Садовник (1987)

Две совместные короткометражные работы Олега Борисова с молодым режиссером Виктором Бутурлиным были настолько хороши, что появление новой картины стало закономерностью. На этот раз они сняли полнометражное кино. Главным партнером в ленте выступил родной брат Олега Ивановича - Лев, с которым долгое время они не общались. Наблюдать за двумя братьями в одном кадре было необычайно интересно - живая легенда Олег Иванович и легенда тогда еще неизвестная. Кто бы мог подумать, что у не слишком известного тогда Льва Борисова впереди роль Виктора 'Антибиотика'.

Впрочем, все это меркнет перед выдающейся филиппикой Олега Борисова. Он необычайно резок. Его слова идут будто не только от сердца, а от всех тех, память которых содержит этот сад.

- Что сейчас важнее: сад или птицеводческий комплекс?

- Так чтобы накормить, что сад под корень надо?... Раньше жили не то, что теперь... По весне бывало пухли. Жрать совсем нечего, а сады-то все держали. И не в сытости дело, не в сытости. От яблок брюхо не вырастет. А в радости, понял? Как тебя?

Яблоневый сад как символ наследия. Он будто никому и не нужен. Администрация строит планы по застройке. Лишь двум главным героям фильма важно сохранить, оставить, сберечь. Они кажутся не от мира сего. Но, кто, если не они?

Еще фрагмент. Как забыть? Здорово. Следователь ловко поддевает героя заметив у него два Ордена Славы, спрашивая почему орденов не три. Ему Важно раскрыть человека, спровоцировать и понять, каков он в гневе.

- Это слава? Я говорю - Орден Славы?

- А...Да.

- А на третий что, подвигов не хватило.

Тут мы получаем тяжеленный взгляд Олега Ивановича - 'Война кончилась'.

Этот отрывистый, мрачный фильм достаточно тяжело рекомендовать к просмотру, равно как и просматривать. Авторы ленты кажется предвидели все предстоящие сложности, которые всем нам готовили девяностые. Но... в отличие от большей части тогдашних кинематографистов они стояли за самобытность. При этом, трагический финал сложно назвать грустным - мистический оттенок проводящий связь между садом и райской жизнью настраивает на жизнеутверждающий лад. Это было очень далеко от перестроечного мейнстрима. Потому сейчас этот фильм вполне может получить не только право на переосмысление, но и на запоздалое признание.

7 из 10

Кино поражающее своей реалистичностью. Нет ни игры, ни фальши. Всё происходящее как документальный хронометраж событий растянувшихся во времени. Таким образом, наверное, ведётся видеонаблюдение за теми или иными особями в заповеднике: скрытно устанавливается камера, приманка помещается в зону обзора, движение запускает спусковой механизм фиксации происходящего. И ролик готов. Отматывай плёнку и смотри, что получилось. Леопард, тигр или пятнистый олень у тебя в гостях.

Здесь, тот же эффект. Аппаратура настолько мастерски «сработала», что персонаж, за которым велось пристальное наблюдение, ни единым мускулом, ни единой эмоцией не ощутил контроль. Иначе бы «зажался», сфальшивил, перестал быть собой. Итак, реалистичность происходящего на экране стопроцентная. Она просто завораживает. Нам доверена тайна. Тайна чужой жизни. На полтора часа мы во власти зрелища.

У фильма может быть только один зритель. Тот, что «раскрыв» рот, как загипнотизированный станет ловить каждый миг, жест, взгляд. Неотрывно будет взирать в кадр, боясь пропустить самое ценное в движении души персонажа, поступках этого отстранённого и где то даже странного человека. Так, во всяком случае, было со мной. Смотрел и погружался всё глубже и глубже в это ирреальное бытие небытия. Наваждение. Со мною случилось наваждение. Созерцаешь, увязая в монотонном кружении дервишей суфизма или камлании шамана с ударом бубна, монотонных раскатах мантр монахов с их мистическим о-о-о-о-м, о-о-о-м, или в одиночном как отзвук раскате, угасающего гула колокола, с вслушиванием в его замолкающую частоту. Что здесь? Спиритический сеанс замкнутого пространства ограниченного числа лиц? Да. В какой-то мере так и есть. Сеанс. И спиритический тоже.

Потусторонние закулисье как ширма, отгораживающая СМЕРТЬ от ЖИЗНИ. В всплеске воспоминания. В людском разноголосьи, звоне песни, скатертях столов. Туда, в СВЕТ уходят и ОЖИВАЮТ ПРОЯВЛЯЯСЬ самые дорогие и любимые. Там нет мрака и боли, там чистая гладь ЛЮБВИ. Живительная влага свежего дыхания… Какая красота! Как умно, грамотно и доступно живописует автор! Блеск! Восклицать восторгом хочется вновь и вновь. Ещё-ещё-ещё. Пусть не кончается этот сон-явь. Пусть течёт вяжущим букетом послевкусия.

Образное мышление всколыхнуло во мне накопленный опыт, ассоциативный ряд и струны души запели. Я в струе. Я в потоке. Слился с автором. В его власти. Под его обаянием. Лечу…

Другой зритель, к сожалению, может увидеть лишь обремененную годами старость, туманную серость да размытую дождями грязь сельской дороги. И отстранится. И устранится. Ничего не поделаешь. Его время ещё не пришло. Не созрел. Не поспел. А может быть в этой жизни и не подберётся к пониманию «высот, глубин». Будем снисходительны. И нам создатель отвесил лишь столько, чтобы могли унести. И нам многое предстоит освоить. Но позже. Тоже в следующей жизни.

От мистической составляющей к приземлённому. К общедоступному. Ассоциативному. Второй, не менее яркий и захватывающий аспект этого праздника.

