Изгнание (2007)

В центре сюжета семья, хотя большую часть времени мы будем видеть почти безмолвного Константина Лавроненко, получившего в итоге приз за главную мужскую роль в Каннах, но все же это пока полная семья - муж, жена и двое детей - мальчик и девочка 13 и 8 лет (во всяком случае столько было актерам на момент съемок фильма). С первых же кадров, как мы видим их всех вместе, возникает странное ощущение. Как бы и идиллия: вырвались наконец из города от суеты. Молодые и красивые родители и их послушные дети не спеша идут со станции по проселочной дороге к своему загородному домику. Но как бы и напряжение. Они не улыбаются, не говорят друг с другом. У жены (ее зовут Вера) на лице изображена явная обеспокоенность, на которую никто не обращает внимания. Однако вскоре, как нам покажется, мы поймем причину этой обеспокоенности. Она признается мужу, что ждет третьего ребенка и на этот раз отец не он.

После этого момента картина будет длиться еще два часа, однако несмотря не такой длинный хронометраж и неспешность разворачивающихся событий, она не даст заскучать, но гарантирует полное погружение в этот хрупкий внутренний мир распадающейся на глазах семьи. По ходу, конечно, будут вопросы, на которые нам не сразу дадут ответ, но когда ближе к финалу мы будем располагать все большими кусочками пазла, станет понятно зачем и для чего вообще был снят этот фильм. Но наблюдать за всем процессом от начала и до конца, за тем как Звягинцев в своей перфекционистской манере выверяет абсолютно каждый кадр - было одно удовольствие.

Здесь есть и предательство и вопрос какая реакция на него должна считаться правильной. Брат главного героя - Марк (Александр Балуев), с кем они как следует из начала фильма занимаются грязными делами, отвечает на этот вопрос так: 'Хочешь убить - убей. Пистолет в верхнем ящике. Хочешь простить - прости. Чтобы ты не выбрал, все будет правильно'. Есть и вопрос как выбраться из жизни в клетке. Достаточно ли проявлять любовь и заботу только так, как это ты считаешь нужным? Если в случае с растениями, цветку для того чтобы он рос и цвел достаточно поливать его 2 раза в неделю, то так ли это в случае с живыми людьми? Ведь эмоциональная потребность одна из важнейших в нашей жизни. Тем более женщины, тем более жены, тем более матери. Дает ли отсутствие удовлетворения этой потребности право на ошибку?

Прекрасная игра всех актеров, включая детей на 2:30 часа, дала забыть, что передо мной игровое кино. Было ощущение, что я просто наблюдаю за естественным ходом жизни через неспешную камеру Михаила Кричмана. А имя Андрея Звягинцева после этого фильма стало ассоциироваться в Европе с понятием русского фестивального кино, которое он нам подарит еще не раз.

Общее впечатление: Вот все-таки умеет Андрей Петрович взять простое и сделать его сложным, но в тоже время понятным. Это кино совсем не про измену, как вы могли бы подумать из синопсиса. Это кино про семью, о семейных ценностях и проблемах в отношении. Женщина так устроена, что ей важно слышать «Я тебя люблю», ей важно чувствовать это, понимать, осязать. Мужчина же устроен по другому, зачем говорить часто о чувствах? Ведь если пару раз сказал, этого достаточно и женщина вроде как знает. Нет, не знает, дорогие мужчины. Таким поведением, не рассказывая о желании любить, люди превращают отношения в рутину. Капля нежности всегда нужна, а если ее нет, то зачем вообще такие отношения?

И вот между Александром (Константин Лавроненко) и Верой (Мария Бонневи) образовалась пропасть, да такая, которую, увы, не заштопать ниткой с иголкой. Вера перестала чувствовать Алекса, он стал холодным, отстраненным и отсюда пошли проблемы. Кино сначала не дает полную картину происходящего. Зритель не знает почему так охладели чувства между героями, почему так поступает Вера. Но ближе к концу, мы окунаемся в атмосферное прошлое, откуда узнаем все секреты Веры. Возможно для кого-то позиция Веры окажется странной, по сути так и есть, ведь сюжет душераздирающий. Но опять таки по хронометражу, понимаешь чувства то у этих двоих есть, просто немного остыли. Только жаль вот что поздно зажгли…

Если и говорить про эстетику кадра, то вот же она, в фильмах Звягинцева. Его картины несут депрессивный настрой, но в то же время красоту в деталях. До невозможности прекрасно «Изгнание»! Оператор Звягинцева — Михаил Кричман. Я восхищаюсь его работами! Насколько красив визуал в каждой ленте, так может сделать талант. Согласие природы и человека отображается буквально в каждом кадре — это сильно.

Равнодушным это кино не оставит никого! Конечно, по итогу вы подумаете, какую же глупость сделала героиня. Но понять женщину сложно, разве что другая женщина поймет. «Женщины нуждаются в гармонии. Они не могут жить без того, чтобы без конца не согреваться на огне чувств» — Анн и Серж Голон. Помните это, дорогие мужчины!

9 из 10

«Изгнание» — картина порабощающая с самых первых кадров. Индустриальный город, дождь, пронзительная музыка, ощущение тотальной отчужденности и чувство необратимой трагедии. Именно так и начинается, один из лучших фильмов в истории, засасывая в свой мир зрителя и не отпуская его до финального аккорда.

Андрей Звягинцев затрагивает самую важную тему в жизни многих людей, тему — Любви.

Зрительскому взору предстают два любящих человека. Алекс и Вера. Мужчина и Женщина.

Фильм в самых детальных, наглядных подробностях раскрывает то самое ощущение, когда двое уже не чувствуют друг-друга. Делает он это элегантно, донося до нас эту мысль символами, либо же прямолинейно демонстрируя в диалогах. Мы видим настоящее человеческое затмение и невозможность… Любви.

В лице Алекса, художник представляет нам человека поглощенного своей эгоистичностью. Семья для него, лишь фон, дополнительная, бессознательная оболочка, сопровождающая его как приятное дополнение. Он безусловно любит их, но любит исключительно для самого себя. Стоит отметить, так же, его некую инфантильность и в следствии этого неспособность принятия какого-либо решения, без помощи своего брата.

