Кус-Кус и Барабулька (2007)

Правдивое, реалистичное кино. Фильм гипнотизирует и затягивает во все перипетии, которые происходят с главным героем и членами его семьи. Длинные кадры и близкие ракурсы только способствуют этому притяжению. Зритель становится невольным участником событий.

Стоит отметить и игру актеров. На мой взгляд настолько правдоподобно они играли, даже можно сказать, что это была не игра, а реальная жизнь. И весь фильм это своего рода снятая скрытой камерой жизнь общины эмигрантов. Супер!

В последних сценах складывается ощущение, что ты-это один из приглашенных гостей, который сидит на этом корабле и мучительно ждет, когда же принесут этот нахваленный кус-кус. Жара, духота, нетерпение, все это чувствуется в самом финале фильма.

Но самое сильное чувство, которое я испытала, это нервное напряжение. Хотелось грызть ногти, есть что попало, чтобы заглушать то чувство тревоги, которое испытываешь во время просмотра. На протяжении достаточно длительного времени все ждешь и ждешь, когда же произойдет итоговое событие, которое и завершит фильм, поставит точку в этой истории. Но этого не происходит, режиссер не дает нам такой возможности. Он обрубает фильм, простите за выражение, на самом интересном месте. Так же он поступил и в «Жизнь Адель» в какой-то степени. Пока я видела только эти два фильма Абделатифа Кешиш, но приняла для себя решение пересмотреть все его работы. Уверена, что не разочаруюсь. Почерк автора очевиден и он очень мне по душе.

Не знаю почему, но меня всегда привлекали режиссеры эмигранты. Особый взгляд человека, который живет в чуждой ему стране, в чуждой ему культуре. Конечно, Абделатиф Кешиш, уже практически француз, да и Тунис, франкоговорящая страна, бывшая колония Франции, и т. д. от этого хуже его фильмы не становятся, скажу больше Кешиш — человек, который имеет свой собственный киноязык, свой почерк и свою режиссеру.

Всматриваясь в персонажей фильмов «Жизни Адель», «Кус-кус и барабулька», я долго не могла понять, что же так пленяет и удерживает у экрана. И это уж точно не его затянутые крупные кадры, в которых вообще ничего не происходит… Ничего, кроме, живой, неподдельной, настоящей работы актера над своими чувствами, переживаниями, эмоциями. Кешиш, словно паук, вводит в транс своих актрис, и они извергаются настоящим потоком слез, и других выделений в зоне лица. И от этого уже невозможно оторваться, так как ты в плену души героя, ты вторишь за ним его повторяющиеся и повторяющиеся фразы, ты копируешь его мимику, ты кривишь также рот и губы, постепенно становясь на его место. И вот перед тобой уже давно, не персонаж из фильма, а ты сам, и твои эмоции, и твоя душа.

Жизнь арабов на французской Ривьере, далеко не солнечна и прекрасна. Им приходится бороться за свое выживание, так как приходит время, когда их лишают работы, а на новую берут только французов. Арабы живут своими общинами, им необходимо быть вместе. У них большие многодетные семьи, и огромное уважение к родителям, и к своим традициям. Кешиш показывает свой народ без прикрас и искусственности, они такие, какие они есть, в чем-то злые, в чем-то жадные, где-то завистливые. Но, не смотря ни на что, они всегда готовы помочь друг другу. И режиссер как волшебник, достаёт из кладезей душ, этих людей, их заветы, и словно звезды раскидывает их на покрывало своей простой и такой жизненной истории.

Кус-кус — арабская каша, барабулька — рыба, это источник связи между людьми. Эта простая еда способна сотворить чудо, словно манна небесная, человеку в безысходности, она приносит идею создать ресторан, а значит обрести свободу, начать работать, дать эту работу своим детям. Мысли главного героя не обогатится, а быть полезным, сплотить свою семью, и возможно примерить со своей второй семьей. Ошибка одного из сыновей неизбежно ведет к краху всю задумку, спасение приходит с другой стороны, и это не просто спасение, это открытие портала в новую жизнь, может быть и не прекрасную, но неизменно настоящую, верную, полную любви и взаимоуважения.

