Нитрат серебра (1996)

Симптоматично, что свой последний фильм Феррери посвятил искусству кино, совместив кадры других лент со специально доснятыми игровыми сценами в кинозале. Вывод «Нитрата серебра» неутешителен, хотя и прост: кино прожило сто лет и умерло. Когда-то оно вдохновляло, в зале зачинали детей и рожали, смеялись и плакали, потом ему на смену пришло телевидение, порнокинотеатры и фильмы про кунг-фу. Данная лента Феррери построена почти банально, в ней несколько скомкано (один раз даже с нарушением хронологии) продемонстрировано, чего люди ждали от кино, и как оно выродилось из массового, народного искусства во времяпрепровождение маргиналов-синефилов. Феррери высмеивает здесь, в том числе и жизнь киноклубов, как закрытых пространств, гетто экранного искусства, так что в одном эпизоде комедия нравов превращается в драму. К сожалению, Феррери к 1996 году, когда вышел на экраны «Нитрат серебра», уже слишком устал от профессии и жизни, больше не дававших ему прежнего вдохновения, оттого картина и вышла несколько плоской, где все понятно с самого начала.

Нередко становясь объектом критики и даже насмешек своих коллег по цеху из-за выбора рискованных тем и не менее скандального их воплощения, Марко Феррери действительно на протяжении десятилетий, отпущенных ему в жизни и на экране, был наиболее «отвратительным, грязным и злым» (если воспользоваться названием известного фильма Этторе Скола, близкого ему по духу) режиссером Европы, затмив, по моему мнению, даже Бертолуччи с Пазолини в плане эпатажа. Кому-то сейчас его кино может показаться грубым, резким, даже непристойным, но оно при всем этом, как мы видели на протяжении этой статьи, предугадало и спрогнозировало многие тренды нашего времени. Гуманист, ставший с течением времени мизантропом-пессимистом, Марко Феррери был одним из тех, кто раздвинул в кино границы допустимого, и сам в итоге пал жертвой раскрепощенных нравов и пустых кинозалов.

Манекены, заполнившие зал кинотеатра, - сцена, которой начинается и заканчивается «Нитрат серебра», выражает печаль нашего синтетического времени о тотальном распространении «полых людей», которые уже не способны коллективно воспринимать кино как искусство. Однако, теперь, то есть спустя почти тридцать лет после смерти Феррери, рассеянные по всему миру зрители поодиночке продолжают открывать для себя его фильмы, и смотря их с экрана монитора, планшета или смартфона, пусть не находят в них надежды, но все равно откликаются на родственную им личность этого неординарного режиссера, пишут о его картинах и рассказывают о них друг другу.