| Рейтинг фильма | |
Кинопоиск
|
6.7 |
IMDb
|
6.7 |
| Дополнительные данные | |
| оригинальное название: |
Месть: История любви |
| английское название: |
Fuk sau che ji sei |
| год: | 2010 |
| страна: |
Гонконг
|
| режиссер: | Вон Чин-По |
| сценаристы: | Джилл Люн, Вон Чин-По, Джуно Мак |
| продюсеры: | Конвой Чан, Эндрю Оои |
| видеооператор: | Джимми Вон |
| композитор: | Дэн Файндлей |
| художник: | Синни Фанг |
| монтаж: | Чун Ка-Фай, Вон Чин-По |
| жанры: | триллер, криминал |
|
Поделиться
|
|
| Дата выхода | |
Мировая премьера:
|
22 октября 2010 г. |
на DVD:
|
28 октября 2013 г. |
| Дополнительная информация | |
Возраст:
|
18+ |
Длительность:
|
1 ч 30 мин |
Нажмите на изображение для его увеличения
Для кого-то месть — это исцарапать гвоздем чужую машину, припоминая бессонные ночи под «уи-у, уи-у». А для кого-то — залить всю комнату кровью, что даже ботинки будут прилипать к полу. Герои киноленты «Месть: История любви» определенно из второй категории. Булочник-социофоб Кит влюбляется в странноватую школьницу Винг. Взгляды украдкой, первое свидание, велосипедная романтика — все как надо, но однажды случайный пьяница принимает Винг за работницу борделя и настойчиво требует обслужить его. Дальнейшая история вполне узнаваема: идешь в полицию, чтобы защитили от негодяев и обнаруживаешь ровно тех самых негодяев. А защищать народ от самих себя — занятие ох нелегкое. Шаблон медленно рвется, но удивляться некогда — избиения, изнасилования, пытки и унижения прилагаются. Прикованный к стене Кит вынужден наблюдать, как с его девушкой развлекаются по очереди. Выхода нет, придется устроить полицейским небо в алмазах.
Создатели в разнообразных постпремьерных интервью спешат заверить, что кино-то оказывается о любви, а месть и насилие — это так, декорации. В самом деле, союз двух не от мира сего, построивших мир для двоих, показан весьма живописно. Он готов каждый день устраивать Новый год с цветными гирляндами и сквозь слезы поддержит беседу, когда Она снова заговорит с мертвыми. Она будет терпеливо ждать Его из тюрьмы и похода за вражескими скальпами. Но светлое чувство со всех сторон окружено хлюпающей кровью, истошными воплями и колюще-режущими предметами. Согревающие улыбки прервутся холодом острого железа внутри ушной раковины, памятная музыкальная игрушка без борьбы уступит место в кадре скелету младенца. В раскрытии характеров через диалектику души темная сторона явно перевешивает.
Что же о главном образе, то месть стартует во вполне олдбоевском ключе: «Я сидел в тюрьме, копил силы, а теперь вы у меня попляшете!». Правда никаких вглядываний в иероглифы, стилей пьяного мастера и прочей энергии ци. Кит просто бьет наотмашь, цепляется всем конечностями и хватается за столы, стулья, битое стекло. Так дерутся мальчишки во дворе: расквашенный нос, перепачканное грязью лицо в слезах, но глаза полны звериной ненависти к обидчику. И месть действительно страшна. От нее веет трупным запахом, она хрипит стонами поверженных. Женщины, дети, сожжение заживо, смерть от потери крови — моральные границы были стерты уже на первых минутах. Нелинейно-детективный нарратив только добавляет символам увесистости, позволяя почувствовать прорастающую во времени злобу.
Бог умер, Ницше умер, авторы идут еще дальше, давая главам такие названия, как «Расхитители могилы Дьявола». Спутанный метафизический клубок катится, подскакивая на режиссерских провокациях. Чинг По Вонг с легкостью сводит в одном эпизоде убийцу за рулем скорой помощи и насильника с полицейским значком, для пущего эффекта заставляя их долго смотреть друг на друга. Велик соблазн начать прямые поиски религиозных соответствий, но лучше не попадаться на удочку, иначе можно дойти до странных образов навроде Бога, в страхе прячущегося за невинными детьми, или Дьявола, смиренно идущего на компромисс. И, казалось бы, уместно здесь задуматься о библейских аналогиях, вспомнить проблему существования зла, теодицею, Лейбница, Мальбранша и других уважаемых людей — но все это не понадобится. С сожалением приходится признавать, что этико-религиозный антураж создан исключительно ради красного словца. Пусть и поблескивающая постмодернизмом, но интересная в плане моральных выводов завязка — не более чем разбавленный очередной историей великой любви ностальгический привет эксплуатационным триллерам девяностых, где просто «все плохие».
