Дыра в моем сердце (2004)

Фильм Мудиссона — о дыре в сердце. Сквозь эту дыру свистит ветер. Дыра — это метафора боли. От чего боль? Конечно, от жестокого, болезненного, искривленного мира людей. От детских потрясений, от тотального одиночества, от пустоты сердца (ведь там дыра). И от компьютерных стрелялок, и от тесноты квартиры. Можно перечислять до бесконечности.

Но, кажется, мы упустили главное. Давайте вспомним самые болезненные кадры, они вспыхивают на протяжении всего фильма — хирургия женских гениталий. Логично предположить, что это и есть центральная тема.

Режиссер ведет речь о ЖЕНЩИНЕ. И о ее унижении. Именно это его волнует, именно в этом его боль.

Ведь в фильме трое мужчин: причем двое из них трахают, используют, насилуют, унижают женщину, а третий наблюдает и невнятно сочувствует.

Для мужчин секс является суррогатом власти, дубинка — символом мужского члена, видеокамера — оружием. Именно об этом фильм.

Да, конечно, и про тяжелое детство тоже, и про экзистенциальное одиночество тоже, и еще про многое. Но фильм еще и о порноиндустрии, о перманентном квазиубийстве женского тела и женской души.

Вспомним Леннона:

«Женщина — ниггер на этом свете

Это действительно так… Подумайте об этом.

Женщина — ниггер этого мира

Подумайте об этом, сделайте что-нибудь».

Мудиссон уж точно подумал об этом, и сделал об этом серьезный, тяжелый, но очень важный фильм. Смотреть больно, но это нужная боль.

Конечно, очень рекомендую к просмотру.

Как мы относимся к людям? Исходим из того, что видим? Не замечая того, что необходимо увидеть ради себя и и делаем акцент на совершенно неверном для себя в окружающем?

Ложно то, что не делает тебя лучше.

Даже садизм, явные патологические отклонения от нормы, делают ли они тебя лучше? Возможно, пережив подобные отклонения ты поймешь больше, нежели чем, если бы ты не пережил подобное. Вынеся из этого опыт, ты станешь личностно богаче. Проявления человечности до того многогранны, что зачастую имеют под собой личину бесчеловечности. Наши эмоции делают из нас порой животных, порой пресмыкающихся а порой и святых. Подобные вариации могут быть свойственны одному и тому же лицу, ты можешь быть одно время скотиной в следующую минуту ты вполне можешь ощутить другую, более духовную ипостась. Значит твоё скотское поведение отчасти заслуживает уважения и может твоё поведение вовсе не скотское?

Люди с высоким интеллектом могут быть блюстителем морали, упорядочивая свою жизнь, боясь привнесения малейшей доли хаотичности, не напоминает ли это удел шестеренки в общем механизме а не живого человека? Если твой интеллект заставляет, обязывает тебя что-то, значит это твой хозяин, тебе от этого не становится лучше, что в твоей жизни есть порядок.

Хаос — это тоже порядок, но хаос потому хаос, что это неизвестный для нас порядок.

Существует очень много правил как жить достойно, но каждое правило это с течением времени размытое понятие. Раньше был запрет, в будущем запрет станет правилом, некой нормой. Мы совершаем аморальные поступки, с течением времени это, возможно, будет вершиной морали. А ввиду этого, разве человек заслуживает порицания, что ведёт безнравственный образ жизни? В нашем менталитете накопилось слишком много чувства вины за те или иные совершаемые нами поступки. Мы склонны не понимать градационные настроения других, не понимая причины душевного упадка. Склонны плевать на человека, погрязшем в «разврате закоснелом», глумится над убогими, несчастными людьми, вместо того, чтобы помочь им, открыть жалюзи, дать им увидеть свет.

У каждого из нас есть то нетронутое место, то непорочное место и его не видно, пока ты не проявишь желание, пока ты не предпримешь какие-то попытки разглядеть.

