Порнократия (2003)

Насколько прост сюжет этого фильма, настолько прост, а точнее, примитивен, его сценарий. У многих эта работа вызвала чувство внутреннего отторжения, доказательством чего служит низкий рейтинг на IMDB — 4,50 (и это при 4 297 голосах!). Попробуем разобраться почему.

Катрин Брейа — известный и достаточно признанный французский режиссёр-писатель-феминист. «Порнократию» она сняла по собственному одноимённому роману (хотя в оригинале лента имеет отличное от романа название — «Анатомия ада»), чем сделала этот фильм четвёртой экранизацией собственного произведения. Если вспомнить ещё, что в сюжете говорится о четырёх ночах, что нужно провести в доме с четырьмя колоннами, то цифра 4, получается, окутана прямо каким-то мистическим ореолом. Не меньшее удивление вызывает и спокойное реагирование на эту эпатирующую ленту мировой общественности (к слову, на премьере в Каннах «9 песен» Майкла Уинтерботтома — фильма с похожим содержанием — разгорелся нешуточный скандал, а печальную судьбу «Последнего танго в Париже», особенно в СССР, все и так знают). Здесь поневоле задумаешься о влиянии мистических сил на сознание людей, чем объясняется их спокойное реагирование на эту картину. Сам режиссёр, кстати говоря, весной 2004 года приехала к нам в Москву представлять эту ленту о, как она сказала, битве полов, только с поправкой на феминизм её создательницы.

Критики, писавшие об этом фильме чуть ли не как о новом «Последнем танго в Париже» (а Катрин Брейа, кстати, участвовала в этой теперь уже классической работе в качестве актрисы), так и не удосужились убедительно объяснить, что же такого серьёзного есть в этом фильме. «Порнократию» вообще нельзя рассматривать как серьёзное кино по причине поразительной нелогичности сценария.

Почему главная героиня решает покончить с собой в туалете гей-клуба? Почему она просит героя-гея, спасшего её, провести с ней те самые четыре ночи в доме с четырьмя колоннами, наблюдая и созерцая её, словно картину на выставке? Почему главный герой так легко соглашается, особенно если учесть его нетрадиционную сексуальную ориентацию? Почему он, в конце концов, решает заняться с ней сексом? Увы, на эти «почему» нет ответа. Впрочем, хуже всего в этом фильме не это. У режиссёра (между прочим, создателя скандального «Романса X») в этом фильме (?) попросту отказало чувство меры, в результате чего почти половину хронометража этого невеликого по продолжительности фильма (около 73 минут) мы вынуждены наблюдать самую настоящую порнографию, аналог которой надо ещё поискать. А есть здесь сцены вообще заставляющие усомниться в психическом здоровье госпожи Брейа (занятие сексом во время месячных, снятое наикрупнейшим планом; использование кровавого тампона в качестве заварки, после чего эта тошнотворная жидкость с невозмутимостью, достойной великого комика Бастера Китона, поглощается Рокко Сиффреди). Секс в этом фильме не является имитацией, что, отчасти, не удивляет, учитывая, что на главную мужскую роль режиссёр пригласила итальянского жеребца Рокко Сиффреди, готового заниматься чем угодно перед камерой. А вот участие в этой грязной картине Амиры Казар, серьёзной актрисы, снимавшейся в фестивальных фильмах современного молодого французского кино «Ошибки молодости» и «Потерявшиеся и ищущие», вызывает, как минимум, недоумение. Как она вообще ПОСМЕЛА принять участие в этой прикидывающейся серьёзным кино обычной, банальной порнографии, в которой все размышления на тему проблемы полов сводятся до уровня рассуждения двух героев-геев о достоинствах влагалища и мужского ануса?! Впрочем, к чести этой девушки стоит заметить, что больше в подобных картинах она не снималась, вернувшись в лоно по-настоящему серьёзного кино. А успех этой поделки у критиков можно объяснить только тем, что данные люди просто соскучились по тому «славному» времени, когда порнушку крутили на вечерних сеансах в кинотеатрах.

В заключение, в объяснение такой минимальной неплохой оценки, стоит сказать, что фильм достаточно легко смотрится (если в буквальном смысле закрыть глаза на два вышеуказанных эпизода) и снят вполне профессионально. И было бы всё тип-топ, если бы создательница этой нетленки при попустительстве критиков не выдавала эту порнографическую ленту за что-то серьёзное и значительное. А если это действительно что-то серьёзное, как неубедительно вещает в своей рецензии кинокритик Сергей Кудрявцев, то уж точно не нашей земной Франции, родины братьев Люмьер, Жана Ренуара, Жан-Люка Годара и Франсуа Трюффо, а какого-то ирреального и аморального мира.