Что же увидел я? Человека ЧЕСТИ. Человека ДЕЛА. Человека ПОСТУПКА. Того, кто избрал для себя нелёгкий путь служения ДЕЛУ. Истине. Людям. Труду. Каково его кредо? Есть только одно мерило — НАДО. Всё остальное пустое, суетное, приходящее. «Не в сытости счастье, а в радости» — вот лишь одна как хлёсткая пощёчина коньюнктурщику истина-оплеуха. Вовлекаемые в его орбиту принимаются как свои лишь тогда, когда разделяют его устремления. Будь то жена, дети, друг или кабинетные бонзы. Кажется, само провидение избрало его на путь мало кому доступный для понимания, осознания наделённым. Он ХРАНИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ. Его высокая миссия — ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЬ. Окружающего. Культивирование КРАСОТЫ ГАРМОНИИ. Он мрачен и угрюм? Да. Но насколько светел, когда смог одарить плодами ВЗРАЩЁННОГО. И улыбка в лице, и частушка с губ под смех односельчан. А трепетная забота наставника в сцене с черенком прививки…

Так кто же он? САМУРАЙ. Потомственный самурай. Его дед, отец и он сам взращены ЗЕМЛЁЙ для ОБЕРЁГА и УХОДА за самым дорогим. Внутренний стержень — как меч. Кодекс чести — забота в ущерб себе. Его доблесть — СЛАВА на ГРУДИ в орденских звездах. Непререкаемый господин — САД. Ему — всего себя.

9 из 10

Конечно это фильм созданный по типичным канонам советского кино со всеми сопутствующими ему угловатостями в сюжете и психологизм плоский достаточно, много чего видится не продуманным, кидается в глаза. атмосфера тяжелая и есть какое-то ощущение, знаете, готичности, но не в стиле замков в Трансильвании как у Стокера, а вот как из рассказов и повестей авторов под предводительством Бирса с его Каркозой и Роберта Стивенсона с угрюмым и невзрачным Лондоном, то есть для меня в этом фильм есть такое ощущение, но это скорее всего субъективно.

Замечательный Олег Борисов из плеяды актеров прошлого чей талант не успел надломиться под влиянием западно — европейского вторжения в наше кино. Мне очень нравятся фильмы с его участием и этот я смотрел не в первый раз, но если быть честным смотрел его преимущественно ради заключительной сцены с пустым столом и пением Евгении Смоляниновой — ощущение фатума и танатоса зашкаливает, захватывает мысль о том, что и мне однажды придется занять свое место в мире мертвых, стать лишь отголоском, некоторой абстракцией в памяти живущих.

О чем думал режиссер, что он хотел я уж не буду строить догадки, но получилось мощно, по мне так даже слишком и эффект от этой сцены перекрывает дестяток «Психо» Хичкока не говоря уж о «Пятницах» и «Обителях зла» в которых весь хоррор воспринимается очень отстраненно, мультяшно и не относящимся ко мне лично ну ни как. Это знаете как держать в руках настоящий или гипсовый череп разница весьма ощутима хотя если разбираться формально «Ну, что здесь такого?»

8 из 10

Люблю советские фильмы, снятые во времена «Перестройки». По-моему, период с 1985 по 1991 год был золотым веком нашего кино.

Во-первых, в профессию пришло много молодых талантливых режиссёров, которые получили возможность без самоцензуры и оглядки на коммунистическую идеологию поднимать в своих фильмах очень острые наболевшие проблемы советского общества.

Во-вторых, продолжало существовать госфинансирование кинематографа. Т. е. сложилось уникальная ситуация, которая и благоприятствовала появлению большого количества действительно достойных и очень качественных кинолент. «Садовник» Виктора Бутурлина — одна их них.

Сюжет фильма довольно прост: главный герой фильма в исполнении Олега Борисова работает садовником в подмосковном колхозе. Для него сад — это вся его жизнь. И вот он узнаёт, что на месте сада должен быть построен птицеводческий комплекс…

Перед нами человек, который выпал из времени. Он хочет жить по совести, приносить пользу обществу. Всеми силами он пытается сохранить сад, убеждает председателя колхоза дать ему людей для уборки урожая, встаёт ни свет, ни заря, чтобы уберечь деревья от заморозков. Более того, за свои деньги он рассылает людям веточки яблонь для прищепки, отказываясь от присылаемых за это денег. Но в том-то и беда, что ни государству, ни окружающим его людям чужды его принципы. По доносу прокуратура даже возбуждает против Садовника дело за «расхищение государственной» собственности (тех самых веточек).

Фактически история выливается в глубокую социально-психологическая драму. Ведь даже дети не понимают, что сад для их отца — это дело всей жизни, его дар людям. Авторы фильма исподволь выносят приговор всей советской системе с её экономической бесхозяйственностью и античеловечностью. Бездушной государственной машине не нужны думающие, честные, ответственные, радеющие за общественное благо личности. Ей нужны винтики, для которых мораль и духовность пустые звуки, как говорится была бы колбаса (обратите внимание на эпизод возвращения жены друга Садовника из поездки в Москву за дефицитом). Память о предках, забота о земле, любовь к малой Родине? Они далеки от этого, им всё это до лампочки. Как и председателю колхоза, который готов вырубить сад только потому, что ему «вешают в райкоме план по фруктам…»

Символично выглядит финальная сцена, где умершие, в том числе и лучший друг, ждут прихода главного героя за столами с яблоками. И только образ немого мальчишки, который помогал Садовнику и учился у него садоводческому мастерству, оставляет зрителю слабую надежду, что дело Садовника будет продолжено…

Одна из лучших ролей Олега Борисова и несомненно

10 из 10