Говорят, месть — блюдо, которое подают холодным. У режиссера в меню сегодня салат «Рекурсивный». Фрактально-тавтологическая концовка соединяет в одной сверхмстительной сцене мстящих мстителей со мстящими за месть мстителями, экспоненциально порождая новых, мстящих с удвоенной яростью, мстителей. Бог, Дьявол, добро с кулаками и без, месть, прощение — все смешалось в доме Чинг По Вонга. Клубок полностью размотался, явив миру смысловую пустоту. От зрителей отмахнулись открытым финалом, перетекающим в афоризм. Декларируя многослойную философию, фильм так и не пошел дальше риторических вопросов и броских заголовков, но предъявил в свое оправдание красочный кровавый визуал и серию запоминающихся образов. А мораль проста: не шутите с полусумасшедшими булочниками и оборотнями в погонах да вовремя выключайте сигнализацию. И все будет хорошо. Наверное.
3 октября 2012
Месть подобна капле крови, сорвавшейся с лезвия опасной битвы. В ее алом цвете преломляется мир, отражается, как в зеркале. Безобразный и алчный. Капля падает на холодный кафель. Свертывается и…
смердит, как может смердеть только что-то человеческое. Старозаветное око в кинематографе принято вырывать со смаком, так чтобы брызги во все стороны летели, а на образно чистых руках налипали ошметки мяса и скальпа. Лживо, пусто, пошло. В мести не больше романтики, чем в «кишках на танк намотанных». И не меньше смысла, чем в круговороте рождения и смерти. А правда, где-то посередине на том самом лезвии бритвы.
Восток, с его утонченной и упорядоченной жестокостью, обладает удивительной способностью затапливать «кровавые бани» исключительно красиво и ладно, а тема «Мести» идеально подходит для растопки. Конечно до уровня «Олдбоя» с его «плачущим миром» и изощренностью пыток фильму Чинг По Вонга «Месть: История любви» далеко. Эта лента на первый взгляд больше напоминает «Я видел дьявола» Ким Чжи Уна, не уступая ему в жестокости и так же требуя ответа на вопрос: «кто охотник, а кто жертва?» Однако фильм Вонга эмоционально более насыщен и страшен не только младенцами, окутанными тиной, целлофаном и слизью, но и той особенной дикостью, пиршеством крови, которое происходит в конце, когда плоть рвется зубами, пальцами-когтями, кости ломаются с тихим, но оглушающим хрустом, а наружу вырывается нечто поистине жуткое и … человеческое. Круг замыкается именно тогда, когда настоящая человечность просыпается в скромных мальчиках в белых рубашках. Посыл прямой и бьет, как молоток О Дэ-су. Однако мотивы убийцы не притянуты за уши, как в том же «Преследователе», где у сутенера вдруг проснулась светлая, жаждущая крови маньяка сторона. Событие, побудившее булочника взять правосудие в свои руки, заставляет крепко задуматься над тем, что есть добро, а что зло и не только в фильме Вонга.
Любовь, как слеза, скатившаяся с девичьей нежной щеки. Она на миг замирает в падении, искрится и играет, ловя солнечные лучи. Мир смеется над ней. Бесконечно прекрасная, бесконечно живая. Она падает на плоский, все еще улыбающийся мир, уходит в землю, прорастает трепетным, хрупким цветком.
