Ритуал (2000)

Хидэаки Анно известен всему миру, прежде всего, по знаменитому аниме Neon Genesis Evangelion, который вообще можно считать одним из самых известных и коммерчески популярных аниме всех времен и народов. Но в фильмографии режиссера есть и пара фильмов, например, “Ритуал”. Эта экспериментальная работа японца местами походит на современную арт-инсталляцию, диалоги и перемещения двух главных героев очень театральны и крайне сюрреалистичны. При этом мы будто присутствуем на сеансе психотерапии с одной большой оговоркой - друг с другом здесь находятся два сломанных одиночества.

В центре картины Хидэаки Анно – два безымянных персонажа: разочаровавшийся в своей работе молодой режиссер и загадочная девушка, не перестающая изо дня в день повторять: “Завтра у меня день рождения”. Но это отнюдь не единственный странный ритуал главной героини, балансирующей на грани фантазий и реальности. Примерно на трети фильма у зрителя сложится впечатление, что речь идет о защитной реакции из-за серьезной психологической травмы в детстве. Но если рассказать подобную историю в виде классического киноповествования - достаточно тривиальная задача, то Хидэаки Анно решает ее при помощи формы, а не содержания.

Еще в институтские годы меня поразило произведение Уильяма Фолкнера “Шум и ярость”. В нем великий американский писатель показывает сильные чувства, потрясения и психологические особенности при помощи искажения текста и нормального порядка слов. В “Ритуале” мы наблюдаем похожую историю - постоянную тревогу и напряжение главной героини мы буквально можем сами почувствовать при помощи безумных операторских решений: то в смеси реальности с нарисованными куклами, то в фантазиях о нахождении между двумя несущимися поездами, то в похожем на музыкальный видеоклип эпизоде. А еще в рамках хаотичных съемок “фильма в фильме”. И более апатично и умиротворенно в паре с музыкальным сопровождением ощущается повествование главного героя картины.

Ближе к концу фильма абсурд героини начнет отступать, а на его место придет понимание происходящего как череды ярких флэшбеков безумия, которые терзают душу из-за детских травм. Ничто не в состоянии усмирить разъяренного раненого зверя нашего разума, кроме как присутствие и прикосновение неравнодушного человека, который станет для забытого ребенка заботливым родителем. Любопытство несостоявшегося молодого режиссера развилось в нечто большее - в спасительную таблетку, которая поможет оправиться от сильного удара и встать на ноги. Но только ли загадочной незнакомке?

Нельзя не обратить внимание на то, что главную роль в “Ритуале” играет не кто иной, как Сюндзи Иваи – режиссер, снявший, например, “Все о Лили Чоу-Чоу” (2001) или “Любовное письмо” (1995).

8 из 10

У меня остались очень хорошие впечатления от этого фильма. Он затронул огромное количество тем (столкновение обычного образа жизни человека с сопутствующим ему одиночеством с хаотичным поиском себя и попыткой убежать от психологическим травм нанесённых в детстве), которые встречаются в жизни. Одиночество - главное в картине, персонажи то и дело чувствуют одиночество наедине или с другим все еще далеким. Одиночество запертой внутри самой себя головы.

Этот фильм очень отличается от другой его работы 'Любовь и попса', хотя автор все еще сохранил вставки с подвижной камеры. Но основная интонация остается скорее плавной с чистым изображением, естественным светом, виды Японии сменяются камерным домом.

Работа отличается глубоким психологизмом героев. Им правда сопереживаешь и хочешь дойти вместе до конца. Теперь главная мелодия фильма еще долго будет заставать меня в грустные периоды жизни. Эстетика и глубина соблюдены, роман очень плавно лег в 2 часа хронометража, давно не было такой проникновенности, а закадровый голос подталкивает к размышлениям. Не хочется все разбирать по отдельности, потому что тут весь воссозданный мир работает слишком хорошо.

Однажды они встретились. Перегоревший токийский режиссер и девушка, бегущая от реальности, столкнулись на заржавленных рельсах, две параллельные никак не могли пересечься и безуспешно пытались ускользнуть в никуда. Закадровый ли голос, или четкий подсчет дней, а может, причиной были постоянно повторяющиеся фразы-ключи, но фильм поначалу напоминал разграфлённую ведомость страхов, печалей и радостей главных героев. Она твердила ежедневно: «завтра мой день рождения», он говорил с ней через свою видеокамеру. Она жила в секретном доме, любила лежать в пустой секретной ванне, стоящей в очень секретном подвале. Он пытался говорить с видеокамерой, боролся с социофобией, рассуждал как режиссер, живущий на земле миллион лет. Эволюция их отношений нервно пульсировала в тридцати двух клеточках аккуратного японского календаря.