5 из 10

Насколько прост сюжет этого фильма, настолько прост, а точнее, примитивен, его сценарий. У многих эта работа вызвала чувство внутреннего отторжения, доказательством чего служит низкий рейтинг на IMDB — 4,50 (и это при 4 297 голосах!). Попробуем разобраться почему.

Катрин Брейа — известный и достаточно признанный французский режиссёр-писатель-феминист. «Порнократию» она сняла по собственному одноимённому роману (хотя в оригинале лента имеет отличное от романа название — «Анатомия ада»), чем сделала этот фильм четвёртой экранизацией собственного произведения. Если вспомнить ещё, что фильм снят в 2004 году, а в сюжете говорится о четырёх ночах, что нужно провести в доме с четырьмя колоннами, то цифра 4, получается, окутана прямо каким-то мистическим ореолом. Не меньшее удивление вызывает и спокойное реагирование на эту эпатирующую ленту мировой общественности (к слову, на премьере в Каннах «9 песен» Майкла Уинтерботтома — фильма с похожим содержанием — разгорелся нешуточный скандал, а печальную судьбу «Последнего танго в Париже», особенно в СССР, все и так знают). Здесь поневоле задумаешься о влиянии мистических сил на сознание людей, чем объясняется их спокойное реагирование на эту картину. Сам режиссёр, кстати говоря, весной 2004 года приехала к нам в Москву представлять эту ленту о, как она сказала, битве полов, только с поправкой на феминизм её создательницы.

Критики, писавшие об этом фильме чуть ли не как о новом «Последнем танго в Париже» (а Катрин Брейа, кстати, участвовала в этой теперь уже классической работе в качестве актрисы), так и не удосужились убедительно объяснить, что же такого серьёзного есть в этом фильме. «Порнократию» вообще нельзя рассматривать как серьёзное кино по причине поразительной нелогичности сценария.

Почему главная героиня решает покончить с собой в туалете гей-клуба? Почему она просит героя-гея, спасшего её, провести с ней те самые четыре ночи в доме с четырьмя колоннами, наблюдая и созерцая её, словно картину на выставке? Почему главный герой так легко соглашается, особенно если учесть его нетрадиционную сексуальную ориентацию? Почему он, в конце концов, решает заняться с ней сексом? Увы, на эти «почему» нет ответа. Впрочем, хуже всего в этом фильме не это. У режиссёра (между прочим, создателя скандального «Романса X») в этом фильме (?) попросту отказало чувство меры, в результате чего почти половину хронометража этого невеликого по продолжительности фильма (около 73 минут) мы вынуждены наблюдать самую настоящую порнографию, аналог которой надо ещё поискать. А есть здесь сцены вообще заставляющие усомниться в психическом здоровье госпожи Брейа (занятие сексом во время месячных, снятое наикрупнейшим планом; использование кровавого тампона в качестве заварки, после чего эта тошнотворная жидкость с невозмутимостью, достойной великого комика Бастера Китона, поглощается Рокко Сиффреди). Секс в этом фильме не является имитацией, что, отчасти, не удивляет, учитывая, что на главную мужскую роль режиссёр пригласила итальянского жеребца Рокко Сиффреди, готового заниматься чем угодно перед камерой. А вот участие в этой грязной картине Амиры Казар, серьёзной актрисы, снимавшейся в фестивальных фильмах современного молодого французского кино «Ошибки молодости» и «Потерявшиеся и ищущие», вызывает, как минимум, недоумение. Как она вообще ПОСМЕЛА принять участие в этой прикидывающейся серьёзным кино обычной, банальной порнографии, в которой все размышления на тему проблемы полов сводятся до уровня рассуждения двух героев-геев о достоинствах влагалища и мужского ануса?! Впрочем, к чести этой девушки стоит заметить, что больше в подобных картинах она не снималась, вернувшись в лоно по-настоящему серьёзного кино. А успех этой поделки у критиков можно объяснить только тем, что данные люди просто соскучились по тому «славному» времени, когда порнушку крутили на вечерних сеансах в кинотеатрах.