Посвящается всем жаждущим, ищущим и идущим.

8 из 10

Абделатиф Кешиш, прежде всего, снял фильм о быте и нравах людей, причем снял мастерски. Подобно тому, как Лев Толстой пытался отразить в «Войне и Мире» характеры представителей всех классов общества через бытовые описания и сцены повседневной жизни, так и Кешиш, если подобное сравнение возможно, через призму приготовления кус-куса отображает уклад жизни целого поколения арабских иммигрантов, издавна живущих во Франции.

Тема социального и этнического расслоения, поднятая в фильме, актуальная для французов (да и не только для них) и по сей день, что делает фильм универсальным высказыванием о наболевшем. Не последним стало и то, что Кешиш сам является французом тунисского происхождения, и многие образы, представленные в картине, он писал со своих родных и знакомых. Арабы в фильме — представители бедного рабочего класса, отчаянно борющегося за жизнь, тогда как французы, приходящие в ресторан главного героя, представлены, как гордые и богатые европейцы, не желающие принимать, пытающихся преодолеть границы собственного класса, арабов как равных, но готовые с удовольствием пользоваться их услугами.

В своем многочасовом полотне Абделатиф Кешиш создает невероятно богатую палитру современной жизни французских арабов, прежде всего взывая к их человеческим качествам. На протяжении 2,5 часов зритель видит широкий спектр поступков героев, которые отражают определенные черты человеческого характера: вконец европеизированные сыновья пытаются выпроводить отца обратно на магрибскую родину; легкомысленные дочери считают, что с помощью демократии можно пробиться сквозь выстроенную стену социального отчуждения — это все отрицательные качества семьи Слимана. Но есть и положительные: бывшая жена, готовая поддержать экс-мужа и приготовить обед на 100 человек; знакомые музыканты Слимана, соглашающиеся бесплатно выступить на вечере открытия ресторана. В конце концов, жертвенность, с которой приемная дочь Рима, в исполнении ошеломительной Хафсии Херци, фактически торгуя собственным телом, не позволяет пропасть делу отца и упасть в грязь лицом. Взаимовыручка и бескорыстность тут соседствуют с надменностью и эгоизмом.

Выдающейся, в этом плане, выглядит 10-минутная сцена семейного обеда, сыгранная, как оказалось, строго по тексту, без импровизаций, но так естественно, будто камера случайно заглянула на реальный обед в чужую квартиру. Подобная беззастенчивая, почти документальная манера съемки, вкупе с бесстрашной, отверженной игрой актеров, которая стала возможна благодаря их непрофессиональной открытости и отсутствия «звездной» стеснительности перед объективом, позволяет максимально сблизиться с персонажами, проникнуть в жизнь арабской общины. Однако никто из актеров не играет себя в повседневности — как сказал сам режиссер, «непрофессионалы, которых я выбрал, оказались в фильме по той причине, что у них есть талант».

Удовольствие при просмотре получаешь, прежде всего, от пристального разглядывания повседневной жизни героев; от подсматривания бытовых, локальных проблем и конфликтов маленьких людей, поданных режиссером с большой долей иронии. Через подобные длинные сцены, наполненные крупными планами лиц непрофессиональных актеров и пейзажными зарисовками бедного французского юга, со всей его неприглядностью, Кешиш передает саму Жизнь. Ведь что может быть убедительнее, чем действие, в котором 15 человек с криком и хохотом руками уплетают манную крупу с рыбой и овощами, облизывая жирные пальцы и попутно обсуждая, что тарелка подобной «вкуснятины» — есть самое настоящее признание в любви?

Честный фильм демонстрирующий бытовые стороны жизни арабских эмигрантов во франции. Очень много бытовых сцен. Кино, как бы разделено на несколько смысловых частей, которые плавно переходят друг в друга и приводят открытому финалу. Игра актёров очень реалистичная.

Так-как бытовые сцены наполнены многими второстепенными подробностями, то иногда смотрятся затянуто и могут кому-то показаться скучными. Но разбивать фильм на части, всё же наверное не правильно, это цельная и самодостаточная работа. Однако при всё этом, всё же для просмотра необходимо иметь некую толику терпения, так как быт, даже если он выглядит экзотичным, наполнен некими статичными и скучными подробностями. Однако, наверное без этого сложно было бы добиться такой около-документальной правдивости.

