По ту сторону смерти (2003)

Обычно прокатчики некорректно переводят, а порой и вовсе переиначивают оригинальное название фильма, в угоду броскости и притягательности, за счет чего, абсолютно теряется изначальный смысл. Однако в конкретном случае, вместо пресловутого «The Invitation» («Приглашение»), подобрано весьма удачное и более подходящее по контексту название, как говорится, то что доктор прописал.

А вот с характеристикой картины вышла накладка. Нас хотят убедить, что «По ту сторону смерти» включает в себя три жанра: ужасы, триллер и драму. Пожалуй, стоит внести жанровую ясность, так как указанная информация, может ввести в заблуждение зрителей. Что касается ужасов, то их в картине попросту нет. Происходящее на экране не вызывает тревогу, а если кого и пугает, то только самих персонажей. Триллер же, имеет место быть, но в последствии оказывается ложным и трансформируется в несколько радикальную и неэкологичную танатотерапию. Владимир Баскаков (основатель таннатотерапии) вряд ли бы оценил такой поход. В качестве последнего героя остается только драма, которая к счастью не подводит. Конечно, ее нельзя назвать мощной и глубокой, но в рамках конкретной киноистории, она выглядит весьма занятно, благодаря наличию философского подтекста.

Теперь, когда презентационные вопросы решены, можно приступать к основной части, тем более, что нас уже заждались на званом ужине, который утроил для своих друзей Роланд Леви, вернувшийся из длительного путешествия по миру, в поисках себя и душевного успокоения. Вот мы подошли, и гости начали рассаживаться по своим местам. Для нас, как сторонних наблюдателей, отвели место в сторонке. Сидим и внимательно смотрим. Поначалу, все складывается хорошо, ведется интересная беседа, подаются вкусные блюда, но вскоре… О НЕТ!, дружеские посиделки превращаются в игру со смертью, избежать которую можно только одним способом — расковыряв старые душевные гнойники. Вот она расплата, за прием пищи после шести…

Вообще, идея «званого ужина с последствиями», эксплуатировалась в кино неоднократно, взять например «Ужин с убийством» Роберта Мура и «Улику» Джонатана Линна, давно ставших классикой. Они снабжены различными приманками зрительского внимания, интересной детективной историей, интригой, неожиданными поворотами событий. Жаль, что режиссер-дебютант Пэт Бермел практически полностью проигнорировал эти детали. Отказавшись от детективности, он проложил иной путь — ухабистый и неровный, а чтобы ступивший на него странник, не свернул раньше времени, режиссер присыпал изъяны мишурой, дабы разнообразить визуальный ряд. Тут вам и рапидное падение стакана, что само по себе уже стало бородатым штампом, бьющимся в предсмертной агонии и рапидные всплески воды, а также гвоздь программы — галлюцинации с примесью психоделизма.

Конечно, подобные «фишки» могут отвлечь на себя внимание неискушенного зрителя, но если копнуть глубже, то становится заметна неуверенная, прихрамывающая поступь причинно-следственной связи. Правда в конце, нас хотят убедить, что это всего лишь обман зрения. Кроме того, наблюдается некоторая неубедительность конфликта, как внутреннего, так и межличностного, хотя в целом, его отобразили не плохо. Возникает ощущение, что он был навеян Шумахеровскими «Коматозниками», где герои тоже сталкиваются со своими грехами и чувством вины лицом к лицу, за счет чего происходит очищение засоренной души. Разница лишь в том, что студенты-медики добровольно решили заглянуть по ту сторону смерти.

С чем создатели действительно не прогадали, так это с метафоричностью и передачей смысла. В начале, мы видим багровый закат, намекающий на приближение беды, а в конце демонстрируется рассвет, знаменующий начало нового дня и новой жизни — просветленной и переосмысленной. Облеты камеры вокруг величественных, местами «седых» гор, представляются парящими душами, освободившимися от гнета проблем и жизненных тягот.

А смысловой посыл заключается в том, что нужно уметь прощать и признавать свои ошибки, быть честным с собой и окружающими, не бояться ответственности и раскаяния. Без этого нельзя обрести внутреннюю красоту. Удивительно, но даже под страхом смерти, людям сложно рассказать всю правду о своих грехах. Как бы сказала маленькая девочка Тоня — Джульетта, из одного советского кинофильма — «ну и странные же люди эти взрослые».

В итоге «По ту сторону смерти» получился умеренно драматичным псевдотриллером, с уклоном в психотерапию. Существовавшая в нем семерка главных актеров ничего особенного не показала, хотя согласно нумерологии, это число является таинственным и магическим. Увы, но магию они не сотворили, разве что Лэнс Хенриксен был убедителен, балансируя на грани добра и зла.

В конце фильма он передает нам послание — «Красота — это мы сами». Помните об этом.