Запомните меня такой (1987)

Семейные задушевные разговоры - это всегда зрелище. Ну разве не здорово, когда в квартире собираются все члены одной большой семьи и самый старший с пристрастием уточняет у каждого в чем причина того или иного проступка? Героиня этой ленты пошла дальше. Она пригласила своего взрослого сына, его жену, бывшую жену, их дочь и внука. Из Сибири в Ленинград. Сами по себе сборы стали событием, ведь пожилая женщина в качестве предлога подняла тему наследства.

За счет проработанного сценария лента ничего не потеряла даже несмотря на то, что большая ее часть была снята в скромных интерьерах одной квартиры. Умелые действия режиссера и оператора не превратили эту ленту и в заунывный телеспектакль. Нет. Это был именно художественный фильм с напряжением, интригой, темпом, качественной актерской игрой...

В этой картине совершенно неожиданным образом 'выстрелил' Антон Андросов. Это было еще до культового 'Плюмбума'. Он сыграл непокорного и бунтующего внука. Деятельный, раздражительный, наглый - парень попал в самую точку, не потерявшись на фоне уверенных корифеев актерского мастерства.

Ия Саввина и Олег Борисов были бесподобны. Она показала жесткую и принципиальную судью, кажется, потерявшую всякую веру в людей. Но при этом, ее героиню сложно обвинить в отсутствии уважения к старшему поколению или в подлости. В ходе бесед с матерью своего бывшего мужа она раскрывает и потаенную чувствительность. Получается глубокий, объемный характер.

Под стать ей и персонаж Борисова. Позади блокадное детство, создание семьи, алкоголизм и правдоискательство. Теперь он получил большую должность, но... не складывается. Он опасается, что его подставят и уходит от борьбы. Разве это не оборотная сторона алкоголизма?

Когда они сталкиваются и как под перекрестным допросом выясняют причину развода лента напряжение достигает самой высокой точки. Увы... Пафосный и надрывный финал излишне театрален, что оппонирует с реалистическим напалмом ленты. Наверное нужно было тоньше, внимательнее. Но в советском кино 80-х как раз торжествовали выразительные, часто не стыкующиеся с самим фильмом, но неизмеримо нравоучительные финалы. Так вышло и на этот раз.

Отдельно несколько слов нужно сказать и формально главном персонаже - матери главного героя. Без сомнения и сам развод, и сложности сына обусловлены именно жестокосердием этой женщины. Но в то же время, как можно ее в чем либо обвинять?

Чухрай умело сталкивает два поколения - творцов Великой Победы и их детей. У них были слишком разные условия для жизни, что обусловило кардинально разное мировоззрение, разные ценности. И эти сокровенные для многих моменты показаны без особых прикрас. На том и строится картина

7 из 10

Поминки по СССР, снятые на краю пропасти.

У мамы Олега Борисова день рождение, в ее ДР вся семья обязана собраться, сесть за стол, покаяться и выслушать как жить дальше. Мама в Ленинграде, коммунистка со стажем в полторы сотни лет. Он в неназванном сибирском городе, большой чиновник. Пытающийся сохранить остатки честности (как мама учила), что в 87-м году и невозможно и смешно. У него вторая семья, но в Ленинград придется тащить и первую. Потому что за 30 лет бывшая жена (Ия Саввина) стала для мамы родной. Еще есть дочка от первого брака (царственная Проклова), внук - мальчик из Плюмбума. Жалкие попытки развести две семьи по разным рейсам, разумеется, кончаются эпичной встречей всех со всеми в аэропорту, истериками с битьем стаканов в буфете. Зато это самый веселый момент в фильме.

Кино невероятно мрачное, все герои в легкой депрессии, бродят потерянные. Цепляются из последних сил за родственные связи. Много общих планов города и людей на улицах. Все какое-то грязное, бесприютное, чужое. А казалось бы архитектура та же, испытанная множеством фильмов. Холодная романтика Петербурга, стеклянные клетки аэропортов.

Единственная что осталось у героев настоящего - это блокада. Ее постоянно вспоминают. Вот здесь лежали трупы, вот пайка хранится как драгоценность в ларце.

Еще есть Нина Ургант. Живет в Ленинграде в том же доме. Собирает бутылки, пьянствует. Хороший момент, где они с Олегом Борисовым сталкиваются случайно во дворе и начинают вспоминать, как дружили в детстве. Она опустившаяся женщина, он без пяти минут министр чего-то там.

В кабинете у Олега Борисова гвоздики на стене от снятого портрета. Краткий миг пересменки генсеков.

Здесь все люди со шрамами. Шрамами от страхов.

Запечетлённые психические травмы советского времени.

Годами запущенные неврозы, виртуозно изображённые невероятными советскими актёрами, знакомыми с ними не понаслышке. Нелюбовь образца 80-х.

«Это не наша мораль!»

Рядовая драма людей, не заметивших, как их перемалывают исторические жернова.

Сдвиги эпох равнодушны к переживаниям ничтожных людишек.

Красота запущенной бедности и разлагающего действия времени.

Лирика обшарпанного петербургского величия и проходных дворов.