Финал очень яркий и даже трагичный. Символизм происходящего в нём можно трактовать по разному, в зависимости от мировоззрения, менталитета или среды обитания. Естественно, взгляд зрителя может отличаться и от авторской идеи. Причём идей в фильме, естественно несколько.

Мне, относительно финала, в первую очередь бросилась в глаза картина межполового взаимоотношения, которая особенно ярко выкристаллизовывается в арабских семьях, менее феминизированных чем скажем европейские. При этом общая идея актуальна и в целом для большинства мужчин и женщин. Что движет людьми, чем они готовы пожертвовать, ради чего они делают то-то и то-то. Потом, конечно встаёт проблема, так сказать ассимиляции при сохранении обычаев. Причём это сохранение, не то что бы вынужденное, утрированное или насаждаемое, но естественное и дополняющее. Неотделимая, хотя и преобразуемая с течением времени черта. Естественно встаёт вопрос и некого социального неравенства, который особенно ярко встаёт именно у эмигрантов. В общем фильм о людях, которые ещё не свои в чужой стране, но и не чувствуют себя уже чужими. И да, в целом все люди одинаковые, со своими нуждами и проблемами.

Режиссёр и сценарист фильма — обласканный мировым кино-сообществом Абделатиф Кешиш. Получил за свою работу сразу несколько высоких кино-наград.

Очень ярко, особенно в финале сыграла актриса Хафсия Херци, исполнившая в фильме одну из основных второстепенных ролей. Хотя, как таковых главных ролей в фильме и нет. За вою роль получила премию Сезар в категории Самая многообещающая актриса.

Фильм не развлекательный. Особенно в основной части может показаться скучным. Финал очень яркий и мощный. Смотреть рекомендую любителям авторского кино, если и не понравится, то отклик обязательно найдёт.

Абдел Кешиш, утверждая, что во Франции слишком мало фильмов об эмигрантах, немного грешит против истины. Будучи главной социально-политической темой в Европе, эмиграция, легальная и не очень, становится предметом исследования и искусства, порождая все новые фильмы, выставки, апокалиптические книги в духе Хантингтона и не менее серьезные внтуриполитические катаклизмы. Другое дело, что до Абделатифа Кешиша мало кто старался осветить среду изнутри и рассказать о маврах, не как об ассимилянтах и оккупантах, а как о таких же представителях человеческого рода, какими французам представляются они сами.

«Кус-кус и барабулька» — фреска, талантливый слепок быта и бытия людей, которые осели в малых городах Европы, существуя в своем лоскутном маригальном мире, в надежде, что хотя бы их детей посчитают причастными к французской нации, дабы они достигли европейского уровня жизни. На примере нескольких тунисских семей, Кешиш вскрывает множественные нарывы, разъедающие западную стабильность. Здесь и наивные рассуждения работницы консервного завода Каримы, что забастовка — лучший способ добиться преференций от начальства, и неудобное положение русской девушки, в попытке влиться в мир арабской семьи, и увольнения хороших сотрудников без пенсионной поддержки в погоне за количественными показателями. Герои Кешиша откровенно признаются, что им лучше бы быть французами.

Отрицая наличие этнической составляющей, Абделатиф Кешиш говорит, что его фильм о социальном неравенстве. У меня же сложилось впечатление, особенно от концовки, что «Кус-Кус и барабулька» как раз наоборот о первых и вторых поколениях эмиграции. Главный герой, Слиман Бейджи, человек пожилой и одинокий, несмотря на то, что оставил после себя двенадцать детей. Отдавая все в семью, однажды он решает, потеряв работу, открыть ресторан на старом судне, и кажется, до открытия ресторана не доживает, оставляя его в наследство потомкам. Недвусмысленно, режиссер намекает, что как ни беги, за хорошей жизнью все равно не угонишься.