Вера, полная противоположность Алекса. Она чиста и полна искренней любви к своей семье. Прибывая в глухом одиночестве, страдая от него, она таит надежду на изменения…

Визуальная составляющая. Можно выразить одним исчерпывающим термином — безупречно. Каждый кадр приводит в восторг, будь это невероятной красоты природа, или же поражающей своей меланхоличностью город. То, как выстроен кадр доставляет неподдельное, визуальное наслаждение. Вспоминая дождь, капли которого разбиваются об стекло автомобиля начинаешь испытывать настоящее чувство эстетического «оргазма», настолько это красиво. Отдельного упоминания заслуживает загородный дом семьи. Место, словно центр мира. Чувствуется эстетика Эндрю Уайета, прекрасно переданная в фильме. Межсезонье, поражающей величины просторы, большие пастбища и одинокий семейный дом…

Самым главным украшением ленты, совершенно точно является скандинавская красавица играющая Веру, прекрасная Мария Бонневи. Её божественное лицо с невероятными, лучезарными глазами настолько сильно передаёт весь характер героини, что ты ощущаешь всё тепло, излучаемое ею прямо на себе. Изумительная работа.

Звуковое оформление. Божественно, как в прямом, так и в переносном смысле. Пронизывающее хоровое пение, трогающее за самые тонкие ниточки. Прекрасная работа композитора. Настолько сильно передать в музыке ощущение «Изгнания» — определенно, талант.

Идея. Автор, заложил в эту картину необычайно важный смысловой посыл, важный для любого человека, живущего сейчас на нашей планете, неважно где именно, в России, или Америке. Проблема затронутая здесь находится вне национального разделения.

Воодушевляет то, как именно автор преподносит свой замысел. Он не пытается нас учить какой-то очевидной, известной всем морали, он не пытается прописать какую-то таблетку, которая принесёт нам спасение. Он даёт нам лишь пищу для размышления.

Художник не тычет в нас разгадкой, которую и так все знают, он лишь задаёт загадку. Давая фантастические образы, полные символизма. Нам, зрителям, нужно лишь осмыслить их.

Место действия картины умалчивается, но это и не имеет значения. Эта картина происходит в данный момент, в душе смотрящего. Зритель переживает этот опыт, ощущает трагедию на самом себе.

Задача же автора, в данном случае посеять зерно, которое прорастёт в душе смотрящего и подарит ему важнейший опыт. Зритель пройдя это испытание, осмыслив подаренный автором опыт, придёт к Катарсису.

Нам довелось лицезреть трагедию Веры, возможно, её поступок, был направлен не только на Алекса?

Заключение. Фильм — сокровище в океане мирового кинематографа.

Интересно то, что «Изгнание» было воспринято менее однозначно нежели его дебютная работа с противоположным по значению названием, «Возвращение». Хотя, по факту, очередная работа Андрея Звягинцева является чуть ли не прямым идейным продолжением «Возвращения».

Но здесь, конечно, нужно понимать, что в данном фильме режиссер сместил свои приоритеты. С более считываемых образов на более закрытые, с постоянного движения путешествия на пребывание в одних и тех же локациях.

Что характерно, при этом часть художественных приемов Андрей перенес из своей предыдущей картины. Например, семейные фото, которые играют очень важную роль для понимая смысла, который хотел выразить режиссер. Или все та же многоликая природа, которая предстает то в форме дождя, то вспаханной земли, то колосьев или попросту звука ветра.

Основным отличием от «Возвращения», является нелинейное повествование, которое поначалу скрыто от зрителя. Изображая прямолинейную последовательность действий, усыпляя ощущение пространства и времени у зрителя, в какой-то момент, Звягинцеву удается «переиграть» реальность, «воскрешая» казалось бы погибших персонажей. А после исповеди Веры, так и вовсе, предшествующие события попадают под искажение реальности. Кажущаяся поначалу «бытовуха» и типичная драма про депрессию и семейные отношения, раскрывается, оказываясь эпическим (а ведь другого и не стоило ждать от Звягинцева) экзистенциальным рассказом, повествующем о преодолении судьбы, родной крови, заложенных предустановок.

«Изгнание» — это попытка воспротивиться фатальному, противостоять неизменному заложенному в нас греху. Надежда, даже можно сказать «вера», не пойти по стопам блудного отца.

Проводя параллели с «Возвращением», невольно натыкаешься на мысль, а не те ли это два брата, спустя годы, до сих пор не могут избавиться от прошлого, следуя как овцы навстречу уготованной им участи, заложенной им в гены.

Так кто же мы, всего лишь дети своих родителей, или нечто большее? Не знаю, вот и Звягинцев не знает.

9 из 10

Испортил, ох испортил во мне зрителя лубочный голливудский (и прочий, ему подражающий) кинематограф! Когда ты много лет смотришь фильмы, где работу мозга и души приходится притуплять ради красоты картинки — что позволяет игнорировать несостыковки сюжета и отсутствие логики в поведении персонажей, — то картина, для понимания которой обе опции требуется напрячь, становится для тебя неожиданностью. Я про «Изгнание» Андрея Звягинцева.

Здесь совсем иной ритм — неспешный, размеренный, здесь мало событий и диалогов — но напряжение нарастает с первых же кадров. Печать обреченности лежит на лицах главных героев — и ты понимаешь: это хорошо не закончится. Само действие происходит как будто вне времени и пространства: ты не можешь понять, какой там год и что за страна, имена героев — Алекс, Вера, Марк, Роберт, Ева, Кир — интернациональны, их одежда выдержана в классическом стиле, интерьеры небогаты и безлики, старые иномарки могут ездить в любой из стран Восточной Европы, а крошечная церквушка в поле ничем не выдает своей принадлежности к тому или иному направлению христианства.

По сюжету, Алекс и Вера со своими детьми — Киром и Евой приезжают в деревню, в старый пустующий дом родителей Алекса. Сразу поражает царящая в семье атмосфера молчания — даже маленькие дети тихи не по возрасту. Муж и жена как будто иллюстрируют собой патриархальные устои — брутальный и немногословный брюнет Алекс и бледненькая, миловидная, замученного вида блондинка Вера, с опаской посматривающая на него. Впрочем, причины такого взгляда выясняются довольно скоро — вечером супруги остаются выпить по бокалу вина на веранде и Вера сообщает мужу, что беременна и не от него. Даже не задав очевидного лично для меня вопроса «А от кого?», Алекс в ярости бросается прочь от дома (очевидно, чтобы не убить жену на месте, так как мужчина он, как мы скоро узнаем, крайне суровый, эдакий носитель «неразвитой Анимы»).

