Маленькие губки (1978)

«Piccole labbra» — единственный фильм малоизвестного итальянца Миммо Каттаринича, попутно выступившего тут и в качестве сценариста. Причём, очень плохого сценариста. Наверно, во многом этим обстоятельством можно объяснить то, что на выходе получилось нечто невообразимое и донельзя фальшивое. И разница в возрасте двух героев — это отнюдь не самое главное и не самое дикое в этом фильме. Далеко не самое главное.

Уже в начале картины, ещё до встречи двух главных персонажей, легко было догадаться, каким будет конец этой истории, благо, основной аргумент терпеливо ждал своего рокового часа в ящике стола. Основное действие картины — это очередная неудачная попытка обращения киноискусства к набоковской теме. Почему неудачная? Да потому, что страшно далека она от действительности. Конечно, у каждого автора своё видение, свои задачи. И свои ошибки…

Четырнадцатилетняя (!) фрейлен Катя Бергер изо всех сил старалась быть взрослой, забывая при этом то, чего от неё ждали — быть искренней и непосредственной, и этим решительно загубила свою дебютную роль. Иногда складывается ощущение, что она как минимум месяц провела в борделе, её поведение почти вульгарное и не характерно для потерявшей родителей девочки, у которой есть любящие дядя и тётя.

Персонаж в исполнении Пьера Клементе — очень комичный. Не трагикомичный, а комичный. И чем дальше — тем хуже, противоестественней выглядит его комизм, отнюдь не искренний, а наработанный, как средство скрыть собственное бессилие перед лицом обычной девчонки. От начала и до конца фильма он носит на лице одну и ту же китоновскую маску непроницаемости и не выражает никаких эмоций. Метаморфозы, произошедшие с ним после знакомства с Евой, едва заметны. Абсолютно картонный персонаж. Если вы хотите увидеть настоящего Пьера Клементе, посмотрите его более ранние работы, «Пацифистку», например.

«Piccole labbra» явно не дотягивает даже до среднего уровня андеграундного кино. И «заслуга» в этом целиком и полностью незадачливого режиссёра-сценариста Катаринича, для которого, выражаясь языком тавтологии, первая проба оказалась низкопробной.