Ещё один персонаж — это индустриальный безлюдный Город с шипящими трубами и лязгающими электричками. Город дымит и грохочет как гигантское живое существо. Картина Анно перенасыщена символами и знаками для посвящённых. Само семиэтажное здание, где живет девушка — это великолепная метафора отношений героев между собой, и каждого по отдельности, с окружающим внешним миром. Не совсем понятно, поэзии здесь больше, или философии? Следы «Сталкера» Тарковского заметны невооруженным взглядом. Ночное дребезжание телефонного аппарата, доносящееся из секретного подвала, вводит в ступор главного героя, а одновременно с ним и зрителя фильма. Заметен и Феллини, особенно в сценах с героиней. Ещё чувствуется привкус «Хроники Заводной птицы» Мураками, снова среди символов пропавший кот, сидение в колодце/подвале героя как воплощение лона Великой Матери.

Роль главного героя сыграл достаточно известный режиссер и писатель Сюндзи Иваи, это был его актерский дебют. А в главной женской роли снялась Аяко Фуджитани, и это её новелла «Тохиму» («Мечта о побеге») легла в основу фильма режиссера Хидэаки Анно. Главная героиня фильма сыграла героиню своей книги, и сделала она это великолепно, порхая средь визуальных метафор с неизменным красным зонтом в руке. Прием чередования картинки то с профессиональной камеры, то с ручной «мыльницы» сейчас уже никого не удивит, а режиссеру этим удалось ещё ярче показать внезапные перемены настроения героини. Её душевные метания на фоне дымящихся заводских труб вводят в соблазн сравнить тематику фильма «Ритуал» с отечественной картиной восьмидесятых режиссера Пичула «Маленькая Вера». Но очень уж разные направления бегства у героинь этих фильмов.

Ритм «Ритуала» сравним с мерным шагом прохожего. Действие картины заключено в рамки тщательно сосчитанных дней. Эти искусственные границы создают ощущение западни, тщательно подготовленной ловушки для кого-то из персонажей. Чувство это усиливается благодаря полубезумным диалогам, а также рождающим чувство безнадежности необжитым жилищем, больше похожим на лабиринт из квеста, или на внезапно опустевший Ашан, подвергшийся набегу мародёров. Кругом одни сплошные лабиринты, отношения между людьми тоже лабиринты. И мысли блуждают в серых, неуютных катакомбах. Где же выход? Неужели за перилами секретной крыши?

В некоторых сценах Хидэаки Анно мастерски соединяет ткань кинофильма с анимэ, показывая внутренний мир девушки. «Кружусь в пустынной темноте», — говорит женский закадровый голос. В космосе одиночества неподвижно застыл отряд манекенов. И тут на помощь вновь приходят символы. Одиночество граничит с безумием, одновременно касаясь голубого неба надежды. Ритм фильма — это мерный взмах крыльев. Перелётная птица души рано или поздно должна долететь до материка завтрашнего дня.

Некоторые считают, что Анно Хидэаки такой человек — может либо выпустить шедевр, либо всё бездарно слить. На месте продюсеров Годзиллы (2016) я бы обеспокоился (хотя, видно, что фильм снимают для японского населения).

Причина в том, как и любому человеку с аутистическим спектром, ему свойственно заниматься тем, что ему нравится делать, к чему есть интерес. Поэтому, если какая-то работа ему вдруг не нравится — он её бездарно сольёт.

Сказать, что фильм Ритуал (первый не-анимационный фильм студии Гибли) бездарно слит — нет, не могу. Шедевр? Нет, не шедевр. Видимо, кто считает, что Анно снимает только шедевры и только сливает, глубоко ошибается. Фильм будет понятен далеко не всем.

Большую часть фильма мы наблюдаем двух персонажей: режиссёра в депрессии и девушку, ожидающую свой день рождения. И фильм о том, как два человека случайно сталкиваются на железнодорожных путях и, вот странно, начинают вместе жить. Не спеша помогая друг другу разобраться с личными проблемами и вернуть силы к жизни.