За 2,5 часа полного погружения в эту пеструю действительность, посредством необязательных диалогов и бюрократических проволочек, мы получаем полноценную картину об одном из самых крупных слоев общества. Заслуга Кешиша еще и в том, что картина человечна и дословно точна, благодаря документальной съемке и личной причастности режиссера к происходящему. Первую заунывную часть фильма с лихвой компенсирует вторая динамичная, накаляющая нервы до предела, когда кажется что не было ничего более волнительного, чем пропажа каши и танец живота на износ, чтобы отсрочить грядущий провал мечты всей жизни одного маленького человека.

Что ж, маленький человек, пожалуй, всегда будет маленьким, но благодаря семейной и дружеской поддержке, которую давно не чествуют в таких странах как Франция, даже он способен оставить после себя нечто большое и значимое. И все эти пугающие книги о столкновении цивилизаций, кажутся детскими байками, основанными на досужих домыслах профессоров, мечтающих о славе. Абделатиф Кешиш нехотя подводит к выводу, что в принципе к этому мы и идем, только вот «Кус-кус и барабулька» кажется более убедительным аргументом. Теперь мы знаем, как это происходит на деле и какова жизненная сила той культуры, которая укрепилась в маленьких европейских городках. Остается ждать, когда эта тьма маленьких людей сделают нечто действительно значительное…

9 из 10

Я захожу в пустую комнату. Но она не пуста. Справа в углу лежит текст, очень много букв, предложений. Слева в углу лежат костюмы людей, много людей, очень обычных и мне они не интересны. Я сажусь прямо у входа, в комнате достаточно прохладно, но мне нравится, когда кожа покрывается холодком, внутри это не так чувствуется, холод проникает в меня спустя час-два. Все два часа, пока я сижу в этой комнате я смотрю на текст и костюмы, играет моя музыка, поэтому я не сильно отвлекаюсь на героев и текст. Пахнет странными запахами, среди них есть рыба. Герои подходят в правый угол, берут в руки много букв, передают, делятся, передают обратно, кладут в тот же угол. Я продолжаю смотреть. По-прежнему пахнет, в комнате уже невыносимо сидеть из-за запаха рыбы. Да-да… я чувствую музыку… это он. С потолка падает несколько бумажек. Главный герой ловит их, разворачивает и читает вслух. Корабль. Семья. Кус-кус. Умирает…

Это был литературно-музыкальный эксперимент под minimal/

Альтернатива.

Перенасыщая текстом фильм, режиссер переносит быт в кино в реальность, вводя зрителя в транс. Ничего хорошего для части зрителей это не несет, потому что все происходящее напоминает программу, где все сидят на бревнах и скамейках и обсуждают произошедшее за день, с другой стороны, для другой части будет весьма любопытно погрузиться в артхаус и в последние 20 минут эмоционировать, высвобождая положительную энергию. Какая-нибудь третья часть констатирует социально-философский подтекст истории, оценит грустную и даже чуть страшную историю моряка, смысл жизни которого растворился в миг, когда его вместе с кораблем выбрасывают с верфи, не дав возможности дочинить судно. Но я как зритель неумолимо требую трагедии, а не растерянности и нытья в кино, поэтому мне нужны страдания и внутренние поиски, а не истощение героя, а именно таковым будет выглядеть главный персонаж. Кроме того, мне непонятно зачем в качестве донесения обычных истин выбирать столь сложный язык двухчасового текста, не выдав на вершине, когда идет завязка, ничего, что могло бы зрителя вырвать из самого себя. Фильм прямолинеен, незатейлив и даже не прикасается к мозгу, а именно там все рецепторы. И больше наполняет организм не той самой необходимой драмой, а именно к этому внешне склоняет картина — она параллельно, показывая как на фоне собственной упертости, безразличия к свой жизни, и прошлых ошибок, эта самая жизнь приобретает неприятные последствия, вводит некоторого зрителя в состояние безразличия к происходящему. Я смотрел теми же глазами, что и все, но там где все видели достоинства я увидел недостатки.

Что за странное название — подумала я перед просмотром. В переводе на русский — рис с рыбой. Как могут такие на первый взгляд банальные вещи оказаться в заголовке?

