Черная шапочка (1983)

Жила-была сказка про девицу, которую беспечная мамаша послала в глухую отдалённую деревушку, к не менее глухой и отдалённой бабушке, и которую с помощью хитрости и обольщения слопал волк. И жила бы эта сказка долго и счастливо, если бы её не начали обрабатывать все, кому не лень. Перро лишил её столь аппетитной каннибальской нотки, вместо этого снабдив девицу красным капюшоном, а сюжет — недвусмысленным морализаторством. Братья Гримм недолго думая превратили сочную барышню в краснощёкую представительницу старшей группы детсада и прицепили к истории хэппи-энд с явлением дровосека народу. Следующие поколения «обработчиков» с энтузиазмом подхватили их начинание, убрав из сценария все кровавые интересности и намёки на бушующий инстинкт размножения. И даже нынешнюю PG-версию многие любители формировать детскую психику по своему усмотрению всё же считают излишне жестокой, очевидно стремясь к некоему архицеломудренному варианту а-ля «Не пиф, не паф!»

Короткометражная зарисовка Петра Думалы, одного из прижизненных классиков польской мультипликации, целомудренностью не отличается. Даже наоборот: его «Чёрная Шапочка» — это сюрреалистичный коктейль из убийств и секса, приправленный абсурдистким юмором и соответствующей манерой изображения. Изначально тяготея к экспериментальной технике, но ещё не открыв для себя деструктивную анимацию на гипсовой табличке, режиссёр небрежно выцарапывает на стеклянных пластинах примитивные рисунки, похожие на каракули четырёхлетнего карапуза. И это отнюдь не потому, что у него как у художника кисточки не тем концом вставлены — в течение последующих лет он создаст изумительные по красоте и сложности экранизации Достоевского и Кафки, — просто, когда авангардист решает повеселиться, правильных форм и классических черт от него ожидать не стоит.

Как не стоит ждать и вменяемого содержания, само собой. Думала выворачивает небезызвестную фабулу наизнанку, наполняя свою короткометражку внезапными поворотами сюжета на сто восемьдесят градусов, временными петлями, сценами совокупления и старым добрым ультранасилием. По собственному признанию, он нередко записывает и даже зарисовывает то, что ему приснилось. Вот и его переложение «Красной Шапочки» выглядит попыткой экранизировать сновидение, где закон диктуется исключительно человеческим подсознанием, у которого, как известно, особый взгляд на реальность. Результат — бессмыслица в поведении героев, хаос в повествовании, полное отсутствие амортизаторов у авторского воображения, а в качестве регулировщиков сладкая парочка: либидо и деструдо. Совершенно не стесняясь зрителей и не заботясь о сохранности их рассудка, польский аниматор бессовестно обнажает на экране личные фантазии, продиктованные выпущенными на волю инстинктами, и с явным удовольствием эпатирует ими публику, привыкшую прятать свою животную натуру от посторонних глаз.

Использовав сказку братьев Гримм в качестве основы для столь гротескной и ироничной картины, Думала очень тонко нащупал — сознательно или нет — момент лицемерия в поведении «воспитателей»: чем благообразнее становится детская версия этого предания, тем сильнее распаляется воображение взрослых — пишущих, рисующих, снимающих всё более откровенные и возмутительные, с точки зрения воинствующего моралиста, произведения по его мотивам. Из миловидной девчушки Красная Шапочка за закрытыми дверями родительских спален оборачивается весьма разнузданной героиней ролевых игр, которые далеко не во всём следуют общепринятому сценарию. А уж как любят подобный типаж последователи господина Фрейда — отдельная история. Подсознательным чутьём люди улавливают в этом сюжете, в этих персонажах нить, которая, подобно ариадниной, ведёт их сквозь лабиринт веков в те мохнатые времена, когда сказки были мифами, леса — загробными мирами, бабушки — мёртвыми родственницами, волки — первопредками, а половой акт и убийство — священными ритуалами.

Всего за пять минут Пётр Думала успевает по уши погрузить нас в мир психологического эксгибиционизма и чёрного, как головной убор главной героини, юмора. Его короткометражка — странная, глупая, забавная, честная, эпатажная, безыдейная, гениальная… Какая угодно. Намеренно утрируя формальную сторону фильма, режиссёр всю силу своего воображения вкладывает в содержание, которое здесь действительно зачастую не имеет смысла — но имеет смыслы. Зритель вправе интерпретировать увиденное так, как ему заблагорассудится, и именно в бесконечности трактовок заключается прелесть и ценность подобных явлений. Кроме того, как истинный художник и творец, Думала продолжает экспериментаторские изыскания, которыми польская послевоенная анимация прославилась на весь мир, заложив основы вольной, свободной от пуританских канонов мультипликации, знакомой российскому зрителю по замечательным картинам студии «Пилот». Свобода самовыражения и желание дать миру нечто новое — вот что делает обычных деятелей искусства гениями, а их произведения — шедеврами.

Быть может, «Чёрная Шапочка» шедевром и не является — ведь это мультфильм прежде всего шуточный, — и, наверное, не стоит показывать её малолетним киноманам вместо классической сказки на ночь. Однако более опытным пользователям собственных инстинктов познакомиться с ней будет как минимум любопытно. И если вдруг случится так, что «Czarny kapturek» вам понравится, — знайте: он про вас.