Бобби (2011)

В весьма странной квартирке проживает гнилозубый Бобби, смахивающий на антропоморфного зайца-зомби и порожденный мрачным гением Роберта Моргана. Обстановка до ужаса аскетична: картонная коробка в углу, деревянный стул, подозрительного вида кровать, не менее загадочная дырка в потолке, да вполне себе нормальный бюст… слишком нормальный на фоне всего прочего. Бедолаге Бобби одиноко в этих ржавых стенах, а потому он решается на отчаянный шаг — крадет домашнего питомца, похожего на огромный сперматозоид. В следующие минут двадцать на экране творится сюрреалистическая вакханалия, пиршество фрейдизма и праздник абстракции… ну или мерзости, кому как увидится.

Морган никогда особо не считался с излишне впечатлительным зрителем, но настолько далеко от широких масс он еще ни разу не улетал. «Bobby Yeah» встречает крупным планом главного героя, слепленного не то из пластилина, а не то из воска: синие вены на лбу, выпученные глазищи, обильные кровоподтеки, но главное — вечная улыбка, словно вырезанная скальпелем. Шутка ли, да милый Бобби во всей этой истории, возможно, самый симпатичный персонаж, ибо местная фауна подобна детищу вконец обезумевшего Виктора Франкенштейна, пришившего наспех голову ворона к туловищу вообще не пойми кого. Фаланги вместо фалосов, руки вместо ног и человеческие лица на аморфных существах. Причем весь этот дьявольский бестиарий грозится вот-вот превратиться в совершенно бесформенную липкую массу, бьющуюся в конвульсиях и с пугающей скоростью заполняющую экранное пространство.

В «Bobby Yeah», если присмотреться, рассказана довольно простая история о преступлении и наказании, а весь гений Моргана вылился в форму. Доминирование оттенков кроваво-красного придает происходящему некую инфернальность, а замкнутые пространства бункеров создают ощущение скованности, желания вырваться наружу, к свету и простору. Окружающий Бобби мир полон неоднозначно трактуемых символов. Порой откровенно провокационных, вроде маленького ангелочка, извергающего из своего нутра вопящего монстра. А порой и намеренно физиологических, подсознательно сексуальных фаллических образов. Особая роль в этом неуютном мире отведена кнопкам, кои имеются на телах практически всех обитателей. Кнопка словно открывает ящик Пандоры — нажатие может как убить, так и преобразить, потому-то все так чураются этих странных приспособлений. Страх перед смертью стоит во главе угла, перекликаясь с депривацией главного героя, остро нуждающегося в друге, идущего на смертельный риск ради удовлетворения своей потребности. Небрежность может дорого обойтись Бобби, но эта история изначально не выглядит счастливой, чего уж говорить про кульминацию.

В своей совокупности лента Моргана — кунсткамера не для слабонервных, войдя в которую вряд ли избежать чувства тревоги и напряжения. Метания попавшего в передрягу героя с самого начала походят на цирк уродов, в котором вроде бы все понарошку, но в тоже время пугающе правдоподобно. Благодатное поле для любителей искать среди символов всяческие смыслы и не самое лучшее развлечение для чувствительных особ. «Bobby Yeah» — продукт штучный, и в этом одна из его главных ценностей.