С этой завязки и начинает раскручиваться сюжет, обыгрывая вечные темы измены, ревности, человеческого отчуждения, одиночества, жестокости и любви. Герои практически не показывают нам своих чувств, вынуждая по скупым словам, взглядам и действиям самим достраивать их внутренний мир. Это приводит к интересному эффекту — в противовес экранной сдержанности, у зрителя возникает буря эмоций. Мы с мужчиной успели яростно обсудить тему измены: он возмущался действием Веры, я негодовала по поводу жестокости ее мужа, несообразной, на мой взгляд, проступку. До самой кульминации мы перекидывались гневными репликами, но, словно автор решил посмеяться над нами, кувырок сюжета в финале обнажил истинное развитие событий и заставил нас удивленно умолкнуть. «Зачем она это сделала?» — спрашивала я про себя и вслух — но так и не находила ответа. Недоумение оставило осадок недосказанности — как будто я так и не разгадала фильм до конца. Возможно, вам это удастся лучше чем мне.

«Изгнание» — драма, вскрывающая вечные темы, смотрится нелегко. Но, благодаря возникающим в вас реакциям, вы получаете возможность лучше понять самого себя и больше узнать о своих ценностях. Лично я в процессе размышляла о том, что нельзя относится к другому человеку как к вещи, сколько бы лет вы ни прожили вместе. Именно подобное «ты моя собственность и принадлежишь мне» и порождает самую страшную, разрушительную ревность, последствия которой мы и наблюдаем в «Изгнании». Супруг/супруга может изменить — и это повод прекратить с ним отношения, высказать ему свои чувства — но это никогда не повод для насилия и жестокости. Я вспоминала «Выбор Софи»: есть выборы, которые нельзя совершать — удовлетворяя сиюминутную примитивную эмоцию ярости и/или страха, они приводят к трагедиям и смерти, в том числе, и смерти твоей собственной души.

«Изгнание» — кино тяжелое, так что подбирайте соответствующий душевный настрой. И — приятного просмотра!

8 из 10

Хочется уйти от мелодраматического расклада: святая героиня, грешный герой; она так его любила, так стремилась к нему, а он ничего не понял и погубил ее. От расклада, где есть правый и виноватый. Где заложена идея знания «как было нужно поступить» и герою, и героине. Если точкой отсчета выбрать предложенный режиссером фрагмент из Нового Завета, евангельское определение любви, которая долготерпит, все переносит и не ищет своего, то этот способ ее (любви) существования недоступен никому из героев фильма. Здесь, в одной из рецензий, было точно сказано, что любовь персонажей существует только в их тоске о ней и нигде более.

Алекс (Лавроненко) в первой трети фильма видит, как плачет по неизвестной ему причине жена, обнимая маленькую дочку. Он спрашивает: «Что случилось?» Она отвечает: «Ничего». Он медлит еще несколько секунд, потом говорит: «Понятно» и уходит. Кто-то из критиков прокомментировал этот эпизод как доказательство холодности и равнодушия мужа к жене. Но можно увидеть произошедшее и в другой оптике. Тяжелый вздох Алекса, эти несколько секунд, на которые он задержался, прежде чем уйти, свидетельствуют о беспомощности. Заданный с легким, едва различимым раздражением вопрос: «Что случилось?» совсем не обязательно демонстрирует равнодушие.

Раздражение может указывать на усталость, на то, что подобные ситуации в семье повторяются постоянно, что Вера «герметична» для мужа не менее чем он для нее. Позже она скажет ему: «Ты устал. Неужели ты так устал?» Скажет в отчаянии, с ожесточенной иронией. Но ведь это правда — он устал. Он не понимает, как ее понять, так же точно, как и она не видит к нему доступа. В ответ на его вопрос «что случилось» Вера отвечает «ничего» из безысходности, из невозможности найти слова, чтобы передать мужу свое состояние. Она устала стремиться и пытаться, но и он тоже.

Очень трудно любить близкого человека в депрессии. Очень трудно быть рядом, чувствуя, что ты — всегда не тот, кого она хочет, всегда не такой, каким ей нужен, всегда мимо цели. На первый взгляд кажется, что в депрессии находится Вера, но, на мой взгляд — они оба там. Депрессия, в данном случае, не столько медицинское, сколько экзистенциальное понятие. Это нормальная, естественная, неизбежная реакция на условия бытия в этом мире, где невозможно слияние, где быть чьей-то половинкой — утопия. Человек расщепляется на «ты» и «я» с момента появления самосознания, когда впервые обретает способность увидеть себя «со стороны», увидеть самого себя как кого-то Другого. С этого и начинается самосознание — с того, что человек сам себе становится как бы чужим. И говорить о себе — это всегда говорить о живущем во мне другом. Пытаться говорить. Пытаться понять. Мы даны сами себе как Другие, неведомые — вот причина экзистенциальной депрессии. От нее невозможно вылечиться — можно только придать ей смысл. Если так трудно приблизиться к себе, то как же трудно приблизиться к ближнему…

И Вера тоже «ищет своего», как и Алекс, который любит ее «как вещь». «Почему я так одинока?» — спрашивает она, и видит причину в муже, с которым что-то не так. Нужно что-то сделать, чтобы изменить его. Чтобы заставить его измениться, потому что он безнадежен — он не понимает слов. Ради этого можно принести в жертву своих детей и свою жизнь — какой в них смысл, если дети принадлежат Алексу и уже сейчас понятно, какими они будут? «Я знаю, — говорит Вера, — каким будет Кир». Но этим высказыванием она противоречит самой себе, ведь ее парадоксальное признание на двадцатой минуте фильма сообщает подтекстом прямо противоположное: наши дети принадлежат не только нам. В них есть нечто, ускользающее от всякого родства. У них свой путь, на который родители лишь отчасти могут влиять.

