Девушка у озера (2007)

Титульная обложка обратила моё внимание — белая пастель воды, застывший взгляд девушки, отпечаток номинаций и призов полученных картиной. Так в былые годы в кинотеатр привлекала броская афиша. И я рискнул, поддался искушению. Посмотрю.

Экспрессия обычно является характерной чертой итальянского кино. В глазах, поступках, характерах. Для меня, эта порывистость вносит диссонанс в процесс созерцания. Создаёт помеху. Отвлекает. И зачастую служит причиной игнорирования самого действа. В большинстве своём — итальянское кино не для меня. Темперамент слишком кипуч. «Мы никогда не будем работать вместе, — говорит Рой сексапильной Майре в «Кидалах»(1990г.), — ты меня пугаешь». Кино с Апеннин меня «пугает».

«Девушка у озера» несколько иная палитра. Без всплесков. Без надрыва. И может быть тихое райское место тому причиной- горные склоны окружают серпантины дорог и заглядывают в окна окрестных домов. Или небольшой «ареал» жителей уютного селения, всё знающих друг о друге, спокойных и отстранённых от мирской суеты так потворствует моему существу. Не знаю, не уверен. Скорее всего сюжет. Произошедшее. И размышления над обстоятельствами полицейского мэтра. А это уже аналитика — без суетности, торопливости. Экшн отсутствует. Драйв, тоже. Найден труп. И предстоит выяснить личность преступника. Кто он? Каков мотив? Рядовое кино. Без гангстеров. Без стрельбы. Как сказал бы Шерлок Холмс — Василий Ливанов, — такие дела я называю преступлениями на одну трубку.

Что удивило?

Не поверите!

… количество больных людей в столь благополучном социуме- великовозрастный дурачок, ребёнок с признаками истерии, женщина страдающая прогрессирующим склерозом, девушка с опухолью головного мозга. Зачем автор так живописует данную тему? Является ли это частью сюжетной канвы или здесь сугубо личные мотивы? Как знать — как знать.

Смотрите, решайте.

6 из 10

Перед нами история, подобная «Твин Пикс». На берегу живописного озера находят тело юной Анна. Девушка накрыта курткой местного дурочка, который, естественно, первым оказывается под подозрением. Но вряд ли он причастен к трагедии. Тогда кто?

Чтобы ответить на этот вопрос, комиссар Санцио знакомится с близким окружением Анны. В маленьком городке всё обо всех известно. Но ни у кого нет явного мотива для убийства. Более того, все девушку любили! Но в этом и парадоксальность ситуации: Санцио уверен, что убийца тот, кто относился к Анне с нежностью.

Параллельно мы подглядываем за жизнью полицейского комиссара. Его дочь — ровесница убитой Анны, и, по сути, у нее те же проблемы поиска себя в этом пропитанном ложью мире. Может быть, поняв собственную дочь, Санцио сможет понять и тайну девушки у озера?

Ложь бывает во благо. Так говорят. Но благими намерениями вымощена дорога в Ад. Безразличие и бездействие также могут убить. Об этом все знают, но продолжают прятать голову под подушку, отворачиваться. И гораздо честнее многих благополучных с виду жителей городка оказывается парализованный отец того самого местного дурачка: «Раньше я своего сына ненавидел, а потом понял, что мы друг друга дополняем».

Очень спокойный и атмосферный фильм. Уверенная режиссура Андреа Молайоли и великолепная игра Тони Сервилло увлекают, завораживают и не позволяют оторваться от экрана. Финал истории скрыт и не очевиден.

После просмотра фильма захотелось прочесть то, что послужило основной для сценарий — роман норвежской писательница Карин Фосум «Не оглядывайся».

9 из 10

Маленькие городки всегда хранят какую-нибудь тайну. За кажущимся спокойствием и безупречным аккуратным фасадом, если присмотреться внимательнее, всегда найдется пара-тройка скелетов в шкафу — это скорее правило, нежели исключение. Каждый маленький городок становится похож на шкатулку Пандоры — ведь какие секреты таятся под её позолоченной крышкой, не знает никто. Впрочем, в маленьких городках время от времени непременно что-нибудь да и случается, и раз в сто лет спокойная поверхность озера покрывается сначала мелкой рябью, а потом начинается настоящий шторм.

