Петля (1987)

История одного из первых в мире захвата гражданского самолета рассказана греческими кинематографистами с нескрываемой симпатией к угонщикам. Что, в принципе, не удивительно, если принимать во внимание тот факт, что значительное количество подобных преступлений было совершено по политическим мотивам (или, по крайней мере, этими мотивами оправдано). Следовательно, отношение к ним всецело зависит от симпатии или антипатии к целям, которые преследовали люди, решившиеся на подобный шаг. Чтобы там не говорилось о недопустимости воздушного пиратства и как бы не сожалелось о реальных или возможных жертвах, определенная часть общества им всегда будет симпатизировать. Просто потому, что разделяет идеи, которыми пираты руководствуются.

Захват пассажирского рейса Салоники — Афины, осуществленный шестью молодыми коммунистами в 1948-м году, авторы фильма «Петля» полностью оправдывают. И с этой целью в первой части ленты рисуют мрачную картину тотального террора, в который погрузилась Греция с началом гражданской войны. Правда, террор этот показан исключительно со стороны правительственных сил, расстреливающих своих противников практически без суда и следствия, устанавливающих повсюду режим полицейской диктатуры и ведущих безжалостную охоту на белых и пушистых подпольщиков, руководствуясь указаниями американских империалистов. Но тут уж приходится мириться с политическими пристрастиями режиссера фильма Костаса Куцомитиса и его команды. Коммунисты, по их мнению, были на стороне добра, их враги олицетворяли собой некое безликое Зло, способное только убивать, пытать и всячески преследовать тех, кто стремится к Свободе, Равенству, Братству и прочим подобным абстрактным материям. Когда Зло уже готово было затянуть на шее Добра безжалостную удавку, тому ничего не оставалось, как попробовать вырваться из ловушки, разрезав петлю самым радикальным из имевшихся у Добра способов. То есть, захватив самолет.

Естественно, шестеро героев фильма — молодые романтики, идеалисты, мечтающие о новом, справедливом устройстве общества. И вырваться из ставшей для них ловушкой Греции мечтают лишь для того, чтобы иметь возможность продолжить борьбу. Захват самолета они осуществляют с минимальным риском для пассажиров, часть из которых втайне сочувствует угонщикам, а с экипажем, после завершения своей эскапады, прощаются, едва ли не братаясь. На этом фоне действия властей и политической полиции, опять-таки демонстрируются исключительно в черных тонах, апофеозом которых становится истерика полицейского полковника, готового пытать ни в чем не повинных пассажиров и летчиков по малейшему подозрению в соучастии, и сходящего с ума от того, что таких полномочий у него нет.

Понятно, что объективной документальной картины происшедшего в 1948-м году события от подобного фильма ждать не приходится. Да он на нее и не претендует. В 80-е годы в греческом кино вообще возобладала идея пересмотра отношения к гражданской войне, а учитывая, что многие режиссеры (да и актеры) в стране симпатизировали левым идеям, то появлению фильмов, подобных «Петле», удивляться не стоит. Другое дело, что в отличие от советского кино, в них трудно отыскать оптимизм и уверенность в грядущей победе коммунизма. Да и откуда им было взяться во времена заката Советского Союза? Как и другой режиссер-коммунист, Никос Цимас, снявший, в частности, историко-биографический фильм о «Человеке с гвоздикой» Никосе Белояннисе, Куцомитис пессимистично смотрит в будущее. Его герои, оказавшись на чужбине, в Югославии, чувствуют себя выброшенными из жизни, никому не нужными, как и сдружившийся с ними французский ветеран еще испанской войны. Их радушно встречают, им готовы предоставить политическое убежище, но на выходе из общежития ждет человек с физиономией как две капли воды похожей на лица греческих полицейских филеров. А если нет разницы, то чего стоят все эти идеи?

Впрочем, мальчишки, угонявшие самолет в далеком 1948-м году в эти идеи все-таки верили. Как, наверное, верили в свои идеи и те, кто направлял угнанные «Боинги» в башни Международного Торгового Центра. Где проходит грань между первыми и вторыми? Как и когда романтики, готовые отдать собственную жизнь за счастье других, превращаются в фанатиков, убивающих всех, кто с ними не согласен? Боюсь, что подобные вопросы режиссера «Петли» просто не интересовали, хотя интуитивно он их себе и задавал, иначе картина не получила бы такой финал. Но с ним или без него, лента Костаса Куцомитиса остается всего лишь любопытным свидетельством своего времени, рассказывающим о малоизвестном историческом факте. Культурным явлением она так и не стала.