомого «гопника» до насильника и убийцы. И все понятно без слов, тут уж не отнять.

Подведем итог. Если вы любите чернуху (в хорошем смысле этого слова) — смотрите обязательно. Если вам хочется нестандарта — смотрите обязательно. Если «4 недели…» уже упомянутого Мунджиу и «Торжество» Винтерберга не вызывают в вас первобытного ужаса — тоже смотрите. Ничего принципиально нового не откроете, но и не пожалеете. Если же нет — можно пропустить ленту мимо глаз. Кино не для всех оно и есть кино не для всех.

Ах да, и не вздумайте воспринимать все всерьез, только потому что это Украина.

За блестящий массовый актерский дебют и путешествие в страну, которой не бывает —

6 из 10

Увы и ах, на большее пока рассчитывать не приходится.

21 июля 2015

«Да, были люди в наше время, Не то, что нынешнее племя: Богатыри — не вы!» (Лермонтов, «Бородино»)

Был просмотрен фильм Мирослав Слабошпицкого «Племя».

Об этой картине и хочется сказать пару слов. Буду говорить исключительно о самом фильме. Рассказ о наградах и фестивальных приключениях оставим бюрократам.

Сам сюжет повествования не бросается в глаза ни сложностью, ни новизной и оригинальностью. В интернате появляется новичок, который сталкивается с местной грубостью и безнравственностью. Оторванные от рук учащиеся занимаются разбоем, воровством, проституцией. Новичок также втягивается в эту компанию. Собственно, никакой другой компании и нет, поэтому и выбор его также очень ограничен. Он быстро привыкает к местным правилам и становится в строй этой банды.

Навсегда безразлично слиться с этим миром ему мешает влюбленность. Он делает все, чтобы освободить свою «ночную бабочку». Однако, девочкам обещано путешествие за границу (или вовсе эмиграция). Естественно, провинциальной девушке больше хочется поглядеть на Италию, чем на «счастливое» будущее с соплеменником. На этом разногласии и вспыхивает драматическая концовка.

В общем, история нам уже привычная. Уже довольно видели этих разоблачающих реалистичных фильмов, стремящихся правду мира сего показать.

Необычное же вступает в фильм через уши, через отсутствие голосов. Это интернат для глухонемых. Все события происходят в невероятной тишине. Слышен только шелест и шум тел, их движений, но ни одного слова.

Навряд автор хотел как-то отличить эту дикость в жизни глухонемых, от той же дикости в среде здоровых людей. Скорее наоборот, все, что происходит в фильме до боли знакомо и понятно всем. Не нужно никаких лишних слов для описания происходящего. Общество этих глухонемых отличается от нашего лишь масштабами. Во всем же остальном все слишком сходно. И язык жестов, и название «племя», и эти сходства приводят к общей идее, что человечество, не смотря на все свои развития и эволюции, все же добилось ничтожно мало. Да, на столько ничтожно, что, вообще, едва ли чего добилось. С точки зрения этики эволюции словно и не было. Мы остались на первобытном уровне жестокости и свирепости борьбы за выживание. Смотришь, на такое современное племя и думаешь, что развитие человечества закончилось, так и не начавшись.

Как было племя, так и осталось племя. Это лишь кажимость, что мы переросли в общество. Все, как и было.

Переход от человека немого к человеку говорящему, т. е. развитие речи должны бы способствовать сближению человеков. Это развитие коммуникации, обогащение выразительных способностей человека, но дистанция так и не сокращается. В чем же проблема?

То, что нам слишком понятно, о чем общаются персонажи в фильме, показывает нам не только болезненную знакомость этих тем, но и то, что мы, владея более высшим уровнем связи и общения друг с другом, используем его по минимуму. Мы редко запускаем язык дальше этих больных. Поэтому изображение их мира кажется исчерпывающим даже для нашего миросозерцания. Это похоже на то, что мы не смотря на то, что изобрели машину, все так же, по прежнему, запрягаем в нее быков или лошадей.

Трагедия этого фильма случилась не на самом экране, но между зрителем и произведением. Трагедия в том, что мы поняли этот фильм. Наше общение, его темы, наши чувства, о которых мы пытаемся говорить, по-прежнему столь примитивны. Трагедия в том, что слова нам, как оказалось, вовсе не нужны для понимания.

И это не тот уровень понимания, когда вся широта духовного богатства может быть выражена общением глаза в глаза, лицом к лицу — радостью ликования. Наш уровень — это изобретенное средство коммуникации, но абсолютное отсутствие того, что достойно передачи.

8 июля 2015

Глухонемые жертвы кинематографа

Каждый раз, когда на негативную критику такого рода кино отвечают, что мы, зрители, просто не готовы к серьезным картинам или не разбираемся в искусстве, то мне становится грустно от того, что создатели таких шедевров и их поклонники полны необоснованно высокого самомнения о себе. Возможно, именно с таким преувеличенным ликованием своей личности, режиссер создавал эту картину. Наверняка, он полагал, что откроет что-то новое, что это будет гениально, и действительно покажет нам мир глухонемых людей. Но он ошибался. Потому что его идея не является открытием. Глухонемых людей, на самом деле, много вокруг нас. Из личных наблюдений могу итак сказать, без киновизуализаций, что они ничем не отличаются от нас, кроме того, что имеют много трудностей из-за врожденного нарушения голосового аппарата, и того, что могут на расстоянии общаться. Я их часто вижу на улицах, я их вижу в церквях; я знаю, что некоторые из них неплохо зарабатывают в странах Европы, содержат семьи и у них рождаются здоровые дети. Но Слабошпицкий решил нам показать их «другими». Является ли это жаждой обратить внимание на эту социальную группу либо это банальное желание сорвать статуэтки фестивалей, где последние 10—15 лет ценится эпатаж во всех его проявлениях? Не знаю. Но глядя на темно-синюю, серую, мрачную картину, я сразу вспоминаю простой, кинематографический (и не только) прием: «Не можешь создать живую и сильную драматургию, чтобы зацепить зрителя? Используй «план B» — зацепи его агрессивной брутальщиной. Иногда даже она будет не ясна, что только на руку режиссеру, и вполне отличный кормом для зрителя, который пытается отыскать на экране жемчужину.»