Человек это не животное, это не кусок мяса, резиновая кукла или объект эксплуатации — одна какая либо из этих вещей увиденных тобой в ком-то, делает тебя несостоятельным в понимании человечности и занижает твой уровень жизни. Столько грязи, столько отходов нужно перелопатить, чтобы найти хотя бы грамм сияющего золота. А найдя, этот грамм золота, найдешь и целый самородок. Человек наводнен всевозможными отходами и ненужным хламом, но мало кто пытается вооружиться состраданием и отсортировывать этот хлам, чтобы найти что нибудь ценное.

А некоторые находят и становятся богатыми, духовно богатыми, а подобные пределы гораздо обширнее материальных.

Сострадание это не деньги, деньги это не сострадание. Лишь душевное богатство открывает для нас все блага. Мы не можем полюбить кого-то респектабельного, пользующего широким успехом, мы не можем полюбить его.

Любовь не будет настоящей.

Возлюби отвергнутого всеми, люби того, кто не заслуживает ни чьей любви, люби того кто отталкивает твою любовь, люби лежащего в собственных испражнениях и тогда, ты будешь богаче любого человека в мире, какими несметными материальными богатствами он бы ни обладал.

10 из 10

Ты лежишь в тени невидимого дерева… Дерева не видно и его тени тоже… Тень дерева надежно спрятала тебя…

Нет таких деревьев. Даже сон не является спасением от ужасного мира. Ты засыпаешь и видишь…

«Дыра в моем сердце» Лукаса Мудиссона — поистине страшная лента. Если над «Зеленым слоником» можно посмеяться, то тут все слишком серьезно и страшно. Картина не воспринимается ни как трэш, ни как сатира, ни как провокация. Это нечто кажущееся настолько близким и реальным, что нет никакой причины для смеха. Действие кажется настолько безысходным, что при просмотре возникает только одно желание — проснуться. Но нельзя проснуться. Нужно жить и стараться сделать нужно, несмотря на то, что мир кажется ужасным настолько, что даже не хочется выискивать в нем что-то более-менее приятное…

А все по одной причине — банальные мышление, слепая вера в здравый смысл при полном отсутствии здравости. Когда похоть стала выше блаженства. Когда любое человеческое действие начинает ассоциироваться с его сексуальными предпочтениями. Обществу наплевать, что среди трансвеститов геями по статистике являются около 5 %, а среди транссексуалов половина испытывает гомосексуальное относительно гендера влечение. Оно на первое место ставит сексуальные предпочтения, и лишь на второе — значение других человеческих чувств. Если порнография стала популярной настолько, о чем это говорит? Только об одном — среди «большинства населения» большой процент Рикардов и Геко. Они становятся примером для подражания. И они же внушают обществу свои идиотские стереотипы. Да они и есть общество наше, опомнитесь!

И даже не сами извращения, открыто показанные на экране (нормальных «половых актов» на экране практически нет — они заменены «сексом» в исполнении кукол, причем это воздействует на разум в разы сильнее), шокируют, а то, что во все это вплели детей, и что дети, ни в чем не виноватые, стали жертвой эпохи. Причем в любую эпоху жертва своя. В Спарте детей били не за воровство, а за то, что поймали на воровстве. Там убивали сразу тех, кто был не годен. Во времена инквизиции было оголтелое навязывание религии, и убивались те, кто своей вере следовал лучше других и помнил о заповеди «Не убий». В XX веке — фанатизм от политической идеологии. В Постмодерне — порно-бизнес и ксенофобия. Причем старые мерзости еще не исчезли. На костре не сожгут за критику религии, за критику власти не расстреляют, но на будущее обязательно запомнят. И во все это вплели детей! Потому что, прогнивая морально, люди продолжают размножаться.

Ничего страшного в сцене операции на женских гениталиях нет, ибо в принципе героиня своей операцией напрямую ничего плохого никому не сделала. Просто она очень несчастная, поскольку ей неведомо блаженство, она навряд ли даже знает значение этого слова. Ей ведома только похоть. Как и обществу, в общем-то. С каждым годом тенденция все увеличивается. Кто во всем этом виноват? В фильме несколько раз мелькают детские фотографии персонажей — не в этом ли ответ на этот вопрос?