Как же тогда? Как же может любить человек, если он так фатально не совпадает с библейской любовью? Ведь библейская любовь дает от избытка, а человеческая ищет от нехватки. Мераб Мамардашвили говорит о любви как об усилии, о необходимости усилия принять другого в его неполноте, отказавшись от своей выгоды. Дать, не получая. Дарить, не имея. Это кажется невероятным, жестоким, бессмысленным — каким часто кажется людям Бог.

10 из 10

Задумываюсь: для чего фильму (фильму вообще) рецензии? Мне кажется, что говорить о фильме — то же, что говорить об отношениях: что не скажешь, все будет не то — не сообщающиеся измерения. Фильм «Изгнание» — для меня — об этом.

Только что посмотрела его с опозданием на 8 лет и пишу этот текст из острого желания разделить свое переживание с Другим, что, конечно же, противоречит тому, что я сама только что сказала — ничего разделить нельзя, особенно переживание. Но желание от этого не угасает. Может быть, желание — единственно возможный способ существования любви между людьми. Есть ли что-то кроме него?

Любви нет, как будто бы нет, и мир, увиденный Звягинцевым, как будто бы пуст, обездушен и обесточен. Я говорю «как будто бы», потому что проблема — не в отсутствии любви, а в невозможности встречи с ней. Герой и героиня тоскуют о близости, и их любовь существует в этой тоске и нигде более. Бог так же рядом, как и муж — Его Дух, как и дыхание спящего мужа, касается лица женщины. Кажется, протяни руку, прикоснись к волосам — и встреча случится. Она протягивает и прикасается, но встреча невозможна — для нее нет слов. Вера произносит слова парадоксального признания, но не слышит ни слова в ответ. Не слышит Слово и герой — и потому ему нечего сказать.

В Евангелии Иосиф во сне получил весть о беременности Марии и воле Божией на то, чтобы он принял Ее, так как зачатое Ею не от человека, а от Духа Святого. Об этом же пытается сказать мужу Вера-Мария, но он не может усвоить смысла Слова, одержимый своей воображаемой раной. Смотрите, — как будто бы говорит мне Андрей Звягинцев (если я его слышу), — близость в гармонии — не для человека. Только через утрату она становится возможной. В этом — тайна…

10 из 10

Фильм тронул до глубины души. Прогремел как гром среди ясного неба. Лично мне он даже не показался затянутым, тем более начиная с завязки сюжета. Возникло сопереживание, было время задуматься, заглянуть в себя. С приближением к кульминации, во время неторопливых немых кадров голова была полна мыслей. Мыслей о сжигающей изнутри ревности и всепрощающей любви. Мыслей о пропасти непонимания между мужчиной и женщиной. И когда я слышу критические отзывы в духе «фильм бессмысленный, пустой», вспоминаются слова: «они своими глазами смотрят, и не видят; своими ушами слышат, и не разумеют». Это художественное произведение, а не пересказ истории из жизни. Там где возмущенный критик видит вопиющую нерациональность, можно усмотреть выразительное средство, призванное донести простую идею. Простую идею о добре и любви. Высказанная словами, она суха и безжизненна, автор же доносит ее до нас, воздействуя на наши чувства и эмоции. Он делает это со всей искренностью, а непонимающая толпа забрасывает его камнями — история стара как мир.

10 из 10

Хотя сейчас, после череды соотнесений манеры Звягинцева и Тарковского, среди опытных зрителей и появилось некое раздражение к званию «ученика», которое было приписано первому ранее, не заметить сходства между тем как снимает Звягинцев (в особенности — «Изгнание»), и тем как снимал его великий предшественник просто невозможно. Касается это, в основном, визуальной составляющей: медленных планов, внимания к деталям, долгого созерцательного наблюдения за природой и вещами, меланхолической самопогруженности видеоряда. В отношении диалогов режиссеры разнятся. Герои «Изгнания» говорят мало, будто по крайней необходимости. Во время просмотра кажется, что каждая лишняя фраза может осквернить неподвластную слову глубину происходящего. Широкие пространства тишины между репликами делают их более острыми и неумолимыми. В них так мало уже мысли, и так много действия, которое вот-вот свершится. В фильмах Андрея Тарковского слов больше, и есть ощущение «озвучивания замысла». Но в целом, комбинация сказанного и показанного всегда настолько органична, что, кажется, по-другому и быть не могло.

Больше всего в «Изгнании» мне нравится бережно-возведенная атмосфера некого универсального времени (или же его отсутствия). Завораживающие индустриальные пейзажи в начале и конце, поданные под мрачноватые эмбиент-мотивы, удивительно аккуратно сращены с сочными красками полей и холмов, с пасторальной неподвижностью природы в основной части фильма, с монументальной и чистой эманацией, которая исходит от церквушки у погоста: здесь земля будто пахнет землей, а камень пахнет камнем, здесь явственно ощущается бренность всего что ни есть в мире, но также и жизнь (кстати, рабочее название ленты — «Запах камня»).

Герои фильма — плоть от плоти мира, в котором они живут. Прошлое их неопределенно. Мы видим следствия, но не видим причин, мы рассматриваем следствия, чтобы понять причины, и в этой вовлеченности в процесс — настоящая магия хорошо снятой картины. Мир «Изгнания» — витальный. В нем достаточно места для самых разных допущений, а пока вся сумма мыслей, слов и поступков героя не закрепощена в какой-то отвратительно очевидной комбинации, — он будто продолжает жить там, за пределами титров. Так и получается, что мы, как зрители, вступаем на эту окутанную туманом землю, видим эти нечеткие силуэты и приглушенные голоса, хватаемся за пережитое нами, и пытаемся набрасывать свои эскизы. Так и получается, что мы дополняем мифологию «Изгнания», и не ощущаем до поры, что «Изгнание» дополняет нашу мифологию. Мы становимся соучастниками, сотворцами, а стало быть — режиссер победил. Вполне естественно, что в безвременном настроении фильма нет даже самого скромного места «социальному». Эта линия, как и в полнометражном дебюте Звягинцева — «Возвращении», вообще отсутствует, поскольку целенаправленность духовного поиска, эксперимента с внутренним миром человека здесь является подавляющей.