А на самом деле, в этом весь фильм — болезненно и порой невыносимо бытовой. В угоду искусству здесь не пожертвовали ничем, запечатлев на плёнку все радости и кошмары повседневной жизни. Изводящие нервы скандалы с домочадцами (Ну когда же мы наконец заживём нормальной жизнью?!..), маленькие радости («Вкусный кус-кус!») и утопичные надежды. Здесь нет красиво прописанных диалогов и выверенного стройного сценария — как нет всего этого в жизни. Разговоры никогда не кончаются элегантной фразой (женщина в истерике затихнет только к утру), а все планы рушит какая-то магическая случайность. Персонажи поданы такими, какие они есть — без прикрас. Пожалуй, показательней всего в этом плане внучка главного героя, которая уж точно обошлась без абонемента в спортзал перед съёмками. Оператор не стесняется показывать её пухлые щёчки и животик, но в то же время создаёт отличный от западного стандарт красоты — и ведь от неё действительно не оторвать глаз!

Для зрителя, привыкшего к блокбастерам, фильм покажется утомительным, так как в нём действительно ничего не происходит. Первые полтора часа режиссёр занимается нагромождением бытовых подробностей, чтобы в конце завязать всё это в Гордиев узел. На первый взгляд, финал оборван: зритель его так и не дожидается, как посетитель ресторана — своего кус-куса. С другой стороны, опускающийся на мостовую старик — весомая точка в этой истории о крушении надежд. Лично у меня последние пятнадцать минут чуть не вырвали сердце — как главный герой бежал за своим мопедом, угнанным мальчишками (ловил синицу в небе, хлопал руками в пустоте), его внучка танцевала из последних сил — чтобы только мать в подвале успела приготовить кус-кус (который у неё ужасно получается, но она единственная, кто в тот злополучный вечер подошёл к плите).

И только бомж на улице, чёрт знает сколько времени до этого терпевший голод, гарантированно получает свою порцию риса с рыбой. Так и зритель, весь фильм пытающийся отыскать что-то в скудном повествовании, одарён в конце сильной драмой.

Это не просто реалистичное — это реальное отображение действительности, сочетающее в себе экзотическую культуру и общечеловеческий быт. Невыносимо трагичный Бег по кругу, или Длинный рассказ.

Это пожалуй главное ощущение, которое вы испытаете при просмотре, все остальные впечатления зависят только от вас и вашего характера.

Сцены в фильме настолько реалистично не сокращены, что ваше отношение к героям одного только диалога может поменяться несколько раз, а сцена так и не закончится. И потом не закончится. И ещё минут пять не закончится. И еще.. И ещё… Потом, БАЦ! Всё…

Говоря о игре актеров, хочется предварительно сделать небольшую ремарку:

Не знаю как Вам, а мне порой тяжело «верить» многим голивудским звездам на экране, особенно когда их роли драматичны, уж слишком много и часто мы слышим об их настоящей жизни. В следствие чего, не смотря на весь их профессионализм, впечатление от некоторых фильмов смазывается.

С «Кус-Кусом» этого не случиться. Актеры настолько реалистичны, что иногда возникает ощущение, что набрали людей с улицы, а это многим не по нраву, так как и играют они слишком реально и просто (не «по-Станиславскому»). Однако я им верю, т. к. сложно ожидать от портового работяги изощренной мимики и многозначительных взглядов, так же сложно их представлять в смокингах и декольтированных платьях на красной дорожке.

Фильм, чем ближе к концу, тем больше начинает выматывать нервы, что тоже не всем может прийтись по вкусу. Однако не смотря на недосказанный и печальный финал, я, лично, ощутил приятное понимание искусной манипуляции, проведенной со мной за эти 2,5 часа авторами «Барабульки». К тому же не все оказалось мне понятно, но при этом увлекательно для понимания, а это безусловный плюс данного фильма.

При правильном отношении фильм может доставить большое удовольствие, однако, если ко второму часу просмотра он вас так и не «зацепит», лучше выключайте, будете разочарованы. Просто, этот фильм не для вас (и ничего в этом страшного нет).