В заключение, в объяснение такой минимальной неплохой оценки, стоит сказать, что фильм достаточно легко смотрится (если в буквальном смысле закрыть глаза на два вышеуказанных эпизода) и снят вполне профессионально. И было бы всё тип-топ, если бы создательница этой нетленки при попустительстве критиков не выдавала эту порнографическую ленту за что-то серьёзное и значительное. А если это действительно что-то серьёзное, как неубедительно вещает в своей рецензии кинокритик Сергей Кудрявцев, то уж точно не нашей земной Франции, родины братьев Люмьер, Жана Ренуара, Жан-Люка Годара и Франсуа Трюффо, а какого-то ирреального и аморального мира.

5 из 10

Текст 2009 года, со старого профиля

Припудренный свежим дерьмецом мир пробуждался, с беспечной лёгкостью сбрасывая с себя в утиль оковы прошлой бурной ночи, а непаханный горизонт рассвета звал к себе для продолжения всякого рода занимательного промискуитета, не обязательно с блэкджеком и шлюхами, но точно не без презренного группового секса и щекотания за щекой хорошо настроенным индуктором. Впрочем, на сей раз жизнь молодого поджарого гея, отправившегося в очередной вояж в кожаный бар для съема крепких бойлаверов, совершила неожиданный поворот, и он заключил странный и отнюдь не взаимовыгодный договор. Не с Дьяволом, хотя, наверное, с ним было бы намного предпочтительнее.

Феминистический дискурс в карьере французской писательницы и режиссёра Катрин Брейя является в сущности главным художественным аргументом ее творчества и по гамбургскому счёту тотальным оправданием оного, что бы себе не позволяла вконец утратившая чувство меры и вкуса к первой половине нулевых досточтимая авторша, сумевшая резко снизить градус неадекватности лишь после выхода в 2007 году лесбийского софткора «Тайная любовница». Однако даже не в подражании Кристевой, Сиксу или Иригарэй заключается косная суть мировоззрения Брейя, разве что развившаяся вместе с эпическим ЧСВ болезнь постмодернизмом со всеми своими многочисленными кунштюками успешно довела француженку до терминальной стадии феминизма головного мозга с овладевшей всем ее сознанием идеей, что мол все мужики таки козлы, хотя, судя по обширной фильмографии Брейя, в особенности имеющей собственноручную литературную подоснову, бабы дуры тоже рулят.

Пика же радикальный авторский феминизм, умноженный на очевидные в порядке гнусного и грустного возрастания нигилизм, мизантропию и недотрах, достиг в картине 2004 года «Анатомия ада», по-видимому закрывшей для постановщицы окончательно тему гинекологического процесса познания женщины, которая, кажется, и сама толком не знает что хочет, кого хочет, когда хочет и где хочет; но ЧСХ только хочет, и в своем неутомимом голоде все сильнее отходит от канонов какой бы то ни было женственности, пускай и навязанной сверху этими мерзкими мужланами, в ускоренном порядке превращаясь по собственному велению в озверевшее существо с весьма впечатляющими половыми притязаниями, и мало в чем отличаясь на выходе от доморощенных маньяков с ножом в левой руке и резвым младшим братом в правой; излишне детальное внимание сексуальному аспекту, конечно же, говорит о том как слишком по-своему понимает постулаты феминизма Катрин Брейя, и хоть между «Настоящей девчонкой» и «Анатомией ада» был временной пласт почти в двадцать лет, явственного ощущения мировоззренческого авторского роста не замечено — только героини вышли из возраста спелых девственниц, преобразившись в зрелых двинутых тян, для которых любой кун(нилингус) лишь предваряет собой основной шахсей-вахсей с кровью, пытками и поиском глубинного смысла.