Режиссёра в фильме играет режиссёр Сюндзи Иваи, девушки играет автор новеллы Побег-сон (Flee-Dream), по которой снят фильм, Аяко Фудзитани. Место действия разворачивается в местах из детства Анно. Смотришь фильм и вспоминаешь, как он в интервью показывал окрестности города, опустевшие торговые ряды, прогулку над крышами домов.

«У меня такое чувство, что моя работа в итоге приведёт меня сюда».

Так оно и вышло спустя год после интервью.

На примере жизни девушки видим это постоянное повторение, снова и снова проходить по тем же путям. Есть ли для всего этого выход? В фильме представлено стандартное психологическое решение — найти корень проблемы. Ок. Опять вернёмся к Анно, он снимал Евангелион, чтобы решить свои внутренние конфликты, и решил их, что было представлено в 25—26 сериях. Конечно, люди этого не поняли. И были в недоумении: что, собственно, такое было показано? А всё было очень просто, и сказано словами персонажа:

«… Ты не можешь осознать себя без помощи других людей… Я постоянно изменяюсь, через секунду я буду другим. Я могу стать таким, каким захочу… Любой может научиться судить о вещах с помощью услышанных от других истин. Например, солнечный день поднимет тебе настроение. Дождливый день сделает тебя унылым… Но ты можешь радоваться и в дождливый день… Я живу здесь не просто так!… Мои поздравления!»

Когда спросили о последних двух эпизодах, которые очень разочаровали фанов, Анно холодно ответил: «У меня нет с ними проблем. Если и есть проблемы, то они с вами, ребята. Too bad (очень плохо, в оригинале сказал на английском)».

Часть накопленных конфликтов он, конечно, решил. Но что делать с оставшейся большой частью истин нейротипичных, которые не применимы для аутистических? Он, так или иначе, будет раз за разом сталкиваться с конфликтами, и так же раз за разом их придётся решать. И, похоже, здесь нет выхода.

Интересно? Да. Красиво? Да, безумно красиво. Мозг работает как сумасшедший, усваивает какие-то обрывки информации, и много картинок.

Два героя — черное и красное. За ними серый пейзаж. Черный герой в поиске какого-то успокоения для своей души, возможно в творческом поиске, он может раствориться в толпе людей, потому что черный недалеко от серого, но изнутри он сияет, но не ярче, чем сияет красная героиня. Красный её любимый цвет, он что-то такое для неё значит, это как пламя, которое накрывает и сердце и душу и конечно же разум. Несет безумные потоки, заставляет следовать за ней. Хотя её красный зонт должен был служить красным сигналом светофора, он послужил для черного героя скорее пропуском в её мир. Ей хотелось заставить поверить в свой мир еще кого-то, она нашла этого человека.

Мне сильнее всего запомнился момент перед тем, как она начала показывать черному герою свой дом. Красные колокольчики по всему потолку, которые играют мелодию только ей понятную, но завораживающую зрителя.

Весь фильм это сплошные знаки. Если бы это была книга, то это наверное было-бы что-то из творчества символистов, но на это надо только смотреть, читать просто бессмысленно. Смотреть на дождь, дым из заводских труб, крышу, красные зонты. И находить свои ассоциации.

Фильм не подойдет для тех кто не любит думать над фильмами. Этот создан только для созерцания красивого и для глубоких размышлений. Когда потоки мыслей идут во время просмотра, после и каждый раз, когда что-то заставляет вспомнить картины из этого фильма.

Лично мне после просмотра захотелось быть ближе к красной героине. Захотелось окружать себя вещами-символами, которые будут понятны только мне, но которые так хочется показать кому-то еще. Захотелось думать о заботе и доверии, дружбе и предательстве. Захотелось чего-то Вечного. И для каждого Вечное будет свое, абсолютно особенное, непохожее на другое.

Теперь я знаю, что будет завтра. Завтра мой день рождения.

«Завтра — мой день рождения» (с)

А вот тут я удивил даже сам себя, выбрав вообще никому не известный фильм, о котором к тому же сам узнал совершенно случайно (стандартный набор: зашел на страницу, прочитал синопсис, посмотрел трейлер, прочитал отзыв какого-то парня, ради любопытства нашёл в сети), но как-то сразу заинтересовался и в ближайшем времени посмотрел (а ведь некоторые фильмы парятся у меня на жестаке уже не первый год). В итоге оказался под большим впечатлением от увиденного, нечасто вижу такие нестандартные фильмы.