Таким образом, всё, что должен знать зритель об этом фильме — это насилие, угрюмый трах, поза 69, аборт и изнасилование. Касательно сценария и вздохов вокруг него, отмечу, что, к примеру, сцена изнасилования девушки, которая, по понятным причинам не может закричать, не должна являться кладезем мыслительных и креативных потугов профессионального режиссера и сценариста. А ведь такое впечатление, что на всём этом фильм и держится.

Одни киношники стараются показать пороки молодежи среди здоровых людей, другие — через глухонемых, а затем пойдут цыгане, гомосексуалы, слепые, чёрнокожие и другие. Эти истории, безусловно, смотреть можно и нужно, но они вполне могут вложиться в полтора часовой фильм, а то и в короткий метр. Поэтому, мне не понять, зачем было тянуть ленту целых два часа.

Вспоминая бесплодные разборки создателей фильма «Племя» с другим украинским режиссером за место в одном голливудском кинофестивале, куда, в итоге, никто из них не прошел, создается впечатление, что всё-таки борьба за статуэтки, в ещё развивающемся украинском кинематографе, существует. Но фестивали проходят и уходят, а есть фильмы, которые навсегда откладываются в памяти и имеют хороший осадок. Именно таких успехов я желаю режиссеру.

Моя оценка «4» не за состоявшуюся картину, а за отличный эксперимент в украинском кинематографе.

21 июня 2015

Безмолвный хаос

Прочитав столько восторга от молодых зрителей и после такой всеобщей эйфории сложно высказывать иную точку зрения. Узнав о существовании этого фильма, я приготовился увидеть глубокую драму. Сразу чувствуется, что над этим фильмом долго работали, все продумывали, чтобы снять оригинальную ни на что не похожую драму, и мы видим неординарный дебют режиссера Мирослава Слабошпицкого. Но мне его фильм не понравился, и я постараюсь объяснить почему.

Мы видим главного героя Сергея, который попадает специализированный интернат для слабослышащих. Здесь все глухие и разговаривают языком жестов. Сергей сразу попадает в молодежную, здешнюю банду, которая называет себя «племя». Они занимаются ограблениями, их мир жесток и держится исключительно на насилии. У Сергея появляются чувства к одной проститутке этого «племени», и они заводят тайный роман…

Идея у этой драмы, безусловно, оригинальная, но фильм носит фальшивый характер. Если создатели снимают драму с жестокими, шокирующими сценами, то они должна быть очень реалистичны, чтобы зритель все ощутил и прочувствовал, тогда драма и несет в себе что-то. В этом же фильме много шокирующих сцен, но все они настолько наигранны, что просто слов нет. Все сцены насилия (драки) неправдоподобны, и все смотрится со смехом. Я не знаю, как такое пустили в кино, неужели создатели не видели фальши. В картине есть долгие, эротические сцены главных героев. Когда снимают такие долгие сцены в фильмах, они всегда снимаются с чувством, зритель должен чувствовать, что все происходит на самом деле. В этом же фильме сцены секса такие смешные и фальшивые, что даже смешно.

Весь антураж на заднем плане также неправдоподобный. При просмотре я не верил в происходящее. Станиславский сказал бы этому фильму: нет, не верю! Повторюсь, что идея была, но кино не получилось. Гран при поддержало начинание этого режиссера за оригинальность, но фильм, как кинематографический продукт ни какой ценности не имеет. Его история полна драмы и шока, но сцены не реалистичны, и все покрыто фальшью.

Даже если взять сцену аборта. Этой сценой режиссер хотел еще больше обескуражить и шокировать зрителя, но все снова выглядела неправдоподобно. В американских драмах и французских такие сцены хорошо продуманны, и они сняты так, чтобы не оскорбить зрителя. В этой же драме была попытка показать все долго и как это дело происходит, но затея была провальная. Смотрится она с отвращением, да еще неправдоподобно.

Молодые актеры старались играть убедительно, но в некоторых моментах в их игру просто не веришь. Я снова говорю о сценах насилия. Все выглядело фальшиво. Даже сцена, когда героя ударили бутылкой по голове, видно не вооруженным взглядом, что она ударилась об кран, а не по голове. Даже было смешно. Как такие фальшивые сцены могли допустить в кино? Чувствовалась яркая рука дилетанта.

«Племя» — криминальная, дебютная драма Мирослава Слабошпицкого 2014 года. Идея у фильма была интересная, но кино не получилось. Оно все покрыто фальшью. На пятнадцатой минуте уже становится скучно, на двадцатой хочется уже перемотать, на тридцать пятой уже хочется выключить. Этот дилетантский фильм внимания не достоин. Такой бездарности и фальши я уже давно не видел. Теперь можете рвать мою рецензию на части, кто повелся на эту фальшивую так называемую «драму».

29 мая 2015

Люди, которые живут среди нас

Племя — люди, которые живут среди нас. Люди, которые окружают тебя каждый день.