Из актерского состава особенно порадовал Александр Балуев. Никогда не воспринимал его особенно серьезно, но эта роль заставила пересмотреть свое отношение. Балуев играет по-настоящему сильно. Аскетичная его манера производит подчеркнуто мужское впечатление. «Что ты не сделаешь, все будет правильно. Хочешь убить — убей. Пистолет в комоде наверху. И это — правильно. Хочешь простить — прости… И это — правильно. Просто прими решение».

Также впечатлила шведско-норвежская актриса Мария Бонневи. Помимо того что она просто удивительно красивая женщина, нельзя не отметить и другое достоинство: при дефиците слов и жестов своей героини, которая на протяжении всего фильма пребывает в монотонном оцепенении, Бонневи умудряется играть практически одними только глазами, и делает это убедительно.

Одним словом, из четырех полнометражных фильмов Андрея Звягинцева «Изгнание» понравилось больше всего. Лента эта представляется мне наиболее зрелой во всем, что касается художественности: от выхолощенного, по-дизайнерски минималистичного, геометричного и в цветовом отношении гармоничного пейзажа, до проблематики фильма, актерской игры и литературного качества текста. Также мне показалось, что «Изгнание» — второй и последний фильм режиссера, в котором ничего опричь художественности не примешано. «Елена» и «Левиафан» — совсем другая история.

9 из 10

Атмосфера фильмов Звягинцева, создаваемая музыкой и медленностью (казалось бы, затянутостью) происходящего, вниманием к деталям, — высвечивает и вызвучивает то, что обычно для нас не видимо и не слышимо (иногда ощутимо, но скорее на уровне тела, чем сознания: например, беспричинные страх и тошнота).

Вот, казалось бы, обычная сцена. Дети играют: они собирают мозаику, они беззаботны… Но за их спинами приютилась смерть — её уже слышно (от неё уже тошно), хотя видно будет только в следующей сцене. А следующая сцена происходит — рядом: в нескольких километрах умирает, не родившись, их брат или сестра и… их мать. Пустота непонимания — извечного полюса он и она — обретает плоть и кровь: она течёт слезами по лицу мужчины, вытекает кровью из тела женщины.

Звягинцев умеет обыденную, каждый день в каждом городе происходящую историю разворачивать до размеров вселенских, притчевых. Эта история с каждой минутой фильма расширяется, как шар, она обнимает уже и саму Землю, разделённую надвое на своих дочерей и сыновей, она проникает во всё: в невинную дружбу девочек и мальчиков; в саму природу, распадающуюся на лето и осень; в безрадостные серые дома, в которых дети вырастают в несчастных взрослых. Она никого не защищает и никого не обвиняет. Она не предлагает нам набивших оскомину выводов. Каждый герой виден, как боль, как кричащее непонимание (почему всё так?!), — и лежащая на кровати женщина, и бегущий сквозь лес мужчина.

И, казалось бы, выхода нет. Мы разные и нам не сойтись — как гора никогда не впадёт в реку, потому что не умеет течь; а река никогда не затвердеет в гору, потому что не умеет твердеть. Но в этой безвыходности и виден выход. В ней слышен новый вопрос. От «почему всё так?» сознание смещается вроде бы на самую малость — «что не так со мной?» — но через эту малость, как через щель в чулане, пробивается свет. Не придя к себе, не услышав в себе себя, нельзя услышать другого.

И ещё. Каждое слово, произнесённое в сгущённой атмосфере Звягинцева, становится роковым — сбывается. В «Возвращении» это была детская обида на отца: «Тронет — убью»; в «Изгнании» ревность и злость на жену: «Я хочу убить её!». От слова произнесённого до слова воплощённого в фильме несколько минут, в жизни — иногда годы, иногда — просто растянутое сбывание, то есть медленное, незаметное умирание: изгнание души.

10 из 10

В целом, впечатления о фильме самые благоприятные. Картинка не подвела! Уединенная красота, одинокое все! Все, что ни возьми — деревья, поля, церквушка, дорога, дом… и главные герои изолированы ото всего и ото всех, в том числе и друг от друга.

Многие скажут, мол, содержание при внешней красоте всего неубедительно. Примитивная символика — всевозможные разбитые колеса, крестообразная дверь, женщины, заготавливающие снопы, а удаление от времени и пространства алогично художественному миру, да и сам мир, честно говоря, далек до того состояния, чтобы безоговорочно в него поверить.

Но если все поступки постараться принять как должное, то сложится волшебное впечатление, эдакое, со светлой грустью. Взгляните на ленту как на притчу или на легенду — и вы не останетесь равнодушными, а два с лишним часа не покажутся такими уж долгими.

Наслаждайтесь пейзажами, натюрмортами и портретами, соединенными в единой целостной картине! Почувствуйте сопричастность воскресению!

Минусы:

1) винрарнейшая библейская цитата из послания Коринфянам, смутно связанная с идейным планом (чуть более, чем никак);

2) западничество (особенно проявляющееся в причудливых именах для слуха отечественного зрителя);

3) логика действий Веры, которая говорит, что беременна, но неизвестно по какой причине не рассказывает, в каком смысле «не от него».

«Изгнание» — это фильм, охватывающий своими идейными посылами два уровня — уровень бытия и бытовой уровень. Наша задача — подняться по всем режиссерским хитросплетениям до осознания всей концепции. Увлекательное путешествие!

8 из 10

Первый раз я посмотрел этот фильм около 5 лет назад. Тогда (не уверен что был совершеннолетним) я практически только начинал делать первые шаги в мир кинематографа. Конечно к тому времени я уже знал имя этого режиссёра. До «Изгнания», он как известно завоевал со своим дебютным «Возвращением» «Золотого Льва» в Венеции. Что из российских постановщиков удавалось лишь гениальному А. Тарковскому. Так что крупная мировая популярность после 2003 года, совсем неудивительна. Сейчас Звягинцев для многих лучший отечественный режиссёр. Несколько дней назад я вновь наткнулся на эту картину. Тот мой первый её просмотр, оставил много вопросов и непонимания. По стечению обстоятельств, в данный момент Звягинцев один из главных претендентов на «иностранный Оскар». А значит желание и поводов пересмотреть «Изгнание», ещё прибавилось.