Ни ненависть рождает жестокость. Эта госпожа бесплодна. Жестокость рождает любовь. Слеза, что упала и сжалась от боли при соприкосновении с человеческим миром, обернулась кровью в алых лепестках гнева. Ни ненависть к мучителям толкает булочника на убийства младенцев, ни ненависть заставляет мать вырезать ребенка из чрева, а любовь, которая сильнее всех аргументов философов-чистоплюев, сильнее взвешенного и бесчеловечного «простить тяжелее, чем отомстить» и самой смерти. Кит будет мстить ни за возвышенные представления о девичьей чести, а за боль в глазах любимой, когда насильники один за другим подходили к столу, на котором она лежала нагая и беспомощная, не понимая даже, что происходит. Мстить, не обращая внимания на раны, усталость и на то, что месть будет распространяться, как чума. Он будет рваться из последних сил к цели и неважно раскаялись ли злодеи и сколько добра искреннего или ложного они принесли. Ведь сила движущая им сильнее всего в этом человеческом мире, которому иногда полезно срезать лицо, открывая под гладкой кожей язвы, гной и копошащихся червей, усиленно старающихся пожрать гнилую плоть и очистить раны, но не справляющихся со своей задачей. Печально только, что кожа нарастет снова и скроет все его пороки, например полицейских, которые должны беречь и защищать, а сами насилуют и убивают. Но и у этого безобразно-прекрасного мира есть надежда на лучшее, если в нем есть место для такой любви. Абсурдно, безумно, страшно. Однако верно.
«Месть: История любви» это капля соленой и горькой воды с самого дна океана. Воды, которую не согревает солнечный свет, холодной, темной и ласкающей слепых рыб, но сохранившей память о старом мире, бесчеловечном, а потому правдивом. Капля, в которой мир отражается таким, какой он есть.
3 октября 2012
Признаться, я ненавижу восточные ужасы и триллеры. Меня бесит весь этот бесконечный символизм, морализаторство и примитивные способы запугивания. Бесят убогие диалоги и вялая игра актеров. Бесят шаблонные сценарии и «неожиданные» повороты сюжета.
Садясь за «Месть» я, прежде всего, посмотрел оценки на Кинопоиске и немало удивился неплохому рейтингу фильма. Во мне прочно засел стереотип, что восточные хорроры, которые у нас даже на dvd официально не выходят — просто шлак. Заинтересовавшись, я приготовился к интересному фильму, который пошатнет мои убеждения.
И, вопреки всему, я его все же дождался. Первые минуты мне показались демонстрацией моей правоты — герой голыми руками копошится в жертве, а полиция вламывается в дом, ступая прямо по лужам крови и совершенно не заботясь о сохранении улик. Зато уже со второй главы (стандартная восточная практика деления фильма на главы — пять глав и эпилог) все начало проясняться и стал виден безупречный стержень сценария.
Фильмов о мести снято немало. Можно вспомнить голливудские «Расплата», «Быстрее пули», «Каратель»… Их очень много, но такой живой и эмоциональной истории я раньше не встречал. Рассказ ведется неспешно и просто, совершенно не заботясь о том, что зрители могут подумать. Все проясняется в свое время и хоть порой кажется, что где-то ты это уже видел, внутри все-таки зреет чувство, что видел ты немного другое…
Поразила, конечно же, жестокость. Жестокость, прежде всего, моральная. Поразило, как полицейские с легкостью на корню обрубают будущее молодой счастливой пары, которая никаких проступков-то в своей жизни и не совершала… Что нам показывает Голливуд? Стандартную схему — «криминал-предательство-расплата». А здесь, прежде всего — желание отомстить за ту жизнь, которой уже никогда не будет…
Игра актеров безупречна, музыка явно знает свое место, все действия и поступки героев расставлены в правильном хронологическом порядке, никаких сюжетных ляпов мною замечено. Немного портит впечатление депрессивная концовка — ведь так хотелось, чтобы месть свершилась чисто и безнаказанно… Ко всему остальному претензий нет.
Нереалистично выглядит ситуация на заправке, ну да это уже мелочь. И не такие случайности бывают…
Зато символизм здесь удался. Завершает эту красивую историю кадр слияния кровей главного героя и бывшего начальника полицейского участка, что как нельзя к месту. Ну а цитата ранее неизвестного мне писателя, касательно того, что «самая страшная месть — прощение», заставляет поломать голову над сюжетом фильма, ведь никакого морализаторства в процессе просмотра замечено не было…
В любом случае, перед вами — отличный пример того, что «могут, когда хотят». Встав на одном уровне с «Ожесточенной», «Месть» предлагает вам жестокую, современную историю любви. Любви до гроба…
9 из 10
Минус — только за концовку…
20 ноября 2011
Отличная драматическая истории любви, замаскированная под жесткий триллер.
Фильм рассказывает о довольно жутких преступлениях, совершенных убийцей в окрестностях Гонконга, который убивает двух беременных женщин и вырезает плоды из их животов. Полиция его быстро ловит, но все оказывается не так просто, как кажется.