Комиссар Санцио в исполнении великолепного Тони Сервилло знает про такие штормы не понаслышке. Буря начинается с небольшого раската грома — пропадает девочка шести лет. Камера следует за юной Мартой, которая останавливается у красного автомобиля и говорит с кем-то (нет, мама будет ругать, нет, не могу), но затем, конечно, садится в кабину. Казалось бы, вот завязка преступления — родители в панике, куда же подевалась дочь, комиссар едет на место событий, но опаздывает — девочка уже нашлась. Сидя на кухне с мамой и папой, она рассказывает, что местный дурачок Марио показывал ей кроликов, после чего они вместе гуляли у озера. Где спит девушка. Какая же девушка там спит, в своей прекрасной наготе заботливо укрытая курткой? Начало почти твинпиксовской истории интригует, камера оператора Рамиро Чивита всё так же меланхолично и отрешенно фиксирует идиллическую красоту северного городка где-то в горах Италии, берег озера, где лежит спящая девушка заставляет задуматься о том, что именно здесь — самое прекрасное место на свете. Девушка, конечно, не спит, а ее мраморное тело — та единственная улика, которую найти в этом городке никто бы не хотел. Марио между тем рассказывает, что есть легенда — из пенящихся вод озера поднимается змей, и если не оглядываться, не смотреть ему в глаза, то останешься цел. Но тот, кто заглянет в бездонные тёмные глаза чудовища — засыпает. Марио не договаривает, что этот сон будет вечен.

Комиссар и его коллега и старый друг Сиболди стоят на берегу озера. «Тот, кто сделал это, сделал это из-за любви», — приходят они к выводу, глядя на то, как аккуратно уложили на берег тело, как нежно укутали в синюю куртку. Девушку звали Анна — и на первый взгляд кажется, что она не может лежать здесь, являясь олицетворением идиллии городка — красавица, увлекающаяся хоккеем и любящая детей никому не могла помешать. Еще слишком юная, слишком перспективная, слишком красивая. Где-то то самое «слишком» оказалось фатальным. Круг подозреваемых неожиданно широк — и режиссёр Андреа Молайоли, для которого это первая серьезная работа после сотрудничества с маэстро Нанни Моретти и многими другими легендами итальянского кинематографа, ступает на извилистую дорожку хитросплетений человеческих отношений. Язык, который он выберет для повествования — неспешный и классический, но останется место и экспериментам — сцена у озера с приездом полиции или окно, в которое смотрит комиссар и видит бегущую каждое утро одинаковым маршрутом Анну — эстетика визуальной простоты, музыка — почти линчевская тема композитора Тахо Теарди как ключевой элемент повествования, холодная природа северной области Фриули, граничащей с Карнийскими Альпами, этот обжигающе-холодный вкус трагедии, всплывшей на поверхность — у каждой семьи есть свой секрет. У каждого дома есть своя тайна. А для некоторых юных девушек эти тайны оказываются слишком тяжелы. То самое «слишком».

В основу сценария «Девушки у озера» лег детективный роман норвежской писательницы Карин Фосум «Не оглядывайся». Тема, которую затрагивает Молайоли, опираясь на литературный источник — та самая, от которой иногда бросает в дрожь. Это то, что толкает на преступление. То, что заставляет заткнуть уши и закрыть глаза, когда кто-то из твоих близких в беде. То, что заставляет лгать собственным детям, вся та боль, которую носит в себе сухой и язвительный человек с уже заметной лысиной, скрывается за маской равнодушия и беспристрастия. «Моя девочка», автоматически повторяет комиссар Санцио за убитым горем отцом Анны. У Санцио тоже ведь есть любимая дочь. И в его семье тоже есть беда, о которой тоже не так просто говорить. Не так просто смотреть в глаза любимым людям, не так просто смотреть вперёд и жить с тем, что порой случается — змей поднимается из глубин, пытается заглянуть тебе в глаза. Ответить ему взглядом, смотреть назад — жить прошлым, жить с чувством тягот и проблем, что легли на твои плечи, не уметь отвернуться; так живёт большинство и сам комиссар — не исключение. Таким стал отец паренька Марио, с неприязнью взирающий на кроликов, которых так любит сын, таким стала Сильвия, сводная сестра Анны, которой отнюдь не досталось больше любви и внимания отца даже после случившейся трагедии. Таков и комиссар, скрывающий от дочери прогрессирующую болезнь жены. Такой была и сама Анна, не сумевшая справиться со случайно открывшимся ей секретом и поддавшаяся змеиному искушению оглянуться. Сколько людей, столько и аккуратных фасадов одинаковых домиков. Сколько слов, сказанных впустую, столько и беспричинных обвинений, заплесневелой, копящейся годами ненависти и усталости.

Самое главное здесь — не оглядываться.