Само собой, «Анатомия ада» стала откровенно безнадежно вычурной лентой, в которой сомнительно возвышенная философия без отчетливой пропасти между М и Ж, высказываемая напрямую, хотя и с многозначительно задумчиво-пилоткострадальческим выражением морды лица (хотя в картине сильнее всего страдает как раз таки сантамария главной героини, как и хуанпедро главного героя, успевший где только не погостить и всем угоститься), незабвенно утонула в ярко выраженной форме исключительно физиологического эпатажа, тривиально плывя по поверхности насущной символики, но имея в своем активе пресловутый генитальный арсенал, часто весьма устрашающий за счет бестактной некрасивости и без того порнографических сцен, в которых, впрочем, приятное с полезным поделено на ноль, ибо секс сексом, а изумительно кричащие (не от оргазмического наслаждения) перверсии — по расписанию, и преподнесенные с должной долей авторских наваждения, возбуждения, ублажения — хотя и без зоофилии, некрофилии и прочего протохардкора. В назидание всем тем мужчинам, для которых весь женский род от Евы Адамовны до Кончиты Томасовны воспринимается лишь как вкусная мясная щель с ножками, по Брейя весь род мужской низведен до пресловутого прокачанного агрегата с ускользающей ориентацией и никакущими этическими принципами. Впрочем, на фоне бесспорной лоб(к)овой морали ленты, повторенной чуть ли не дословно за своим литературным первоисточником, представляющем из себя помесь радикального манифеста «я не такая, я в плену» и ядреного потока сознания, подобная акцентация смотрится весьма странно, ибо четырехдневное бдение безымянного гея над не менее безымянной героиней, вместо души обнажившей свой эгегей, не завершается ровным счетом никак, а все возможные ответы на поставленные вопросы оказываются до абсурда ненужными. Картина оказывается концептуально изможденной и вторичной, ее киноязыковой набор распадается на элементы бессвязной гиперреалистичности, раздвигающей разве что ноги, чем сознание, да и то как-то слишком вяло, и не менее беспощадной в своей протоколированности сюрреалистичности, в совокупности не позволяя принять ленту как нечто гармоничное и созидательное, речи о равноправии и достижении понимания не идет даже на периферии, коль внешнее пространство ленты густо залито весьма несвежими выделениями. Брейя демонстрирует хтоническую сущность женщины, и чтобы ее познать — хотя реально ли познать непостижимое?! — наверняка стоит убить в самом себе и вообще Бога.

Припудренный свежим дерьмецом мир пробуждался, с беспечной лёгкостью сбрасывая с себя в утиль оковы прошлой бурной ночи, а непаханный горизонт рассвета звал к себе для продолжения всякого рода занимательного промискуитета, не обязательно с блэкджеком и шлюхами, но точно не без презренного группового секса и щекотания за щекой хорошо настроенным индуктором. Впрочем, на сей раз жизнь молодого поджарого гея, отправившегося в очередной вояж в кожаный бар для съема крепких бойлаверов, совершила неожиданный поворот, и он заключил странный и отнюдь не взаимовыгодный договор. Не с Дьяволом, хотя, наверное, с ним было бы намного предпочтительнее.

Феминистический дискурс в карьере французской писательницы и режиссёра Катрин Брейя является в сущности главным художественным аргументом ее творчества и по гамбургскому счёту тотальным оправданием оного, что бы себе не позволяла вконец утратившая чувство меры и вкуса к первой половине нулевых досточтимая авторша, сумевшая резко снизить градус неадекватности лишь после выхода в 2007 году лесбийского софткора «Тайная любовница». Однако даже не в подражании Кристевой, Сиксу или Иригарэй заключается косная суть мировоззрения Брейя, разве что развившаяся вместе с эпическим ЧСВ болезнь постмодернизмом со всеми своими многочисленными кунштюками успешно довела француженку до терминальной стадии феминизма головного мозга с овладевшей всем ее сознанием идеей, что мол все мужики таки козлы, хотя, судя по обширной фильмографии Брейя, в особенности имеющей собственноручную литературную подоснову, бабы дуры тоже рулят.

Пика же радикальный авторский феминизм, умноженный на очевидные в порядке гнусного и грустного возрастания нигилизм, мизантропию и недотрах, достиг в картине 2004 года «Анатомия ада», по-видимому закрывшей для постановщицы окончательно тему гинекологического процесса познания женщины, которая, кажется, и сама толком не знает что хочет, кого хочет, когда хочет и где хочет; но ЧСХ только хочет, и в своем неутомимом голоде все сильнее отходит от канонов какой бы то ни было женственности, пускай и навязанной сверху этими мерзкими мужланами, в ускоренном порядке превращаясь по собственному велению в озверевшее существо с весьма впечатляющими половыми притязаниями, и мало в чем отличаясь на выходе от доморощенных маньяков с ножом в левой руке и резвым младшим братом в правой; излишне детальное внимание сексуальному аспекту, конечно же, говорит о том как слишком по-своему понимает постулаты феминизма Катрин Брейя, и хоть между «Настоящей девчонкой» и «Анатомией ада» был временной пласт почти в двадцать лет, явственного ощущения мировоззренческого авторского роста не замечено — только героини вышли из возраста спелых девственниц, преобразившись в зрелых двинутых тян, для которых любой кун(нилингус) лишь предваряет собой основной шахсей-вахсей с кровью, пытками и поиском глубинного смысла.