Попытки приспособиться к давящей реальности и к друг другу.

Невозможность прорваться за границы этой реальности.

«Вы всё развалили, дети!»

Казалось бы, на фоне всего того, что происходило в те времена эта история выглядит частной семейной коллизией.

Но дух времени вместе со всеми штампами и размышлениями той поры зафиксирован не менее отчётливо, чем в более знаменитых перестроечных кинолентах.

Рембрандтовские светотени в интерьерах придают мелким склокам библейский масштаб.

Так что всё завершается причастием пайковым хлебом, размоченным в вине.

В вине и ошибках всех поколений, живших в СССР.

«В жизни нет никакого смысла, если не во что верить.»

Слишком много чувств и мыслей вызвала у меня история одной семьи, рассказанная в этом фильме! В последние десятилетия я не могу припомнить подобного. Такое состояние, хоть и лишает душевного покоя, однако, считаю, является главной целью любого настоящего искусства. Одновременно это состояние вызывает такой рой разнообразных переплетающихся мыслей, которые трудно разложить по полочкам и невозможно в их полноте донести до других.

В этом плане не отношу здесь мной написанное к рецензии.

Что же всё-таки главное?.. Каждый найдёт, наверное, что-то своё, именно его потревожившее. Для меня это, пожалуй, неразрывная связь судьбы каждой отдельной личности с судьбой его страны. Эту связь мы либо не видим, либо, увидев, предпочитаем перевести стрелки на обстоятельства, время и других; либо, с выгодой для себя, вдруг готовы снизвести свою личность на самый ничтожный уровень. А что в итоге? Не уготовлено ли нам жёсткое и жгучее прозрение в последние дни, часы жизни? В этом плане у меня почему-то в последнее время не выходят из головы недавно услышанные и, скорее всего, одни из последних обращённых к людям слова Юрия Бондарева: помните, что, в сущности, жизнь каждого человека лишь мизерное мгновение.

Всякая истина обладает двумя неотъемлимыми признаками — она проста по форме и чрезвычайно глубока по содержанию. Всю её мудрую «простоту» многим не дано осознать даже за всю их жизнь.

На что же истратить это «мгновение»? Вариантов не так много как может казаться. Не сочтите меня религиозным фанатиком (упаси, Боже!), но даже чисто логически нельзя не признать правоту обобщающей универсальной формулы Ф. М. Достоевского: душа человеческая есть поле битвы между Богом и Дьяволом. Нам самостоятельно представляется возможность сделать выбор между Правдой и Ложью, Верой и безверием(кажущейся безнаказанной вседозволенностью). В этом плане совершенно к месту в фильме звучит вопрос убеждённой атеистки: как же можно жить без веры?

И финальная пронзительная сцена, невольно напоминающая Причащение, когда все по очереди разделяют сохранённый сухарь блокадной пайки, макая его в красное вино, вся эта сцена возникает совершенно органично, естественно, без ложной патетики. Эх!, нам бы всем хотя бы по крошке от этого сухаря !..

О подборе актёров и их проживании ролей не говорю. Они не могут не вызвать уважения и восхищения.

Говоря о фильме, нельзя не коснуться положенной в его основу пьесы «Мать и сын». Говоря о пьесе невозможно не вспомнить её создателя — Романа Харисовича Солнцева (Ринат Харисович Суфиев) (1939 — 2007) — русского писателя, поэта, драматурга. Произведения затрагивающие потаённые струнки души читателей и зрителей не появляются «просто так», они рождаются либо от радости, либо от боли. Когда-то Роман Солнцев был жизнерадостным оптимистом и настоящим романтиком — ярким поэтом-шестидесятником, безоглядно влюблённым в искусство, в музыку, в красоту природы. Те годы — это эмоциональный рай для людей, по горло «хлебнувших» страшной войны. Окрылённые свободой, люди читали стихи, говорили об искусстве, о поэзии, о музыке. Роман Солнцев с первых же дней появления в Красноярске завоевал популярность у местных любителей поэзии своими яркими, эмоциональными, метафорическими стихами. Его метафоры отличались оригинальностью и тонким лиризмом: «Светают полумесяцы ногтей на кончиках твоих уснувших пальцев…» или «Мы памятник скорости поставим вскорости: вдоль постамента чёрна черта, на постаменте — ни черта…» Поэт живёт внутри общества, и с этим обществом он меняется. Постепенно изменились и стихи Романа Солнцева. Его позднее четверостишие «Автобиография», больше похожее на автоэпитафию: «Романтик был, простого норова… Родня мне: русичи, татаре… Сгорел, как верный пёс, которого не отцепили при пожаре…» Чувства горечи, обиды и разочарования нередко испытывал поэт в последние годы жизни, потому что видел, куда идёт его страна…