Этот фильм становится новой страницей в украинском кино. Не смотря на то, что это арт-хаус, этот фильм должен смотреть каждый. Да, фильм выворачивает на изнанку. Ты хочешь плакать и скручиваешься в кресле от жесткости происходящего. Тебе становится не по себе от шума, фона, шума, фона и снова шума и фона. Тебя дезориентирует, что ты просто смотришь, что ты не можешь услышать привычные тебе слова. И это поражает. Той дикостью, той натуральностью и правдивостью. Теми чувствами и силой.

Рассматривать фильм, как описание украинского народа — сумасшествие. Этот фильм — искусство. Как и кинематограф в целом. Это история, которая покажет тебе, что есть за пределами твоей жизни. Как могут жить другие. Как живут они, и каким законам должны подчиняться, чтобы выжить.

Фильм настолько тяжелый, что нутро женщины не сможет просто выдержать все то, что видит на экране. Потому что это чувствуется. Каждым сантиметром кожи и вдохом, который заставляет сердце сжаться.

Не каждый поймет этот фильм. И не будет однозначной реакции на него. Но он действительно шедевр. Шедевр, который открывает украинскому кино мир европейского кинематографа.

25 апреля 2015

«Человек, чье сердце полно молчания, совсем не таков, как тот, чье сердце полно тишины».(Милорад Павич. Пейзаж, нарисованный чаем)

Изначально было интересно посмотреть изнутри ту неотъемлемую часть нашей жизни, которую мы — обычные люди не видят и не переживали. Я про тех, кто воспитывался в полноценной или неполной семье, тех кто не испытал на себе все «прелести» интернетовской или проще говоря детдомовской жизни. Я думаю такая мотивация двигала многими, кто отважился на этот просмотр. И как человек не знакомый с языком глухо-немых просто смотрел фильм про эту самую изнанку, про то что нам по масс медиа не покажут и не расскажут никогда.

Первые 20 минут дались тяжело, так как кроме естественных эффектов ничего не было. Это эффект присутствия. Для них это норма, для этих людей — это жизнь. Это так, но а я нашел выход для себя, поскольку хотел все-таки досмотреть фильм до конца! Я поставил фоном произвольно музыкальный сборник, состоящей из разных стилей и направлений. Это сделало мой просмотр приемлемым и комфортным.

Фильм тяжелый это естественно, как я и ожидал, оставил после себя осадок неприятный. Смотреть его интересно на протяжении всех двух часов. Игра актеров достойная, я думаю у многих людей с ограниченными возможностями появилась возможность увидеть свое отражение в зеркале. Жаль, очень жаль, что ты наблюдаешь это в стране, где люди уже ничего не значат, как для своей страны, так и для самих себя… Печально, господа!

Недостатки фильма могу отметить такие как, слишком много грязи. Даже не в сценах секса, там нормально все) А таких как аборт девушки в домашних условиях. Я думаю с реализмом немного переборщили, получилось очень грязно! Но это как элемент жизни вполне нормальное явление в 21 веке, так считают режиссеры.

Подводя общий итог могу сказать, что фильм смотреть интересно и даже нужно, естественно только в искренних намерениях. Чтобы подошедшему к вам на улице глухо-немому человеку вы объяснили как пройти скажем до нужного ему адреса, или работая продавцом-консультантом на пальцах, даже не зная их языка объяснить и оказать помощь! Доброта спасет мир, господа!

8 из 10

2 апреля 2015

Без слов.

Очень странная лента, конечно.

Быть может, это я что-то не поняла? Но примерно к середине у меня создалось впечатление, будто на меня вылилось ведро помоёв. Я люблю необычное кино, андерграунд, пересмотрела много того, над чем ставили клеймо «чернуха», однако даже в самых обсуждаемых картинах я находила плюсы и минусы.

Да, режиссер хотел показать, что и без слов можно понять друг друга, но мне кажется герои — нелюдимое быдло без страха и упрека.

Хотела увидеть что-то неожиданное, интересное, того, что не видела. Но увидела что-то противное, неприятное мне. Может кто-то разглядел в сцене занятия любовью среди труб что-то трогательное, у меня же это вызвало отвращение.

Как ни странно, фильм бы смотрелся гораздо легче, если бы были хоть какие-нибудь субтитры. А так вышло тошно, тошно до реализма.

Конца не знаю, но конец предсказан. Если за такое дают награду на фестивалях, то неудивительно, что подобной чернухе, да и фильмам из разряда «Сербского фильма» будут давать награды.

Печальны и низменны запросы мирового кинематографа. Наверное, мы возвращаемся к тому, от чего уходили: насилия, грязи, первобытной дикости.

1 апреля 2015

Noli credere Noli timere Noli petere!

Исключительная новизна формы и чудовищная безапелляционная проза в содержании. Именно так сухо, но довольно внятно, можно описать фильм украинского режиссера Мирослава Слабошпицкого «Племя», которому суждено было стать лауреатом Каннского кинофестиваля и получить заветные пальмовые ветви.

Но это все предисловия, которые может и несут в себе некий смысл, но абсолютно теряют всяческую свою привлекательность, когда зритель погружается в тихий мир, где законы работают, как часы — если не ты, то непременно тебя.

И здесь нет смысла, как нет и художественного пространства для абстрактных гуманистических рассуждений о том как же могут современные люди жить подобно животным, руководствуясь только инстинктами, как единственно верными векторами координат в этом не простом и не приветливом мире, где ничто не карается с большей силой и жестокостью, как слабость.