Само собой, «Анатомия ада» стала откровенно безнадежно вычурной лентой, в которой сомнительно возвышенная философия без отчетливой пропасти между М и Ж, высказываемая напрямую, хотя и с многозначительно задумчиво-пилоткострадальческим выражением морды лица (хотя в картине сильнее всего страдает как раз таки сантамария главной героини, как и хуанпедро главного героя, успевший где только не погостить и всем угоститься), незабвенно утонула в ярко выраженной форме исключительно физиологического эпатажа, тривиально плывя по поверхности насущной символики, но имея в своем активе пресловутый генитальный арсенал, часто весьма устрашающий за счет бестактной некрасивости и без того порнографических сцен, в которых, впрочем, приятное с полезным поделено на ноль, ибо секс сексом, а изумительно кричащие (не от оргазмического наслаждения) перверсии — по расписанию, и преподнесенные с должной долей авторских наваждения, возбуждения, ублажения — хотя и без зоофилии, некрофилии и прочего протохардкора. В назидание всем тем мужчинам, для которых весь женский род от Евы Адамовны до Кончиты Томасовны воспринимается лишь как вкусная мясная щель с ножками, по Брейя весь род мужской низведен до пресловутого прокачанного агрегата с ускользающей ориентацией и никакущими этическими принципами. Впрочем, на фоне бесспорной лоб(к)овой морали ленты, повторенной чуть ли не дословно за своим литературным первоисточником, представляющем из себя помесь радикального манифеста «я не такая, я в плену» и ядреного потока сознания, подобная акцентация смотрится весьма странно, ибо четырехдневное бдение безымянного гея над не менее безымянной героиней, вместо души обнажившей свой эгегей, не завершается ровным счетом никак, а все возможные ответы на поставленные вопросы оказываются до абсурда ненужными. Картина оказывается концептуально изможденной и вторичной, ее киноязыковой набор распадается на элементы бессвязной гиперреалистичности, раздвигающей разве что ноги, чем сознание, да и то как-то слишком вяло, и не менее беспощадной в своей протоколированности сюрреалистичности, в совокупности не позволяя принять ленту как нечто гармоничное и созидательное, речи о равноправии и достижении понимания не идет даже на периферии, коль внешнее пространство ленты густо залито весьма несвежими выделениями. Брейя демонстрирует хтоническую сущность женщины, и чтобы ее познать — хотя реально ли познать непостижимое?! — наверняка стоит убить в самом себе и вообще Бога.

Катрин Брейя известный французский режиссер и сценарист. В кинематографе она очень давно, и в Европе ценят ее работы в кино. Истории Катрин чаще всего пересекаются с тонкой гранью человеческой сексуальности, желания и похоти. Ее фильмы скандальны и провокационные. Начиная смотреть любую ее кинокартину, надо приготовиться к нечто неловкому и через чур откровенному.

Перед очередная драма Брейя под названием «Anatomie de l`enfer». У нас в российском прокате фильм перевели, как «Порнократия». На самом деле, это название ни совсем подходит к этой картине, и создает совсем другую сразу атмосферу и мысль. Конечно, надо было оставить оригинальное название.

Фильм получился чрезвычайно странным и необычным, откровенным и ставящим в неловкость, некой холодной дрожью и чем-то нечистым. История грязная, и она раскрывает психологию женских и мужских сексуальных потребностей. С точки зрения режиссера, все получилось мерзко и грязно. История ставит зрителя в тупик и показывает темную грань женской натуры, подшей женщины, «королевы шлюх из всех шлюх», как назвал героиню главный герой.

Мы видим, как четыре ночи проводят вместе загадочная женщина и брутальный гей. Она платит ему за встречи, но от него требуется лишь внимание и надо слушать. Откровенные разговоры, тайные мысли. Таинственная женщина обрушивает на мужчину нечто то, чего он не подозревал и не знал. Она утверждает, что любви нет, а все мужчины дегенераты. Раскрепощенность женщины и ее разговоры и откровенность шокируют героя, и он приходит к роковому решению…

Для какой публики это кино? Для респектабельных интеллектуалов, изучающих сексуальность и грани человеческой откровенности? Наверное, да. Мне не понравился этот фильм. Постараюсь объяснит почему. Режиссер данной кинокартины показывает свою узкую точку зрения темы, которой раскрывает, и в ней всех плохо и депрессивно. Надо мыслить шире и глубже. Посмотрев это кино, жить не захочется. Уж слишком все грязно, мерзко и неправильно.

