Прощай, Берта, или Похороны бабушки (2012)

Всё-таки, французское комедийное — особое. Как сыр с плесенью или филе лягушки под майонезом…

На экранах похороны бабушки без бабушки. Всё, что предлагается нам увидеть — прах её земного духа. Зато есть link-и к прошлому мадам Берты, которые помогают главному герою собрать своих тараканов в голове в одну кучку.

Декоративный цветик-семицветик из гробов разных форм, цветов, материалов веселит, и в то же время несколько шокирует. Смерть — как совершенно естественное, уже обыденное явление. Существует схема: ты заказываешь гроб, церемонию, делаешь вид, что тебе грустно, платишь деньги (один из поводов тайной грусти). И всё. Просто до безобразия. Потому что неискренне уже.

Арман смешной человек. Он как-то слишком переживает по поводу того, что умерла бабушка. Или, всё-таки, из-за того, что похороны старушки incognito и день варенья любовницы приходятся на среду.

Делается всё, чтобы никто ничего бы не узнал. Отовсюду шебуршание и пришёптывания, шиканье, — прямо как в «Карнавальной ночи», — где Огурцов готовил своё статистичекое показательное шоу.

Правда в итоге прорывается наружу, — а бабушка незримо и тихонечко себе остаётся лежать в гробу классической формы чёрного цвета. Река как аллегория жизни, — подхватывает прах Берты, и несёт его к неизвестным берегам.

Арману до «закидонов» бабули далековато — у неё была тайная переписка с невидимым возлюбленным, надежды на встречу с ним и желание, чтобы «иллюзия жила вечно». Красный шарик, который девочка Берта поймала из воздушных рук Артиста, а вместе с ним, — уловила его энергетику и влюбилась в него. Засушенный цветок — вместо волшебной палочки. «Сделай так, чтобы я исчезла», — говорит она Арману. То ли видение, то ли реальность, — но и правда, дух исчезает. Без упрёков и жалоб.

Немного затянуто всё это светопреставление, но забавно. Можно смело посмеяться над чудачеством французов, которые здесь все дети. Ни одного взрослого. Nothing. От семьи — одно название. Альтернативой — игра в «дочки-матери-отцы-сыновья». И Берта была таким же ребёнком. Её бытие — как максудовские записки, — продолжают жить отдельно от неё, не продолжать её любовь и воспоминания. Письма, открытки — старожилы, которых не переслушаешь.

Арману нужно исчезнуть в её индийском сундуке, чтобы вернуться и не вернуться. Всё-таки, он совершил побег от передряг, но магическим образом заявил о своём восстании не из пепла, а из тонкой небесной материи.