И, кажется, главный герой понимает это с первого своего дня в интернате для глухонемых, с первых минут, с первого удара тяжелой обуви по голове. Здесь нет времени на душевные рефлексии о жестокости и несправедливости — ни у кого: ни у подрастающих бандитов, ни у молоденьких учениц того же интерната, отрабатывающих на стоянках грузовиков свое призрачное право на спокойное существование.

Режиссер обходится со зрителем довольно бесцеремонно — он просто ставит его перед фактом, не давая никаких лазеек, зацепок, возможностей увидеть в проходящем хоть маленькую толику прекрасного. Зритель просто сморит на экран, где происходит нечто невообразимое, но нет ни музыки, ни понятных простому обывателю реплик или диалогов, нет нервно замирающей камеры, которая бы концентрировала свое внимание то на одном лице, уродливо испещренном страхом или болью, то на другом; ничего нет — есть формальная документальная съемка, полностью обезличенная, анонимная, пугающая. Он будто привязанный тихо бродит за героями, становясь молчаливым свидетелем, невольным заложником того адского быта, которым пропитано мироздание этих «детей».

Поначалу пугает тот факт, что ты ничего, совершенно ничего, в привычном смысле, не понимаешь: ты силишься уловить в бурной жестикуляции некий смысл, уложить его в стройную логику диалогов, но все тщетно.

Слоган картины гласит: «Для любви и ненависти слова не нужны». Но я, как не пыталась, так и не увидела в фильме ни любви, ни даже ненависти… Все подчинено вполне логичному мироустройству, ясно обозначенной иерархии внутренних порядков, и герой просто вписывается в нее как нельзя лучше, а это, по сути, и не оставляет ему хоть какого-нибудь пространства для маневра.

Памятуя о том, что слабость наказуема, а ее проявления, впрочем, как и несанкционированные посягательства на «чужое», надолго фиксируются в сознании вожаков, и за провинности такого порядка наказание может быть сколь угодно жестоким, герой идет по пути суровой, но удивительно рабочей логики: если численное преимущество не на твоей стороне, то бить надо неожиданно и лучше — в спину.

Это твой единственный шанс и ты будешь дураком или покойником, если не воспользуешься им верно.

И нет никакой лишней тягостной рефлексии о подлости подобной «войны» и вырождении духовности, как категории основополагающей. Есть инстинкт и этим все обусловлено — и физиологичность отношений героя и юной куртизанки, и то, что он делает в последствии; ведь это и есть инстинкт самосохранения, уродливо примитивный и по-животному правильный, ведь если у индивида нет возможности полноценно мимикрировать, то нужно иметь возможность устранить источник опасности.

Так или иначе, но природа тебя чем-то подобным наделила, а условия твоего безрадостного существования еще не успели отправить эти «бесценные» навыки в социально-гуманистический утиль, внушив обольстительно-утопическое преимущество добра над несправедливостью, а разума — над силой.

Бескомпромиссное кино Мирослава Слабошпицкого «Племя» вносит свои, естественно посильные, коррективы в кинематографический процесс современности, несмотря на кажущуюся простоту и вычурность предложенного материла, он сознательно идет на ничем не оправданный поначалу риск: ставит своего зрителя в позицию очевидной уязвимости, вынуждает выйти из зоны личного эстетического комфорта и прикоснуться к той неприглядной кинематографической реальности, которой он располагает.

А она придется по вкусу далеко не всякому эстету, гуманисту или просто охотнику до жанровых новшеств, с которыми, в последнее время, все сложнее и сложнее обстоят дела на поприще кинематографистов.

1 апреля 2015

Сайлент Хилл

Прощай, речь. Жгучей слюной скопилась она в кончиках пальцев, что экстатично, ошпаренно взбивают воздух в неуемной жажде выразить каждый нюанс сочетания букв, слов, фраз. Эти энергичные жесты кажутся мощнее всех вместе взятых пинков, толчков и оплеух, на которые не скупятся особи этого Племени. У них свои интернатские джунгли, за стены которых они опасливо выбегают и куда организованно стекаются, закрыв за собой дверь на замок, ибо каждый — зубастое колесико этой чудовищной машины-микромира, вне которой существование даже не обсуждается. Охота на припозднившегося прохожего, маневры за гаражи и строжайшая иерархия, где слабый питается харчками, а сильный — сворованным шампанским. Тут есть и наглый вожак, и самки, что в коммунистическом порядке раздвигают щуплые ляжки. Первый собственнолапно сколоченный молот обрушится на голову замешкавшегося учителя, пока покосившийся набок мерзко-сизый Ситроен, Эребова упряжка, развозит по практическим занятиям товар, обреченный на путанский экспорт в романскую лакшери. Прибьешься к их берегу — они выловят, примнут лапой, проверяя потроха на тонкость, и втиснут в нужную ячейку. Попробуй дернуться, но все в западне: и ты, юный, славный сердцем Ромео, и она, твоя Джульетта в денимном мини. И никому ведь не расскажешь, хоть кисти рук вывихни: сверху припечатало задом сытое начальство, только что чмокнувшее в светлую макушку глухонемого первоклашку с букетов угнетенных первым сентября астр.