9 из 10

Необычное кино, которое определенно понравится не всем. Потому что почти три часа смотреть на выяснение отношений в семействе арабов и французов,. живущих в портовом городке, непросто. Меня привлекло только название фильма, но досмотреть до конца смог лишь благодаря идее главного героя. Симон, оставшийся без работы, на протяжении всей истории пытается открыть свой ресторан, чтобы поправить финансовое положение, решить межличностные проблемы, и чего-то в конце концов, добиться в своей жизни. В этом ему помогают сразу три женщины — бывшая жена, любовница и ее дочь. Запоминается, в основном, дочь, потому что, несмотря на разницу в возрасте, они пытаются любить друг друга.

Снято все это в необычной манере — очень крупные планы, практически документальная съемка, и никакой динамики, да и зачем она здесь? Надо сказать, если бы не действительно отличные актеры, смотреть «Кус Кус и Барабулька» было бы нереально тоскливо. Вся эта бытовая неразбериха на экране интересна будет лишь тем, кто понимает, что все это повседневная жизнь большинства людей. Но не всех, например, меня это не касается. Персонажи ссорятся, мирятся, впадают в депрессии, вынашивают планы, что-то теряют, что-то находят, и т д и т п. Получилось «жизненное» кино, но никак не зрелище, на которое приятно посмотреть. Правда, тема надежды и стремления к чему-то здесь тоже затрагивается, но на фоне вышеперечисленного практически не заметна.

Зрелищность — 4

Постановка — 3

Актеры — 4

Сценарий — 4

Ожидаемость — неожиданно мрачновато

Мое слово — бытовые проблемы и стремление к счастью в одном флаконе, кому что нравится.

Начну издалека, с квадратных скобок.

[Над основным потоком кино властвует диагональ экрана. Как-то заметно, что режиссёры ориентируются изначально, либо на формат home, либо на панораму theatre. Раскрой сценария, перспективы съёмки, монтаж и озвучание — все фильмовые этапы, кажется, определены тем, каким зрителем чувствует себя сам режиссер, просматривая то внутреннее кино, к которому тянет весь

материал. Прочие деления фильмов на авторские и mainstream, смешанные — авторский mainstream и наоборот, вторичны в отношении этого первого тайного просмотра.

Я не говорю о телевизинности и киношности, как технических кодах фильма. Когда профессионалы учитывают особенности подачи. Для телеканалов делают версию в основном из крупных и средних планов, а в расчёте на большой экран выстраивают другую, используя дальние планы, иной объём спецэффектов. Я говорю не о кухне, а о независимости взгляда снимающего кино от тех разнокалиберных плоскостей, на которых его будут показывать.

Степень достижения этой свободы режиссёром на самом деле ощущается и зрителями.]

Надо попробовать «Кус-кус и барабальку», чтобы разволноваться от того, каким может быть кино свободным.

Абдель Кешиш из фильма попросил уйти всех, кто его делали, и сам ушёл. Искусственность — только в том, что в отличие от моментов жизни, фильм Кешиша можно посмотреть ещё раз. Те, кого мы видим, и на очень близком расстоянии, в нескольких шагах, на расстоянии протянутой зачем-то руки, ощутимо живут поблизости, как соседи. И ритм не наблюдения избран Кешишем, а общения с ними — за одним столом или рядом в квартире, на лестнице, улице, на пристани, верфи, шоссейном кругу, внутри корабля-ресторана.

У взгляда Кешиша словно нет выбора, на что смотреть, он просто смотрит на вещи вокруг себя и людей, которые повторяют время от времени — «это не жизнь» или «это жизнь».