Павел Чухрай снял фильм, который нужно показывать не только в институте кинематографии, чтобы молодёжь училась Настоящему Искусству у Великих актёров. Его нужно показывать в школьных программах по истории. А ещё — что важнее всего — перед инаугурацией наших многочисленных «президентов», плодящихся с пугающей скоростью. Понимаю, что подобное невозможно, но почему-то хочется в это верить. Верить, потому что без веры жить нельзя. Именно об этом говорит Ангелина Иосифовна Степанова (1905—2000) — советская и российская актриса театра и кино, педагог. Роль Марии Ивановны Киреевой — последняя роль в кино этой замечательной, удивительной актрисы. Именно поэтому у названия картины «Запомните меня такой» появляется новый смысл, о котором не догадывались её создатели. Ангелина Иосифовна долго проработала во МХАТе. В последние годы жизни отличалась молчаливостью, переходившей в скрытность, отказывалась от интервью. Когда Чухрай пригласил Ангелину Иосифовну сниматься в своём фильме, ей было 82 года. Почти ровесница века, своей биографией она была отражением целой эпохи, заканчивавшейся на глазах актрисы. Всё это нашло отражение в последней её роли. Самыми сильными получаются лишь те фильмы, в которых невозможно отличить экранных персонажей от живого человека. Ангелина Степанова именно такая. На съёмочной площадке она вспоминала прожитую жизнь, и… ей ничего не приходилось делать — память вела её по своим извилистым тропинкам.

Об этом фильме можно спорить до хрипоты, но так и не прийти к единому мнению. Потому что его попросту нет. Мария Ивановна Киреева прожила долгую, трудную, насыщенную жизнь. Все эти годы она искренне, беззаветно верила в идеалы революции. На этих светлых идеалах она воспитала сына Андрея (Олег Борисов) и дочь Настю (Людмила Аринина). Используя богатый словарный запас русского языка, для жизненной позиции Марии Ивановны можно подобрать ещё множество характеристик: одержимость, самоотверженность, страсть, увлечённость, горение. Все они будут отражать одно свойство характера женщины из времён её юности — энтузиазм. Если хронологически разложить всех персонажей картины, то можно увидеть неразрывную связь поколений: Мария Ивановна — юность 30-х, её дети — Андрей, Настя и первая жена Андрея Лидия (Ия Саввина) — юность 50-х, внучка — Маша (Елена Проклова) и вторая жена Андрея Ася (Елена Финогенова) — юность 70-х, правнук Олег (Антон Андросов) — юность 80-х. Поколение за поколением семья — от революции 1917 года — пришла к закату СССР — 1987 году.

В русском языке слова «Родина» и «Россия» — женского рода. В рамках СССР Россия прожила 68 лет, но не умерла в 1990, а возродилась подобно мифической птице Феникс. Мария Ивановна старше, но как мать она понимает всю степень своей ответственности за детей, внуков, правнуков. В чём можно упрекнуть эту старую женщину? В том, что она страстно, самоотверженно верила в то, чем жила вся страна? В том, что сама она жила и работала с искренней верой в светлое будущее? В том, что верила в идеалы социализма, которого так и не построили, потому что общественно-политические формации строят не лозунги, а люди. А люди оказались слабее лозунгов. Искушение властью оказалось сильнее здравого смысла. И мы получили то, что получили — социализма в стране не было. Он провозглашался, декларировался, а страна, тем временем, жила по-своему. Весь этот процесс ухода всё дальше и дальше от постулированных целей социализма показан на примере одной семьи. Если частично зашоренная незыблемостью идеалов революции Мария Ивановна живёт в оторванном от реальности мире, то её дети, сохраняя в себе всё самое лучшее, чему учила их мать, прекрасно понимают проблемы конца 80-х. Но именно воспитание не позволяет тому же Андрею, пойти на повышение, потому что он знает, что там ему придётся лгать и изворачиваться ещё больше. Внучка Маша уже другая. Мифические идеалу мало что для неё значат. Она живёт в реальном мире, и хочет, по возможности, пользоваться всеми доступными в её положении благами. И никакие угрызения совести уже не берутся в расчёт.

Последнее поколение, представленное в лице правнука Олега, — это будущая формация «людей дела». «На носу» «лихие 90-е», и Олег прекрасно вписывается в тот, ещё не наступивший мир. Человек, который ни во что не верит: «Зачем?!» Человек, для которого чужая боль ничего не значит. Человек, буквально изнывающий от безделья и ежеминутно готовый на мелкие пакости и даже подлости. Лезвие на его шее (даже бутафорское) означает полное пренебрежение собственной жизнью. Что уж говорить о чужих жизнях? Вглядываясь в цепочку из четырёх поколений, можно заметить у её истока одухотворённых людей, готовых пожертвовать своей жизнью ради будущей счастливой жизни ДЛЯ ВСЕХ ЛЮДЕЙ. А в конце её — не начавший ещё жить, но уже уставший от этой жизни подросток — без целей, без идеалов, без «тормозов», для которого в недалёком будущем высказывание 3-го президента США Томаса Джефферсона «Древо свободы следует время от времени поливать кровью патриотов и тиранов. Иначе оно увянет» может стать руководством к действию. А может и не стать, потому что Павел Чухрай закончил свой фильм на правильной, эмоциональной, звенящей ноте. Святое причастие блокадным хлебом — это призыв женщины-матери, это призыв Родины-матери: «Одумайтесь, люди! Посмотрите, во что мы все превращаемся!..»