Тема разрушения детства в фильме проглядывается не только в образе подростка — Эрика. Это фильм о 4-х людях со сломленным детством. О 4-х людях, чьи родители навязали им свои стереотипы, испортили им детство, потому что растили детей как нечто свое, лишь от них зависящее. А ребенок — это уже личность, причем изначально очень добрая, желающая добра и пытающаяся сделать добро. И даже Эрик, растя в такой семье, в таком доме, остается человеком — чудом. Но потом, пройдет время — и он перестанет им быть. С дырой в сердце, он будет дырявить сердца других людей. Человек не может остаться несчастным, будучи окружен людьми, на лицах которых он видит счастливую улыбку. Подчас куда сложнее оказывается улыбнуться самому, чем стереть улыбку с лица окружающих. От улыбки в небе радуга проснется, если только улыбка не лицемерная. Но мы катимся к тому обществу, в котором иных улыбок скоро не останется. Не станет человек со счастливым детством, в котором чистые амбиции удовлетворились, порнографом! Не станет!

Мысль порнографа прямолинейна. «Порно-бизнес — больше чем Голливуд», вот что является для порнографа приоритетом. Нет более банального и прямолинейного мышления. Порнографы мыслят банально. Порнография — это не профессия, не жанр — это мышление. Если всю порнографию снятую сложить в один большой фильм, сколько ж он будет длиться? И сколько раз пленка обогнет земной шар, если ее записать на пленку? Вот что волнует порнографа. Качество его не волнует вообще. Он не показывает никакой идеи, для него нет морали. Для него есть действие. И только.

Может быть, фильм не нравится многим из-за чрезмерного эпатажа (вопрос напрашивается — как без эпатажа убедительно показать, чем отвратителен эпатаж?), а может, просто стыдно смотреть. В любом случае, мне понравилось. Смотрится фильм, впрочем, без удовольствия в классическом смысле этого слова. Рекомендовать к просмотру я его не буду. Более того, я не поверю на слово человеку, который скажет, что фильм ему понравился.

Хочется верить, что данный фильм нашёл меня не случайно, а дело было так: я увидела диск на одной из нижних полок магазина. Меня очень заинтересовали название и обложка с парнем неформальной наружности и заклеенными пластырем глазами, о режиссере я слышала впервые. При первом же просмотре фильм меня чем-то зацепил. Мне вообще нравятся психологические драмы социального характера,- я думаю, это не слишком громкое определение для данной картины.

Что больше всего меня затронуло в «Дыре», так это то, что все ее герои остаются людьми, что они понимают свое положение и им горько осознавать его: «Я весь состою из утрат… уж не совсем я бесчувственный». Да, люди снимают порно(я думаю, что это от скуки, так как очевидно, что жизнь у них совершенно пустая), но не теряют человеческих отношений(поддерживают друг друга, утешают, отец с сыном всё же любят друг друга).

Мне наиболее симпатичны персонажи Эрика и Рикарда. Я считаю, их диалог после выстрела Эрика- центральный и самый важный в фильме: мы видим, что Эрик- парень, умеющий анализировать и думать. Рикард в финале произносит фразу, дающую трезвую оценку происходящему:'… собрались здесь трое лузеров, потому что им больше некуда пойти.»

Я увидела то, что увидела. Конечно, я могу и не догадываться о том, что на самом деле хотел сказать Мудиссон, но я все равно им восхищаюсь. Мне нравятся те проблемы, которые он развивает в своих фильмах.

Пересматривала фильм несколько раз, каждый раз надеясь, что пойму лучше, увижу что-то еще.

10 из 10

На мой взгляд, фильм более тонкий, чем могло бы показаться. Несмотря на то, что весь видео ряд идёт «на одной волне», фильм полон контрастов: молчание и крики, пустой холодильник и обжорство, многолюдная улица и квартира-пещера, свобода и заточение внутри себя и собственной безинициативности, поверхностное и глубокое.

В фильме живут через тонкую стенку два совершенно разных мира, хотя окружающим может показаться, что всё это сплошная грязь:'… на самом дне учёные обнаружили некую форму жизни…»

Не смотря на кажущуюся однообразность, карина весьма многогранна, просто каждый видит в ней то, что может-хочет-способен увидеть.

Просто «закрой глаза и скажи, что ТЫ видишь…»