Собственно, подобный видеоряд мог бы быть на той кассете Самары, после просмотра которой самого тянет нырнуть в колодец и безо всяких телефонных напоминаний. И дело не в эффектном садизме школьной субординации — Гай Германику уже жевали-переживали, спасибо. Здесь на экране люди — они одеты, они внимают про Евросоюз на уроке географии и смирно стоят на школьной линейке. Но вот звенит звонок — для глухонемых это мигание зарешеченной лампы, и звери распускаются цветами зла, привычно раскручивая рутинные жернова криминала в зудящей тишине. Класс коррекции и неприглядный быт инвалидов — по ту сторону цивилизации, прошлогодний сеанс, а это архаика, коллективное бессознательное, инстинктивное, первородное, ожившая инсталляция из Дарвиновского музея, только в абибасе вместо шерсти и шкурок. Они — другой вид, они чужы и чужды нам; рассматривая их сквозь прутья решетки и разгадывая их странный язык, ты вдруг проваливаешься к ним в пещеру, и с твоей гуманностью, высокоморальностью и эстетикой пощады не жди. В неторопливом течении сцен рэкетира в туалетах, мордобоев в подворотнях, по-мясницки хладнокровного выскабливания матки на краешке холодной ванны режиссер вставляет распорки в глаза и просто оставляет корячиться от невозможности оторваться от экрана. Он молча терроризирует этим племенем — шумно жестикулирующим, глухим к мольбам, немым к просьбам и, может даже, слепым к тому, чью морду они сейчас квасят битой — своего или чужого. Впору припомнить триерову догматичную тряску-свистопляску о заигравшихся фриках, тоже эксперимент, но здесь в «Племени» операторская работа чрезвычайно стильная, аккуратная и бездушная. Ты не участвуешь, ты наблюдаешь, как на сафари: идеально выверенные кадры держат особей на расстоянии, не выпуская из виду их руки, как готовые пырнуть ножи; словно животных, запирают их между стенами коридора, между кузовами фур, отопительными трубами. И даже с высоты своего цивилизованного созерцания сложно с налету сказать, о чем этот первый полнометражный манифест Мирослава Слабошпицкого. Про любовь и ненависть в Львовегасе? Допустимо, но не самоцель. О социально-политической ситуации на Украине? За уши притянуто. Очевиден упрёк в порочности системы, которую невозможно разворошить изнутри, не хлебнув горя-дерьма и сохранив огонек здравой индивидуальности, так сказать, жестяная иллюстрация аристотелевского «общественного животного». Это фильм ужасов, вязкая топь молчания и действия, где привычно включаемая эмпатия становится электрическим стулом, сайлент хилл с рефреном сонного бессилия вместо воздушной тревоги. Но сквозь омерзение и тошноту, кажется, пробивается новый киноязык, хлещущий наотмашь по зрительному нерву без какого-либо привычного воздействия через медовую жалобность саундтрека или софизм тщательно выверенных диалогов. Это свежее слово, и не в социальной проблематике, а в искусстве, обильно политое чернухой для большего аппетита и скорейшего усвоения. Но боже упаси потерять бдительность, ведь в любой момент грузовик может дать задний ход и запросто задавить, несмотря на затихающие хлопки ладонями по бамперу.

26 марта 2015

Законы подобны паутине: если в них попадется бессильный и легкий, они выдержат, если большой — он разорвет их и вырвется. Солон

Тяжёлый и мрачный был день, навалились даже те проблемы о которых в ближайшее время не планировал думать. Вечером хотелось расслабиться, отвлечься от скопа мыслей. Даже не зная о существование данного фильма, абсолютно не запланировано и случайно, попал именно на него. Предварительно спешно прочитав аннотацию, устроившись по удобнее, приступил к просмотру.

Племя: С первых минут, отсутствия звукового сопровождения, заставляет полностью погрузиться в картину, хотя и некоторое время доставляло некий дискомфорт, так как уже привык смотреть фильмы со звуком и закрывать глаза на долгих скучных монологах, или переключаться на телефон, зная что не чего особо не пропустишь. Отсутствие субтитров и не знания языка жестов заставляют глубже изучать эмоции персонажей и атмосферу происходящего. «диалоги это скучно» так как фильм нам рассказывает о детях живущих в интернате, и навряд ли мы бы услышали что-нибудь полезное (не стоит искать перевода), абстракции вполне достаточно. Фильм показывает социальные проблемы. Интернат в ужасном состоянии, безразличие государства, корыстные взрослые в следствии и жесткость детей. Проституция, Гоп-стоп. Удивительно что не смотря на данную проблему, режиссёр обошёлся без чернухи, Ведь на самом деле (я не имею в веду именно Украину, Россия в том же числе) всё более хаотично и жёстко. Но всё же это не документальное а художественное произведение. Так же хочу отметить отсутствие крупных планов, с помощью которых актёры нам показывают глубину своих эмоций, виртуозно напрягая мышцы лица. Тут всё эмоции персонажей скрыты в себе, так как для выживания в дынных условиях, проявления их посчитают слабостью. Невольно ставишь себя на место персонажей, и начинаешь сопереживать им. Фильм получился, эмоциональный, пугающий (в первую очередь реалистичностью, все мы знаем о проблемах в подобных социальных учреждениях, но не когда серьёзно не задумывались на эту тему), атмосферный и мрачный, до конца вечера мне не отпускала от размышлений, напрочь позабыв о текущих проблемах. Так же хочу сказать немного о сюжете, Это не один из тех фильмов со смысловой нагрузкой, где каждый предугадывая повороты сюжета, чувствует себя умнея сценариста, и бранит фильм за то что он такой умный и всё в заранее узнал. Тут это абсолютно не нужно, здесь вас не собираются удивлять невероятными поворотами, и цепочками случайных событий наложенных толстенным слоем друг на друга. Всё довольно жизненно. Постарался писать без спойлеров, на случай если не смотрели сам фильм.

