Повторный визит (2009)

Пользуясь безусловным правом творца, 70-летний Кшиштоф Занусси, подвел изящную юбилейную черту — направил юного Стефана, уже трижды пытавшегося свести счеты с жизнью в предыдущей работе «Сердце на ладони», навестить доживших до почтенного возраста главных героев собственных фильмов из 70-х с одной лишь целью — узнать считают ли те себя счастливыми людьми. Белла, Вит и Марек из «Семейной жизни», профессор Якуб Шелестовский из «Защитных цветов», Гражина и Витольд из «Константы» вспоминают поворотные моменты прошлого, и мы вместе с ним, пересматривая фрагменты старых лент, и размышляют с позиции приобретенного опыта перед ручной камерой нашего современника, не знающего с какой стороны подойти к этой «непонятной жизни», о судьбе, человеке, успехе.

Если бы интервьюером стал сам режиссер, то можно было бы предположить, что стареющего мэтра охватила ностальгия, и ему просто-напросто приятно встретится вновь с любимыми персонажами спустя годы, проследить за их судьбой. Да, и это тоже несомненно интересно как автору, так и зрителю. Нашла ли пару бесшабашная Белла, не раскаивался ли Вит в том, что бросил отца, не сожалел ли Марек, оставивший его сестру? Оправдала ли себя теория о людях-приспособленцах, отставиваемая когда-то профессором Шелестовским и смог ли тот преуспеть? По-прежнему ли Витольд уверен, что все в жизни можно просчитать и что думает о том его супруга? Ответы на все эти вопросы будут, но на самом деле не ради них все это затевалось. Занусси послал задавать вопросы неприкаянного, не нашедшего себя в этом мире паренька, очевидно таким он видит нынешнее молодое поколение — безынициативным, не ищущим, пассивным, избегающим принятия решений, послал его искать опору для себя и для ровесников у тех, кто несмотря на все пройденные трудности, и даже несмотря на разность взглядов, как один превыше всего ценят жизнь. Что любопытно, в каждой беседе опрашиваемые то и дело норовят занять место опрашивающего, кто непроизвольно, кто намеренно, как профессор, который не может не управлять ситуацией, не провоцировать, не искушать. Все они словно бы чувствуют в Стефане «червоточинку» — душевную слабость, мешающую тому что-то предпринимать, расти, куда-то двигаться, что-то искать по-настоящему. Об этом, мне кажется, скорбит и сам Занусси. Состояние «moralnego niepokoju», характерное для героев «Защитных цветов» и «Константы», и где-то начинавшееся зарождаться и у персонажей «Семейной жизни», напрочь ушло не только из сегодняшнего бытия, но и из современного кино. Человек с кинокамерой больше ничем не обеспокоен, его мало что волнует, он ни в чем не сомневается и не всегда понимает зачем он делает то, что делает. Вот почему режиссеры сегодня, не желая разбираться с проблемами текущего дня, не замечая их, ищут отголоски вдохновения в работах коллег прошлого, частенько опускаясь до бесконечных ремейков в лучшем случае, в худшем — до банального копирования. Мастер этим удовольствоваться не может.

Раздумывая над тем, почему повторный визит не был нанесен героям «Иллюминации» — фильму того же периода, что и выбранные, считающемуся лучшим у многих критиков и зрителей, и явно одному из любимых у самого режиссера, пришла к выводу — всему виной то, что исполнитель главной роли — Станислав Латалло умер задолго до съемок. Занусси мог бы, при желании, как-то обыграть его отсутствие, в конце концов опросить других «очевидцев», но ему нужно было услышать и донести до нас не только свое, но и личное мнение самих персонажей в том виде, как ощущают сегодня постаревшие актеры, бывшие ими давным-давно. В каком-то смысле фильм — честное совместное высказывание всех, кто в нем занят, на тему, о которой сейчас не считают нужным говорить серьезно, и оно заслуживает быть принятым как послание и напутствие. Кино морального неспокойствия вернулось в нестандартной форме, но не морализаторствует нарочито. Скорее говорит устами своих персонажей о том, что чем больше переживает человек, тем меньше хочет делиться этим с окружающими; чем больше знает он, тем меньше готов выдавать простые «рецепты» счастья остальным. Все это не от некой непонятной возрастной скупости, а от осознания того, что жизнь обыграть нельзя, можно лишь временами выигрывать, позже спокойно воспринимая проигрыш, снова надеясь на лучшее, и так до конца дней своих. Эти победы и поражения никак не связаны с внешними факторами: ни политический строй, ни экономическое положение не могут стать причиной ни одного, ни другого, лишь непрекращающиеся движения ума и сердца — бесконечные рискованные ставки в этой вечной игре.