Вообще с азиатским (в данном случае — японским) кинематографом у меня странные отношения. Одни просто обожаю, они оставляют неизгладимый след после себя и вспоминаются часто, а другие еле досматриваю до конца и в итоге ни черта не понимаю. Культура у них, конечно, совершенно иная, но чем-то мне близкая. Особенно мне нравятся их мелодрамы, драмы и некоторые боевики (а иногда все сразу в одной фильме), то, как они умеют передавать настроение, создавать атмосферу, особенно меланхолию.

В первую очередь фильм для кинофилов вроде меня и подобных запущенных случаев. Особенно настоятельно рекомендуется к просмотру начинающим (и не очень) режиссерам, очень интересно передано мышление «человека с киноаппаратом», порой находящегося в полном отрыве от реального мира, создавая свой собственный или иллюзию. К тому же есть достаточное количество отсылок к различным фильмам от раритета до вполне известных картин. Но главное, что режиссер смог создать свой собственный неповторимый мирок, из которого после просмотра совсем не хочется уходить.

Очень удивляет исполнение. Снято очень необычно, стильно и невероятно красиво. Вроде бы обычная череда кадров, порой кажется, что смотришь документалку, но впечатление в итоге производит необыкновенное, почти гипнотическое. Смотреть не то чтобы очень интересно (драматургия отсутствует напрочь, ритм повествования очень медленный), но уж точно не скучно, а порой и захватывающе (посмотрел с первого захода). Невероятно хороша атмосфера (нечасто испытываю такое глубокое погружение в фильм), общее настроение картины, во многом благодаря прекрасному саундтреку от Такаши Како. С творчеством режиссера Хидеаки Анно я не знаком (даже «Евангелион» не удосужился посмотреть), но крепкая рука постановщика видна, надо бы посмотреть его другие работы.

Также удивили актерские работы. Уже второй просмотренный мною фильм подряд с Аяко Фуджитани (первый «Токио!»), возможно, это ее самая лучшая роль. Великолепно сыграл ранее мне неизвестный Сюндзи Иваи, забавно, что в реальном мире он режиссер.

А в чем смысл? Лично у меня началась просто буря мыслей в голове. На протяжении просмотра несколько раз передумывал, о чем фильм, что ему ставить и что это вообще за чудо-юдо. В итоге пришел к общему итогу, что фильм о связях между мечтой и реальностью и попыткам ухода от нее, как ни старайся полностью уйти не получится, нужно принимать многие вещи, такими как они, есть и хотя бы пытаться их изменить в лучшую сторону. А еще надо ценить своих родных и не отгораживаться от посторонних.

Вывод: очень нестандартный, умный, красивый и не сразу открывающийся для зрителя фильм. Вот уж точно кино не для всех (даже хочется назвать модным нынче словом «арт-хаус»), так что даже хорошо, что до широкой публики он пока что не дошел. Мое кино.

Оценка:

10 из 10 (а вы чего же еще ждали?)

«А что было после — никто не знает» (с)

Сегодня я Режиссер. И все написанное ниже — мое нежелание общаться с вами иначе, чем через кино.

«Небо симпатичное. Звезды симпатичные. Луна симпатичная. Огни симпатичные. Если б я не существовал, то все бы было симпатичным. Может, было бы лучше, если бы меня не было».