На первый взгляд такой сюжет может кого-то оттолкнуть от просмотра, а жаль ведь это не очередной фильм о маньяке или психопате, который просто так режет всех направо и налево, а фильм совершенно о другом, тут показана история любви двух молодых людей, которой препятствуют и последующей за ней жестокой мести, за любимого человека, ее причины и последствия.
Хочется отметить интересную сюжетную линию, которая разделена на главы и в процессе просмотра меняет сюжет на 180 градусов и мастерскую операторскую работу.
Кому нравится трилогия Мести от Пак Чхан-ука, тем сюда.
Фильм получил приз за режиссуру на недавно прошедшем ММКФ.
Рекомендую к просмотру.
29 сентября 2011
В двух деревнях недалеко от Гонконга убиты две беременные женщины, эмбрионы вырезаны прямо из животов. Обе жертвы жёны/дочери офицеров местной полиции. Проникнувшись «праведным гневом», полицейские довольно быстро находят виновного которым оказывается замкнутый паренёк, недавно вышедший из тюрьмы. Вскоре выясняется, что убийца и детективы уже встречались. Пытки с применением шила и канцелярских скрепок ни к чему не приводят, в то же время загадочная аутичная беременная девушка самостоятельно вырезает плод, обеспечивая алиби своему возлюбленному.
«Месть. История любви» предлагает своему зрителю многое: нелинейный сюжет, структурно поделенный на главы и эпилог, истории любви и мести, графические сцены насилия, эффектный визуальный ряд. В первых двух главах показана «ритуальная» месть в настоящем, затем действие переносится на полгода в прошлое, где начинается та самая история любви, вынесенная в название. Довольно убедительно и со всеми необходимыми подробностями демонстрируют причины, побудившие вроде бы миролюбивого аутичного паренька вступить на путь мести. К тому моменту как действие переносится обратно в настоящее, зритель рискует проникнуться к мстителю нехилой симпатией. Впрочем, и офицеры полиции будут казаться людьми, даже слишком «людьми».
В этот момент сценарий фильма начинает откровенно провисать, развить тему у авторов не получается. В дело вступает бессмысленный, хотя и зрелищный экшн. Зависающая в рапиде серых светофильтров над полем машина. Пуля, проходя через желудок, воспламеняет попавший туда бензин. Эстетски зрелищно, но для истории особо не нужно. В финале фильм уходит в пространство чистой притчи. Околохристианские смысловые коннотации откровенно убивают триллеровую составляющую. Голый символизм заменяет относительную достоверность сюжета. Неплохое жанровое кино окончательно превращается в псевдоинтеллектуальную фестивальную поделку.
Возможный ключ к пониманию «Мести» в качестве «анекдота для своих» заключается в решении пригласить на главную женскую роль Солу Аои, основное место работы которой — японская порноиндустрия. В приглашении порноактрис на главные роли более «традиционном» кино нет ничего экстраординарного. Дэвид Кроненберг и Стивен Содерберг «легализовали» в разное время на большом экране Мэрилин Чемберс и Сашу Грей. Но и тому, и другому необходимы были не только, и не столько сами актрисы, сколько контекст с ними связанный. Напротив, в «Истории любви» символично то, что образ Солы прямо противоположен её основной сфере деятельности. Играет она ту самую аутичную девушку, невинное создание, жертву в чистом виде. Однако факт попадания фильма в конкурсную программу ММКФ говорит о том, что создателям хватило таланта продать своё кино в качестве «искусства».
7 из 10
16 июля 2011
Предваряя показ фильма в конкурсе Московского международного кинофестиваля, актер и автор литературной основы (рассказа) картины Джуно Мак смел выразить надежду, что находившимся в зале зрителям в нагромождении насилия всё-таки удастся рассмотреть придуманную им историю любви, любви, готовой на безмерные жертвы, любви, способной остановить смерть. Вышедший вместе с Маком на сцену «Октября» Чин-По Вонг, не догадываясь об ожидавшем его фестивальном призе за лучшую режиссуру, говорил о важности проделанной работы, своевременной для него, как никогда.
Демонстрируя отличный вкус в одежде, внешне, оба они представляли собой образец утончённого стиля, продолжением которого стала созданная ими лента, при просмотре захватившая внимание феноменальным сочетанием философской идеи, визуальных очертаний и звукового оформления обрамлённой ими человеческой драмы, представленной в формах величайшей скорби и зла.