Перед повторным просмотром, я в общих чертах помнил сюжет. Но когда я начал смотреть то понял, что это произведение я вижу совсем иначе, нежели ранее. Вроде бы и знакомая история, но ты прикован так, как будто встречаешься с ней впервые. Она захватила меня, и не отпускала до финальных титров. Как и постановка, возвращаясь в мою голову на протяжении суток спустя. Для меня это абсолютно шедевральное кино. Во всех возможных смыслах и воображениях. В каждом кадре. Учитывая 2,5 часовой хронометраж, это кажется невозможным. Хотя если вспомнить, то большая часть шедевров имеет немалую длительность. Зато немногие из них сняты в данной атмосфере и стилистике. Из российских лент, это и вовсе единицы.

Звягинцев выбрал «хмурый» тон изображения. Его скорее легче назвать чёрно-белым, нежели цветным. Этим самым наряду со всем остальным, попав в точку. Такая расцветка идеально подходит к рассказанной трагедии. В фильме немного диалогов. Их именно столько, сколько нужно. Большой талант показать такую драму с небольшим набором слов, на протяжении 2 часов 30 минут. Дополнительные реплики были бы лишними. Ведь и так всё понятно. Очередной комплимент не только режиссёру, но и его постоянному со-сценаристу Олегу Негину. Операторская работа М. Кричмана просто восхитительна. Картинка выглядит очень изобретательно и оригинально. В кадры попадает то, что должно попадать. Любое другое решение или движение камеры, производило бы не столь изумительный вид. Не зря он также получил свои награды за это мастерство. Можно ещё долго перечислять вклад различных создателей в достоинства этой картины. Естественно результат получился бы далеко не таким, без нужного постановщика. Именно он направляет и вдохновляет всю съёмочную группу. В фильмах может быть отдельно замечательная актёрская игра, или прекрасный сценарий. Но когда уровень достигает сильнейших высот в каждом художественном цехе производства, заслугу режиссёра переоценить сложно. За всем стоит режиссёр. Знающие люди меня поддержат…

Не знаю стоит ли упоминать и публично оценивать саму режиссуру. О моём мнении я думаю уже известно. Скажу только, что это проффеcионализм самого высокого класса. Построение каждой сцены и кадра обдуманы до мелочей. Оно всё живое, настоящее, и узнаваемое. Действие не становится со временем скучным. А наоборот, набирает с каждой минутой драматизма. Следить за этим одно удовольствие. Также как и за игрой актёров. Которые полностью доверяют режиссёру, и готовы чуть ли не умереть в кадре. Когда российский актёр получает награду в Каннах, невозможно обойти его стороной. Лавроненко без всяких колебаний её заслужил. Один из самых интересных исполнителей нашего кино. Он нравится всё больше и больше. У него нет случайных ролей. Вместо этого — огромная глубина, загадка, мужская харизма, с грустью в глазах. Будто его жизнь крепко потрепала. В «Изгнании» у нас есть возможность наблюдать за его мастерской работой. Может лучшей на сегодняшний день. Остальные актёры тоже не рвут себе жилы. Этого совсем не требовалось. Мы и так например все знаем, что Балуев с Кищенко отличные артисты. В таких более спокойных, уравновешенных ролях это только подтверждается. Главная героиня никому не уступает. Хоть и озвучивает её к слову Е. Лядова. Саундтрек подобран Звягинцевым идеально. Кроме музыки Дергачёва и эстонского композитора Пярта, звучат классические симфонии. Такой набор даёт ещё больше накала в кадре. Он не может не понравится.

Картина завоевала 9 призов. В том числе в Каннах и на ММКФ. Все они закономерны. Но всё же для такого полотна — это маловато. Радует, что «Изгнание» имело успех и в прокате. Приятно видеть интерес зрителей и к «артхаусному» кино. Такое у нас редко бывает. Хоты в то же время доказывает, что сильные работы часто находят своих зрителей. И имеют признание не только на фестивалях, но и у широких масс. Надеюсь наш народ всё таки не так деградирует, как кажется. Раз их кроме попкорна и спецэффектов интересует нечто важное…

Подводя итог, вернусь к началу рецензии. После «1 раза» я понимал что фильм очень качественный. Но мне категорически не по душе. Я был слишком неопытен, чтобы раскрыть и понять магию постановки. Тогда я выше средней оценки и поставить не мог. Сегодня и навсегда, у меня для «Изгнания» только высший бал. Потому что это то самое кино, после которого в тебе что то меняется. Которое остаётся в тебе навсегда. Меняет твои взгляды, и поведение на некоторые вещи. Которое долго не отпускает, и после которого ты чувствуешь себя умнее. Звягинцев невероятно высокий художник. Как раз художник, а не просто режиссёр. Похожий обратно же по манере на своего великого тёзку Тарковского. Не считая длинных эпизодов, это стало заметно и в одной сцене. Когда в финальной уже части фильма он нам демонстрирует много разбросанных предметов. Ещё и под проливным дождём. У кого это было визитной карточкой… Наибольшая радость сходства состоит в том, что и у Звягинцева безграничные возможности развитие таланта, и его творческого пути. Он способен достичь самых высших вершин. Я не удивлюсь, если в феврале он таки получит эту самую заветную статуэтку. По крайней мере очень на это надеюсь. Его надо смотреть. Особенно тем, кто не верит больше в наш кинематограф. И тем, у кого остались в это непростое время на него надежда. Героев надо знать. Своих так тем более. Браво.

10 из 10

Фильм может нравится, может не нравится, но в нём есть две вещи: его интересно смотреть, и он заставляет задуматься; а это значит, что время, потраченное на просмотр фильма, не пройдёт бесследно. Нет Бога — нет любви. Изгнание из души Бога ведёт к самоубийству. Сначала ты убиваешь свою душу, а после и тело. «Изгнание» фильм о любви. В центре внимания одна семья. Строгий муж, двое детей и одинокая жена. Жена страдает от непонимания мужа. Муж суровый, но заботливый. Строгий, но справедливый отец. Но обратите внимание: в фильме показана ещё одна семья. Пьяница муж, верующая жена и трое детей. Пьянство унижает гордыню, поэтому муж, если бы и хотел — не смог бы быть излишне строг к детям и жене. Эта вторая семья проходит в фильме эпизодом, но сравните её с первой. В ней есть любовь, а в первой нет. А почему? Жена верит в Бога. И её любовь к мужу идёт через Бога. В семье главных героев любовь к мужу идёт через эго жены. «Ты меня не понимаешь, и никогда не понимал». Здесь нет Бога. Здесь только Я. Одинокое, несчастное, уставшее Я. Как этому Я найти любовь и понимание? Никак. Нет Бога — нет любви.