В этой истории утверждается, что все в этой жизни бессмысленно, что любви нет, а есть только тело и желание. Что люди пьют, когда встречаются, потому что им нечего друг друга сказать. Это все не верно. Это депрессивное мнение режиссера, которая обрушивает на зрителя темную и муторную историю, в которой на самом деле ничего хорошего и глубокого нет. Повторюсь, мыслите шире.

Главные роли исполнили Амира Касар и Рокко Сиффреди. Британская актриса Касар играет в кино уже очень давно, но она актриса неудачница, и лучшие роли обошли ее стороной. Данная ее роль чрезвычайно откровенная и сложная, и актриса играет смело и отдается своему образу убедительно. Ее героиня является чем-то безумным и пугающим, холодным и непонятным. Итальянский порно-актер Рокко Сиффреди играет незаурядную роль Его герой гей с весьма широкими взглядами. Он интеллектуал и думал, что уже все знает, но его ждал откровенный сюрприз.

В картине присутствуют пикантные сцены секса, которые были настоящими. Это делает фильм еще больше привлекательным для зрителя и приближенным к правде, к чему-то реальному, но не делает кино лучше, лишь придает ему вкус щекотливости. Само же кино в целом для узкой категории зрителей. Оно холодное и мутное, заводящее во что-то шокирующее и неожиданное.

«Порнократия» — французская, откровенная, психологическая драма 2003 года, к которой я отношусь нейтрально где-то между «да» и «нет». Перед вами не порно, но и не глубокая драма. Это нечто необычное и специфическое, «другое кино», не для всех.

5 из 10

Фильм переведен в значении «власть порно», но почему-то мужик при этом страдает. Это не просто мужик — это мужик-извращенец, а проще говоря — гомосексуалист.

Женщина выступила оздоровителем угрожающего засилья гей-культуры. Исцели хотя бы одного мужчину, и ты спасешь мир!

Конечно, для нормальных людей концепция фильма не представляет интереса. А для склоняющихся к гомосвязям, конечно, обязателен к просмотру. Хотя фильм весьма тошнотворен.

Режиссер фильма увлечена идеей поглощения выделений женского организма. Извращенство в чистом виде! Вообще, в картине транслируется лжефилософия секса, гендерного предназначения и т. п. Все по Фрейду, но мало чем может помочь, думаю..

С точки зрения эстетики фильм также мало интересен. Не хватает полноты, завершенности и образности (единственное сравнение части женских гениталий с образом птенца).. Оставляет желать лучшего!

А всё ли так просто, как может показаться?

Я хочу поделиться своим видением фильма. Совокупность деталей, фрагментов привела меня к выводам, которые я изложу ниже. Но, как говорится, ближе к делу… или телу.

Весьма нехитростный сюжет фильма станет более интересным, если поглядеть на него несколько с иного ракурса — через призму религии. И действительно, может, и не с первого раза, но религиозные христианские мотивы достаточно чётко прослеживаются.

Итак, по порядку…

Люди, относящие себя к воцерковлённым или хотя бы просто верующим, знающие основы канона и культа (да простят меня они, если мысль моя покажется не угодной) знают, что такое евхаристия: причащение «телом и кровью Христовой», где роль крови играет вино, роль тела — хлеб. В фильме есть своя аналогия евхаристии: причащение кровью и плотью, только уже и плоть, и кровь выступают непосредственно в своих ролях. И действительно, можно заметить некое причащение: главный герой «становится на путь истинный» — следует отметить хотя бы сдвиги в отношению его к сексуальной ориентации. Чем не чудесное исцеление!

На этом религиозная составляющая фильма не заканчивается. Кто же есть герои? Какие роли им уготовлены? На эти вопросы есть ответы, сокрытые от широкого зрителя, но видные при рассмотрении фрагментов-подсказок.

