Любовь + Ненависть (2005)

Эпоха колониальных войн осталась в далеком и славном прошлом, а свыкшаяся с ролью «тихой гавани» для всех страждущих Великобритания продолжает наслаждаться приятными бонусами своего имперского наследия.

Мультикультурализм, в последнее время ставший особенно модным, не дает покоя многострадальным наследникам чопорных тори и напористых виги. Именно им одними из первых в Европе пришлось разгребать оставшиеся после масштабного притока обделенных во всех возможных правах иммигрантов авгиевы конюшни. И вроде как добрые господа с пропиской в Вестминстере вычистили, адаптировали, интегрировали, худо-бедно ассимилировали и произвели все остальные, не менее сложные и изощренные действия, а на улицах старой доброй Британии не прекращается тихая война «местных» и «коренных» с «понаехавшими» и «осевшими». Шекспировские страсти сами собой просятся в аналогии, дабы хоть как-то романтизировать эту беспросветную тихую ненависть с обоих концов одного общества.

Малоизвестный британский телевизионный режиссер Доминик Сэвадж тоже не стал особенно далеко ходить за вдохновением и новизной идейного замысла, решив, по-видимому, что лучше проверенной временем классики ему вряд ли удастся найти. Немного отшлифовав трагедию главного литературного гения своей страны и снисходительно кивнув в сторону заокеанского товарища господина Лурмана, Сэвадж задумал вторгнуться в мир большого кино с незамысловатой домашней заготовкой под простым и понятным названием «Любовь+Ненависть» о том, как в маленьком провинциальном городке на севере Англии милая и улыбчивая пакистанская девушка Насима влюбляется в хмурого и немногословного расиста Адама, который, немного поборовшись с собой ради приличия, отвечает ей взаимностью. Роль главного тирана-зубоскала в восточной патриархальной семье отведена, как ни странно, не папе, а старшему брату Насимы, впрочем, не слишком самого себя ограничивающего в различного рода контактах со смазливыми «белыми» девочками. В качестве такой девочки — Мишель, подруга Насимы из магазина по продаже обоев, в котором работают и главные голубки этой картины. Папа Насимы покорно играет роль мученика за веру в торжество толерантности, которого в один прекрасный вечер жестоко избивает брат Адама, еще больший расист, не желающий суживать круг своей расистской деятельности до тихой ненависти из-за угла.

В этой хитрой сюжетной паутине даже хочется немного запутаться, но режиссер не позволяет этого сделать, поскольку манера подачи отснятого материала больше всего напоминает показ цветного диафильма с минимальным набором логически связанных словоформ. Именно поэтому фильм начинается с небольшого и скучного диалога о войне в Ираке, продолжается рассуждением англосаксонских девушек о сексе, англосаксонских парней о браке, а заканчивается закономерной сублимацией злобы коренного местного населения в виде словесной брани в адрес всех и вся с последующим проецированием накопившегося праведного гнева на попавшихся под горячую руку невинных иммигрантов.

Явная, бросающая в глаза даже неискушенному зрителю сырость сценария и надуманная, притянутая за уши противоречивость созданных характеров в определенной степени искупаются совершеннейшим очарованием и естественностью, привнесенными в кадр актерами, среди которых почти нет дипломированных выпускников театральных училищ и опытных матерых талантов. Сэвадж сделал ставку на непрофессиональных актеров, которым предстояло, по его задумке, «взрослеть» вместе с героями фильма. И в это почти веришь…но постепенно срываешься в привычную попахивающую модным нынче нигилизмом игру «в Станиславского», поскольку в какой-то момент подкупающая вначале непосредственность главных героев начинает раздражать, а провисающий сценарий становится настоящей красной тряпкой для изможденного режиссерскими потугами зрителя. Тем паче, что на фоне других схожих по тематике британских же кинолент усердие Сэваджа выглядит слабым хлопком промокшей петарды, которая не смогла порадовать ярким фейерверком. Вышедший несколькими годами ранее «Нежный поцелуй» о внезапно возникшем большом и светлом чувстве между хилым пакистанским юношей и скромной ирландской блондинкой, быть может, в меньшей степени пропитан аутентичностью выбранной темы, а в большей — романтичностью, но демонстрирует явно большее знание и понимание традиционных устоев мусульманской семьи, которая всеми силами пытается сохранить их в космополитичной Великобритании. Не говоря уже о том, что на фоне шедеврального для своего и нашего времени фильма «Восток есть Восток» большинство других британских картин стыдливо жмется в сторонке от его кинофестивальных лавров.

Сэваджу, однако, удалось выделиться в общей массе своих сотоварищей по режиссерскому цеху. После его фильма остается привкус свежести и нежной теплоты, столь свойственных первой любви — яркой, неистовой, страстной, не требующей лишних слов, но искренней и безыскусной, рядом с которой для ненависти и всех ее проявлений уже не остается места.