20 марта 2015

Смотреть только в кино, ибо…

В Нижнем Новгороде состоялся специальный показ украинского фильма «Племя», что собирает награды по различным фестивалям и покупается охотно для проката по всему миру. Картину нижегородцам представил актер Александр Сидельников.

В зале аншлаг. Более 300 зрителей. За три минуты до начала сеанса очередь у кассы. В окошко показывают клочки бумажек с номером ряда и места, на которые хотели бы купить билет. Или протягивают смартфоны — на экране номер заказа билетов через интернет. В холле шумное ожидание, но молчаливое. Практически все зрители сегодня глухие и слабослышащие люди.

Фильм «Племя» рассказывает историю подростка, который попадает в школу-интернат для глухих и сразу сталкивается с жесткой иерархией: есть смотрящий, есть помощник; бойцовская бригада, что держит в страхе интернат и ближайший район, промышляя гоп-стопом; малыши зарабатывают в электричках и поездах, продавая безделушки; девушки каждую ночь отправляются на стоянку дальнобойщиков. И вот тут главному герою придется выживать и сделать выбор с «племенем» ты или нет.

В фильме только интершум и окружающие нас в миру звуки. Нет музыки. Снят на языке жестов. Именно поэтому сегодня зритель особый. На экране разговаривают полностью на их языке, наверное, впервые.

Но как предупредил актер Александр Сидельников перед показом, фильм «Племя» не специально или только для глухих. Он в первую очередь для обычного зрителя. И самое главное, что фильм не о глухих.

Действительно так: перенеси сюжет в любое другое специальное заведение или страну, дай героям привычный язык — сюжет и мотивация персонажей не изменится. «Для любви и ненависти слова не нужны» — слоган картины. Картина умолкает для обычного зрителя намеренно — это проверка: считываешь ли ты происходящее по эмоциям персонажей и активности их жестов или нет. Поверьте, там все понятно. Язык жестов — это лишь инструмент в этом фильме. «Племя» — кино жесткое, откровенное. Конъюнктурное местами, но, правда, неординарное.

Не показ сегодня был, а будто акционизм. Я понимаю, что происходит на экране с героями, но впервые мы поменялись местами с глухими людьми. Они понимают что говорят персонажи и реагируют: смеются, удивляются, обсуждают между собой. А меня сегодня лишили слуха и слов. Я сегодня был «ограничен», я сегодня «инвалид», я был два часа «неполноценным». Я даже не понял понравился им фильм или нет. И вот за этот, если можно так сказать, оглушающе немой вербатим и стоило сегодня идти в кинотеатр на «Племя», что не хуже и не лучше остальных реалистичных картин.

7 из 10

19 марта 2015

Апогей универсализации языка

Мирослав Слабошпицький интересный режиссер и совершенно непопулярный, не знакомый. В этом фильме нет ничего сверхъестественного, нового, но он невероятно хорош. История, рассказанная режиссером и сценаристом убедительно реалистична и прозаична, возможно, где-то расставлены акценты с большей глубиной и провокационностью. Нужно также отметить, что это своего рода эксперимент, полудокументальная съемка, мало двигающаяся камера, множество не профессиональных актеров, которые играют настолько круто, уверенно, виртуозно. Режиссерская, авторская рука показала на сторону истинного пути кинематографа, конечно, он не один.

Страшная реальность, сталкивающая людей друг с другом, с системой, жизнью, которые создают они же. Люди привносят волшебство в жизнь, люди высасывают все соки из окружающего. Но группа людей — это совершенно иное, невероятно умное, хладнокровное, пропитанное узами фиктивной дружбы сборище — это и есть наше племя.

Везде есть иерархия, каждый стремится попасть из одной касты в другую, вроде об этом писал Оруэл и многие другие, несколько сот лет назад? Вроде нет. На этом построены все цивилизации и империи нашей Земли. Мозгу человека много не нужно — еда, секс, доминирование и главное поменьше думать, максимально доминировать. Ничего не поменялось, только видоизменились способы добычи этого источника счастья, дубину (но не до конца) заменил набухший от сальных валют разного номинала и разного происхождения кошелек.

Конечно, фильм о любви, о трагичной, искренней и единственной светлой истории в этом мрачном, мутирующим сознании. Попадание молодого человека в общество сверстников, которые совершенно взрослые, но при этом остаются детьми, жестокими, не прощающими, не переваривающие мечты. Они настоящие, они выживают в мире, где очень мало шансов.

Виртуозность языка, понятного без единого слова, без единой подсказки в виде субтитра — это настоящее экранное волшебство. Безумная история, расписанная в мельчайших подробностях, деталях не нуждается в речи — кино само является универсальным языком, понятным во всем мире.

Потрясающая картина. Отличная операторская работа, чувственные сцены, страшные моменты нашей жизни.

Возможно, есть небольшой конфликт с обществом, но, на мой взгляд, все выдержанно и подвержено четкому анализу. Картина не может никого обидеть, а только заставить задуматься над нашей жизнью. Это кино — это потрясающая история, простая как мир, ужасная, а может и страшнее войны. Мир, в котором нет законов, есть только порядки и указания. Мир, в котором самые ужасные пороки человечества становятся текущим бытием, они не спрашивают, они только исполняют. Мир, в котором невозможно жить, а только лишь существовать.

Борьба против всего социума, её никто не выбирает и не хочет быть участником в ней, но она всегда есть и всегда будет, она не дает шансов, но предоставляет выбор.

Тонкий, серьезный, душный фильм. Тяжелый и беспросветный.