Вспомните маленький эпизод (на 83-ей минуте фильма), когда мать троих детей, она же жена пьющего мужа даёт прочесть вслух перед сном отрывок из Библии. Что есть любовь? Многие люди, прожив жизнь, так и не нашли правильный ответ на этот вопрос. А ведь в детстве ответ знали все. Но с возрастом человек начинает придумывать своё определение, далёкое от жизни и Бога. С этим можно спорить, но на то он и фильм, что бы спорить и думать.

«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий.

Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто.

И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.

Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.»

Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла. Глава 13.

Это можно было бы вынести эпиграфом, но всякий эпиграф — это подсказка. Думайте сами.

9 из 10

Александр, главный герой фильма Андрея Звягинцева «Изгнание», — идеал мужчины — добытчик, ответственный, любящий отец и муж. Вера, его жена, — красива, скромна, последует за мужем куда угодно и слова не скажет. Их дети тоже не маленькие монстры: слушаются, играют, помогают — все как положено. Не дом — райское место, не люди, а полубоги.

Здесь драматически выдерживаем паузу и говорим НО..

Все-то в этом красивом фильме-притче ладно и хорошо, да только это все видимость. Длинные планы, нездешние (неземные) сцены, уставшему от обилия информации глазу не за что зацепиться: где социально-политические реалии? Какая страна, где это — на юге или севере? Кем работает Александр? А его брат кем «работает»? Это, понятно, обобщает действо, превращает историю в притчу. Герои задумчиво таскаются то по необъятным полям, лесам, то по мрачному дождливому городу; и город и деревня выглядят как декорации для живых человеческих чувств и эмоций. Разве что дети везде органичны, смотрят на взрослых и диву даются.

Потерянный рай, когда люди не знали различий, не знали, что плохо, что хорошо; снится героям, но проснувшись, Вера видит только закрытые глаза мужа, закрытое сердце. Можно сказать, что женщина глупа, а мужчина груб, да только легче не станет. Легче становится, когда начинаешь сопереживать, чувствовать боль другого. Когда видишь фотографию с улыбающейся героиней (которая в течении фильма ни разу не улыбнется) тебе становится понятнее, но не умом, а сердцем. Попробовал бы кто-нибудь разложить проблематику (по сути так, логично) — выйдет нелепо, даже смешно. А сердце мудрое, оно подскажет, сердцу слова не нужны, недаром в фильме так их мало, а произносятся они негромко, чтобы услышать главное.

Фильм который я давно хотел посмотреть, окунуться в пучину драматизма и философских вопросов бытия. Фильм, в котором я хотел найти ответы, на те вопросы, что подкидывает жизнь, фильм, в котором мысли и переживания главного героя мне понятны.

О фильме тяжело что-то сказать, не подумав о тех вопросах, которые поднимаются в фильме, тяжело не закурить, как главный герой, переживая отношения с любимой. Данный фильм нужно просто посмотреть, голова сама начнет задавать вопросы и находить ответы.

Главная мысль в фильме это — любовь или то, что от нее осталось. А два главных героя — Алекс и Вера, спустя года, кроме детей их ничего не связывает. Любовь?? а была ли она или это просто было влечение, сейчас это тяжело разобрать. Именно с таким чувством они и живут, вроде муж и жена, вроде дети, но чувства их не связывают. все попытки сесть, поговорить, заканчиваются ссорой, они стали разными друг для друга, они не понимают друг друга. Каждый из них вспоминает свое прошлое, тех людей, которые были раньше, но Алекс и Вера понимают, что их встреча была ошибка.

Теперь каждый из них погружен в свои проблемы, а дети просто пародируют своих родителей, говоря в юном возрасте, что любят одиночество.

В каждом моменте фильма есть частичка чего-то святого, Церкви, церковный хор в саундтреке, и то что дети читают об определение любви по апостолу Павлу: «Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит (Кор 13, 4—8). Но дети часто умнее взрослых, они любят не за что-то, они любят просто так.

В фильме еще много действующих лиц, но везде есть идея семьи, любви, каждый из героев сделал свой выбор, каждый потом мучается с этим выбором.

«Изгание» великий фильм, в нем раскрывается много вопросов, но самое главное это любовь и семья и те приоритеты, что мы расставляем в жизни. Каждый герой данного фильма что-то потерял, но у каждого остается надежда на будущее. Конец фильма об этом красноречиво говорит, возможно таки начинается новый этап в жизни, а не в понедельник с зарядки, как у большинства.

Спасибо фильму, он дал мне надежду и то что любовь сильное чувство, даже через многие года.

10 из 10

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. (1Кор.13:4—8)

Божественная любовь — одно из основополагающих и важнейших понятий христианства. Оно неразрывно связано с основным принципом Бога-Творца — принципом свободы. Бог-Творец, создавший вселенную, создал всё сущее в ней свободным, то есть имеющим право определять свою волю. Таким был создан и мир и в том числе человек (акт творения описан в первой книге Библии — «Бытие»). Свобода — это благодать, дар Бога-Творца каждому своему творению, имеющему право быть (существовать) независимо от Творца, и в то же время соединяясь с Ним. Эта форма соединения (со-творения) и называется Божественной любовью. Божественная любовь — это стремление к тому, чтобы быть (существовать) не для личного блага, но для блага другого, и поэтому Божественная любовь неотделима от свободы, так как в свободном выборе и проявляется акт Божественной любви.

После «Изгнание» не хочется читать рецензии об этом фильме, долго что то обсуждать или говорить, не счел это нужным Звягинцев, нет в этом необходимости и помимо. Все уже сказано.