Что касается главной героини, то она в своем образе синтезирует несколько «ролей»: роль судьи, когда она обрекает себя на смерть; роль миссионера, проповедника: её философские изыскания, излагаемые по ночам, её проповеди, её «вера» и «истина, к которым в итоге она и приобщает главного героя,- чистой воды религиозный прозелитизм; наконец, она совмещает в себе и роль «спасателя»… или «спасителя». Но кто же тогда главный герой?

Главный герой — ученик, «апостол», адепт «новой религии». Но какой же именно он «апостол»? Он и трижды отрекается до наступления рассвета: именно столько раз он покидал дом героини, когда «должен был на неё смотреть», он в итоге её и предаёт, но за предательство своё получает цену — символические «тридцать сребренников», от которых потом и отрекается. Именно в этих моментах прослеживается интересная параллель: по одной теологической версии, Иуда Искариот была самым ревностным учеником и совершил «предательство» исключительно по просьбе Христа.

Что же получается? Этакое «евангелие от Брейя». Новая религия, где место бога занимает разврат, где причащение происходит через секс и менструальные выделения…

Это то, как я вижу концепцию фильма. Наверное, другие видят её в ином ракурсе… или не видят вовсе.

Что же касается до воплощения идеи в жизнь, тот тут — лично для меня — возникает ещё одна реминистценция с фильмом, притом фильмом на религиозную тему, — «Страсти Христовы»: отвратительный натурализм, излишний, гипертрофированный. Игра актёров… Кинолента не требует от актёров какой-то особенной игры, а в рамках поставленной задачи они сыграли весьма недурно.

Фильм интересный. Он не такой и простой, как может показаться на первый взгляд; не такой пошлый. В «Порнократии», а точнее — «Анатомии ада» (заметим, что даже название отсылает к религиозным аспектам) есть идея, чем сейчас может похвастаться далеко не всякий фильм.

Оценка моя складывается из двух аспектов: замысле и его реализация, поэтому

5 из 10

Это наверное самый противоречивый фильм, который я когда-либо смотрела. Пришлось долго собираться с мыслями, чтобы написать рецензию. Я бы не сказала, что он радикально феминистический, это скорее крик женщины, взывающий к пониманию и любви.

Женщина, потерявшая интерес к жизни, платит гею за то, чтобы он просто смотрел. Одного взгляда ей будет достаточно. До конца так и не ясно какие цели она преследовала: то ли разбудить в гей-мужчине влечение (мол, против природы не попрешь), то ли просто хотела выговорится и избавится от наболевшего.

На протяжении многовековой истории человечества отношение к женщине менялось: это были и изуверские пытки Инквизиции, и совершенно противоположное воспевание женской красоты в эпоху Возрождения. Не об этом ли была третья ночь, проведенная героями вместе?

Само собой разумеется многие сцены здесь предельно откровенны, ведь героиня не просто обнажила себя, она открыла мужчине свою душу и самые сокровенные переживания пусть и сделав это неэтично. Из подобных работ на ум пришел Ларс фон Триер. Он в своем не менее провокационном «Антихристе» тоже поднял проблему женской природы, но ничего кроме отвращения он у меня не вызвал. Я не знаю с таким ли размахом в 2004 году вышла картина «Порнократия. Анатомия Ада», но она заставляет грустить, потому что монологи героини звучат очень болезненно.

Не знаю стоит ли упрекать Катрин Брейя в излишней эпатажности, это ее видение своей книги и мировой кинематограф имеет в своей коллекции картины куда более ужасней и скандальней. Если вы все же решитесь посмотреть его, то на 70 минут избавьтесь от предрассудков и не зацикливайтесь на обнаженке, что естественно, то не безобразно…

Увидев диск с провокационной обложкой и, кстати, интересной аннотацией, я не задумываясь приобрела его. Впервые столкнулась с работой Катрин Брейя в реальности, до этого только слышала о её скандальных романах и их экранизациях. Проблема взаимодействия мужчин и женщин, так называемой «борьбы полов» поднимается далеко не в первый раз. Французы, искренне любящие подобную философию, любят снимать кино без сюжета, но с риторическим вопросом. А ответ на него каждый зритель находит сам. Но чем меня привлёк сюжет «Порнократии» (кстати, опять русские дублёры не так перевели оригинальное название) так это своей оригинальностью. Очень было интересно мнение женщины-автора на этот счёт.