На мой взгляд, один из лучших фильмов этих годов. Актеры потрясающие — это настоящий образец актерского искусства.

Осталось только посмотреть.

10 из 10

17 марта 2015

Честно говоря, ждал этот фильм с неким особенным чувством, поскольку, во-первых, фильм украинский (что само по себе редкость), во-вторых, обласкан Каннским и другими международными фестивалями, в третьих, кино о глухо-немых подростках, в котором не произносится ни единого слова само по себе привлекает внимание. К этому традиционному тройному списку причин из разряда must see можно было бы добавить и постер, но сделаем вид, что все мы приличные люди и на такую откровенную провокацию никогда не купимся.

Первое, что хочется сказать: фильм гораздо честнее было бы назвать «Стая». Но поскольку пан Слабошпицкий хотя бы в названии попытался избежать прямолинейности и претендовал на некое обобщение, фильм назван так, как назван. По этому пункту претензий нет. Претензии же начинаются уже во время просмотра.

Длинноты. У небезызвестных нам режиссеров, использовавших и использующих длинноты как способ погружения зрителя в атмосферу создаваемого на экране мира, они, зачастую, оправданы, поскольку необходимый эффект «воронки» ими достигается. У режиссера Слабошпицкого длинноты говорят нам только о том, что наша жизнь наполнена многими обыденными и не интересными действиями. Согласен, что в некоторых сценах они вполне уместны. Но как минимум 50% сцен я бы лично спокойно сократил в половину, не потеряв при этом ничего важного как в повествовании, так и в атмосфере. Чтобы не быть голословным, приведу в пример сцену возле итальянского посольства, сцену «Первый звонок», многичесленные и однообразные (за редким исключениям) сцены торговли девушками у дальнобойщиков и т. д.

Камера. Вернее стиль съемки, если уж быть точным. Он — этот стиль — называется и будет называться «наблюдение». Отлично подходит для репортажной съемки, но при использовании в игровом кино имеет определенный недостаток. Поскольку наблюдение это ведется на бегу, практически со стороны, то лично для меня были потеряны эмоции и реакции героев, которые обычно и заставляют меня героям сопереживать. Как следствие, я ничего так и не узнал о персонажах фильма. Они для меня — волчата (и парочка волков в придачу), грызущиеся друг с другом инстинктивно, но не более. Плюс, говоря о самой камере, нельзя не заметить, что работа оператора стедикама, в целом, весьма тривиальна. Что порадовало, так это точность фокус-пуллера. Но это уже детали.

Сюжет. Прост и понятен (если не сказать примитивен). И хотя в нем и присутствуют формальные признаки драматургии — завязка, повороты, кульминация (совмещенная с развязкой) — драматические элементы, поясняющие мотивы поступков героя, упущены в угоду стилю наблюдения, о котором говорилось выше. По сути, если снять этот фильм традиционным способом — с диалогами и привычным монтажем — окажется, что фильм до скучного банален. Выигрывает же он только за счет формы. Но, как мне хотелось бы верить, содержание в этом мире (и в искусстве в частности) по-прежнему важнее формы. Когда же «содержание» страдает, форма выручает крайне редко.

Ну и, собственно, форма. Он же «оригинальный прием» (не зря же говорится, что все новое — это хорошо забытое старое). Во времена немого кинематографа зрителям действительно не оставалось ничего другого, как следить за действиями персонажей, пытаясь разобраться (а может и не пытаясь) что ими движет и чего они хотят. Сегодня законы драматургии требуют от нас несколько иного способа повествования. Возможно, та нехватка мотивировок, о которой я писал выше, скрыта в репликах героев, «произносимых» на языке жестов. Однако хотелось бы верить, что и это не так, поскольку вряд ли режиссером, создающим фильм с упором на визуальный ряд, было заложено в эти «реплики» больше, чем просто набор «слов», с помощью которых герои обмениваются информацией друг с другом. Посему мне кажется, что выбранная режиссером форма повествования является, одновременно, и главным манком, и главным недостатком картины. За первое режиссер получил немало призов. Второе, как мне кажется, разочарует многих зрителей, которые, рассчитывая увидеть по-настоящему оригинаьное, искренне, пропитанное болью высказывание, получили по факту формальное документальное наблюдение.

И еще хочется сказать о смелости. Смелость — важное, если не сказать главное достоинство фильма. Смелость в выборе темы, в отображении некоторых процессов, происходящих в нашей жизни, но, как правило, оставляемых за пределами кинематографа (и умение не превратить их в пресловутую «чернуху»). Смелость в слаженной работе с непрофессиональными актерами и т. д. Смелость вообще нужное качество для любого автора. Но, согласитесь, для того, чтобы снять хорошее кино, одной смелости не достаточно.

16 марта 2015

Были — не были

Каннское поощрение этой картины, при всём доверии к похвалам, не слишком торопило меня к её просмотру, путь к которому пролегал через сомнения, которые едва не придавили меня обречённостью после открывающего её предупреждения о том, что действующие лица общаются между собой исключительно на языке жестов, никакого перевода нет и субтитров тоже не будет — то есть, вот вам картинка — она всё расскажет и покажет тож.

Не знаю, было ли преимущество у московских слабослышащих, которые на две трети заполнили мой кинозал, но я поначалу тщетно пытался читать с экрана жесты разговаривающих между собой людей из специального заведения, где живут те, кто иначе общаться не может, тщась понять текст речи, что было просто невозможно, но его быстро перешёл к считыванию ситуаций, развивавшихся в по известным схемам «говорящего» кинематографа, типичность которых заменила здесь звуковую человеческую речь.