Рельсы. Коридор. Квартира. Режиссер. Девушка. Пейзаж движется. Звуковые эффекты идеально точны. Каждый кадр безупречен и красив, как самостоятельная единица, как образец живописи. Гротескный мир кажется совершенно нереальным. Череда крупных планов, красный зонт. Красные туфли. Много одинаковых красных зонтов, одинаковых фотографий. Одна и та же девушка в разных образах и представлениях самой себя на фоне дымящих заводов и городской современной архитектуры. Индустриальная Япония и двое чужих друг другу людей. Вопрос: «А ты знаешь, какой завтра день?» Ответ: «Завтра твой день рождения». Двое в одном одиночестве = два одиночества. Что она видит, как она чувствует этот мир? А как он чувствует мир? Понимает ли он, каким она видит окружающий мир, — неизвестно. Скорее всего, нет. Увидит ли он ее завтра? Конечно, увидит, если она не умрет. В калейдоскопе отснятого материала главное невозможно отделить. Камера медленно нарезает дни. Их тридцать два. А дальше? Он устал и сбежал из мегаполиса в надежде отдохнуть. Он — режиссер. Встретив ее, сидящую на рельсах с ярко-красным зонтом, он сначала не смог оторвать от нее взгляд, а потом не сможет бросить ее. Они нужны друг другу. Он был полностью потерян для жизни и творчества. И просто начал снимать ее жизнь, день за днем, секунда за секундой. Но не думайте — это не документальный фильм. Все фильмы, отражающие реальность, никак с ней не соотносятся. Главное, когда мое сознание, мою сущность, мои ощущения я вижу в ком-то. Но девушка бежит в иллюзии, прячется за воспоминаниями, смешанными с галлюцинациями и страхами. Я же наоборот стремлюсь убежать от фантазий. С первого по седьмой этаж пропускаю. Туда с камерой вход воспрещен. Это ее тайны. Дальше — крыша. Здесь она каждый день испытывает себя. В сотый раз: «Знаешь, какой завтра день?» — «Знаю. Твой день рождения». Сегодня + завтра = вчера. Это уравнение — ее жизнь. Сегодня и каждый день она не хочет, чтобы «завтра» наступило.

Каждый день он пускается в путешествие по жизни вместе с ней, снимая ее. По улицам и стройкам, рельсам и развалинам, по крыше ее дома и городским пейзажам. Вместе с ней он становится полубезумным и полубезразличным. Он спускается по лестнице вниз в полуподвальное помещение, куда ему нельзя. В воде плавает огромное количество раскрытых красных зонтов, еще больше красных зонтов раскрыто и подвешено кверху. Это священное место ритуалов. Оно должно быть всегда затоплено. «Завтра будет дождь» — говорит она, лежа в ванной посреди полузатопленного помещения.

«Во время дождя все весельчаки на Земле вынуждены ходить с опущенными глазами. Я люблю дождливые дни».

«Сегодня я в порядке» — каждый день повторяет девушка, стоя на крыше и держась за поручни. Я понимаю, что она в душе хочет порвать с жизнью, но ежедневно поднимается на крышу и стоит на самом краю, проверяя себя. Ее перепады настроения от веселого до угнетающе депрессивного стали передаваться мне. Когда-то у нее умерли мать и сестра. И она продолжает проверять себя, ложась на рельсы и поднимаясь на крышу дома. Увидев на улице кошку, она принесла ее домой и после этого перестала ходить на крышу и ложиться на рельсы. Но кошка сбежала. Игра со страхами и смертью возобновилась. Она снова стала бояться спать, думая, что может наступить ее «завтра». Я так до сих пор и не пойму, где эта грань, отделяющая безумие от «нормальности». Насколько хрупкой может быть человеческая душа, она каждый день соприкасается с миллиардами ощущений и остается искалеченной. Постепенно я начинаю уставать от ее этих «вчера» и «сегодня». Меня охватывает паника, что «завтра» может принести перемены. Но я с нетерпением жду этих перемен. И вообще, я с ней живу около месяца, каждый день ее снимаю, но так и не пойму, чего мне больше хочется: постоянства прошлого или перемен будущего. Так и жизнь может закончиться. Нет, нужно дорожить эмоциями: и избытком тоски, и постоянной близостью, и ожиданием будущего.

«В современном мире все формы самовыражения, начиная с кинематографа, служат или развлечению, чтобы те, кто не занят, могли убивать время, или как минутная передышка для тех, кто боится собственной боли. Люди страстно хотят или реальных скандалов, усиленных до болезненных форм, или иллюзии из прекрасно подогнанных выдумок».

Как же тяжело проникнуть в глубину подсознания этой девушки и отделить безумие и галлюцинации от реальности. Обыкновенному режиссеру, живущему в холодном, как сталь, мире. Где эта грань в нашем подсознании, разделяющая свет и тьму? Мы с ней, как два слепых котенка в кромешной тьме: идем наощупь, чувствуем наощупь, живем наощупь. Без имени и без пристанища. Но мы вместе — это главное. Мы спасемся и выживем назло равнодушию и безысходности.