Не помню, кто и когда убедил меня в том, что наше кино погибло в эпоху потребления под натиском мнимымх ценностей проклятых империалистов, но прекрасно понимаю, с какой целью подобная мысль народу неустанно прививается. Однако сейчас не об этом. Сейчас я хочу сказать о том, что пока у нас есть Андрей Петрович Звягинцев, ничего не погибло и ничего не пропало. Звягинцев не один (сходу могу назвать Лунгина, Германов, Учителя, Калатозишвили, земля ему пухом) и вместе с тем — такой один. Не знаю, почему я так долго шел к нему, может, готовился внутренне. Теперь дошел, и думаю, — это надолго.

В первые минут двадцать меня посетила бесовская и больше идущая простому обывателю (я надеюсь, что я постепенно ухожу от этого, окультуриваюсь) мысль: «Не мое это кино. Слишком все медленно и безынициативно у Звягинцева — не бывает так в жизни». А потом густое и плотное бездействие, наполненное тишиной и темнотой, взорвала звонкая пощечина, трескучим эхом суставов разлетевшаяся по комнате. А потом началось настоящее кино. А потом возникл смысл из какого-то небытия. А потом я уловил внутренний ритм картины: 10 минут тишины — взрыв, 10 минут тишины — вспышка, 10 минут тишины — уруган.

Я многократно говорил о том, что сочность кадра, яркость и красивость картинки играют для моего восприятия кинополотна очень важную роль. Бывает, что это совсем не важно, а важен только смысл действа, химические реакции и их распад в игре актеров, но со Звягинцевым точно не так. Тут кадр очень важен. Он сжат, уплотнен, переполнен цветом, звуком (даже в момент полной тишины). Но еще более важно даже не это — важнее то, не каким он выходит у Звягинцева, а как он его строит, какие необычные находит точки, углы зрения, как уникально подает совершенно простейшие действа (вроде мытья рук или изображения машины, едущей по дороге), заставляя зрителя понимать: такого я больше нигде не видел.

И эта фишка с медленным выползанием из-за угла (или уползанием за угол, уж простите мне мою просторечность) — блеск. Я помню как меня восхитил «отъезд камеры» в одном фильме Ксавье Долана — обычно ведь камера «наезжает, укрупняет». А у Звягинцева она именно что наползает или отползает — это изумляет, завораживает.

Минимализм художественных средств и физических проявлений героев, которыми пользуется Звягинцев, изображая трагедию отдельно взятой семьи, — довольно опасный инструмент/прием. Велик риск того, что останется какая-то недосказанность. Не скажу, что ее нет вовсе, но и она, появляясь в картине, удачно работает на замысел Звягинцева. Ни в фильме, ни в своих интервью, режиссер не дает прямого и развернутого объяснения всему, что зрителю хотелось бы понять. Это «хотение» так и работает — оно должно активизировать мыслительную и чувственную деятельность человека, оно должно заставить его доискиваться смысла.

Так уж получается, что в этом тексте я больше говорю о том, как кино устроенно, чем о том, о чем оно. Как сказал бы герой Марка (Александр Балуев): «И это правильно». Это правильно в том смысле, что для фильмов Звягинцева нужно обладать особой чистотой взгляда, незамыленностью. К ним нужно подходить и с ними внутренне работать в процессе просмотра и по его окончании. Все что вам нужно знать: это кино гениального режиссера о трагедии семьи, о трагедии Женщины, сомневающейся в любви своего мужа, о трагедии Мужчины, на внутреннем эмоциональном уровне отдалившегося от своей жены, о трагедии детей, рано ставших серьезными и почувствовавших грусть и тоску в отношениях родителей.

Как же изумительно, точно, с внутренним подспудным ощущением близящегося взрыва играют главные актеры этого фильма: мрачный, волевой, немного пугающий, но все же облаченный в белое Константин Лавроненко (Алекс), светлая, тихой грустной красотой искрящаяся и лучистая Мария Бонневи (Вера), одинокий и усталый Александр Балуев (Марк), не по годам задумчивый и серьезный Максим Шибаев (Кир). Отдельно скажу про Марию Бонневи. Я полюбил ее еще в «Реконструкции» Кристоффера Боэ, с которым, кстати, я у Звягинцева по части подачи картинки тоже нашел какие-то переклички. Или мне хотелось бы их найти. Так вот Бонневи — прекрасна. Она по-скандинавски сдержана, но вместе с тем какой-то особой чувственностью напитана, окружена загадкой и тайной.

А какие имена у героев — Алекс, Вера, Кир, Марк, Ева — далеко не самые обычные для кино. А язык. Как хорошо они говорят.

А музыка. Глубокая и прохладная, как горный ручей, чистая и таинственная, тревожная, восхитительная…

В общем, «Изгнание» — это фильм, продуманный до мелочей. Это русское кино, которое должен посмотреть всякий русский и не только, но особенно русский. Это ЗВЯГИНЦЕВ.

10 из 10

P.S. После такого кино не хочется смотреть ничего облегченного, упрощенного. Пойду еще Звягинцева смотреть.

Все мы в кино ищем или настоящего, или ненастоящего. Когда я посмотрела «Изгнание» Звягинцева, я нашла что-то настоящее в себе и много ненастоящего в нашем мире. Что? Сформулировать непросто. Есть люди, чья духовная жизнь, как ультразвук… Она настолько тонкая (и совершенная), что мы (недельфины) ее с трудом улавливаем… И это «с трудом» заставляет тосковать…

У меня чувство, что, посмотрев Звягинцева, я пообщалась с дельфином. И он — настоящий..

То, что в этом фильме видишь и понимаешь сразу — не самое главное. Не настроился на ультразвук, мало что поймешь… То есть ты, конечно, увидишь, что все изображенное в нем похоже на Тарковского и Бергмана, заметишь все эти универсальные архетипы и концепты — билейские и не очень, которыми густо украшен фильм (от яблока до отца), намеренное единообразие лиц актеров, минимализм стиля и строгий логизм композиции, двойничество героев… Но ведь это не главное!

Человек сложнее, чем кажется. Он способен, по-настоящему способен, страдать от того, что слова апостола Павла из его знаменитого послания о любви («но любви не имеешь…») не сбываются в жизни.

Вера, проверяя, насколько велико ее изгнание из сердца Алекса, изгоняет себя из жизни. И при этом спасает его… Ведь фильм заканчивается возвращением… А не изгнанием любви.