Мелкие газетки гудят тревожным гулом криминальных статей, в телевизионных новостях предупреждают о появлении серийного убийцы, сдабривая сообщения леденящими дух подробностями о вспоротых животах и унесённых плодах беременностей, исчезнувших людях и мужчинах, избавленных от жизни с использованием самых изощрённых средств. Потом там же с радостью сообщают о поимке злодея, что слышит та самая, из-за которой и ради кого.
В участке догадываются о мести, выбивая признание из последних сил, а он терпит, уже не в первый, помня, как тогда было, когда, подвешенный за руку к потолку, он сквозь прозрачное стекло перегородки смотрел, как насилуют его подругу, полицейские, один, за одним, как он рвался на помощь и ничем не мог помочь, лишь любя, повторяя имя и моля, чтобы всё это кончилось поскорей.
Помощник пекаря и полоумная девушка, внезапно осиротевшая в этот год — влюблённая пара, от знакомства не успевшая познать близости, встретившаяся после разлуки и попавшая в горький пыл. Ей никто не поверит, а ему никто не позволит сказать лишнего, намотав придуманный срок — время пройдёт, а с ним и ответственность, никто и не думал, что потом Он за ними придёт.
Кино методично бьётся титрами на части, содержанием метафорически выражающими смысл заглавных цитат — эпизоды жуткой боли и смерти, крайних страданий и чудовищных мер: лужи крови и дыры в теле, размётанная плоть и остановившийся взгляд. Моментальные переходы и уместная выдержка: кадр впитывает напряжение места и изящество природной среды. В тоне цвета, в световой дымке в пастельных красках уличной тишины. И этот сильный звук, доведённый здесь до совершенства идеала, когда, гулкий звон ударов разносится по лунному полю невидимым ужасом растерзанного тела, принимающего их средь тихой ночи.
Да, надо быть отпетым романтиком, чтобы в растекающейся боли, разглядеть акт настоящего самопожертвования, которым странная девушка дарует свободу заботившемуся о ней пареньку, готовая убить себя в обмен на жизнь любимого, местью возмещающего ей нанесённый ущерб.
И пусть Месть — первое слово в названии, судьбы героев вершит в этом фильме большая любовь, разрывающая самовоспроизводящийся цикл уничтожения, обозначенный авторами приближенной к финалу сценой звериной расправы, когда милые детки, забыв о мире, зубами рвут глотку, чтобы за одно око взять другое, повторяя то, с чего это всё началось. Оттого, по своему возражая смерти, авторы самым последним кадром ставят уединённое счастье влюблённых, чья любовь дарует врагу прощение, останавливая зловещий круговорот.
3 июля 2011
Чушь собачья и неумное позёрство. Не знаю, стоит ли требовать в фильме подобного жанра достоверности, но здесь о ней напрочь забыли, увлёкшись формой — яркими сценами жестокости и насилия, резкими монтажными склейками и агрессивно выпяченными деталями. Наслаждаясь кровавым натурализмом и остротой конфликта, создатели даже и не задумываются о технических сторонах детективной составляющей, надеясь, что ужаснувшийся зритель не заметит чудовищных ляпов и несостыковок.
Фильм получился таким, как если бы его снял подросток, смертельно обидевшийся на полицейского, оштрафовавшего за переход дороги в неположенном месте — обида и жажда мести застилает глаза, и он придумывает самые жестокие ситуации, в которых корчится от мук жалкий легавый.
Даже памфлета не получилось. Отсняв самые яркие сцены насилия, создатели утомились и не смогли придумать внятный финал, насыпав какого-то несортированного бреда к концу ленты, озаглавив глубокомысленными словами, что страшнее мести лишь прощение, и на этой чудесной ноте оставили зрителя разбираться со своими мыслями. Так не надо было фильм этот снимать, простили б все обиды и сделали б что-нибудь созидательное. Клипец какой или рекламный ролик, например. Техникой монтажа и операторской работой ребята-то владеют в совершенстве.
3 июля 2011
Не нужно обладать особой проницательностью, чтобы, первоначально ничего не зная об этой картине, с первых кадров понять, что на материковом Китае она будет запрещена всерьез и надолго. В стране, где из каждого утюга показывают благородных военачальников и честных и неподкупных полицейских, а убийство полицейского или военного карается смертной казнью, иная точка зрения на закон и его служителей, разумеется, не в чести.