Но поставив диск в DVD, я потерпела громкое фиаско! Все мои мечты об «умном кино», которое заставит меня задуматься, рушились на протяжении всей сцены орального секса главных героев, а актриса Амира Казар, стоящая на коленях перед порно-звездой Рокко Сиффреди. Оказалось, что размер его мужского достоинства намного больше размера его таланта. Но этот нонсенс я перетерпела, т. к. надеялась на то, что это, как бы, часть смысловой линии. Через минут 10, а в фильме всё развивается довольно быстро, я уже лицезрела главную героиню, лежащую на постели, в костюме Евы… Конечно, режиссёр-женщина, которая явно придерживается позиции Сенека «Что естественно, то не безобразно», могла бы привести свою героиню в порядок, дабы не оскорблять красоту женщины различными волосяными покровами по всему телу… но она режиссёр. Философские диалоги, признаюсь, немного затянуты, очень сложны для понимания, к тому же, слышать из уст гомосексуалиста (а Рокко играет именно его) такие умные слова было не очень реалистично. Но всё же, во всём этом есть свой смысл.

Некоторые сцены, скажу прямо, шокировали. Одна из них, сцена с птенцом, когда мальчик жестоко растоптал хрупкое тельце маленькой птички. Слабонервным лучше не смотреть. Мне до сих пор не понятны некоторые действия главного героя. Зачем он измазал красной помадой «область между ног» героини? Нарисовал какую-то мишень… Зачем? Зачем героиня заставляла главного героя пить свою менструальную кровь да ещё и так цинично, из стаканчика, как коктейль? Зачем герой вставил какие-то ужасные вилы в тело героини? Всё-таки не вся философия подвержена здравому смыслу. И почему герой всё же согласился на секс с героиней в конце фильма? И куда она исчезла?

Всё таки, книжный вариант романа более ярко представляет поднятую проблему, нежели экранизация, которую я посчитала лишь порнографической вставкой к роману, не имеющей никакого отношения к основным действиям.

Очень радует тот факт, что серьёзная актриса Амира Казар больше не снимается в подобном кино…

За идею — 10 из 10

За книжную версию романа — 7 из 10

За экранизацию — 2 из 10

Людям, со слабыми желудками смотреть противопоказано!

Фильм наполнен философскими размышления о сущности мужчины и женщины, об их взаимоотношениях. Всё, о чём не говорят люди, открыто рассказывается в этой странной истории. Так сказать вывернуты все запретные темы.

Не смотря на множество не особо эстетически приятных моментов фильм заслуживает просмотра.

6 из 10

Фильм уж точно «на любителя». Кто-то скажет — «не стоит искать глубокий моральный и психологический подтекст там где его нет». Есть! и не скрытый, а явный — вот он, на ладони — бери и вкушай. До третьей ночи, каждые три минуты, ставила на паузу и выходила курить. Фильм ударной волной врывался в мозг… я же привыкла к несколько более мягкому воздействию.

Многие говорят о наготе ее души, но и главный герой раскрывается тоже.

Есть правда несколько минусов. Первый, мое восприятие отказывалось верить что все действие будет происходить в доме больше подходящим для съемок фильма ужасов.

Второе, все объяснения в кадре! Ни одного скрытого смысла. Могла бы Брейя тайну на десерт оставить…

В итоге, фильм оставляет после себя состояние легкого шока и невысказанный вопрос — «и все?». Как-то все очень просто заканчивается. Но, несмотря на все вышеперечисленное, смотреть этот фильм стоило.

Этот фильм Брейа стал 4-й экранизацией собственного романа. Вышло хуже чем с «Романс» — вместо задуманного шока получаешь скучное недоумение из разряда «И что?». Порнозвезда Рокко Сиффреди, выведенный с легкой руки режиссера на большой экран и в кино-свет, ну уж никак не убеждает в роли педика, а держится вся эта невразумительная тягомотина исключительно на Амире Казар.

Даже ее фирменный писклявый голосок и потасканная внешность женщины, выглядящей старше своих сорока лет, не смог заглушить бесспорно вдохновенную игру настоящей актрисы. Характерный пример того, как игра актера, исполняющего главную роль, может сделать картину либо успешной либо неудачной.

Был очень удивлен, когда увидел этот фильм по Рен-ТВ. При первом просмотре он показался набором бессмысленных тяжелых заумных фраз. А потом, когда пересмотрел его на DVD, поменял свое отношение. Фильм смысловой и многослойный. В нем очень много смысловой нагрузки. Автор действительно точно отразила положение вещей…

Но фильм однозначно не для всех!