Это уж потом я узнал о признании режиссёра Мирослава Слабошпицкого о целенаправленном клишировании сценария, позволяющего читать не по губам, а по манёврам участников событий, через короткое время уже свободно определяя их место в деле и характер взаимоотношений между собой, приобретая в моём восприятии вид и вес известного набора игральных карт, имеющих своё значение и силу, выложенные вместе, составляющие комбинацию событий и перспектив, иногда позволяя даже заглянуть чуть вперёд, но в этой «читабельности» и виден успех визуальной конструкции, делающей говорящим видео без слов.

К абсолютному совершенству можно причислить поразительную работу, как было рассказано в интервью, совсем не профессиональных актёров с теми самыми «ограниченными возможностями», от которых режиссёр сумел добиться обманывающей неподдельности эмоций, темперамента и характерной определённости, из чего вскоре становится ясно положение вещей и расклад внутри школьной криминальной корпорации, которая в определённый момент встанет против личных чувств одного из её участников.

Так и есть, Слабошпицкий, отстраняясь от напускной идейности, воссоздаёт в своём фильме состояние окружающей среды, такой, какой она есть в стенах и за стенами этого заведения, где кто-то кого-то продаёт или покупает, торгуя побрякушками, совестью или живым товаром, невозмутимо, со знанием дела и даже находя в том уклад обыкновенной жизни, в котором из-за влюблённого парня случился романтический сбой с разрушительными последствиями, на пути к которым оказалось немало человеческой искренности, боли и красоты.

Поглощающие постельные сцены без постели и доводящий до остолбенения домашний абортарий с рукодельной акушеркой — одинаково долгие и столь же насыщенные физиологией и атмосферно наполненные, так что просто не отвести глаз от шокирующей откровенности обоих актов, подвигнувших впереди сидящую девушку направить на экран предательски выдавший её пиратские намерения Айфон.

Ключевым моментом вспоминается начало, когда, стоя у стекла закрытой двери ты следишь за осенней торжественной линейкой учителей учеников, поздравляющих друг друга с началом нового учебного года, и дальше оставаясь наблюдателям за этим стеклом, слышишь лишь доносящиеся из-за него органические звуки безнадёжной истории, полной смерти, даже тогда, когда все они ещё были в живых.

11 марта 2015

Фильм на языке жестов…

С первых минут фильма возникает ощущение того, что ты самолично теряешь свой голос и слух, и вынужден общаться с окружающими лишь языком жестов.

Фильм про молодого парня, который попадает в интернат, где существует своя организация с давно устоявшимися законами. Сергей влюбляется в девушку и так или иначе пытается занять себе место под солнцем, любой ценой влившись в то самое Племя, что там обитает. Но однажды к нему приходит осознание, что пора решать за себя самостоятельно и совершать совершенно иные поступки…

«В этом фильме нет субтитров или перевода».. . «Потому что для любви и ненависти не нужно никаких слов» — «Племя» является интуитивно понятной картиной, действительно не требующей никаких лишних слов, Мирослав Слабошпицкий прекрасно показал всю суть давно существующей проблемы подростковой жестокости. Язык жестов в данном фильме только очередной раз подчеркивает то, что для понимания и восприятия окружающей действительности достаточно просто раскрыть глаза на происходящие рядом с нами события.

А учитывая приведенный факт, что в картине задействованы 20 глухих персонажей, и всех играют непрофессиональные актеры, фильм явно заслуживает высокой отметки.

10 из 10

27 февраля 2015

Глухие актеры — изюминка фильма

Фильм «Племя» впервые показали без субтитров и даже без слов. Там в основном ребята и взрослые люди разговаривали на жестах. Такой фильм увидела в первый раз, который показывали в России. А фильм создал украинский режиссер, который вложил свой замысел о сюжете на жестовом языке.

В этом уникальность фильма. А сам фильм говорит о ребятах, учившихся в школе-интернате для слабослышащих детей. Нам конечно все знакомо положение о школе-интернате. А фильм показал о племени из ребят, идущих в плохую сторону. Вот это нас огорчало, что там не приучали к хорошим делам и уважению к друг другу.

Посмотрев фильм, задумались не брать плохое, постараться дать хорошее будущее детям-подросткам. Вообще ребята глухие, которые сыграли роли впервые, справились неплохо. Все там хорошо выражены эмоции и действия глухих. Вот хотя бы российским режиссерам подходить к глухим людям (желающим сниматься) и предлагать роли в фильмах. Надеемся на успехи.

7 из 10

26 февраля 2015

Драма Племя на экранах кинотеатров с 2014 года, с момента выхода прошло чуть больше 10 лет, его режиссером является Мирослав Слабошпицкий. Актерский состав, кто снимался в кино: Григорий Фесенко, Яна Новикова, Роза Бабий, Александр Дзядевич, Иван Тишко, Александр Осадчий, Александр Сидельников, Александр Паниван, Кирилл Кошик, Татьяна Радченко, Людмила Руденко, Марина Паниван, Мария Кирка, Яна Сапетова, Лариса Цегельник.

Расходы на создание кино оцениваются в 1300000.В то время как во всем мире собрано 215,034 доллара. Производство стран Украина и Нидерланды. Племя — получит рейтинг по Кинопоиску равный примерно 6,4 из 10. Рекомендовано к показу зрителям, достигшим 18 лет.
Популярное кино прямо сейчас
2014-2024 © FilmNavi.ru — ваш навигатор в мире кинематографа.