Засим пожелаем картине успеха, поскольку он ей понадобится. На родине «Месть» по понятным причинам обойдут вниманием, а на западе фильм, скорей всего, запомнится среди дотошных киноманов по «дракам и морям крови». И встанет в один ряд с «Олдбоем», «Королевской битвой» и прочими «культово жестокими», но клинически непонятными западному обывателю работами.
Между тем смелость — одно из непререкаемых достоинств картины. Растиражированная на западе и в особенности в России мысль «закон что дышло» для «красного» Китая едва ли не революционна. И даже на родине фильма, в демократичном и свободолюбивом Гонконге не всегда осмеливаются открыто заявлять о том, что Поднебесная, как и весь мир, погрязла в коррупции по самую макушку. А ведь существовали с древних времен и никуда не исчезли и взятки-«красные конверты», и зверства на допросах, и притягивание за уши фактов, чтобы только «пошить дело». Первая справедливая мысль западного зрителя в ответ на фильм и болезненную реакцию мэйнленда: а вы только узнали?
И уже потом сравниваешь набросанные штрихами, но фактически и психологически достоверные портреты персонажей: это не боров-генерал из русских сериалов, который только и делает, что принимает взятки у себя в кабинете по определенным часам; и тем более это не персонаж Чоу Юнь-Фата в «Коррупционере», продажный полицейский, который до слащавости трогательно кормит раненую девушку с ложечки.
Главные герои вовсе не сумасшедшие, акцентировать внимание на их якобы психической неполноценности значит упускать суть повествования. С таким же успехом можно утверждать, что и «Куклы» Такеши Китано — кино о сумасшедших. Есть гораздо более подходящее слово, характеризующее героев. Они невинны. Причем библейское сравнение «невинны, как дети» здесь неуместно: дети у Вон Чинпо как раз оказываются более жестокими (особенно ярко это просматривается в контрасте сцены с пением в церкви и последующим действием).
Рядовой зритель скажет: все-то у этих азиатов жестоко и непонятно. Искусствовед резюмирует: сюжет старый, как мир, и слишком уж банальный. Философ прилепит с десяток афоризмов о мести. Прав будет тот, кто обратит внимание на правдивость картины и шокирующую для Китая злободневность. Увидеть правду о себе вместо рекламных щитов, на которых образцовые служители закона с готовностью берут под козырек — для Китая гигантский шаг. Правда, от страны, где замалчивают даже попытки восстаний и терактов, на признание корумпированности и безнаказанности властей в ближайшие лет сто можно не рассчитывать.
21 июня 2011
В окрестностях Гонконга убивают двух беременных женщин и вырезают плоды из их животов. Полиция задерживает подозреваемого. Во время допроса происходит очередное преступление и подозреваемого отпускают. Но невиновен ли он???
Фильм снят, на мой взгляд, на пересечении нескольких жанров, и однозначно не отвечает ни одному. Фильм — история любви странного парня к психически неполноценной девушке. В простом сердце поселилась любовь, которая под прессом обстоятельств переросла в страшную и изощренную ненависть. «…все, взявшие меч, мечом погибнут…». Месть — это билет в один конец. Она не повернет время впять и вред ли даст настоящее облегчение раненой душе.
«Кто собрался мстить, пусть сразу роет две могилы»
Фильм снят своеобразно. Некоторая ограниченность ума главных героев дополняет обесцвеченость картинки. Пейзажи и общие планы довольно гармоничны. По большому счету нет ничего лишнего. Хотя кровавости больше тянут на фильм ужасов.
9 из 10
18 июня 2011
В двух деревнях в окрестностях Гонконга совершены ужасающие преступления: кто-то вырезал эмбрионы из еще живых беременных женщин. Полиция выходит на след преступника — молодого торговца булочками. Но так ли все однозначно, как кажется на первый взгляд? Посколько каждый последующий сценарный виток дает возможность увидеть казалось бы уже известные события в новом свете…
Создатели этого стильного и очень жесткого, но какого-то стерильного триллера явно пытались изобразить что-то в дуе южнокорейских хитов, таких как «Я видел Дьявола» или «Преследователь», но удалось им это лишь визуально. Изысканная картинка с выцветшими цветами и роскошными панорамами создает холодную и при этом густую атмосферу, но вот действие выглдяит очень линейно и предсказуемо, да и вообще как-то плоско. Герои также вышли очень утрированными и либо экстремально плохими? либо экстремально хорошими и несчастными, без полутонов, что сильно обедняет потенциально неплохую драму о мести.
6 из 10
30 мая 2011