Люди — из арабской общины и коренные французы — люди, молчаливые и крикливые, глупые, умудренные опытом, молодые, среднего возраста, пенсионеры, чиновники, безалаберные, люди, бедные и побогаче, талантливые, трудолюбивые, с аппетитом, с детьми на руках, строящие планы, — и жизнь не по плану. Равная степень разочарований и надежд, готовности помочь и эгоизма, в большинстве из них. Люди обстоятельств, с лейтмотивом, красивее всех звучащим из уст юной Фарияд: «Надо пробовать». Каждый из них либо пробует что-то своё — от открытой истерики, что муж гуляет налево, до готовки кус-куса на сотню гостей и открытия частного ресторана. Каждый в своём возрасте, но вот, что любопытно, как ритм фильма вскрывает время. У Кешиша его определяет баланс эпизодов разочарований и надежд. И главным становится Симон, который в 61 год, уволенный с верфи, на отдых, что вроде нормально, — как подсказывают ему начальник, дети, пытается открыть своё дело. У него есть дряхлый пароход, бывшая жена, умеющая делать вкуснейший кус-кус, и ещё две женщины, которые его любят — любовница и её дочь Фарияд. А что значит любят? В фильме дан непрямой ответ: все три женщины помогают Симону, чем могут и вовремя, и сил у его души становится больше, чем разочарований.

Прямые ответы у Кешиша звучат по-разному, например, каждый день любить — это любовь, или не изменять, или скрывать, что изменяешь, — тоже для кого-то любовь Ответов много — у женщин. Мужчины слушают и говорят не о любви. Но то, что происходит в фильме, показывает, что любовь и для мужчин, и для женщин, — это помощь и аппетит.

Четыре ударных эпизода завершают историю: жена Симона приносит бродяге миску с кус-кусом и барабулькой, не подозревая, какая драгическая ситуация сложилась на презентации ресторана, откуда их с Симоном бестолковый сын умчался к любовнице с кус-кусом в багажнике; выигрывая время, начинает кормить гостей танцем живота Фарияд; Симон падает обессиленный на улице; мать Фарияд неслышно поднимается по трапу с огромной кастрюлей кус-куса. Открытый финал — жизнь не закончилась ни одним событием фильма. «Надо пробовать» — не мораль, вкус к жизни.

Самый дальний план, тут невольно прищуриваешься в «Кус-кусе», когда в темноте падает Симон. Все остальные сняты на привычных см/м друг от друга, даже в тесноте, причем, измеряется она реальной близостью отношений. [Кешиш, похоже, удачно попытался забыть о камерах и прочей эффектной технике на съёмках. По крайней мере, первое предположение, что съёмка была подчинена обычному зигзагообразному движению глаз человека, а ритм кадров определялся настроением к эпизодам. Вероятно, поэтому складывается столь естественное впечатление текучести и моментальности происходящего в фильме, и нет вовсе документальной отстраненности. Есть ещё догадка, как будет смотреться «Кус-кус» на большом экране. Скорее всего, сильнее, резче проявится контраст между эпизодами, с ударением как раз на открывающем финал моменте, максимально удаленной от зрителя точке — замершей у стены здания в ночи фигурке Симона. Почти вопросительной для жизни, которая разливается свободными волнами переживаний в фильме.]

9 из 10

Я, пожалуй, люблю этот новый реализм — с морщинами и царапинами в убогих, но до боли знакомых пестрых блузках, с красивыми своей простотой людьми. Теперь можно позволить себе влюбиться не в Еву, например, мою любимую Грин, а в 45 летнюю женщину с золотыми зубами и завораживающими глазами.

Ясно, зачем нужны эти долгие сцены. С помощью них ты становишься членом этой общины и тебя действительно до паники волнует найдут ли кастрюлю с кус-кусом или нет.

Поражает тема жертвенности. Вот уж где настоящее терпение, труд, самопожертвование. У людей даже нет мысли не отозваться на просьбу. Сплетни — да, но все это не дальше посиделок за чаем. Русская женщина, бьющаяся в истерике из-за того, что ей изменяет муж, кажется просто эгоистично капризной.

Что есть кино и что есть искуство? Что делает одни фильмы культовыми, а другие проходными?

На мой взгляд, главный критерий — удалось ли создателям фильма точно попасть в какие-то проявления жизни. Отобразить максимально точно и честно какие-то ее фрагменты.

В этом фильме мы попадаем на 2,5 часа вовнутрь жизни нескольких семей французского портового города. Съемка выглядит почти документальной. Это отпечаток чужой жизни как она есть, без купюр и грима.

Работа оператора и монтаж -. .. авторам отечественных фильмов смотреть обязательно.

Единственный минус — немного затянуто, хотя я посмотрел на одном дыхании.

9 из 10